Мой офис на колесах. Хлеб насущный михалков

Интервью с Степаном Михалковым

16 января 2013

Степан Михалков

Ресторатор

Ресторатор Степан Михалков о современных внедорожниках, дальних поездках и прелестях жизни на природе.

- Что для вас ваш автомобиль?

- В современном мире машина перестала быть просто средством передвижения. Кому-то она заменяет и офис, и кровать, и даже кафе, когда в ней приходится перекусывать. Мы с семьей живем за городом, поэтому ежедневно я провожу в пробках минимум четыре часа. И хотя все рабочие встречи назначаю в одном месте – в моем ресторане “Vаниль”, дорога из дома и обратно занимает массу времени. Если задуматься, четыре часа – это половина рабочего дня! Поэтому мой автомобиль должен сочетать в себе много различных функций. Но, прежде всего, быть комфортным, иметь хорошие ходовые характеристики и небольшой расход топлива.

- А всевозможные электронные “фишки” считаете необходимым элементом или баловством?

- Зависит от конкретного автомобиля. Сейчас я езжу на Lexus RX. Он очень комфортный и буквально нашпигован тем, что вы называете “фишками”. В первую очередь это гибридный двигатель, который работает так тихо, что, когда я рано утром выезжаю из дому, жена даже не слышит, хотя спит очень чутко. До этого был тоже Lexus – модель LX. И тоже с множеством достоинств. Например, с очень полезной системой помощи при езде по бездорожью Multi-Terrain Select. В зависимости от типа покрытия под колесами она заметно улучшает ездовые характеристики машины.

- Расход топлива в этих моделях вас устраивает?

- Можно было бы сказать, что для города крупный внедорожник – непозволительная роскошь: большой объем двигателя, занимает много места на дороге. Но все это мелочи по сравнению с многочисленными преимуществами подобного автомобиля. При всей мощности расход топлива столь незначительный, что можно преодолевать большие расстояния без дозаправки. Кроме того, Lexus LX 570 незаменим в условиях сурового московского трафика – в этом автомобиле удобно и приятно находиться каждый день. Что же касается гибридного Lexus RX, то, даже проводя по четыре часа в день в дороге, заправляюсь всего раз в неделю, ведь в пробках работает только электромотор. По сути, Lexus стал моим офисом на колесах, поскольку зачастую переговоры приходится вести, сидя за рулем.

- Вы предпочитаете высокие машины?

- Мне комфортнее во внедорожниках, чем в седанах. Особенно в долгих путешествиях. В свое время у нас с Федей Бондарчуком, Володей Пресняковым и еще несколькими ребятами была традиция ездить на рыбалку. Садились в машины, забивали их палатками, удочками, едой и ехали за тысячу километров в сторону Волгограда. Там жили неделю на природе. Выезжали обычно в ночь, чтобы через 10–12 часов быть на месте. Машины у всех были разные, за рулем сидели по очереди. Вот тогда-то я и ощутил прелесть внедорожников. Жаль, что последний раз такую вылазку делали десять лет назад.

- Сейчас в дальние поездки не тянет?

- Еще как тянет! Скоро поеду в Псков, это около 600 км. И собираюсь на автомобиле в Латвию. В этом году купил там хутор – дом, несколько построек, 50 гектаров земли и никаких заборов. Нужно отогнать туда машину, а то приходится брать напрокат. Хотя мы и здесь живем за городом, нас все время тянет на природу, в деревню, отдохнуть от загруженной московской жизни. Раньше у нас за домом в Подмосковье был лес, а теперь его нарезали на участки и начали застройку. Вот и захотелось иметь какой-то спокойный уголок. У жены большие планы по садоводству: собирается выращивать там экологически чистые продукты и даже разводить цесарок. Не знаю, насколько это реализуемо, но попробовать можно.

- Часто планируете туда вырываться?

- Думаю, три-четыре раза в год, может и больше. Дорога занимает не так много времени: час на самолете до Риги и еще час до хутора. Мы недавно оттуда вернулись, совсем не хотелось уезжать.

- Ресторанный бизнес позволяет надолго покидать Москву?

- В принципе, все можно делать удаленно. У меня свободный график работы, потому что система хорошо отлажена и исправно работает.

- Почему вы увлеклись именно ресторанами?

- В 90-х у нас с Федей Бондарчуком была студия по производству рекламы и видеороликов. Но с годами темпы развития этого бизнеса стали снижаться, и я решил заняться чем-то другим. В начале 2000-х в Москве почти не было ресторанов западного уровня. Проекты Аркадия Новикова в основном были тематическими, а хотелось создать настоящий европейский ресторан. Мы пригласили повара-француза и открыли “Vаниль”. Это было десять лет назад.

- Еще не так давно у вас было несколько ресторанов премиум-класса, сегодня осталась лишь “Vаниль”. Почему?

- Из-за кризиса несколько заведений пришлось закрыть – не справлялись с глобальной рецессией. А некоторые рестораны я продал. Например, за “Вертинского” предложили очень хорошие деньги, и я не стал отказываться.

- В 2008 г. вы запустили сеть “Хлеб & Co”. С чем легче работать – с пекарней или с ресторанами?

- Оборот и прибыльность “Vанили” и “Хлеб & Co” практически одинаковая. Вот только последняя требует гораздо больше усилий. Ведь обслуживать ресторан элементарно: не понравился поставщик, нашел другого, и дело с концом. А когда ты закупаешь муку и сахар, а продукцию производишь сам, потом сам развозишь ее по точкам и сам продаешь – это совершенно другое дело. Тем более что в процессе участвует больше 150 человек, которыми нужно руководить.

- Когда появился “Хлеб & Co” у вас не было конкурентов, разве что “Хлеб насущный”. Сейчас же новые пекарни растут как грибы...

- Формат действительно стал модным. Параллельно с нами появился “Волконский” и многие другие. Только все делают разные акценты. Если “Хлеб насущный” или французская сеть Paul – это скорее кафе, где продается выпечка, то мы и тот же “Волконский” – пекарни, где при желании можно присесть и выпить кофе. В этом разница. Но, как ни крути, конкуренция обостряется, поэтому мы придумываем все новые и новые виды продукции. Недавно пригласили для этого поваров из Франции, Ирландии и даже Шотландии.

- Значит, любителей булочек скоро ждут сюрпризы?

- Работу только начали, поэтому временные рамки обозначать не буду. Мы не только используем классические рецепты, но и сами создаем что-то новенькое, поэтому процесс может затянуться. Я лично пробую все новые виды продукции, и, если мне нравится, они идут в производство. Нет – продолжаем изобретать. Думаю, наши завсегдатаи, которым близок мой вкус, не разочаруются.

Досье

Степан Михалков, сын режиссера Никиты Михалкова и его первой жены актрисы Анастасии Вертинской, родился в 1966 г. в Москве. В поисках себя молодой человек окончил сначала Московскую художественную школу, затем три года проучился в Институте иностранных языков, бросил его и в 1991 г. получил диплом Московской киношколы. Однако актерскую карьеру так и не сделал. В его послужном списке всего две роли в фильмах, которые не стали популярными, – “Автостоп” (1990 г.) и “Стреляющие ангелы” (1993 г.). Вместе с Федором Бондарчуком вначале 90-х Михалков-младший занимался также съемкой рекламных роликов и музыкальных клипов, но позднее друзья переключились на ресторанный бизнес, которым Степан и занимается до сих пор.

Автор Влада Агаршина Фото фото Егор Матасов и Lexus

Вас заинтересует:

Обзоров машин на сайте:

4 4 2 9

www.motorpage.ru

Хлеб наш насущный - von_Hoffmann

Три паренька по переулку,Играя будто бы в футбол,Туда-сюда гоняли булкуИ забивали ею гол.С. Михалков.

То, что пронесшийся над Ленинградской областью ураган, разрушительную силу которого ученые сравнивают с взрывом 100-мегатонной бомбы, не тронул ни одного дерева возле храмов, многие объясняют намоленностью. Мол, в этих местах с утра до вечера читают молитвы, вот Всевышний и заступился. Но там, где отвернулись от веры, сотворилось такое, что не приснится и в страшном сне. Раньше было спокойнее. Люди и молитвы знали, и образа в домах держали и лампадки теплили, поэтому такого ужаса не случалось.

Большинство с этим мнением согласно, но священники из Валаамского монастыря считают, что причина в одном из самых наших больших грехов – неуважительное отношение к хлебу.

Каюсь! Сам я как-то об этом забыл. Привык, что ли? Мол, хлеб же всегда рядом, да и как-то там особо мы от него не отворачивались. А напомнили, и стало стыдно за такую привычку.

Почти все мы православного роду-племени. Пусть не мы, но наши бабушки и прабабушки просыпались и засыпали с молитвой, в которой упоминали хлеб. В Библии хлеб не что иное, как тело Христово, уважение к нему испокон веков жило в нашей крови. Слово «хлеб» упоминается в Библии больше пятисот раз, а в главной нашей молитве: «Отче наш» мы, прежде всего, просим «Хлеб наш насущный даждь нам днесь!». Он и дает, а мы?..

Во время урагана недалеко от нашего дома опрокинуло бак с мусором, Пакеты, бумажки, даже картофельные очистки куда-то унесло, а вот две целехоньких буханки хлеба так на виду и остались. Одна даже в полиэтиленовом пакетике. Наверное, у кого-то сорвалось застолье, – хлеб за ненадобностью в мусор и отправили. Себя успокоили тем, что достанется на корм птичкам. На самом деле, на свалке его просто закопают бульдозером, и хлеб сгниет вместе с бумажками, тряпками и прочим хламом.

…Я родился очень давно. Помню, бой за наше село, фашистов, которые ходили по хатам и требовали «курка» и «яйка», помню самолеты, которые бомбили железнодорожную станцию. И еще я помню запах сгоревшего хлеба. Пшеничные поля, в которых прятались раненные бойцы, фашисты поджигали специальными факелами и они горели вместе с людьми. Потом был голод, от которого умерло много детей. Умерла и моя младшая сестренка Аллочка. От истощения. Перед смертью она просила хлеба, но его не было.

Появился он в нашей хате только через три года после войны. Был этот хлеб на две трети из лебеды, крапивы или лопухов. Все равно для нас ничего вкуснее не было.

Наконец, пришел из госпиталя папа, стал работать на станции и приносить домой настоящий хлеб.

…Когда голод, все время хочется есть. Особенно утром. Девочкам хорошо, они почти все время плакали. Даже не плакали, а тихонько скулили. Но все равно, когда плачешь, есть хочется не так сильно.Мама говорила, что голод легче терпеть лежа. Мы и лежали. Когда холодно и почти нечего обуть, не очень побегаешь.К концу дня к нам заходили ребята тетки Ольги, и мы отправлялись встречать хлеб. Вечером приходил пригородный поезд, на котором приезжали с работы папа и соседка тетка Ольга. Каждый раз папа привозил полбуханки хлеба, а тетка Ольга почти целую. Потому что у нее была специальная карточка.

Мы встречали их у переезда, и по очереди несли хлеб. Отщипнуть хотя бы крошку, никто и не подумал бы. Делили и ели хлеб только дома, но все равно нести хлеб было вкусно. Еще по пути к переезду мы договаривались, кому нести хлеб до мостков, кому до огородов, а кому уже до самой хаты.

Прямиком через огороды гораздо ближе, но там не пройти. Приходилось делать круг. Лишь у тетки Ольгиного Васьки были настоящие немецкие ботинки с заклепками и сыромятными шнурками. В них не страшна любая грязь. Мы в самодельных чунях из автомобильных камер ходили огородами только, когда подмораживало. Но это уже после Нового года, а до него еще нужно было дожить. К тому же девочки быстро уставали, и их приходилось ожидать. Не удивительно, что Васька к переезду добирался первым и потом нас дразнил.

Однажды добрались до переезда, а Васьки нет. Решили, что надоело нас ждать, и ушел в гости к бабе Гане, хотя в тот день Васька переживал больше всех, как бы не опоздать к поезду. Почему его не искали с вечера, – не знаю. Утром пошли на огороды, а он лежит мертвый. Лицо и руки в грязи, ботинки застряли в землю до самых заклепок.

Мама говорила, что Васька, когда вытаскивал застрявшие ботинки, порвал у себя внутри какую-то жилу…

Только не нужно думать, что хлеб в сегодняшнем изобилии появился внезапно. Как свет от электрической лампочки. Включили и везде светло. После войны, мы не ели его вволю еще очень долго. Да не только хлеба. Ведь из пшеницы, которую перемалывают в муку, чтобы испечь хлеб, готовят кашу, суп-кандер, всякие пирожки и вареники. Даже, чтобы получить яичко, нужно накормить курицу зерном.

Не хватало хлеба, не видели на столе и всего остального. Мы мальчишки были до такой степени голодные да худые, что уже и не росли. Сегодня украинские власти заверяют, что подобный голодомор был только на Украине. Брешут, мои земляки, еще и как брешут! Вот, что пишет моя знакомая Нина Разукова, детство которой прошло в Белоруссии:

«Мне было восемь лет, когда начались перебои с хлебом, это примерно 1963 год. Только потом в старших классах нам говорили о Хрущевской "царице полей" - кукурузе... Мы жили на окраине города Калинковичи, снимали половину старой «засыпушки». Это была одна комната, большую часть которой занимала огромная русская печка с полатями, на которых мы с сестрой и спали. Недалеко от нашего дома был дощатый киосочек, где продавали хлеб. За хлебом приходилось отстаивать многочасовые очереди! Мама будила нас затемно, чтобы шли занимать очередь. Сама с отцом уходила на работу, а дома оставалась бабушка. Мы шли к лавке полусонные, а там, прислонясь к стене, частенько засыпали стоя или сидя. В руки давали только по буханке хлеба. Был он черный-черный, и в нем ярко-желтые крупинки кукурузы... Но нам он казался таким вкусным! А домой нужно было принести целым, не обгрызенным! Вот это было самым трудным... Очень хотелось откусить хоть кусочек»...

Милая моя, девочка Нина! Как же тебе славно было! Вам еще можно было стоять в очереди! А у нас с братом Эдиком полная хата сестер, но их папа с мамой за хлебом не пускали. Боялись. После того, как в очереди за хлебом задушили девочку из Красного поселка, даже думать об этом запретили. А сколько там умерло взрослых! В магазин набивалось так много, что трещали прилавки. Умершему не давали упасть. Так к прилавку и двигался. Ему взвешивают хлеб, требуют деньги, а он стоит с остекленевшими глазами и ни гу-гу. Мы с братом всегда присматривались, все ли перед нами выживут? Однажды, когда до весов осталось всего ничего, обнаружилось, что умерла какая-то бабушка. Хлеб давать прекратили, вызвали милицию, пока выносили мертвую бабушку, очередь сломалась, и мы вернулись домой с пустыми руками.

Некоторые здоровые и наглые мужики приспособились добираться до прилавка по головам, другие пролезали под ногами.

Мы с Эдиком всегда занимали две очереди. Одну возле центрального магазина, вторую у пекарни. Между магазинами добрый километр, вот и носились туда-сюда, словно заведенные. Однажды зимой дул холодный ветер, мы прятались от него за пекарней и увидели, как тетенька вынесла из пекарни и закапала в сугроб буханку хлеба. Почему мы не схватили эту буханку и не унесли сразу, уже не помню. Может, боялись, что заметят в окно. Подкрались, перепрятали в другое место и до самой ночи сидели на вокзале. Когда совсем стемнело, достали буханку и побежали домой…

Уже не все и помнят, что в те времена гостинцем считались не шоколадка или какая-нибудь заморская жвачка, а кусок самого обыкновенного хлеба. Даже в Рождественских колядках, которые дети распевали под окнами, звучало:

Коляд-коляд-колядницаПодавайте паляницу,Не дадите хлеба,Уведем деда,Не дадите пирога,Мы корову за рога,А не дашь лепешку,Выставим окошко!

…Но мы-то просили-колядовали у сельчан хлеба всего один вечер в году, а вот нищие только этим и жили. К землянке, в которой мы прожили всю войну, был пристроен маленький сарайчик, в котором жила коза Капка. Когда немцы стали отбирать себе на прокорм всю живность, мама вместе с дедом Сначуком зарезали Капку на мясо, а сарайчик вычистили, побелили, и получилась замечательная комната. Конечно, без печки, да и козий запашок остался, но это не важно. Мы там мастерили рогатки, резались в карты, рассказывали друг другу всякие истории.

Когда захолодало, в Капкином сарайчике стали ночевать нищие. Их в голодные годы хватало. Здесь и самим есть нечего, а они ходят от двора к двору и просят «Подайте ради Христа!». Женщин мама привечала не очень: «Бог подаст! У самой голодных детей полная хата» и до свиданья! Зато со стариками делилась последней крошкой. Зазовет в хату, нальет горячего супа, в котором крупинка за крупинкой гоняется с дубинкой, и расспрашивает, где были, что видели? Если поздно, отправляла в сарайчик спать. Там набитые сеном матрац и подушка, какое-нибудь старое пальто. Чтобы совсем уж не холодно, ставила в сарайчике ведро кипятка. И погреются люди, и лицо сполоснут.

Нищие за это маму любили, случалось, оставляли рядом с постелью немного собранных кусков. Почему-то считалось, утром отправляться христарадничать нужно только с пустой сумкой. Конечно, оставляли куски не так и часто, но мы с сестрами, лишь только нищий заворачивал к нашей землянке, подглядывали, топорщится ли его сумка? Потом, понятно, если оставят нам два-три кусочка, хвастались, кто первым заметил, что «у деда этого хлеба некуда девать».

Из рассказанных нищими историй сильнее всего запомнилось о Свято-Софиевском храме. Когда побеждали немцы, наши командиры решили этот храм взорвать. Привезли сто ящиков взрывчатки, подключили провода, но подкрался немецкий офицер и все провода перерезал. Через два года, когда стали побеждать уже наши, хотели взорвать гитлеровцы. Теперь все перерезали советские бойцы. Немцы разозлились и послали на храм самолет с самыми большими бомбами.

И все бы у них получалось нормально. Ночь, зениток не видно, а купола Свято-Софиевского храма светятся даже в темноте, но оттуда ни возьмись наш ястребок и давай строчить, У фашистского самолета пять летчиков, большая пушка, шесть пулеметов, а у нашего летчика всего один пулемет. Все равно к храму не подпускает. Так неподалеку и упали. Оба! Может, ястребок специально врезался в бомбовоз, может, просто столкнулись в темноте, - сказать трудно. Немец ударился о землю и взорвался, а наш только раскололся пополам. Ни горючего у него, ни патронов. Чему взрываться? Лежит наш летчик, словно живой и даже немного улыбается.

Люди, конечно, говорят, что ястребок врезался нарочно. Патроны кончились, вот и пошел на таран…

Еще запомнился случай с пшеницей. Один дядька из Волновахи перед тем, как уйти на фронт, выкопал прямо в хате яму и засыпал пшеницей. Мол, война протянется не один день, в семье целая куча детей, будет из чего испечь лепешку или хотя бы сварить кашу. Детям об утайке, конечно, ни слова. Наша мама, когда копала под кроватью яму, тоже не очень распространялась. У моих сестер, что на уме, то и на языке. Через пять минут будет знать все село.

Так вот, в той семье отец ушел воевать, мать погибла при первой же бомбежке, детей забрала бабушка. Почти три года в оставленной хате стояли то немцы, то румыны, то мадьяры. Мадьяры так вообще вместе с конями. Под конец войны, когда уже вот-вот придет отец, дети вернулись в свою хату. Есть, конечно, нечего. Вся надежда на дикий щавель да лебеду. И вдруг прямо среди хаты взошла пшеница. Да густо! Копнули, а там ее полная яма! Целая целехонькая. Только сверху и проросла. Три года молчала, а, лишь хозяева в хату, сразу выглянула.

Интереснее всего, в этой же комнате мадьяры закапывали столбы для коновязи, но пшеницу не обнаружили, а стоило возвратиться хозяевам, выглянула сама.

Ну, и как испеченный из такой пшеницы хлеб не любить? Как ему не радоваться?

Не зря же, в те годы к попавшему в руки куску хлеба относились очень бережно, не давали пропасть и крошке. Если случалось уронить на пол, тут же поднимали, целовали и просили, словно у живого существа, прощения. Сегодня подобное отношение к хлебу можно наблюдать только в храмах. Там под кусочек просвирки, которая хоть и освящена, но, по сути дела, является тем же хлебом, прихожане подставляют обе ладони и съедают с великим благоговением. Священник, разрезающий эти просвирки, подбирает самые маленькие крошки. И все с молитвой, все со святым крестом.

Точно так к хлебу относились и наши предки. В беседе со священником Отцом Фотием мы вспомнили, что в наших семьях маленькие дети хлеб называли «папа». Хлеб выговорить им трудно, а «папа» само просится на губы! Тогда хлеб к обеду резал только отец и делал это, прижимая каравай к сердцу. Хлеб к сердцу, и ребенка к сердцу! Нормально. А сегодня хлеб режут на столе, и едва ли не половина детей растет без отцов. Потом удивляемся, почему дети играют хлебом в футбол? Не по-божески это, отсюда и беды. Если не одумаемся, одним ураганом не обойдется.

Вот и вся история. Выкатившиеся из мусорного бачка буханки я захватил домой. Ту, что в пакете, разрезал на сухари, а вторую мы с моим другом Леонидом Савуковым раскрошили, залили молоком и отнесли за гаражи. Там бездомная собака вывела щенков, вот и угостили. По пути я рассказал, что в школе, где я работал учителем, был ответственным за ежегодный утренник «Хлеб – всему голова». За этим очень следили. Можно пропустить «День именинников», любой конкурс, но только не это. Вся знали, кто будет на утреннике «Урожаем», «Караваем» или «Булочкой». Родители гордились этим и помогали готовить костюмы. Искони заложенное уважение к хлебу сидело в народе крепко, еще крепче – не так давние голодные годы.

Савуков работает с детьми, сразу загорелся идеей организовать подобный утренник в своем интернате и попросил меня помочь. Я согласился. Только, как дойти до тех мальчишек, которые играли булкой в футбол, не имею представления. Ведь составители школьных учебников скорее с восторгом напишут, как нынешние уголовники склеивают хлебом «коня», чтобы передать записку-«маляву» соседям по камере, чем об исконном уважении хлеба нашим народом.

Источник: Станислав ОЛЕФИР

von-hoffmann.livejournal.com

Хлеб наш насущный: leonid_vlad

Три паренька по переулку,Играя будто бы в футбол,Туда-сюда гоняли булкуИ забивали ею гол.С. Михалков.

Наконец, пришел из госпиталя папа, стал работать на станции и приносить домой настоящий хлеб.

Мама говорила, что Васька, когда вытаскивал застрявшие ботинки, порвал у себя внутри какую-то жилу…

Люди, конечно, говорят, что ястребок врезался нарочно. Патроны кончились, вот и пошел на таран…

Ну, и как испеченный из такой пшеницы хлеб не любить? Как ему не радоваться?

Источник: Станислав ОЛЕФИР

leonid-vlad.livejournal.com

Устный журнал "Знай цену хлебу, уважай труд хлебороба"

Разделы: Внеклассная работа

Готовясь к празднику, оформлены стенд “Хвала рукам, что пахнут хлебом!”, выставка репродукций картин на тему “Слава хлеб растившим”,выставка хлебобулочных изделий. На столе ваза с живыми цветами и колосками пшеницы.

На стене плакаты: “Слава тем, кто хлеб растил, не жалел труда и сил”, Слава хлебу на столе”.

Цели и задачи мероприятия:

подвести учащихся к пониманию того, что хлеб – основа всей жизни;
расширить знания и пользе хлеба, о его ценности, о тяжелом труде хлебороба;
воспитывать бережное отношение к хлебу и уважительное отношение к труду земледельца, любовь к Родине.

Ведущий. Наш устный журнал мне хочется начать стихотворением

Слава миру на земле! Слава хлебу на столе! Слава тем, кто хлеб растил! Не жалел трудов и сил!

Звучит песня “Русское поле”.

Ведущий. Хлеб-главное богатство нашей Родины. И пышный каравай, и буханка душистого ржаного хлеба, и сдобная булочка – итог работы сотен тысяч людей. В ломтике хлеба – нелегкий труд тех, кто выращивает хлеб.

1-я страница. “Хвала рукам, что пахнут хлебом!”

Хлеб России, хлеб моей Отчизны. Дюжий, богатырский, как всегда, Жизнью создался ты для жизни И трудом для нового труда.

(Выходит девочка с хлебом – солью и чтецы.)

Стихотворение С. Погореловского “Хлеб”.

1-й чтец:

Вот он, хлебушко душистый, С хрупкой корочкой витой. Вот он, теплый, золотистый, Словно солнцем налитой.

2-й чтец:

В нем – здоровье наше, сила, В нем – чудесное тепло. В нем – земли родимой соки, Солнца свет веселый в нем…

3-й чтец:

Сколько рук его растило, Охраняло, берегло! Ведь не сразу стали зерна Хлебом тем, что на столе. Люди долго и упорно Потрудились на земле!

4-й чтец:

Пышный, мягкий, пропеченный, Подрумяненный слегка, Хлеб с горбушкой золоченой Шел к тебе издалека. В каждый дом, на каждый стол

Он пожаловал, пришел, В нем чудесное тепло. Сколько рук его растило, Сохраняло, берегло.

Ведущий: Хлеб достается очень трудно. В этом трудоемком процессе участвует много людей: пахари, сеятели, комбайнеры, пекари. Невозможно не назвать и конструкторов, машиностроителей, которые создают технику для села. Да разве перечислишь всех, чьими руками собрано это чудо?

Появляются ученики в роли агронома, комбайнера, пекаря и мальчики.

Ученик:

Вот об этом – то, как раз Начинается рассказ. Зима. Спит земля. А что ей снится? Снится белая пшеница, Ну, а людям не до сна.

Агроном с мешочком в руке:

Первым делом проверяю семена. Приходи скорей, весна!

Ученик: Агроном сказал:

Агроном: Пора! Заводите трактора!

Ученик:

Трактора выходят в поле. тянут плуги на прицепе. Режут плуги, как ножом, Сочный, жирный чернозем!

Ученик: Продолжается рассказ:

Комбайнер:

Урожай поспел у нас. Выплывают в степь комбайны, Словно в море корабли, И из колоса тугого Выбивается зерно.

Ученик:

Вот и лето пролетело, тянет холодом с реки. Рожь поспела, пожелтела, наклонила колоски. Два комбайна в поле ходят. Взад-вперед, из края в край. Жнут – молотят, жнут – молотят, убирают урожай. Утром рожь стеной стояла. К ночи – ржи как не бывало. Только село солнышко, опустело зернышко. (Воронько)

Ученик:

Хоть и собрано зерно, Да не хлеб еще оно. Здесь такое с ним творится! В оборот его берут, В порошок его сотрут. Стали зернышки мукою. Не дадут и ей покоя, На большой хлебозавод Грузовик муку везет. Станешь тестом ты мука. Там при всем честном народе Уж нажмут тебе бока!

Пекарь:

Тесту тесно, Мало места. – Ох, пустите, – шепчет тесто. – Ладно, пустим, в печь, давай! Народился каравай!

Ученик.

Не напрасно народ С давних пор и поныне Хлеб насущный зовет Самой первой святыней. Золотые слова Забывать мы не вправе: "Хлеб всему голова!" – В поле, в доме, в державе!(Я. Дягутите “Рожь поет”)

Ведущий: Сегодня на нашем столе, на самом почетном месте лежит хлеб: хрустящий, с аппетитной корочкой. Хлеб.… Каждый день мы говорим о нем, слышим о нем, думаем о нем. Проснулись утром – и кто – нибудь из семьи спешит купить хлеб. Выйдешь на улицу и на вывеске читаешь: “Хлеб”. Мчится мимо фургон, на его кузове крупными буквами выведено “Хлеб”. Хлебом– солью встречают желанных гостей. Все, доже самое вкусное, может приесться, а хлеб– никогда, хотя мы едим его каждый день.

Часто можно видеть, как многие из вас, ребята, небрежно обращаются с хлебом, бросают его на пол, кидаются кусками хлеба. Это, видимо, потому, что многие дети не знают цены ему.

Настоящую цену хлеба понимаешь тогда, когда его мало, не хватает. Вы читали о блокаде Ленинграда во время Великой Отечественной войны. 900 дней продолжалась осада города фашистами. Особенно страшной была зима 1941– 1942 гг. Жители города получали по 125 граммов хлеба на день. Это очень мало. От голода умирало до 8 тыс. ленинградцев в сутки. 630 тысяч жителей Ленинграда не увидели весны 1942 года.

Страшным является дневник девятилетней ленинградской девочки Тани Савичевой, в которой она записывала слабеющей от голода ручонкой о том, как умирали один за другим члены ее семьи. Умерли 6 членов ее семьи, осталась она одна.

Вот что такое голод. Жизни шестерых самых дорогих людей, целой семьи оборвались на глазах девятилетней девочки Тани, самой младшей в семье. Ее дневник обошел весь мир как символ блокады, как одно из грозных обвинений фашизму. Такое страшное положение было не только в Ленинграде. Эвакуированные в Сибирь женщины, старики, дети копались в перепаханных полях, искали мерзлую картошку.

Человек, познавший нужду в хлебе, никогда не бросит кусочек хлеба. Вот что пишет Григорий Люшпин, переживший голод и ужасы лагеря смерти Бухенвальда:

Ученик:

Крошка хлеба на землю упала, Меньше хлеба на крошку стало. Где-то в поле неубранном нашем, Сколько зерен лежит у пашен! Вот собрать бы их вместе – да в кучу, Хлеб бы выпекли белый, пахучий. Мы б окрепли и сильными стали, Мы б тюремные стены сломали, Снова вышли бы в бой, под бомбежку! Да, жалеть надо хлебную крошку!

Ведущий: Трудно, тяжело достается хлеб. Хлеб кормит. Без хлеба нет жизни. Он занимает важнейшее место в жизни человека.

Песня “ Хлеб – всему голова”.

2-я страница – “Из истории хлеба”.

Ведущий: Издавна кормит людей матушка-земля. Во времена, когда люди еще не умели пахать и сеять, они брали только то, что земля сама для них припасла: ягоды, грибы, орехи. Но иногда вместе с грибами и съедобными травами человек приносил в корзинке несколько зернышек.

1-й ученик: Ученые полагают, что хлебу свыше 15 тысяч лет, его знали уже в Неолите. Хлеб в те давние времена мало чем напоминал нынешний. Первый хлеб представлял собой подобие запеченой кашицы, приготовленной из крупы и воды, а также мог стать результатом случайного приготовления или намеренных экспериментов с водой и мукой.2-й ученик: А древнем Египте 5-6 тысяч лет назад произошло как бы второе рождение хлеба. Там научились разрыхлять тесто, способом брожения, используя чудодейственную силу микроскопических организмов – хлебопекарных дрожжей и молочнокислых бактерий. Искусство приготовления “кислого хлеба” от египтян перешло к грекам. Большим лакомством считался разрыхленный пшеничный хлеб и в Древнем Риме. Там появились довольно крупные пекарни, в которых мастера выпекали многие сорта хлеба. 3-й ученик: На Руси владели секретом приготовления дрожжевого теста с незапамятных времен. Пекарни когда-то назывались избами. Но пекли хлеб практически в каждом доме. Лишь несколько веков назад возникла специализация хлебных дел мастеров. Появились хлебники, пирожники, пряничники, блинники, ситники, калачники. С ростом благосостояния населения страны доля потребления самого хлеба немного падает, но, тем не менее, это еще основной продукт на столе рабочего, крестьянина, на солдатском столе. Со временем возникает все больше блюд с использованием муки.4-й ученик: Русские всегда ели больше хлеба, чем мяса, что отмечали практически все иностранные путешественники. В средневековой Англии черный хлеб ели разве что бедняки, а представители состоятельных сословий использовали его, главным образом, в качестве тарелок: большие буханки хлеба, выпеченные несколько дней назад, нарезались крупными ломтями, в середине куска делали небольшое углубление, в которое клали еду. После обеда эти “тарелки” собирали в корзину и раздавали беднякам.

3-я страница – “Поэтическая”. Послушаем стихотворения о хлебе.

Булка.

Три паренька по переулку Играя будто бы в футбол, Туда – сюда гоняли булку И забивали ею гол. Шел мимо незнакомый дядя, Остановился и вздохнул, И, на ребят почти не глядя, К той булке руку протянул. Потом, насупившись сердито, Он долго пыль с нее сдувал И вдруг спокойно и открыто При всех ее поцеловал. – Вы кто такой? – спросили дети, Забыв на время про футбол. – Я пекарь! – человек ответил, И с булкой медленно ушел. И это слово пахло хлебом И той особой теплотой, Которой налиты под небом Моря пшеницы золотой. (С. Михалков)

Руки человека.

Склонила тяжелую голову рожь. “Спасибо вам, солнце и ласковый дождь! Спасибо земле, Что была моим домом, И сильным рукам, Моим старым знакомым. Я помню, как руки трудились упорно, Чтоб в землю посеять янтарные зерна, А нынче они урожай уберут. Спасибо вам, руки, За добрый ваш труд! Я долгую зиму в земле пролежала, Ютилась под снегом, От стужи дрожала, Но солнце меня отогрело давно, И я принесла золотое зерно. Кто хочет, отведайте хлеба ржаного! А если меня вы посеете снова, Я снова под снегом дорогу найду И колосом стану, И к людям приду”. Я. Дягутите “Рожь поет”

4-я страница – “Народная мудрость о хлебе” Пословицы и поговорки о хлебе.

Конкурс команд:

1-е задание: Каждая команда получает конверт со словами пословиц. Они должны собрать пословицы.

Хлеб – это самый дорогой плод нашей матери – земли и рук человеческих. Хлеб – это державное наше богатство. Хлеб также дорог, как и сама жизнь. Хлеб – всему голова! Без хлеба – нет обеда! Будет хлеб – будет и песня. Без хлеба не вкусно и не сытно – Сколько ни думай, а лучше хлеба-соли не придумаешь. – Человек хлебом живет, а не промыслом. – Покуда есть хлеб да вода, все не беда.

2-е задание: Дописать пословицы.

– Хлеб да вода…(крестьянская еда). – Хлеб да соль, и … (и обед пошел). – Хлеб – батюшка, …(водица – матушка). – Палата бела, а…(без хлеба в ней беда). – Гречневая каша – матушка наша, а …(хлебец ржаной – отец наш родной). – Хлеб на стол, так и стол престол, а …(хлеба ни куска – и стол доска). – Без хлеба, без соли…(худая беседа). – Хлеба ни куска, …(так и в тереме тоска). – (Хлеб везде хорош):..и у нас, и за морем. – (Не будет хлеба), …не будет т обеда. – (Хлеб черствый)…– обед честный. – (Хлеба нет ), и… друзей не бывало.

3-е задание: Загадки.

Вырос в поле дом, полон дом зерном. Стены позолочены, ставни заколочены. (Колос)
Без ног, без рук, а подпоясанный. (Сноп)
Ходит в поле из края в край, Режет черный каравай. (Трактор)
Отгадать легко и быстро: Мягкий, пышный и душистый, Он и черный, он и белый, А бывает подгорелый. (Хлеб)
Комковато, ноздревато, И губато, и горбато, и твердо, И мягко, и кругло, и ломко, И черно, и бело, и всем мило. (Хлеб)
Всем нужен, а не всякий сделает (Хлеб)
Бьют меня палками, жмут меня камнями, Держат меня в огненной пещере, Режут меня ножами. За что меня так губят? За то, что любят. (Хлеб)
Круглобок и маслян он, В меру крут, посолен, - Пахнет солнечным теплом, Пахнет знойным полем. (Хлеб)
Мнут и катают, В печи закаляют, Потом за столом Режут ножом. (Хлеб)
Вот он – Теплый, золотистый. В каждый дом, На каждый стол – Он пожаловал – пришел. В нем – Здоровье, наша сила, В нем – Чудесное тепло. Сколько рук Его растило, Охраняло, берегло! (Хлеб)
Ты не клюй меня, дружок, голосистый петушок. В землю теплую уйду, к солнцу колосом взойду. В нем тогда, таких как я, будет целая семья. (Зерно)

5-я страница – “Наши презентации”. Ученики показывают свои презентации о хлебе.

Ведущий:

Вот и заканчивается наш журнал. Переворачиваем последнюю страницу. Дорогие ребята, все, что достигнуто сегодня человеком, создано благодаря хлебу и рукам, которые возделывают землю. Уважайте труд хлеборобов, бережно относитесь к хлебу, берите к обеду столько хлеба, сколько вам нужно. И живите так, чтобы хлеб ваш был всегда честным. В хлебе — душа нашей родной земли, судьбы многих людей, их неустанный труд. Мама, хлеб, Родина — это одни из самых святых слов для человека.

Ученик:

Зерна наших дней, светитесь Позолотою резной! Говорим мы: “Берегите. Берегите Хлеб родной... Не мечтали мы о чуде. К нам с полей живая речь: “Берегите хлеб, вы –люди! Научитесь хлеб беречь”. Н. Тихонов

А нашу сегодняшнюю встречу мы не смогли бы приготовить без помощи ваших добрых мам. Поможем им накрыть на стол.

xn--i1abbnckbmcl9fb.xn--p1ai