Журналист «КП» сыграла благородную даму в «Хождении по мукам». Сценка хождение по мукам

» Юмористическая сценка на праздник День учителя “Жизнь за стеклом или хождение по мукам”

Юмористическая сценка на праздник День учителя “Жизнь за стеклом или хождение по мукам”

Количество участников: 5 человек

Сценка составлена в форме диалога участников. Участники сценки играют самих себя. Во фразы участников можно добавить реальные имена детей, чтобы сценка выглядела правдоподобно.

Реквизит для проведения сценки:- “бейджики” - крупные листки текста с именами (возможен формат А4)- крупная надпись (плакат) с фразой-заповедью учителя (дальше по тексту)- стол, стулья, на которых происходит действие сценки(Сам плакат и крупные бейджики лежат на столе так, чтобы они были не видны зрителям)

Открывается занавес.

В центре сцены установлен стол, вокруг которого стоят стулья. Чуть в стороне стоит ведущий.

Ведущий: День Учителя - это всегда особенный повод поздравить наших педагогов. И нам очень хочется, чтобы это поздравление было необычное, яркое, запоминающееся, мы стремимся придумать и показать такое, что ещё никто никогда не показывал!Но, к сожалению, очень часто все происходит с точность до наоборот! Хочется лучше и красивее, а получается хуже и некрасиво!Мы очень долго мучились, старались и сейчас просто хотим вам показать, как мы хотели вас поздравить! И у нас получилось шоу “Жизнь за стеклом или хождение по мукам!”

Ведущий громко хлопает. Этот хлопок является сигналом участникам сценки, которые выходят из-за кулис. Ведущий, в это же время, также направляется к столу и садится за него.

Ведущий: Девчонки, привет! День Учителя “на носу”, поздравлять учителей надо, а у нас - ещё “конь не валялся”! Что делать будем? Устроим штурм мозга?

1 девчонка: Да не штурм мозга, а мозговой штурм! Умник! У кого какие идеи есть?2 девчонка: Ребята, мне кажется, что если праздник - обязательно веселье, смех, шутки. Ну и раз это перед Днём Учителя - тогда давайте пошутим над учителями? Как идея?3 девчонка: Идея то, неплохая. Вот только, как и о чем шутить?4 девчонка: А давайте развесим по всей школе обязанности учителя - шуточные. Ну, например такие, что нельзя 2-ки ученикам ставить. А если кто опоздает на урок, то его нужно похвалить!?!1 девчонка: Ага… Дошутимся… Биологичка с медсестрой как пошутят и заставят нас шприцы кипятить.2 девчонка: Да ты что! Они же все уже лет 15 как одноразовые???3 девчонка: Вот именно. Ты что нашу медсестру не знаешь и биологичку, которая с ней в сговоре??? Вот и попробуешь одноразовые шприцы кипятить, да так, чтобы они и не попортились после этого!4 девчонка: Хорошо, уговорили. А давайте тогда плакаты сделаем. С заповедями?1 девчонка: Какие такие плакаты?2 девчонка: И что за заповеди?3 девчонка: А может хотя бы с одной заповедью, для начала?4 девчонка: Ха, ну например “УЧИТЕЛЬ - НЕ НАВРЕДИ!” (Показывает лежащий на столе плакат зрителям и участникам сценки)1 девчонка: Ну…ну… это же заповедь для медиков!4 девчонка: Ха! Так в этом и фишка! Для врача - самое главное не сделать хуже больному, а для учителя - не навредить ученику! Прикольно же!!!2 девчонка: Да…да…Мы только месяц в десятом классе! Дошутимся! Да так, что до выпускного вспоминать нам эти шуточку будут в виде двоек в журнал!4 девчонка: Ну не бить же нас будут!3 девчонка: НУ… я бы так не утверждала. “Хромать” в учёбе точно будем. Аж до ЕГЭ!1 девчонка: Погодите, так мы же в медицинском классе учимся!!! Если хромать начнём - значит, гипс наложим! Что мы, не сумеем??? Ну, или шину, например.2 девчонка: Нет… для нас медицина будет бессильна!4 девчонка: Это почему, собственно?3 девчонка: Да потому что, на наши шины и гипсы - у учителей найдутся антидоты, да ещё в придачу с антидепрессантами.4 девчонка: Ну, хорошо. Над учителями шутить - чревато! Тогда может просто о медицине пошутим?1 девчонка: Тоже плохая идея. У нас спец предметы только начались. Знаний то о медицине - ноль! А то что-то брякнем - Гиппократ разгневается и свою клятву напишет на 50 тысяч знаков! Что тогда делать??? Как эти двадцать листов наизусть учить? А если ещё Тамара Григорьевна заставит клятву на ионийском языке учить??? Представили???2 девчонка: Подожди-подожди! Это что ещё за диалект такой???3 девчонка: Дере-е-е-вня! На этом языке этот Гиппократ и написал свою клятву. Вы даже этого не знаете, а собираетесь шутить над всей медициной. Нет, этот вариант тоже не подходит!4 девчонка: Тогда остаётся только один вариант - шутить и смеяться над собой.Все вместе: Нет. Нет. Не подходит. Да ну… Некрасиво это и нескромно. Праздник то не наш, а учительский!4 девчонка: ИДЕЯ! Предлагаю нарисовать крупные бейджики и написать на них “Мы любим вас - учителя!” и ещё сердечко пририсуем и будем ходить весь день с такими бейджиками по школе! Учителям приятно будет.1 девчонка: Круто! Только что мы тогда на День влюблённых придумывать будем? Давайте лучше эту идею для следующего праздника оставим?2 девчонка: Охо-хо-хохо. И что же мы делать будем? Может в Интернете сценки смешные поищем?3 девчонка: Да искали уже! Все сайты “перекопали”. На одних сайтах - скучно, на других - пошло, на третьих - так вообще “баян с бородой”!4 девчонка: Да… уж… Я уже целую неделю голову над этим праздником ломаю. Даже по ночам не сплю! А потом на уроках приходится досыпать. А учителя потом ругаются, выгнать грозят!1 девчонка: Подождите! Стоп! Возникла идея! А давайте нашим любимым учителям вот просто так и скажем. Как есть! Что мы очень стараемся, думаем, как их поздравить, но праздник уже “на носу”, а мы так и не смогли ничего придумать. И по этой причине - волнуемся, переживаем. Ну и, в конце концов, мы же не сценаристы, мы обычные ученики! Давайте так их поздравим?

Все: Давайте!

(Одевая бейджики, которые заранее лежали на столе, встают и начинают по очереди поздравлять учителей, сидящих в первом ряду)

• Любимые наши учителя! Хотим Вас от всего сердца поздравить с праздником День учителя!
• Мы хотим пожелать вам здоровья, и желаем вам прибегать к помощи медицины - как можно реже!
• Пусть работа будет синонимом словам радость и любимое дело!
• Если зарплата у вас маленькая, желаем, чтобы она выросла в разы
• А учеников вам желаем таких, чтобы спустя 10 лет вы бы гордились тем, что учили их
• Желаем, чтобы День Учителя был каждый год весёлым, интересным и нескучным!

С Днём Учителя, уважаемые учителя!!!

После этого, можно подарить всем учителям, присутствующим в зале цветы и небольшие подарки.

Популярная литература для учителей!!!

Юмористическая сценка на праздник День учителя “Жизнь за стеклом или хождение по мукам”

Новость образования прочитали 734 раз

Вы не видите полный текст новости, разработки урока, статьи, конспекта, сценария? Читайте здесь

Новость образования добавил Учитель, Раздел Сценки на праздники. Дата: February 28, 2016, 11:46 am |

========

Рейтинг страницы » Юмористическая сценка на праздник День учителя “Жизнь за стеклом или хождение по мукам” >>> составляет 6 из 10 пунктов

На странице было оставлено - 0 комментариев к этой статье

=========

Оставить комментарий к новости - Юмористическая сценка на праздник День учителя “Жизнь за стеклом или хождение по мукам”

www.newsedu.net

Сценка на День учителя "Хождение по мукам"

Эта сценка на День Учителя написана мной  по просьбе Анастасии Лукониной, первокурсницы Медицинского колледжа МИИТа, г. Москва.

Настя учится в группе МСД-113, мечтает позже выучиться в университете на педиатра и работать детским массажистом – очень любит маленьких детей.

А говоря о школе, с большой теплотой вспоминает своих школьных учителей.

Вот такая у меня славная юная заказчица!

А сейчас девочка хочет вместе со своими одногруппниками как-то по-особенному  поздравить с Днем Учителя своих преподавателей в медицинском колледже.

И поэтому в сценке я обыгрываю то, что ребята – медики, и пока еще начинающие.

Но, поскольку, главный акцент – это всё же День Учителя, то Вы, дорогой читатель, эту сценку можете легко переделать как для школы, колледжей и вузов любой направленности, так и для студентов более старших курсов.

Также при желании ее можно укоротить, осторожно вынув некоторые абзацы.

Хоть я и стремлюсь сочинять всегда цельные законченные сценарии, стараюсь при этом создать возможность удалить кусочек без утраты смысла и целостности.

Поскольку мне не удалось выяснить точные названия должностей, Вы тогда сами замените мои слова нужными. У меня это — учитель, а в Вашей постановке будет преподаватель, мастер, наставник, куратор или как-то еще.

У меня дети – ученики, а могут быть студенты, учащиеся, др.

Просто подставляйте свои фактические названия. Итак,

Сценка на День Учителя. Реалити-шоу

«Хождение по мукам,

или подготовка ко Дню Учителя».

 Участники и реквизит

- 3-5 человек по желанию

Слова сценки написаны мной в виде диалога. На сколько человек Вы разделите реплики, решайте по ситуации. Чтоб хорошо смотрелось и репетировалось, советую не меньше трёх и не больше пяти. Дети играют самих себя, т.е., учеников своей группы. В реплики добавляете имена – настоящие или выдуманные. Если выдуманные, то обычные, не экзотические для Вашей местности, иначе тогда притянете внимание зрителей к именам, и отвлечете от самой сценки

- стулья и стол, вокруг которого сидят участники

- плакат с главной заповедью учителя (она в тексте указана)

- одинаковые большие (формата А4) бейджики на ленте по числу участников

Плакат и бейджи лежат на столе лицом вниз.

 Текст и действие сценки

Полужирным курсивом – мои подсказки. Они актерами НЕ произносятся, но обязательно выполняются.

На сцене пустой стол, стулья и ведущий, который начинает действие словами:

 - День Учителя – всегда волнующий праздник и для педагогов, и для нас, ваших учеников.

Каждый раз хочется поздравить вас, уважаемые учителя, неординарно, с блеском, что-то обязательно придумать такое, чего еще никто до нас не придумывал.

Но выходит наоборот – чем больше хочется, тем хуже получается.

Поэтому, с трудом преодолев муки выбора, мы решили просто показать вам, как мы готовились вас поздравить. В итоге вышло небольшое реалити-шоу под названием «Хождение по мукам группы МСД-113 (вставляете название или номер своей группы/класса), или подготовка ко Дню Учителя». Поехали.

Один раз хлопает в ладоши, и по этому сигналу выходят остальные участники действия. Ведущий вместе с ними садится за стол и спрашивает:

- Девчонки, ну что делать будем? День Учителя уже через неделю, а у нас ничего! Давайте еще раз мозговой штурм устроим, у кого новые идеи появились?

- Я думаю так : раз праздник, то должно быть смешно, весело и с шутками. А раз праздник учителей, давайте над ними и пошутим.

- Это как?

- Например, напишем и вывесим шуточные обязанности учителя. О том, что двойки ставить нельзя, а за опоздания надо хвалить.

- Ага, потом нам без всяких шуток вменят в обязанности быть вечным дежурным и до конца учебы шприцы кипятить.

- Ты чего? Шприцы уже давно одноразовые.

- Вот и я о том же! Ты пробовала одноразовые шприцы кипятить? Да чтобы они целыми после этого остались?

- Хорошо, давайте вместо обязанностей напишем плакат с заповедями. Хотя бы с одной.

- Какой?

- Вот такой, например : Главная заповедь учителя – НЕ навреди! (Берет со стола плакат, показывает его подружкам и зрителям.)

- Подожди, это же заповедь врача!

- Правильно! Главная заповедь медицины — не навредить больному, а главной заповедью учителей в медицине пусть будет не навредить ученику. По-моему, клёвая шутка!

- Лена, ты с ума сошла! Мы – первокурсники, еще месяц не проучились, какие шутки! Да нам за это такое устроят потом и учителя, и родители, что до конца учебы помнить будем!

- Ну, не побьют же!

- Как сказать. Хромать точно будем на обе ноги во всех смыслах.

- Да ладно, мы же в медицинском колледже учимся, подлечимся, жгут наложим, гипс, шину, повязку… Что там еще накладывают?

- Нет, Лена, это будет тот редкий случай, когда медицина окажется бессильна.

- Почему???

- Потому что наши учителя тоже в медицинском колледже преподают. У них наверняка антидоты на все наши шутки имеются. Да и на все остальные случаи тоже.

- Ладно, уговорили. Давайте тогда о самой медицине пошутим. Педагогам понравится.

- Эту идею придется отложить до следующего года – у нас ведь на 1-м курсе профильных предметов не читают, знаний о предмете мало. Пошутим неудачно – Гиппократ обидится, клятву перепишет листов на 10, или куратор заставит ее на ионийском диалекте произносить, в жизни не выучишь!

- Что еще за ионийский диалект?

- Это язык оригинала, на нем был написан самый первый вариант клятвы Гиппократа. Вот видишь – не знаешь, а собралась шутить над медициной.

- Так что ж тогда, шутить только над собой придется?

- (Все остальные дружно) Не-не-не, не будем над собой! Да и нескромно это как-то  – праздник не наш ведь, а учителей.

- Ну, в общем, да… А давайте тогда просто сделаем большие бейджики с надписью «Мы любим своих учителей», нарисуем сердечко и целый день в них ходить будем, а потом педагогам подарим? Им приятно будет.

- Идея, классная, конечно, но что мы на День Святого Валентина придумывать будем? Лучше на февраль оставим.

- Я не знаю тогда. Давайте, что ли, в интернете сценки про учителей поищем?

- Бесполезняк – мы с Катюхой вчера уже весь инет перекопали, потом заодно и нашу библиотеку, разве что полы не вскрыли. Ничего не нашли. Или скучненько, или пошленько, или баян с бородой.

- Может, найдем кого, кто специально для нас напишет? Девчонки, есть у кого знакомый автор?

- У меня есть один, для сайта «Праздник на Бис» пишет, но там такие требования – жесть. Надо, видите ли, обсуждать детали по Скайпу, потому что автор в другой стране, а переписываться долго. Просит ценить и уважать его время.

- Какая наглость с его стороны!

- Точно, и не говори!

- Лично я уже не знаю, что нам делать. Я неделю над этим думаю, в голове каша, ночами не сплю, зато на парах засыпаю (если у Вас не пары, а уроки, подставьте их)… Преподаватели сердятся, выгнать грозятся… А что мне делать? Не могу же я им сказать, что всё это оттого, что мы им праздник пытаемся суперский устроить?

- Слушайте, а может, давайте как раз возьмем и скажем? Вот как есть, так и скажем. Что пытаемся, стараемся, помним, заранее готовимся, а День Учителя приближается, у нас толком ничего нет, потому и волнуемся. И даже если не выйдет сделать этот праздник лучше всех предыдущих и будущих, так и не очень это страшно? Мы же на медиков пошли учиться, а не на сценаристов. Ну, что, давайте?

- (Все) Давайте!

Надели на шею бейджи с сердечками со стола, подошли к краю сцены и стали по фразе произносить поздравление.

Поздравление с Днем Учителя

от студентов-медиков:

- Дорогие наши преподаватели, Учителя с большой буквы! Мы от всей души поздравляем вас с Днем Учителя! И если мы, возможно, не смогли выразить  свои поздравления так, как здесь принято, или так, как, может, вам бы хотелось, от этого наши пожелания не станут меньше.

Мы желаем вам быть здоровыми, и к помощи медицины прибегать как можно реже – пусть она останется только местом работы.

Но сама работа пусть будет для вас радостью и любимым делом, за которое, вдобавок, неплохо платят.

А если платят плохо, мы желаем, чтобы платили лучше.

А еще мы желаем вам таких учеников, чтобы спустя годы вы с гордостью могли сказать, что были их учителями.

А День Учителя чтобы был всегда разным, но никогда не был скучным.

Если бы мы были феями, мы бы все пожелания осуществили сами. Но мы пока не волшебники – слышали, ними становятся только к последнему курсу, и то не все. Поэтому передайте наши пожелания в Минздрав, или Министерство образования и науки, или куда там следует… И берегите себя! А мы обещаем беречь вас! Ну… насколько это возможно в 16 лет.

С праздником, с Днем Учителя!

Поклон. Сценка с поздравлениями закончена.

*   *   *

Если Вы еще не вручали цветы, то сейчас самое время. Цветы только должны быть спрятаны где-то поблизости, или кто-то должен их быстро вынести.

Очень советую вручать цветы по идее из моей статьи про цветы учителю – вариант беспроигрышный!

Примечания к сценке.

1.      Идея с нарисованными сердечками на шее – не моя. Её воплотили бывшие старшеклассники одной из школ г.Красный Луч, о них читайте в сценке на выпускной. А я чуточку преобразила. И картинку сама слепила))

2.      Раз нельзя по сюжету ни над кем шутить, то я решила пошутить над собой – по поводу Скайпа. Хотя на самом деле это не шутки – меня просто завалили просьбами, при этом ни у кого нет Скайпа. Иногда я иду навстречу, но всё чаще – нет, потому что за полчаса беседы голосом, без камеры, я получу от Вас данных для заказа столько, сколько НЕ получу за несколько дней переписки. Вы меня услышали, да? )))

На сегодня, пожалуй, всё.

Как всегда, буду рада Вашим искренним комментариям и нажатию на кнопки соц.сетей под статьей.

А если устроите у себя это моё реалити-шоу – поставите сценку на День Учителя, то есть -, и поделитесь впечатлениями и видео, рада буду вдвойне.

С пожеланием всем юным актерам

произвести впечатление на своих учителей,

Ваша Эвелина Шестерненко.

Еще по теме:

1. Шуточные обязанности учителя.
2. Шуточные заповеди учителя.
3. Поздравления с Днем Учителя — мои и учеников.
4. Сценка: Мой самый любимый учитель, часть 2-я.
5. Сценка: Мой самый любимый учитель, часть 1-я.
6. День самоуправления в школе – шуточный приказ учеников
7. Пожелания выпускникам 4 класса от их учителя

на Ваш сайт.

prazdnik-na-bis.com

Журналист «КП» сыграла благородную даму в «Хождении по мукам»

В госпиталь или клуб?

Узнав о том, что на Кавминводах будут снимать художественный фильм «Хождение по мукам» и для участия в массовке нужны добровольцы, я тут же решила пойти в артисты. Но сначала меня пригласили на кастинг, который проходил в здании Пятигорской музыкальной школы.

Желающих сниматься в кино оказалось множество. Причем были не только пятигорчане - народ приехал из Ставрополя, Винсадов, Железноводска и даже Нальчика. Режиссер Константин Худяков объяснил, что для съемок понадобятся и взрослые, и дети, и женщины и мужчины. Правда, особый спрос был все-таки на мужчин, умеющих обращаться с оружием, скакать на лошади, владеющих каким-нибудь боевым искусством. Но поскольку мужчин пришло на кастинг гораздо меньше, чем женщин, их брали без предварительных испытаний. Одному парню предложили искупаться в ледяной воде, и он согласился. Потом выянилось, что ему предстояло искупаться в озере Тамбукан, а дело было в марте. Перед знакомством с режиссером нас всех ставили к стене, и за пару минут каждый должен был что-то рассказать о себе.

- Если вы работаете врачом или медсестрой, - говорите сразу, - предупредил помощник режиссера. - Или умеете танцевать, или хорошо поете. Или знаете иностранный язык... Мы тогда сразу вас определим - в госпиталь, например, или в клуб.

Я ничего не умела, поэтому просто и честно призналась, что готова на любые эксперименты... И тут спохватилась:

- Я могу быстро печатать текст! А еще когда-то в драмкружке играла.

Помощник режиссера уже выключил мыльницу, а я не успела даже рассказать о себе толком.

- Ждите, мы вам позвоним, - только и сказал он.

Звонок раздался спустя месяц, когда я лично уже и не рассчитывала попасть в мировой кинематограф. Я, как выяснилось, соответствовала важному требованию, которое кинематографисты предъявляли актрисам из массовки, - натуральности: никаких накладных ногтей и ресниц, силиконовых губ и татуировок. На этом многие дамы срезались. Меня же пригласили на съемки в воскресенье, 9 апреля, не объяснив толком, в какую сцену меня берут.

За день до съемок назначили примерку костюма. Это происходило на огромном полутемном складе в центре Пятигорска. Вещи там были навалены просто кучами. Самая большая была из военных гимнастерок и солдатских штанов. Другая состояла из женских платьев, юбок, блузок, платков. Отдельно навалены сапоги, ремни... К слову, для съемок кинематографисты привезли из Москвы более 10 фургонов одежды и амуниции. Пальто и шубки поприличнее висели на плечиках. В отдельных коробках - шляпки. Как это все разглядеть в потемках? Две опытные костюмерши ориентировались, похоже, по наитию.

И вот ты заходишь в приподнятом настроении, представляя себя в роли прекрасной леди. А они, оглядев тебя со всех сторон, вынимают из залежей на полу длинную мешковатую юбку, обматывают тебя платком крест-накрест, как в старину на базарах. Ищут глазами тулуп, а потом резко передумывают и подводят к «приличным» стойкам.

- Будешь благородной дамой.

Ну раз дамой, то можно покапризничать. Мы перемеряли пару десятков пальто, остановились на сером длинном. Откуда-то принесли шляпки, штук двадцать. Выбрали прекрасный серенький с розовым котелок, причем приказали надвинуть на глаза. - Теперь сапожки, - оборачивается моя костюмерша, и из темноты появляется рука с мешком обуви. С третьей попытки мне подошли хорошенькие черные сапожки на каблучке, с высокой-превысокой шнуровкой. Заниматься ею пришлось минут 20. Опс, и я уже не узнаю себя в зеркале.

Штаб 2-го офицерскаго Донского полка расположился в Домике Лермонтова. А рядом - участница съемок Наталья Голянова.Фото: Татьяна ГУЩИНА

Все смешалось: люди, кони

В день съемок нужно было подойти к домику-музею Лермонтова - без макияжа, маникюра и драгоценностей. Подхожу и втайне переживаю, что из-за проливного дождя съемку перенесут или отменят. Но тут из-за угла выкатывается старинная карета, которую трое человек пытаются впихнуть в ворота лермонтовского дворика. Чтоб не попасть под колеса, шмыгаю быстрее в калитку. И сразу попадаю в гущу событий.

Вот эта карета чуть не сорвала мой удачный дебют в кино.Фото: Татьяна ГУЩИНА

С той стороны каменного забора осталась мирная улица. А тут - военный «Лазаретъ», рядом с ним на веревках развешаны постиранные портянки и солдатское исподнее. Весь двор в пороховом дыму и ароматах полевой кухни вперемешку с запахом соломы, которая размокла под дождем и чвакает при каждом шаге. А вокруг... лошади ржут, солдатики в шинелях бегают и оружием бряцают. Несколько всадников в форме гарцуют на горячих скакунах по брусчатке. А на домик под камышовой крышей, где когда то жил Лермонтов, повесили табличку «Штаб 2-го офицерскаго Донского полка».

Штаб 2-го офицерскаго Донского полка расположился в Домике Лермонтова.Фото: Татьяна ГУЩИНА

И конечно же, я попала в кадр! Это был мой дебют в кинематографе. Правда, недолгий. Команда «Стоп!», потом меня чуть не расстреляли, но позже помощник режиссера выяснил, что я еще нужна буду в массовке, и помог выбраться за пределы съемочной площадки. Фактически провел сквозь строй ухмыляющихся солдат. Уже на улице, в реальном мире, он рассказал, что во дворике музея обыгрывают сцену приезда Вадима Рощина в белогвардейскую ставку к генералу Романовскому. По сценарию - прохладный летний день. Лошадей кинематографисты арендовали на местном конезаводе. А вот всадники - московские актеры, в том числе один каскадер, которые каждый дубль должен картинно выпадать из седла на брусчатку рядом со «штабом».

Роль генерал-лейтенанта Ивана Романовского, видного деятеля Белого движения России, досталась заслуженному артисту РФ, режиссёру и сценаристу Сергею Пускепалису. Вадима Рощина играет актёр театра и кино Павел Трубинер.

Лазарет тоже обосновался во дворе Домика-музея Лермонтова.Фото: Татьяна ГУЩИНА

Без сапога, но в шляпке

Для того чтобы подготовиться к съемкам, всех «массовиков» направляли к фургонам, которые стояли вокруг Лермонтовского квартала. Там выдавали одежду. Я еле нашла свой фургон. Пока надевала пальто и шляпку, вдруг выяснилось, что кто-то уволок один мой сапог. Костюмеры все перерыли, но не нашли. И просто выдали мне другой, почти такой же, но поменьше, со словами: «Кто-то, значит, обулся в разные? Ищи свой, и поменяетесь. А вообще, в длинном платье ничего не видно».

Это я под проливным дождем пытаюсь сделать селфи у домика Лермонтова. Вернее, штаба 2-го офицерскаго Донского полка.Фото: Татьяна ГУЩИНА

В фургоне, где должны были нанести грим, всех женщин ждало жестокое разочарование. Я надеялась, что подкрасят губы, выделят глаза. Но там посмотрели и сказали: «Ваш грим заключается в отсутствии грима. Мы тут только умываем. Лица должны быть блеклые». Однако мужчин все-таки гримировали. Были среди них господа очень почтенные с белыми манжетами, были и совсем простые парни, в картузах и старых пиджаках. Но каждому приклеивали бакенбарды, усики или бородку. Все, абсолютно все мужчины от такого грима только выиграли — стали гораздо мужественнее, брутальнее. А вот женщины без красок - совсем наоборот. В шляпках с перьями, но такие блеклые...Неужели сто лет назад не подводили глаза и брови? Не верю...

А дальше было еще часа два праздного шатания под дождем, пока в домике Лермонтова снимали штаб белогвардейцев. Удивительно, как в костюме прошлого века проникаешься эпохой. Пока я пыталась выяснить, кто из дам натянул мой сапог, десять раз поймала себя на мысли, что невольно поддерживаю рукой подол платья, ступаю чинно и осторожно по брусчатке, потому что там скользкая солома и, простите, прошли кони. Это же неприлично - мести подолом, пардон, по навозу? Получается, все дамы в прошлом веке были просто вынуждены смотреть под ноги и легонько поддерживать платья. Вот такое открытие: опущенные в пол глаза - это никак не скромность. Просто раньше было много лошадей.

Как мы устроили революцию на съемочной площадке

Наконец часам к четырем вечера нас и реквизит стали грузить в фургоны, чтобы отвезти на место съемки. Это была улица Гоголя, 1, где у старинного здания бывшей гостиницы «Бристоль» соорудили небольшую рыночную площадь. Украшением ее стал настоящий баран, которого привез в багажнике какой то фермер. Кругом расставили обозы с лошадьми и красочными соломенными корзинками. Как выяснилось, перед съемками полиция с утра разогнала все автомобили, чтоб в кадр не попало ничего современного.

Нам режиссер очень кратко обозначил задачу: «Весна, 1918 год, Самара. Человек 15 стоят у биржи труда, очень усталые и измученные. А рядом на площади рынок, где перед людьми (еще человек 15) с балкона чей-то картавый голос вещает, что уже нельзя терпеть безобразия, и пора бы народу подыматься».

В это время усилился дождь, прям как по заказу режиссера. Мы съежились и приуныли. Перед съемками, как великую ценность, каждому дали сумочки и чемонданчики. Это был потрепанный временем реквизит, он буквально рассыпался в руках. Но всех поименно записали, кто и что взял. Предупредили, что без сдачи реквизита с площадки не выпустят. Хотя, честно, такое старье и даром не надо.

А дальше было настоящее мучение. Мы стояли под дождем у здания биржи труда. Павел Трубинер в роли Вадима Рощина медленно подходил к бирже, спрашивал, как можно зарегистрироваться. Из двери выскакивала чиновница вида Шапокляк, скороговоркой отшивала его и пряталась быстро за дверью. Рощин уходил, а мы за его спиной должны были повозмущаться, ведь стоим тут уже несколько месяцев... И так дублей десять.

Дальше Рощин выходил на площадь, где шел митинг перед крестьянами. Оттуда иногда слышалось, как блеял промокший баран. Стучала копытами лошадь. А крестьяне молча и хмуро стояли, хотя тоже замерзли под дождем. Нам объяснили, что этот сюжет на экране займет от силы минуты две. Но по факту снимали его часа два. Сначала с дальней камеры, потом отдельно крупные планы.

Мы уже позеленели от холода. И тут после очередного дубля режиссер решил нас взбодрить: «Ну что вы такие обреченные? Представьте, что вы в очереди за паспортом, или за правами уже полгода стоите. Давайте, повозмущайтесь!» И тут всех прорвало. Наконец хоть какое-то движение! В момент, когда выскочила из дверей чиновница, на нее обрушилась вся толпа. Со всей пролетарской ненавистью! Но оказалось, что чиновницу забыли предупредить, поэтому в кадре она испугалась и испортила дубль. Переснимали заново.

Режиссерская находка

Рядом со мной по сюжету стоял почтенный господин пожилого возраста. Пока репетировали, он представился мне Геннадием и пожаловался, что мерзнет в летних ботинках. Я тоже ему рассказала про свой сапог. В какой-то момент подошел режиссер и умилился: ну вы прямо пара. И отодвинул нас от общей толпы. Наедине Геннадий мне рассказал, что он писатель, имел опыт в съемках и даже играл в спектаклях. Я слушала скептически, но оказалось, он не врал. После того как режиссер предложил толпе у биржи повозмущаться, он выбежал вперед, стал размахивать руками и кричать: «Да когда же это закончится! Безобразие!» И режиссеру это понравилось.

Перед следующим дублем подошли помощники и стали учить Геннадия, в какую сторону лучше размахивать руками и что «не надо приседать, а то комично получается, а камера все усиливает в два раза». Геннадий понял и следующие три дубля отрабатывал свою миссию как надо. Вот так, пока я скромно мяла в руках свою сумочку, человек из массовки превратился в актера второго плана. Что мешало мне сделать то же самое?

После съемок мы, все изрядно промерзшие, еще должны были пройти строем перед реквизитором. Он забирал сумочки и чемодачики и тщательно вычеркивал нас из списка должников. А потом нас отвезли на теплый склад, где мы переоделись из мокрых костюмов в свою одежду, да еще и заплатили нам по 500 рублей. А «чиновнице» - целую тысячу, потому что у нее были слова.

Вот так я попала в фильм «Хождение по мукам», который покажут уже этой осенью, как раз к столетию Великой Октябрьской революции. Когда вы будете смотреть сцену у биржи труда в Самаре, где Рощину отказали в работе, знайте, люди у стен на самом деле промерзшие и усталые. А рядом с господином, который кричит: «Безобразие!» и «Когда это кончится» - стою я, в сереньком промокшем пальто и с потертой сумочкой в руках. У меня разные сапоги, но зато своя маленькая роль в искусстве.

Поделиться видео </>

На Кавминводах снимают художественный фильм «Хождение по мукам».Сцена приезда Вадима Рощина в белогвардейскую ставку к генералу Романовскому.Татьяна ГУЩИНА

ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ

Съемочная группа из Москвы двое суток подряд ночует на вокзале Железноводска (подробнее)

www.stav.kp.ru

«Хождение по мукам» и боязнь революции

Часто говорят, что в современной России нет официальной идеологии. Это не так. Достаточно посмотреть, какие фильмы выходят на экраны. Если советский киноавангард делали молодые люди, революционеры и бунтари, смелые и смеющие жить, то вот, что заявляет открытым текстом режиссер Константин Худяков – автор нового телесериала «Хождение по мукам», начинавший карьеру еще при Брежневе: «мне принципиально важно рассказать о том, что революция – самая поганая и пагубная выдумка человечества».

«Поделился с Юлей и Аней своими соображениями. Сказал, что  книга должна бы была называться «Две дуры»  (…)  Одна едет в Петербург и  моментально заводит роман с проходимцем,  потом выскакивает замуж за нелюбимого человека, а младшая сестра увязывается за ней, чтобы  Катя научила ее красивой столичной жизни. Та же и не мечтает стать чьим-нибудь идеалом – только хохотать, наслаждаться и сражать наповал».

Разумеется, этот реакционно-консервативный дискурс придуман не самим Худяковым. Искусство СССР критиковали за пропагандистскую направленность – однако, при всем богатстве выбора, нынешние российские режиссеры штампуют кино, которое укладывается в одну идеологическую матрицу, подозрительно совпадающую с «линией партии»: революция – преступление почище нацистских, народ не ценил рая, в котором жил и пошел за вечно всем недовольной  интеллигенцией.

Семья преподносится в этих фильмах как единственная форма общности, доступная обывателю, а главная роль женщины – быть ее хранительницей. Сейчас от такого подхода пострадала эпопея Алексея Толстого, но в таком же мракобесном стиле можно переснять всю русскую и советскую классику – благо поле для деятельности широкое. «Гроза» Островского расскажет в современной постановке о том, как «дура» Катерина разрушала традиционные устои и портила жизнь частным предпринимателям. «Как закалялась сталь», – роман другого Островского, будет повествовать о преступлениях краснобеса Корчагина, который губил страну, уничтожал нормальный капитализм и топил баржами благородных офицеров. 

Впрочем, хороший пропагандист должен сам хотя бы немного верить в то, что он ретранслирует массам, разбираясь в этом не на уровне дилетанта. Однако, сценарий к «Хождению по мукам» написала Елена Райская, которая еще в 2000 году, к первому сроку президентства Путина, уже писала сценарий фильма «Империя под ударом» – с похожей моралью, про тех же гадов-революционеров и доблестных агентов ФСБ (зачеркнуто) охранки. Можно констатировать, что за минувшие 17 лет ее понимание революционных процессов и знание истории – а еще, географии и других школьных предметов – не изменились в лучшую сторону, о чем можно судить по множеству киноляпов.

Николай Смоковников уезжает на фронт в 1916 году комиссаром – причем, единственным документом и у белых и у красных являются по фильму мандаты на отпуск. И если солдат Швейк считал, что любая дорога ведет в Будейовцы, то авторы сериала считают, что в одном и том же поезде можно ехать и в Самару, и в Екатеринослав (иногда они произносят название города как «Екатеринославль»). Таким людям надо писать в «Спортлото», а не адаптировать для ТВ эпопею о событиях начала прошлого века.

В первых сериях, пока события хотя бы слегка соответствуют содержанию книги, и в них сохраняется структура романа, такие глупости раздражают в относительно терпимых пределах. Но чем дальше в лес от толстовского текста, тем больше действо превращается в дешевый фарс. Антон Шагин в роли «рокового мужчины» Бессонова, пытается копировать самого же себя в роли Верховенского из «Бесов» Хотиненко. И получался при этом больше похожим на домовенка Кузю. Вместо того, чтобы убить его на фронте во время Первой мировой, следуя сюжету романа, Бессонова понижают до какого-то лешего – он дезертирует, переживает обе революции в шалаше со жбаном спирта, прихваченным из медицинского обоза, влюбляется в пейзанку и скитается по линии фронта. Очень долго было не понятно – к чему все эти ухищрения? Но в итоге смысл изменения сюжетной линии становится ясным. Вернувшись после Октябрьской революции в Петроград, Бессонов наконец, проявляет себя «мелким бесом», приспособленцем и сволочью – вышвыривает из квартиры прислугу и возвращает себе привилегии, став революционным поэтом, цинично презирающим при этом пролетариат. Весь этот огород был нагорожен то ли в качестве мести поэту Блоку, который послужил прототипом героя – за его статью «Интеллигенция и революция» и поэму «Двенадцать». То ли же это была месть самому «красному графу» Толстому – как будто издевательства над его главным произведением показались недостаточным.

Все красные, которые  представлены в сериале, разделены на три явных типа: а) психи-фанатики, как Сапожков, который маниакально пытался застрелить своего дружка Телегина, обвиняя его в измене; б) конформисты, преследующие своекорыстные интересы, как упомянутый выше Бессонов: в) тупое озлобленное быдло – как все прочие. Даже доктору Булавину пришили послеоктябрьские симпатии к большевикам – хотя потом он канонично сдал Телегина белым. Расстрел забастовки в первой серии, провоцируют сами рабочие, которые первыми открыли стрельбу. Немецкие погромы во время Первой мировой проходят под красными флагами – как и в «Троцком», всех революционеров сделали жуткими антисемитами и шовинистами.

В последней серии, когда на скорую руку перебили почти всех персонажей, нам сообщают в титрах о том, что выживших героев тоже ожидало печальное будущее. Конечно, это выглядит очень некрасиво, мерзко и неэтично. Режиссер Худяков говорит в интервью о том, что Толстой прогнулся и лукавил – но ему-то якобы понятно, что Катя и Рощин не смогли бы вписаться в советскую действительность. А ведь эти герои имели реальных прототипов. Крандиевская, третья жена писателя, с которой написана Катя, дожила до старости и умерла в Ленинграде, а не в Сибири. Генерал-лейтенант Евгений Шиловский, друг Толстого, послуживший прототипом Вадима Рощина, не был расстрелян в 1936, а прошел ВОВ и умер в 50-х в Москве от инфаркта. Авторам невдомек, что войны выигрываются ресурсами, в том числе и человеческими – так что едва ли не с половину царских офицеров, включая дворян и даже бывших белогвардейцев, служили в Красной армии. Бывший колчаковский подпоручик Градов аж до маршала дослужился. Их тоже всех расстреляли в 1936-1937?

Хотя с учетом того, что даже Мамонт Дальский, который выведен в романе под своим именем, не погиб, сорвавшись с подножки трамвая, направляясь в гости к Шаляпигу, а был убит по воле создателей фильма Жадовым, удивляться вольному обращению с фактами не приходится. Возможно, Райская даже считает Мамонта Дальского еще одним вымышленным персонажем. Или держит публику за дураков.

Когда видишь, во что превратили в фильме историю Дальского, которого очень смешно играет Дюжев (на самом деле, он, разумеется, снова играет Космоса), а линию Жадова и Лизы расширили чуть ли не до трети повествования, становится лучше понятен жанр, в котором снят «исторический» сериал. Это же «Бригада» в ретро-антураже революционного времени. А вся Гражданская война изображена в картине на уровне разборок девяностых годов – не красные против белых, а «солнцевские против люберецких». То ли потому, что таковыми являются личные вкусы и мировоззрение авторов, то ли в силу того, что в демофобских представлениях Худякова и Райской именно этот жанр востребован российской аудиторией, которая считается у них «быдлом». Не надо про историю – пусть будет побольше криминала, перестрелок и мыла, «пипл хавает». Хотя они, видимо, не представляли, сколько людей читали роман Толстого, видели старые советские экранизации, и знают, о чем на самом деле рассказывает «Хождение по мукам», не симпатизируя «желтому» взгляду на историю.

Тема глупого плебса, который по природе зол и сам не понимает, чего он хоче – а потому нуждается в наморднике и плетке, вообще является тут центровой. Дашу постоянно третируют новые власти, каждый пролетарий норовит сказать ей что-то мерзкое по поводу классовой принадлежности, красноармеец-наркоман стучит на нее в Смольный, а в квартиру вселяют какое-то противное быдло. Перед нами – эксплуатация главного страха мещанина – страха за собственный дом (хотя не понятно, почему Даша называет эту квартиру «родными стенами» – ведь это квартира покойного Смоковникова). Встретив Куличика, она прямо на улице заявляет ему: «я ненавижу эту власть» и соглашается убить… самого Ленина. Разумеется, согласно этой интерпретации Даша – дура, но ведь она не самоубийца? Среди савинковцев, видимо, сплошняком присутствуют люди с суицидальными наклонностями – раз они доверили такую миссию киллеру-дилетанту, едва знакомому членам организации. Правда, Каплан тоже стреляла плохо, но она была идейной эсеркой, революционеркой с большим стажем, готовила теракты до революции. А Даша? Неужели, ее душа так болела за чужую квартиру, что она решила прописаться на том свете, пойдя на убийство?

В романе очень хорошо прописана подлинная мотивация героини. Потерявшая ребенка, дезориентированная, оставшаяся одна в Петрограде, Даша устала не от притеснений власти, а, наоборот, от безвластия, анархии и хаоса революционных лет. В организацию она подалась за стабильностью, а ее члены были для нее последним мостиком с прежней жизнью. Куличек обещает ей, что большевики вот-вот падут, и установится «порядок». Уже потом она начинает снова видеть в этих людях то, за что презирала их круг до революции, а попав на митинг Ленина (естественно, не с целью убийства), слышит «другое» –  « это другое было сурово моральное, значит – высшее». В сериале НТВ она нечего не слышит – уже готовясь достать пистолет, Дарья замечает, что у Ильича развязан шнурок и не может в него стрелять. Безумный фарс, как он есть.

Антиреволюционный пафос зашкаливает даже в изображении Махно – хотя, казалось бы, он даже не был большевиком. Алексей Толстой по понятным причинам описывал предводителя анархистов без особых симпатий. Но здесь, в фильме, он еще и насильник-психопат – словом, такое чудовище, какими в кино даже гитлеровцев не часто показывают. В том же режиме хоррора изображены и безликие революционные массы. Зрителям сериала внушают мысль, что если отдельные представители простого народа, которые знают свое место и помогают барам, могут выглядеть симпатично – но когда этих представителей народа много, и они чего-то хотят, то хорошего не жди. Хотя именно эти безграмотные люди определяли облик отсталой аграрной царской империи.

Логично, что финал сериала получился безрадостным. Бессонов стреляется – после того, как читает стихи в зале полном восторженных деревенских баб и вспоминает свою крестьянку. Из чередования сцен складывается ощущение: ему не понравилось, что эти молодые коммунистки пришли послушать стихи, а не батрачат в деревне. Наверное, в этом и заключался месседж о «в конец испортившемся народе». Остальные герои явно навсегда останутся в этом мире «победившего хама» чужими.

Но возникает вопрос – почему же тогда столько представителей интеллигенции приняли революцию и совсем по-другому описывали это время? Можно почитать Шкловского, который говорит: нам было нечего есть, но мы еще никогда не чувствовали себя счастливыми и свободными: «мы жили до революции прикованные к судьбе, как невеселые греческие губки ко дну. Родишься и прикрепишься. Придешь случайно на специальность и живешь. И жили замечательные поэты синодальными чиновниками и страховыми агентами.(...) И вот во время революции судьбы не было».

В романе Толстого понятно, почему рафинированных сестер Булавиных пугала революция. Эти девушки, которые всю жизнь носили тугие корсеты, знали свою судьбу наперед и вели себя так, как их научили. Они задыхались в царской России, но им было сложно сразу принять стремительные перемены, требующие радикальной перестройки личности и силы духа. Сериальные же персонажи постоянно истерят, орут друг на друга, звонко чокаясь полными бокалами среди бела дня – и запросто могут назвать прислугу «дурой». Наверное, авторам кажется естественным хамить прислуге – но причем тут герои и героини Толстого? Или почему Катя, уехав в Париж после ссоры с мужем, сразу же заводит там роман с Жадовым? Ведь в книге подчеркивается, что она изменила всего один раз и очень мучилась от этого.

Очевидно, что тогдашняя интеллигенция, при всех общих претензиях в ее адрес, все же была небезразличной и мучилась своим положением. Ведь это не мужицкие слова: «Действительно, живем,  ни больших идей, ни больших чувств. Правительством руководит только одно – безумный страх за будущее. Интеллигенция обжирается и опивается. – Ведь мы только болтаем, болтаем, Катюша, и – по уши в болоте. Народ – заживо разлагается. (…) Так жить нельзя… Нам нужно какое-то самосожжение, очищение в огне». Это и есть история об очищении огнем, о том, как муках рождались новые люди, а неспособные родиться заново ломались и гибли.

Но в сериале мы видим, как современная статусная интеллигенция описывает самих себя. Это же даже не видение ситуации глазами белогвардейцев. Это «Хождение по мукам, как его увидел бы условный доктор Булавин». Не книжный Булавин – он-то был убежденным сторонником белых и точно не согласился бы с тем, что ему не важно, при какой власти жить – именно худяковский Булавин. Ту же самую моральную эластичность и равнодушие к общественным вопросам проявляют и все остальные герои фильма – хоть положительные, хоть отрицательные. Даже Телегин и Рощин, запертые в одном амбаре, в итоге соглашаются с тем, что хоть красные, хоть и белые – все одно. С этой мыслью и пытаются смирить зрителя: не важно, какая власть (царь так царь, большевики так большевики, Гитлер так Гитлер), – в любом случае надо приспособиться, примириться, думать о себе и своей семье, а от революций один вред. Как будто контрреволюция принесла постсоветскому обществу что-то хорошее и не стоила многих жизней.

Какую культуру могут породить люди, желающие откупиться от истории по дешевке и проповедующие прагматизм – синоним конформизма), – как важнейшую из добродетелей общества? Да такую же – не-холодную-не-горячую, а просто тепленькую, каким мы видим ее в сериале «Хождение по мукам». А потому да извергнута она будет вон.

Айна Курманова

Читайте по теме: 

Сергей Киричук. «Молодой Карл Маркс». Премьера

Андрей Манчук. «Drinking rum and Coca-Cola»

Артем Кирпиченок. Новые выборы в «Карточном домике»

Cлавой Жижек. Политика Бэтмена

Артем Кирпиченок. Шпион, который пришел с Запада

Саймон Хаттенстоун. Семь рюмок с Аки Каурисмяки

Поль Морейра. Что скрыто за масками «украинской революции»

Алексей Блюминов. «Облачный атлас»: выбор сопротивления

Андрей Манчук. Апокалипсис сегодня

liva.com.ua

Хождение по мукам ~ Проза (Юмор)

Персональный сайт www.suhomozskiy.ru

(Драма, написанная фразеологизмами)

Действующие лица: Мышиный Жеребчик – еловая голова, луженая глотка, голубая кровь. Маменькина Дочка – божья коровка, горе луковое, черная кость.

Сценка первая Мышиный Жеребчик. В общих чертах. Мещанин во дворянстве. Нашему забору двоюродный племянник. Отставной козы барабанщик. Саврас без узды. Кувшинное рыло. Круглый дурак. Еловая голова. Олух царя небесного. Дубина стоеросовая. Луженая глотка высшей пробы. Медный лоб. Без царя в голове. Змея подколодная. Ворона в павлиньих перьях. Не пришей кобыле хвост. Собака на сене. Пугало гороховое. Злой на язык. Крапивное семя. Сердце обросло мхом. Все трын-трава. Не коломенская верста - от горшка два вершка. От земли не видать. Нос пуговкой. Видавший виды. Не первой свежести. На склоне лет. Мафусаиловы года. Аредовы веки. Как лунь седой. Туг на ухо. На мыло. Летами ушел, а умом не дошел. Коптитель неба. Мешок с соломой. Колосс на глиняных ногах. Песок сыплется. Прошел огонь, воду и медные трубы. Как бы то ни было, тертый калач. Не промах: на мякине не проведешь. Не пронесет кусок мимо рта. Белая кость. Голубая кровь. Ни кожи ни рожи. Ни уха ни рыла. Ни богу свечка ни черту кочерга. Гроша ломаного не стоит. От ворон отстал, а к павам не пристал. Как свинья в апельсинах. Ни в зуб ногой. Ноль без палочки. Семь пятниц на неделе. Выходец с того света. Из кожи вон лез - как из-под земли вырос.

Сценка вторая Далекое прошлое. Дела давно минувших дней. Губа не дура. Втемяшилась в голову идея фикс. Хрен в пятку. Козлом поет: - Выбиться в люди! Грести деньги лопатой - презренный металл. Астрономические числа. Никаких гвоздей! Хоть кол на макушке теши - голова соломой набита. С бухты-барахты вынь да положь! Содом и Гоморра всех мастей. Нет удержу. В пылу гнева порол горячку. Кипел негодованием. Дурным голосом во всю глотку нес галиматью. Метал громы и молнии. Городил околесицу. Устраивал сцены. Выходил из берегов. Волосы дыбом. Ужас господний!

Сценка третья Маменькина дочка. Лакомый кусочек. Вольная пташка в самом соку. Молоко на губах не обсохло - без году неделя. Писаная красавица. Как куколка. Как картинка. Словно игрушечка. Антик с гвоздикой. Божья коровка. Звезда первой величины. Бриллиант чистой воды. Восьмое чудо света. Венец творения. Светлая голова. Бездна премудрости. Семи пядей во лбу. Ходячая энциклопедия. Музейная редкость. Золотой фонд. Святая простота. Раба божья. Не от мира сего. Тепличное растение. Белая ворона. Душа нараспашку. Большого сердца. Сосуд скудельный. Воздушная походка. Глаза с поволокой. Воды не замутит. Придерживалась строгих правил. Взгляд не оторвешь. И ладно и складно. Без роду-племени. Одна как перст - круглая сирота. Бедна как церковная мышь. Горе луковое. Голь перекатная. Не к шубе рукав. Ни кола ни двора. В одной рубашке. Ни обола за душой. Ни синь пороха. Ветер свистит в карманах - карманная чахотка. Перебивалась с гроша на копейку. Из другого теста. Черная кость. Не компания. Дистанция огромного размера. Ахиллесова пята - слабый пол. Уязвимое место - не храброго десятка.

Сценка четвертая Мир тесен. Не так давно откуда ни возьмись Мышиный Жеребчик - искатель приключений, летучий голландец - возник на горизонте. Каким ветром? Какими судьбами? За длинным рублем. Малый не промах. Выглядел молодцом. Лиса Патрикеевна. Как и следовало ожидать, прикидывался невинным ягненком.

Сценка пятая Вечная история, хрестоматийная истина. Подумать только: на авось пустили козла в огород. Обратил внимание. Испокон веков невелика хитрость. Без всяких предисловий. По всем правилам искусства с первого знакомства взял на прицел. Расставил сети. Пристал как банный лист. Ласкал слух. Обнимал взглядом. Пожирал глазами. Заладил свое: - Что за прелесть! Лелею мысль, свет жизни. Питаю надежду: любви все возрасты покорны. Сам мизинца не стоит. Благовидный предлог. Битый час. Задерживал взгляд. Брал на абордаж. Брал измором. Строил куры. С налета. Как снег на голову. Вертелся перед глазами – взад-вперед. Ходил вокруг да около, ходил фертом. Штатный оратор. Развязал язык. Сахарные речи. Басни рассказывал. Растекался мыслию по древу. Плел словеса, бесструнная балалайка. Рассыпался мелким бесом. Что твой соловей. Эолова арфа. Зенки разгорелись. Слюнки потекли. Ползал на брюхе. Не смигнув, бил прямо в цель. Говорил в глаза: - Повылазило, что ли?! Гвоздем сидит - с первого взгляда! Ухватился обеими руками. Не мытьем так катаньем. Правдами и неправдами. Любой ценой. По мановению волшебной палочки. Тихой сапой. Любо-дорого. Со всеми онерами. В полном параде. Надел маску шерочки с машерочкой. Пускал пыль в глаза. Сбивал с панталыку. Подпускал турусы на колесах. Задурил голову. Всякая всячина. Маслом по сердцу. Мазал по губам. Сулил авансы – диву даваться. Золотые горы. Манна небесная. Молочные реки и кисельные берега. Сыром в масле кататься. И все такое прочее. Разлюли малина. Рог изобилия. Рай земной.

Сценка шестая Баловень судьбы вооружился терпением. И бровью не повел - закрутил любовь. Повергся к стопам. Повесился на шею. Не давал прохода. Ахи да охи. Хихоньки да хахоньки. Радужное настроение, воплощенное благородство. Гнул свою линию. Тревожил воображение. Вошел в азарт. В ударе воскурял фимиам. Вертел языком, что корова хвостом. Впивался глазами. Возмущал тишину, не жалея красок: - Всяк по своему с ума сходит. Грешным делом готов снять последнюю рубашку. Путевка в жизнь – синяя птица. Бок о бок век вековать. Верность до гробовой доски. Делить горе и радость. Пребывала в нерешительности. Между небом и землей. Подводные камни? От ворот поворот? Послать подальше, не давшись в обман? - Здоров врать! Стоял на своем. Подавал надежды: - Место под солнцем - башня из слоновой кости. На веки веков возьму под крылышко. Не дам пылинке упасть. Как за каменной стеной. Как у Христа за пазухой. Верх счастья. Втерся в доверие. Спрятав глаза, для пущей важности пустился во все тяжкие. Без мыла в душу. Заморочил голову. Разыграл как по нотам. В выгодном свете. Набивал себе цену. Для вящей убедительности все свое да свое поет. Точно сорока на колу. Сделал предложение - попросил руки: - Путеводная звезда! Единая и единственная! Приковала взгляд. Привела в изумление. Подкупила своей добротой. Пришлась по сердцу. О, стрела Амура! По уши влюбился. Пара пустяков, пущу себе пулю в лоб! Вода и камень точит. Не устояла. Ввел в соблазн. Потеряла голову. Поймалась на удочку. Приняла за чистую монету. Витала в облаках. Поверила в свою звезду. Собралась с духом. Очертя голову. С открытой душой: «Будь что будет! Где наше не пропадало!». Дело на мази: развесила уши. Комментарии излишни: коготок увяз, всей птичке пропасть.

Сценка седьмая В один прекрасный день, ко всеобщему удивлению, вняла мольбам. Точно сквозь сон отдала сердце. Завязала голову. Раз и навсегда: - Лиха беда начало! Голому разбой не страшен. Мокрый дождя не боится. Други игрищ и забав: - Обман зрения! Досужие речи. Карты на стол! Овладей собой - ложный шаг. Не спросясь броду, не суйся в воду. В чужие руки по молодости лет. Помяни слово: верная гибель - вовлечет в беду. Ни за сизо перышко! Оцени по достоинству. Знаем как облупленного. Каков Савва, такова и слава. Худая молва. Подозрительная личность. Вызывает презрение. Праздный человек. Горький пьяница. Подмоченная репутация. Темное прошлое. Сквозняк в голове. Он тебя и купит, и продаст – оптом и в розницу! Чужая душа - потемки. - Конь о четырех ногах, а спотыкается! - Вступаешь на скользкий путь. Меняешь сапоги на лапти. Нет в коня корм. Идет как корове седло! Гиблое дело. Не внушает доверия. Не все то золото, что блестит. На языке медок, а на сердце ледок. Мягко стелет, да жестко будет спать. Ведет двойную игру. Не вызывает сомнения: не все дома. Лучше с умным потерять, чем с дураком найти. Горбатого могила исправит. Жестокая ошибка. Вылезет боком. Наберешься беды. - Трудный вопрос. У страха глаза велики. Мирская молва что морская волна! А с лица воды не пить. - Ума за деньги не купишь. - Кабы знать, где упасть, так соломки бы подстелил. На свой страх и риск: риск – благородное дело. Вышла из детского возраста. Всяк своего счастья кузнец. Волков бояться - в лес не ходить! Лучше синица в руках, чем журавль в небе. На безрыбье и рак рыба. - В таком случае о вкусах не спорят. Охота пуще неволи. Но на всякое хотенье есть терпенье! Диву даемся: говорим на разных языках. - Чему быть, тому не миновать! На роду написано - всего испробую в жизни. - Придет беда, купишь ума! Останешься в дураках. Изверг рода человеческого. В сердцах дышит злобой. Под страхом смерти перегрызет глотку! - Тихая вода плотины рвет! Непротивление злу. Сглажу острые углы. Окажу благотворное влияние. Впишем новую страницу. - Бредовая идея. Является исключением? Блажен, кто верует, тепло ему на свете! Не предавайся пустым мечтам! Безделье портит человека. Волк каждый год линяет, а все сер бывает. Черного кобеля не отмоешь добела. Ни гугу. Не добиться толку.

Сценка восьмая Боже упаси, вот так номер, слыханное ли дело! Какой кошмар! Курам на смех! Ирония судьбы. Сбил с пахвей. Поймал на слове. Взял голыми руками. Дошла собственным умом? За здорово живешь сунула голову в петлю. В смысле – заблудилась в трех соснах. Заживо себя похоронила. Изменила самой себе. Продалась за чечевичную похлебку. Не укладывается в сознании. И во сне не снилось.

Сценка девятая В скором времени заключительный аккорд - бумага все стерпит. В пожарном порядке. В двухдневный срок. По всей форме. Джентльменское соглашение. За неимением гербовой пишем на простой - как курица лапой. С позволения сказать, решено и подписано. Одним словом, росчерком пера - подруга жизни. Вступила в брак. Вышла замуж. Терновый венец. И вся недолга. Что написано пером, не вырубишь топором. По всему видно, поверила на слово. Авось да небось. Куда тебя несет?! Сценка десятая Замер от восторга, заключил в объятия. Смотрит большими глазами. Телячьи нежности: - Всей душой - за прекрасные глаза! Секрет Полишинеля - в близких отношениях. Снял сливки. Сорвал цветы удовольствия. Щедрою рукою швырял деньгами. В своем репертуаре: - Это в натуре еще только цветочки, а ягодки впереди! Утоплю в роскоши. Устелю дорогу цветами. Избранное общество. Щекотало самолюбие. Хлопот полон рот. Пир горой. Аппетит приходит во время еды - хлебнула шилом патоки.

Сценка одиннадцатая В радужном свете, в предвкушении: медовый месяц. В добрый час! Повернулся спиной. Как сивый мерин: - Теплое местечко. Далеко ходить на надо! Семь верст до небес. Добро пожаловать! Хлеб да соль! - Скажи пожалуйста! Ни с того ни с сего. В один миг выдал себя с головой. Перемена декораций. Другая музыка. Иная песня. Кривая улыбка. Пробный шар. Указал место: - Дражайшая половина, благодарю за внимание! Заткни фонтан. Сиди и не рыпайся. Помалкивай в тряпочку. Выбрось дурь из головы. В чужой монастырь со своим уставом не суйся. Всяк сверчок знай свой шесток! - В чем дело, верный друг?! Только птичьего молока не достает? В таком случае будь господином своего слова. Вытаращил глаза. Говорит колкости, не стесняется в выражениях: - Яйца курицу не учат! Бразды правления? Этот припас не про вас. Царь и бог! Владыка мира! - Шагу нельзя ступить? Глупая шутка?! Упрям как осел: - И речи быть не может! Осадное положение. Узкий круг знакомых, на люди носа не показывать. Вести замкнутую жизнь. Дважды в год лето не бывает. Кончен бал! Крыть нечем: выше головы не прыгнешь, лбом стенку не прошибешь, сила солому ломит. Близок локоть, да не укусишь. Леденящий ужас: мрак невежества, нищета духа. На грош амуниции, а на рубль амбиции. В шутку сказано, да всерьез задумано. Вогнал в слезы. Ревмя ревела: шутка ли, язык повернулся! Где это видано? Яснее ясного, дело швах. Дала маху. Попала впросак.

Сценка двенадцатая Хоть бы хны. Без долгих сборов пустились в путь. Такая даль. У черта на куличках. В тридевятом царстве. Куда Макар телят не гонял. Куда ворон костей не заносит. За дурной головой и ногам непокой. На всех парах скачки с препятствиями. Пешим ходом. Мерить версты. Месить грязь. За горами, за долами - вынужденная посадка. Нога не ступала. На отшибе. Дремучий лес. Медвежий угол. Сонное царство. Потемкинская деревня. Шарашкина контора. Избушка на курьих ножках. Осиное гнездо. На холостяцкую ногу - авгиевы конюшни. Конь не валялся. Голые стены. Мерзость запустения. Под одной крышей. Не в своей тарелке. Зеленая тоска. Грусть снедает. Удовольствие – ниже среднего. Тюрьма народов. Горнило испытаний. Пучина бедствий. Река забвения. Юдоль печали. Всплеснула руками: - Скверно подшутил! - Знай, кошка, свое лукошко! К милому семь верст не околица. С милым рай и в шалаше. В этом вся соль! - Употребил во зло доверие. Ложью свет пройдешь, да назад не вернешься. - Преклони колени! Лишилась чувств. Где умному горе, там дураку веселье. Изо всех сил корчит шута. Юмор висельника: - Из большой тучи да малая капля – в бездонную бочку! Вольному воля. Кошке игрушки, а мышке слезы.

Сценка тринадцатая Водоворот событий. Атмосфера сгустилась, началась катавасия. Без видимой причины. Вопреки здравому смыслу встал в позу. С высоты своего величия ввел в курс: - Вступай в должность! Только держись, девичья память! Вставать с петухами! Бросилось в глаза: волком смотрит, не мед. Ничего не поделаешь, деваться некуда. Превозмогла себя - вошла в курс. Всяко бывает: рада стараться. В значительной мере не за страх, а за совесть. Стиснув зубы, жертвовала собой. Не смыкала глаз - в прямом смысле впряглась в работу. Погрузилась с головой. Взвалила на плечи, несла крест. Тянула лямку. Во всю силу. Не слышала ног. Не смела дохнуть. Мозолила длани. Руки отнимались. Выбивалась из сил, разбивалась в лепешку. Как проклятая становая жила. В строгом смысле слова служила верой и правдой. Все горело в руках. Вывозила на своих плечах. Превзошла самую себя. Вьючное животное. Валаамова ослица.

Сценка четырнадцатая Пала духом. Не подавала виду. Тише воды ниже травы. Шла на поводу. Плыла по течению. Плясала под дудку. Держала руки по швам. Стыд и срам: уронила собственное достоинство – ползала в ногах. Весь день напролет на побегушках. Одна нога здесь, другая там. Секунда в секунду. В тисках. Взвинчивал нервы, оказывал моральное воздействие, бросал упреки: - Видать птицу по полету! Околачиваешься без дела. Гоняешь лодыря. Бьешь баклуши. Ударялся в амбицию, разводил антимонии: - Артель атаманом крепка! Вот и весь сказ. Приболела душой. Подточила здоровье. Хоть живьем в могилу ложись. Пропади пропадом, конца и краю не видно!

Сценка пятнадцатая До поры до времени сел в лужу. Воды в рот набрал. Не все дома?! Не тем миром мазан? Плевка не стоит? Нежданно-негаданно повернул оглобли. Без околичностей, между прочим, окатил холодной водой. В мгновенье ока сбросил маску. Раскрыл карты. Показал товар лицом. Легко сказать: буря в стакане воды. С какой стати выместил злобу, поставил в пень?! Не поверила глазам. Мурашки побежали по коже. Мать честная: на лбу написано - волк в овечьей шкуре! Провалиться на этом месте - нет стыда в глазах! Право слово, нож в спину. Оборотная сторона медали: натянул нос, подлец высшей марки!

Сценка шестнадцатая Интересное положение. На сносях. Счастье подвалило: разрешилась от бремени. Приросла корнями. В тайниках души, по простоте душевной: всему есть предел, все перемелется. Есть о чем жалеть! Расчеты не оправдались.

Сценка семнадцатая Вновь испеченный ворочал делами. За кулисами. Нечист на руку. Рыльце в пушку. Сделки с совестью. Шел по линии наименьшего сопротивления. Катился по наклонной плоскости: куда кривая выведет. Держал нос по ветру. Ловил рыбку в мутной воде. На обухе рожь молотил. Грел руки. Набивал карманы. Загребал жар чужими руками. Клал в карман за здорово живешь. Знал все ходы и выходы. Подмазывал колеса. Хорошо прятал концы. Закон не писан. Погибели нет.

Сценка восемнадцатая Богатому деньги черти куют. Как на дрожжах. Более чем достаточно. Счету нет. В некотором роде куры не клюют. Золотое дно. Денежный мешок. Толстая мошна. Пуще прежнего дрожал над каждой копейкой. За десятью замками. Обдирал как липку. Довольствовалась малым. С гулькин нос. Кот наплакал. Морковкино заговенье. Не видать как своих ушей. После дождичка в четверг. Когда рак свистнет. При пиковом интересе.

Сценка девятнадцатая Черная неблагодарность. Не в радость горестная доля. Во что бы то ни стало – ткнуть носом. Держал в кулаке. Воротил нос. Выкидывал фокусы. Почем зря повышал голос. Горел ненавистью. Нес ахинею. Вошел во вкус. Принимал в кулаки: - Факт налицо - в большом долгу. Вытащил из грязи! Вывел в люди. Выбью дурь из головы, синий чулок, змеиное отродье! Зарябило в глазах. Зазвенело в ушах. Невзвидела белого света. Дальше ехать некуда. Мыкает жизнь. Горе горюет. Дела как сажа бела - хуже горькой редьки. Бьют и плакать не дают.

Сценка двадцатая Жила как на вулкане. Небу жарко. Вил веревки - не видела света. Если можно так выразиться, сел на голову. Надел хомут на шею, прибрал вожжи к рукам. Ездил верхом: возил воду. Кто везет, на того и накладывают. На полную мощность. Хоть разорвись. Мука мученическая - сбивалась с ног. Не разгибая спины, высунув язык, в нитку вытягивалась. Гнула горб - не приведи господи! До седьмого пота. До белой зорьки. До упаду. Таскала каштаны из огня. Вертелась как белка в колесе. Билась как рыба об лед. Ни свет ни заря. Денно и нощно. Не смыкала глаз. Гнул в три погибели. Драл три шкуры. Без ножа резал. Без меры тянул жилы. Выдавливал соки. Выматывал кишки. Ел поедом. Загибал салазки. Втаптывал в грязь. Колол глаза. Связал по рукам и ногам. Всякое лыко в строку. Валил все шишки - кругом виновата. Боялась пуще огня - скор на руку. Кулачное право: и в хвост и в гриву. Не разгонишься - ноги свинцом налиты. Под башмаком небо с овчинку казалось. Закрывала глаза - свет в рогожку.

Сценка двадцать первая Ничего не попишешь: влипла в историю. В худшем смысле слова. Смотрел сверху вниз. Держал на привязи. В четырех стенах влачила жалкое существование на птичьих правах. Ни в медный грош не ставил. Давал почувствовать: сдана в тираж. Сбоку припеку. Дешевле пареной репы. Нужна как прошлогодний снег. Путается под ногами. На затычку - пруд пруди.

Сценка двадцать вторая Хлебнула через край. До самих потрохов. С лихвой. Терпела голод и холод. С горем пополам перебивалась с хлеба на квас. Подумать только, подножный корм. Сидела на пище святого Антония - собачья радость. Во рту маковой росинки не было. Выжатый лимон. В чем только душа держалась. Живот подвело. Кровинки в лице нет. С трудом двигала ногами. Высохла как сухарь. Как щепка - кожа да кости. Только тень осталась. Ни в какие ворота не лезет: кровавый пот. Надорвала силы. Укоротила век. Дышала на ладан. Живые мощи. Краше в гроб кладут. Удрученное настроение. Глаза на мокром месте: заживо себя похоронила. Хоть караул кричи - ад кромешный. Таяла от горя. Слегла в постель. Лежала пластом - живой укор. Жалко на нее смотреть. Жалко до слез.

Сценка двадцать третья Черная кошка пробежала - дело приняло иной оборот. Разошлись во взглядах. Разошлись пути-дороги: ноль внимания, фунт презрения. Сущее наказание. Сном-духом не ведала: смотрел по сторонам. Слабая струна - сладу нет: склонный к измене. Кабы знать зерно истины: в первое время играл в прятки. Вошло в обыкновение - водил за нос. Круглые сутки жил в свое удовольствие. Горькая пилюля - из ряда вон выходящая. Самое распоследнее дело - на два фронта во всю прыть. Сдерживала себя: «Бабушка надвое сказала!». Проглядела глаза. Худые вести не лежат на месте. Слухом земля полнится. Случай не замедлил представиться - дошло до ушей. Случайным образом сорока на хвосте принесла. «Бабьи сказки? Возводят напраслину? Заведомая ложь?». Как бы не так! В том-то и фокус - совершенная правда. Все налицо. В порядке вещей. На лоне природы наставлял рога. В один голос - суды и пересуды. Притча во языцех. Выставил на позор. Стала жертвой. Удар в спину. Выше сил. Кусок в горло не шел. То в жар, то в холод: - Шутишь с огнем! С меня хватит, сыта по горло. Номер не пройдет! Уйди с глаз! «Копаться в грязном белье? Спасать положение?». Уличенный во лжи маячил перед глазами - скалил зубы. Фальшивая нота: - Фу-ты, нуты, скажи на милость, мировая скорбь! Люблю как волк овцу. Как бельмо в глазу. Бей челом! - Тю на тебя! Осушила свои слезы. Не родил мак – перебуду и так. Как ни в чем не бывало, оседлал любимого конька. Как несмазанное колесо скрипит: - У всякой пичужки свой голосок? Умерь пыл! Полу обрежь да уйди! Убирайся подобру-поздорову! У всех на виду - тонкий намек на толстые обстоятельства: - Ты у меня попляшешь. Улучу момент - умрешь не своей смертью! Уснешь вечным сном. Мочи нет - рада сквозь землю провалиться. Рвала на себе волосы. Чего греха таить: так и сяк, и так и этак - дело табак. Не та музыка…

Сценка двадцать четвертая Ежовые рукавицы. Крепкое словцо возводил в квадрат. Брал горлом. Стоял над душой. Гнул в бараний рог. Играл как кот с мышью - играл на нервах. Пил кровь. Склонял по всех падежах. Показывал, где раки зимуют. Кругом шестнадцать. Заколдованный круг. В растрепанных чувствах. Валится из рук. Вопрос жизни или смерти. Хоть в петлю лезь, накладывай на себя руки. Время всему научит. Вывел из себя. Перевела дух. Спустилась с небес на землю. Стряхнула дремоту. Собралась с мыслями: в ложном свете ожиданиями сыт не будешь. Переполнилась чаша терпения. Дошла до крайности, дошла до отчаяния. Повезло как утопленнице: в нетронутом виде зарыла талант в землю. Задним умом крепка: «Парила в облаках. Строила воздушные замки. Строила на песке. Вилами по воде. Переливала из пустого в порожнее. Питалась акридами». В конечном счете - на распутье: в огороде бузина, а в Киеве дядька. Сделайся овцой, а волки готовы – в когтях. «Повесить нос на квинту? Ждать у моря погоды? Пойти на компромисс? Ломать шапку? Метать бисер перед свиньей? Хвататься за соломинку? Сложить свои кости?». Спустилась с неба на землю: «На кой ляд?! Чего ради?». Черта лысого! Смертный грех. «Безвыходное положение? Акции падают? Без муки нет науки. Вырвать из сердца. Вырвать с корнем. Свет не клином сошелся». Не мудрствуя лукаво: клин клином вышибают. Выиграть время. Извлечь уроки. Жить собственным умом. Переломать себя. Держать ушки на макушке. Сматывать удочки? Свести счеты? Задать копоти? Заткнуть за пояс? Оплатить той же монетой? Зуб за зуб? Бросить перчатку? Перейти Рубикон? Сжечь мосты? Отправить к праотцам? Поставить крест? Запачкать руки шито-крыто? Камни вопиют. Пепел Клааса бьет в сердце. Аннибалова клятва: по крайней мере, поставить знак равенства. Пойти против течения: - Слезами горю не поможешь! Семь бед - один ответ! Будь я трижды проклята! Решила судьбу: восстановить честь. Бросила в лицо: - Рухнули надежды! Чертям тошно. Собаку с кошкой не помиришь. Посеял ветер – пожнешь бурю. Нечего терять, провалиться в тартарары. Будет и на моей улице праздник! Как вкопанный. Вне себя: не по вкусу. Не по нутру.

Сценка двадцать пятая Дорогой ценой: как кошка с собакой. При живом муже соломенная вдова. Сценка двадцать шестая Час от часу не легче. Беда беду родит. С жиру бесится. Задрал нос, дутый пузырь. Пуп земли! Восходящее светило. Морду воротит. Туча тучей. Не слышит под собой земли. На вороных не объедешь. Избави бог! Несет нечистая сила. Собственной персоной. Не в духе - тучи собираются. Увы и ах, снова-здорово! Запил горькую. Без просыпа. Промочил горло. До чертиков заложил за галстук. Залил шары. Еле можаху. Лошадиная доза - в стельку, до положения риз. Лыка не вяжет. Язык заплетается. Море по колено. Едва на ногах держится - выводит Вавилоны. Вывернуло наизнанку. Строит глазки, как ужаленный. Крутит шарманку. Кипит ключом. Трескучие фразы: - Угол зрения: не становись поперек пути! Выеденного яйца не стоишь. Как стеклышко! Ни капли в рот. Стою на своих собственных! Во что бы то ни стало сражаться с ветряными мельницами? Ее взорвало - подала голос: - Не по адресу, базарная баба! Этого еще недоставало! Вижу насквозь. Держи себя в рамках. Побойся бога! Продери зенки! Как баран на новые ворота. Разинул пасть. Распускает горло - раздувает кадило: - Укороти язык, угнетенная невинность! Легче на поворотах!

Сценка двадцать седьмая Черт принес на четвереньках. Зюзя зюзей. На барскую ногу. С иголочки. При полном параде - в костюме Адама. В чем мать родила. Гог и Магог. На козе не подъедешь. Подступить нельзя - ни под каким видом. Рвет и мечет. Ходит ходуном. Как с цепи сорвался. Вожжа под хвост попала. Выходит из себя. Заваривает кашу. Глаза на лоб лезут. Зенки вытаращил. Волком взвыл. На всю Ивановскую. Кричит на всех перекрестках. Звонит во все колокола. Что есть мочи. Уничтожающие взгляды. Разводит муру чистой пробы. Делает из мухи слона. Вешает собак. Ни к селу ни к городу. Шиворот-навыворот. - Какая муха укусила, нет на тебя погибели?! Повредился в уме? Винтиков в голове не хватает? Надули в уши? Поешь с чужого голоса? Не видишь дальше своего носа? Ни тпру ни ну. Подливает масла в огонь: - Водил на помочах. Дам по шапке, брошу на произвол судьбы - пойдешь по рукам! - Прикуси язык! Не к ночи будет сказано, как только земля таких носит?! Не на таковую дуру напал. Даром не пройдет - отольются кошке мышкины слезы. Как гром среди ясного неба. Обухом по голове. Плюнул в лицо: - Вавилонская блудница, твое дело маленькое! Заруби на носу, драная кошка! Оскорбленная невинность! Последняя спица в колесе - для мебели. Села не в свои сани. Жрешь чужой хлеб, ненасытная утроба. Уплетаешь за обе щеки, уписываешь, аж за ушами трещит. Залезла в карман! Носился как дурень с писаной торбой. Влетела в копеечку. Задам перцу! Задам феферу! Посажу на хлеб и воду! Узнаешь, почем фунт лиха. Сживу со свету! Бешеная злоба. Расправа коротка - отвесил пощечину. Кровь застыла в жилах. Как на иголках. Дух захватило. Кинуло в жар. Как варом обдало: лишний рот во цвете лет?! Вносила лепту - египетский труд. За мое жито да меня и побито. От какой печки танцевать? - Как левая нога захочет? Руки коротки! Вот те крест, из-за угла мешком прибитый! Сидишь в печенках – глаз не осушаю! Лишился рассудка, шишка на ровном месте! Испытываешь судьбу? Не обсевок в поле, себе цену знаю. И слышать не хочет. Как заведенная машина, ломает комедию. Нажимает на все педали. Льет пули. Ковыряет масло. В пику - склоняет на все лады. С кондачка. С три короба: - Купил кота в мешке. Подкладываешь свинью. Выносишь сор из избы, ни дна тебе ни покрышки! Сотру в мелкий порошок! Разделаю под орех! Вздохнула свободно: - Руки чешутся? Свернешь себе шею. Наденут смирительную рубашку. Ручаюсь головой! Держит марку. Сверкнул глазами и опять - двадцать пять. На свой салтык. Белены объелся - не картошка.

Сценка двадцать восьмая До глубины души. В глазах зеленеет. Жребий брошен. Как на духу – каков привет, таков ответ: - Как камень на шее! Встал не с той ноги, иерихонская труба?! Играешь в бирюльки? Высосал из пальца филькину грамоту! Пустой звук. Об стенку горохом. С гуся вода. В ус не дует. Даже бровью не шевельнет. Накаляет атмосферу. Мечет громы и молнии. Заправляет арапа. Разыгрывает шута горохового: - Многое на себя берешь, мелкая сошка! Молодо-зелено! Сама не своя. Благим матом: - Валишь в одну кучу сапоги всмятку. Не мерь на свой аршин! Попал пальцем в небо. Как мертвому припарка. В отместку отворачивает рыло. Откалывает коленца: - Не лезь в бутылку! Заткни глотку! Знай свое место! Покажу кузькину мать! Язык прилип к гортани. Посмотрела со своей колокольни. Как будто пелена с глаз упала: - Не далеко заходишь? Знала я таковских. Двуликий Янус! Каинова печать. Обвел вокруг пальца. Как бы не так. Закрутил носом. Надулся как мышь на крупу. Завел шарманку: - Отогрел на груди змею! Нашла коса на камень: - Не напускай туману! Чепуха на постном масле! Берешь грех на душу: валишь с больной головы на здоровую. Глас вопиющего в пустыне. Как слону дробинка - ноль внимания.

Сценка двадцать девятая Взяло кота поперек живота. Закусил удила. Белый как мел. Бередит рану: - Дурь нашла?! Велика важность: баба с воза – кобыле легче! Возвращайся в родные пенаты. Возвращайся к разбитому корыту. Без лишних слов. С места в карьер. Глазом не моргнул. Рука не дрогнула. Применил грубую силу - дал волю кулакам: - Вышла из повиновения?! Гайка слаба? Выкинь из головы! Вычеркни из памяти. Как коршун налетел. С одного маху дал тумака. В лоб. Между глаз. Расквасил нос. Голова как свином налита. Всыпал по первое число. Направо и налево. Вдоль и поперек. Вкось и вкривь. Выбил из седла. Выдрал за волосы. На всю катушку. Отдувалась боками. Без обиняков обагрил руки в крови. Почва заколебалась под ногами. Свалил с ног. Полетела вверх тормашками - как сноп повалилась. Аж искры посыпались. Пошла ко дну - как водой смыло. Дал волю ногам. Как сидорову козу. Пересчитал ребра. Намял холку. Живого места не осталось. Пух и перья летели. Запахло порохом. И пошла потеха. Ни в сказке сказать, ни пером описать. Варфоломеевская ночь. Мамаево побоище. Дым коромыслом. Перегибает палку. Сел верхом. Отбивалась руками и ногами: - Языком мели, а рукам воли не давай! Не переводя дыхания, с пеной у рта. Наобум Лазаря сквозь зубы цедит: - Лопни мои глаза! Как кур во щи. В ложке воды утоплю, отрезанный ломоть! Соплей перешибу! И горя мало! - С Луны свалился?! Руки прочь! Обломаешь зубы! По тебе тюрьма плачет. Облилась слезами до потери сознания. Упала в обморок.

Сценка тридцатая Долгая песня - уши вянут. От лукавого. Довел до белого каления. Посмотрела иными глазами: к чертовой матери! Изменила самой себе - игра не стоит свеч! - Давно бы так, заплечных дел мастер!! Калиф на час. Как собаке пятая нога. Имею в виду! Скрежет зубовный. Бросается словами - на мозги капает: - Чертова кукла. Никуда не годишься. Упустил из виду. Отбилась от рук! - Не по зубам. Насыпь себе соли на хвост! - Вырву с корнем! В табак сотру! Выпущу кишки! Изрублю в капусту! Костей не соберешь. Сровняю с землей. И концы в воду. Палец в рот не клади - есть еще порох в пороховницах: - Мало каши ел. Не по ноздре! Клепок не хватит. Мелко плаваешь! Карта бита! Кишка тонка! Указал на дверь. Вышвырнул за порог - зеленая улица. Выбросил за борт: - Грозилась синица море поджечь! На все четыре стороны, сума переметная. Туда и дорога! Катись колбаской! Чтоб духом не пахло. И делу конец! Под запал - комбинацию из трех пальцев: - Честь имею! Ищи ветра в поле! Поминай как звали! Наше вам с кисточкой. Счастливо оставаться! Ищи-свищи! Не видать как своих ушей. И в ус не дует: - Далеко не уйдешь! Только через мой труп! Достану из-под земли, со дна морского. С упавшим сердцем: - Сделай милость! Крыть нечем. Опустил крылья. Как аршин проглотил.

Сценка тридцать первая На точке замерзания. Не фунт изюму. Черный день. У разбитого корыта. С закрытыми глазами. Едва на ногах держалась. Еле ноги передвигала. За семь верст киселя хлебать - кинуть якорь. Замкнулась в себе.

Сценка тридцать вторая Хмель вылетел из головы. Заячья душа. Как рак на мели. Сменил гнев на милость. Почесал в затылке. Поджилки затряслись. Ни жив ни мертв труса праздновать. Почва ушла из-под ног. Засело гвоздем в голове. Ум за разум зашел. В кусты - кусать локти. Пошел на попятный - дал задний ход. Зондировать почву. Посыпать голову пеплом. Распускать нюни. Толочь воду в ступе. Заметать следы. Шить белыми нитками. Рядиться в тогу. Иной коленкор. Китайские церемонии. Колумбово яйцо. Первая ласточка. Извивался ужом. Вилял хвостом. Кормил завтраками. Заговаривал зубы. Разводил бобы. Вставал на задние лапки. Кланялся в ножки. Лизал пятки. Лил крокодиловы слезы. Пел Лазаря: - На пару слов! Подвернулась под руку по пьяной лавочке. Леший дернул! Нечистый попутал! Искра божья, найдем общий язык! Капли в рот не возьму. «Валяет Ваньку? Вертит вола? Андроны едут? Вот так клюква!». За словом в карман не лезет. Делает большие глаза. Красивый жест для отвода глаз: - Искуплю вину. Тишь да гладь да божья благодать! Аркадская идиллия. С прохладцей: - Открыл глаза? Сердце отошло? Карты в руки? Далек от истины! Не носи воду решетом! Надел личину! Входит в роль, землю роет: - Превратное толкование! Раздуваешь дело. Не помнил себя. Откроем новую страницу? Полезла на рожон. Взяла за жабры. Показала когти. Либо пан, либо пропал. Либо победить, либо умереть: - Детский лепет! Что за нужда? Ни в коем случае. Ни за какие блага в мире. Ни под каким соусом. Калачом не заманишь. Как на ладони. Так или иначе, держишь камень за пазухой. Ловит на лету. Переворачивает все кверху дном. Кидает камешек в огород: - Темный лес! Покрыто мраком неизвестности. Портишь обедню. - Концы с концами не сходятся. Не делай хорошую мину при плохой игре! Делает круглые глаза: - Какого рожна?! Беру слова обратно. Назвала вещи своими именами: - Игра в кошки-мышки! Сказка про белого бычка. Дешево отделаться. Выйти сухим из воды. Разрубить гордиев узел. Сделал кислую мину. Без зазрения совести: - Кисейная барышня, не делай трагедии! Не устраивай сцены. До свадьбы заживет! - Типун тебе на язык! Если бы да кабы! Из кулька в рогожку. «Показать кукиш в кармане?». Как бы не так! Не из трусливого десятка. Ниже своего достоинства. Ни на йоту. Завила горе веревочкой. Пошла ва-банк. С открытым забралом. Елки-палки! Хвост трубой. Встала на дыбы: - Рылом не вышла?! Закрой клапан! Поглажу против шерсти. Посажу в галошу. Каленым железом вышибу дурь из головы. Вычеркну из памяти. По гроб дней. Обратила в бегство. Намазал подошвы салом. Как ветром сдуло. На карачках. Во все лопатки. Только пятки засверкали. Как в воду канул. Как сквозь землю провалился. Исчез с горизонта. Бесследно исчез. След простыл. Ни слуху ни духу. Пропал без вести, как швед под Полтавой.

Сценка тридцать третья Краденое добро впрок не идет. На воре шапка горит. Час пробил! Выплыло на свет божий. Выпил горькую чашу до дна. Вылетел в трубу. Мамай прошел. Ни складу ни ладу. На поток и разграбление. Пришло махом – ушло прахом. Под корень. Псу под хвост. Пригвожден к позорному столбу. …Дни сочтены. Одной ногой в могиле. При последнем издыхании. Карачун пришел. Кондрашка хватила. Испустил последний вздох. Сыграл в ящик. Тут ему и крышка. Предали земле. Печальной памяти забили осиновый кол в могилу. Мир праху! Канул в вечность, и помин простыл. Мертвые сраму не имут.

Сценка тридцать четвертая Под занавес. Выше лба уши не растут. Ничто не вечно под луной. Песенка спета. Вошел в историю. Быльем поросло. Все хорошо, что хорошо кончается. Да минует нас чаша сия. Люди, будьте бдительны!

www.chitalnya.ru

Новое «хождение по мукам»: размолоть, перемешать, отжать и поперчить

О новом сериальном прочтении романа Алексея Толстого.

Год столетия Великой Октябрьской революции оказался, с одной стороны, щедр на разнообразные приуроченные к дате события, а с другой — чрезвычайно беден, если говорить не о количестве, а о качестве. В особенности это можно сказать о телесериалах, посвященных событиям столетней давности. Два из них, «Троцкий» и «Демон революции», уже вышли на экраны и вызвали, мягко говоря, противоречивую реакцию. На подходе третий — по роману Алексея Толстого «Хождение по мукам», который в советское время экранизировался дважды.Выступая перед зрителями закрытого показа первых двух серий, который состоялся 15 ноября в московском киноцентре «Октябрь», режиссер Константин Худяков объяснил свой выбор литературного первоисточника так:

«Меня сейчас спрашивали разные каналы, ради чего мы взялись за это, третья экранизация… Очевидно, классика отличается от просто проходной литературы тем, что каждое поколение находит в ней то, что болит у них здесь, в этот момент. То, что созвучно с нашим временем».

Премьера телесериала «Хождение по мукам». Закрытый показ в московском киноцентре «Октябрь»

Всё верно. Однако есть какая-то довольно четкая граница между тем, чтобы находить и ненавязчиво подчеркивать в классическом произведении некие не потерявшие актуальности или ставшие вновь актуальными моменты — и тем, чтобы ради этой актуальности не оставлять камня на камне от духа времени и духа произведения, от созданных автором характеров, от здравого смысла, наконец.

Выражая благодарность «соавтору Толстого» сценаристу Елене Райской, Константин Худяков среди прочих ее заслуг подчеркнул то, что ей удалось «аккуратно спрессовать» произведение Толстого всего в 12 серий, «не потеряв при этом сущность романа». Странно, что это подано как некое чудо мастерства, «нечто совершенно немыслимое» — ведь в экранизации 1977 года всего на одну серию больше, а в фильме 1957-го — 1959-го и вовсе на каждую часть романа приходится по одной серии.

«Знаете, это, казалось бы, совсем неблагодарное дело — взять и взяться за классика, — поделился с публикой сложностями творческой кухни режиссер. — И поверьте мне, что беллетрист Толстой очень любил прервать сцену на самом интересном месте и рассказать про то, что думали герои. Кино — искусство грубое. Оно говорит: «Давай диалог! Давай действие!»

Тут поневоле вспоминается известный анекдот: «А что тут думать? Прыгать надо!» Хотя опять же — вроде бы не поспоришь, и кинематографический язык сильно отличается от «беллетристического». Но… ведь вроде бы диалог и действие должны раскрывать то, что заложил в текст автор, а не ставить сюжет до такой степени с ног на голову, что зрителя периодически так и тянет схватиться уже за свою голову или за живот — от смеха?

Например, если персонаж описан совершенно определенным образом, обладает вполне выпукло обрисованным характером и по сюжету совершает те или иные поступки, то нельзя же просто взять и подставить на его место совершенно другого героя, но с теми же именем и фамилией! Оказывается, теперь уже можно. Именно это случилось, например, с Лизой Расторгуевой. Мечтательная, увлекающаяся, взбалмошная, но, в общем, добрая девушка «в теле» превратилась в тощее, злобное, вертлявое существо, истерично и шумно демонстрирующее свою р-р-революционность, а в отношениях с мужчинами ведущее себя, как мартовская кошка. Кого имела в виду «соавтор Толстого» — кого-то из участниц «Пусси Райот» и группы «Война» или обнаглевшую «школьницу Навального»? Но Елизавета Киевна и Алексей Толстой здесь при чем? «Лиза, ну, чего вы хотите? — Я хочу вас!» Нет, это даже не диалог Лизы и Бессонова, с которым Расторгуева Толстого и впрямь провела ночь, а Лизы и… Телегина. За которым следует некий акробатический этюд в неглиже, вполне подходящий под определение sexual harassment — со стороны дамы. Нездоровое оживление и смех в зале были вполне закономерными.

Впрочем, если бы рука «соавтора» не пощадила бы только Лизу, с этим с трудом, но можно было бы смириться. Но пострадало все — сюжет, характеры, место действия, психологическое правдоподобие реакций и поступков, осмысленность происходящего. Действие романа, по крайней мере, первой его части, в самом деле «спрессовано», но вот ни о какой аккуратности речь не идет. Елена Райская «взялась за классика» воистину всерьез. Смешивая разные моменты романа в странный винегрет, сценарист сплошь и рядом добавляет сцены и фигуры, на которые даже намека нет в романе, выкидывая при этом авторские.

Например, ею полностью сочинена история с пожилым благообразным профессором, скончавшимся от инфаркта вскоре после отвратительного демарша студентки. Непонятно, ради чего в фильм введены собственные стихи актера Антона Шагина, весьма условно вписывающиеся в стилистику Серебряного века. В отличие от героя романа Алексея Алексеевича Бессонова, отказывавшегося читать свои стихи, актер делает это с большим удовольствием — и времени авторам на это совсем не жаль. Бессонов в исполнении Шагина выглядит не разочарованным, уставшим от жизни и опустошенным человеком, а каким-то поверхностным пошляком и позером, чудовищно бестактным и нелепым — слова, вложенные в его уста, тоже вызывали смех в зале — в самые неподходящие моменты. Надутым и бестактным болтуном выглядит и супруг Кати Николай Иванович, который в романе вызывает скорее сострадание. О Даше говорить совсем сложно — ее характер не изуродован до такой степени, как у Лизы Расторгуевой, но утрачено главное — ощущение чистоты и задумчивой сдержанности, под которой скрывается способность к сильным чувствам. Анна Чиповская играет совсем другую девушку — более активную, порывистую и, увы, несколько более вульгарную.

Нельзя не отметить и такое разительное расхождение с романом — в «курортном» эпизоде вместо того, чтобы нежиться на горячем солнышке на крымском побережье, герои наслаждаются прохладным балтийским бризом в Ревеле (Таллине). Эта подробность наводит на любопытные мысли. С одной стороны, об элементарном и не особо красивом (ничего личного, просто бизнес) маркетинговом ходе с прицелом на прокат сериала «не только в Белоруссии и Казахстане». С другой — о своего рода троллинге, актуальности наоборот, когда демонстративное избегание некой острой темы привлекает к ней дополнительное внимание. Это также выглядит чем-то не имеющим особого отношения к искусству. Хотя, может быть, на съемки в Крыму просто не хватило времени, денег или того и другого сразу…

Если говорить об атмосфере сериала, то его лирические сцены проходят под знаком истерики. Жрецы «грубого искусства» берут в руки малярную кисть там, где Толстой рисует акварелью, и орудуют дубиной там, где нужен скальпель. Николай Иванович не может достать пистолет и не решиться выстрелить, он просто обязан выстрелить и промахнуться, а потом долго размахивать стволом перед носом жены. Даша не может в ужасе смотреть на «Современную Венеру», она должна сорвать ее со стены и остервенело топтать ногами. Ей нельзя просто убежать из комнаты Бессонова — авторы заставляют ее перед этим отвесить поэту серию пощечин. Телегин, подписывая свою отставку в заводской конторе, яростно всаживает перо в документ. Истерики, крики, рыдания, гримасы, экстравагантные поступки… Зрители точно не соскучатся.

Это что касается лирики. Об эпической части якобы исторического сериала сказать почти нечего, потому что она предельно условна и выхолощена. Совершенно непонятно, из-за чего взбунтовались рабочие завода, а вот их разгон по избыточной жестокости напоминает «Кровавое воскресенье». Служба Телегина на заводе не показана вовсе, всё его инженерство заключается в форменной одежде. Нет рабочих с их настроениями и проблемами, есть бессмысленная и непонятно чего желающая толпа. Главные герои не просто аполитичны, они активно и даже агрессивно чураются политики. Даша не задумывается ни о чем даже после того, как ее чуть не убили казаки. Выгнанный с завода Телегин, в ответ на упреки футуристов в бегстве от революционной борьбы, заявляет, что так называемое «мещанское счастье» — это его мечта.

Война показана поверхностно-беспомощно и не производит впечатления народного бедствия, хотя, возможно, всё это еще впереди. Несмотря на похвальбу съемочной группы о сотнях сожженных покрышек, километрах вырытых окопов и цистернах воды, вылитых в них, окопная обстановка пока что выглядит театрально и неубедительно, а боевые действия порой и вовсе нелепы — к примеру, непонятно, зачем было «форсировать вброд» некую лужу по щиколотку глубиной, в полный рост и прямо на почти не замаскированные пулеметные гнезда. Лагерь военнопленных — полная калька с концлагерей второй мировой. А что, сказано «концлагерь», значит, покажем концлагерь — с овчарками, железными ангарами вместо бараков, «поднимайся, пристрелят!» и прочими приметами совершенно другого времени.

По первым двум сериям сложно составить представление о позиции авторов. То ли они пытаются показать опасность аполитичности во времена, когда «каждый извозчик рассуждает, как нам обустроить Россию» (подставить вместо извозчика таксиста — и навязший в зубах солженицынский оборот окажется более к месту). То ли, напротив, видят любую революционность и гражданскую фразу уделом психопатов и пустозвонов, восхваляя прекрасную стабильность и поиски счастья в личной жизни. По крайней мере, детали мирного дореволюционного быта выписаны весьма любовно — все эти резные буфеты, кресла, столовые гарнитуры, рюмочки и графинчики, а обычный волжский пароходик и вовсе напоминает круизный лайнер, вальсирующий по водной глади в такт с парочками на палубе.Всё-таки похоже на то, что события столетней давности, их причины и последствия, как и текст романа Алексея Толстого, создателей сериала не очень интересуют. Что именно они хотели сказать, какую идею донести до зрителя, или же перед нами произведение «чистого искусства», мы вскоре увидим. По крайней мере, пока что новый сериал вызывает слишком много недоуменных вопросов и не дает особых надежд на то, что нам представят какое-то серьезное осмысление великих исторических событий. А на бережное воплощение на экране прозы Алексея Толстого надежд не осталось совсем.

Что ж, будем ждать выхода сериала на канале НТВ в ближайшее время. Смех зрителей перед телеэкранами в самых неожиданных местах авторам будет уже не слышен.

Смотрите галерею к статье

Марина Александрова, ИА REGNUM.http://regnum.ru/news/2346417.html

eot-su.livejournal.com

Хождение «Гоголя» по мукам - GrandKid

Хождение «Гоголя» по мукам. 106‑летний пароход-колёсник стал съёмочной площадкой телеэпопеи и прокатил звёзд российского кино по Северной Двине

Казалось бы, Архангельск магией кино уже не удивить. Сюда сниматься в фильме «Мы нужны» (сначала он назывался «Мама», потом – «Кошкин дом») про мальчика-сироту приезжала легендарная Инна Чурикова. И здесь же был снят фильм Алисы Хмельницкой «Не для речки», который победил в номинации «Российское кино. Перспективы» Московского международного кинофестиваля.

Но то были короткометражные ленты, а 21 и 22 августа снимали эпизоды многосерийного телевизионного фильма по эпопее Алексея Толстого «Хождение по мукам». Его для телеканала НТВ к столетию революции снимает заслуженный деятель искусств РФ Константин Худяков. Может, поэтому эти съёмки вызвали в Архангельске такое оживление?

Или потому, что в сериале заняты ведущие молодые российские артисты? Это Юлия Снегирь, Антон Шагин, Андрей Мерзликин, Евгений Стычкин и Светлана Ходченкова.

В Архангельск на съёмки приехали двое исполнителей главных ролей – Анна Чиповская, которая играет Дарью Булавину, и Леонид Бичевин – её будущий экранный муж Иван Телегин.

Чиповскую телезрители наверняка помнят по роли Марьяны Пичугиной в сериале Валерия Тодоровского «Оттепель». Она также играла в кино у Владимира Бортко, снималась с Евгением Мироновым. Кроме того, актриса служит в Московском театре-студии под руководством Олега Табакова. А Леонид Бичевин известен по «Грузу 200» Алексея Балабанова и экранизации произведения Михаила Булгакова «Морфий».

«Служил на флоте»

За пару дней до начала съёмок в соцсетях объявили об отборе актёров массовых сцен в Архангельске. Требовались капитан, матросы, официанты, пианист, а также прочая публика – дети, женщины с натуральной красотой и мужчины с бородами.

Окунуться в производство большого кино пожелали порядка 500 человек. Страсть к кино охватила не только девушек и женщин, но и мужчин. «Служил на флоте», «был моряком» – таких сообщений от архангельских парней в группе кастинга набрался не один десяток. В итоге в массовку отобрали около 40 человек. Кому‑то был уготован лишь миг в кадре, а кому‑то – архангельскому гимназисту Алексею Черникову – удалось прочитать на камеру целое стихотворение.

Утром 21 августа причал на Морском-речном вокзале стал местом встречи эпох. Архангельск силою кино перенёсся в 1914 год: над «Гоголем» реял флаг Российской империи, на корпусе судна раскинул крылья двуглавый орёл, а по стенам развесили стилизованные под дореволюционные плакаты. На верхней палубе парохода, по сценарию, располагался ресторан с фортепиано, купленным специально для съёмок.

Забавно было наблюдать, как одетые по моде прошлого века архангелогородцы идут по палубе, поглядывая в смартфоны. Например, одна из барышень в платье-матроске несла в руках спортивную сумку «Nike».

На хлопушке было написано не «Хождение по мукам», а «Сёстры». Ничего удивительного: так называется первый роман трилогии Алексея Толстого.

Сериал и пароход

На «Гоголе» должны были сниматься сцены зарождения любви Даши и Телегина. Кстати, именно «Гоголь» привёл кинематографистов на Русский Север: второго такого парохода, по словам режиссёра, на всю страну не сыщешь.

— Архангельск – это единственное место в стране, где сохранился такой замечательный пароход как «Гоголь», – пояснил Константин Худяков. – Это пароход того времени, той эпохи, и у нас есть огромный эпизод, где одна из героинь – Даша – уезжает из Питера в Самару и тут же встречает в очередной раз Телегина, который едет в Кинешму.

По хронологии съёмок архангельский эпизод – предпоследний в картине. Кадры, снятые в нашем городе, войдут во вторую серию ленты.

Двина без акцента

За 110 дней с начала работы над сериалом съёмочная группа успела побывать в Москве, Санкт-Петербурге и под Пятигорском.

— Там мы снимали огромное количество военных сцен в совершенно нечеловеческих условиях, – рассказал Константин Худяков. – Казалось бы, у вас тут Север, но у вас так хорошо, вольготно, не холодно. А там был мороз, снег с дождём, какие‑то нечеловеческие ветры: нас буквально сносило. Мы там тяжело работали: сожгли 1200 покрышек для того, чтобы были чёрные дымы, чтобы была война.

Маршрут, избранный постановочной группой, не сильно отличался от привычного для «Гоголя»: съёмки на воде прошли неподалёку от Лявли.

— Я вчера проехал на катере по тому маршруту, по которому мы сейчас пойдём, – пояснил Константин Худяков. – И я не увидел какого‑то северного акцента в Северной Двине. Это широкая, могучая река, и она очень рифмуется с Волгой. Берега – совершенно девственные, неописуемой красоты. Мы вчера с художником и оператором радовались как дети, подпрыгивали на этом катерочке и говорили: «Боже, как здорово, что мы здесь будем снимать!»

В телепрокат сериал «Хождение по мукам» выйдет в октябре этого года.

Автор — Мария АТРОЩЕНКО

Ссылка на источник — Правда Севера за 31.08.17 г.

grandkid.ru

---

Смотрите также

• 
  Как загустить мукой суп
• 
  Мука без капли воды
• 
  Костная мука для кроликов
• 
  Каша из амарантовой муки
• 
  Бестарное хранение муки оборудование
• 
  Аскорбиновая кислота в муке
• 
  Бисквит из блинной муки
• 
  Що означає танталові муки
• 
  Тыквенные оладьи без муки
• 
  Печенье шоколадное без муки
• 
  Макаронс на пшеничной муке