Финист – Ясный Сокол (комментарии Левашова). Железный хлеб в сказках
Финист – Ясный Сокол (комментарии Левашова)
Название сказки
В Сказе Настенька искала «Ясного Сокола из чертога Финиста» (чертог Финиста - это созвездие), а в сказке Финист – это имя человека. Т.е. уже в самом названии сказки заложено серьезное ИСКАЖЕНИЕ! Таким образом, с самого начала дается ложный настрой.Уклад жизни
В сказке исчезло описание жизни семьи земледельца, обычаи... всё, что связано с ведическими традициями руского народа. В сказке после смерти жены крестьянин хочет взять в дом работницу со стороны, а ведь в Сказе говориться о старушке-бобылке, на которой он хотел жениться. В ведические времена наемных работников не было вообще, в хозяйстве трудились только члены одной семьи. * Бобылка – одинокая пожилая женщина, как правило, вдова. Это слово практически исчезло из речи народа, но до наших дней дошло слово БОБЫЛЬ – вдовец. Также это слово означает просто одинокого человека, холостяка, человека без семьи. Слово БОБЫЛЬ возникло из слияния двух слов – БОГ и БЫЛ. Или более развернуто – человек, который остался, БЫЛ, один на один с БОгом, БОгами, без спутника или спутницы жизни.
Имена
В сказке орач-труженник Любомир Ведаславович превратился в безымянного крестьянина. Настенька превратилась в Марьюшку. А ведь наши Предки давали имена не «от фонаря», а по сути - что делал человек, и к чему у него было предназначение. Например, Любомир Ведаславич. Любомир – «любящий мир», любящий жизнь; а отчество – Ведаславич, «славящий Веды»! Скорее всего, отец Любомира был ведуном, человеком, который своими делами прославлял Веды! А Веды делами мог прославлять только ВЕДУН. Млада Зареславна. Млада – такое имя могли дать молодой душе, которая еще только начала свое восхождение по Золотому Пути. К чему приведет духовная незрелость души матери Настеньки, становится ясно из текста Сказа. Имя «Забава» отражает суть совсем молодой души, которая стремится только к забавам и веселью, не имея достаточной мудрости, чтобы понять смысл слов: «делу время, а потехе час». Имя «Весняна», казалось бы, отличное имя для девушки, от которой веет весной, но… в данном случае, имя Весняна несет несколько другой смысл – «постоянно прихорашивающаяся», как Природа прихорашивается после того, как растают сугробы и земля-матушка набросит на себя зеленую «шаль», усыпанную яркими и прекрасными весенними цветами.
Боги
Конечно, христианская цензура не могла пропустить упоминание славянских Богов и волхвов. Древний волхв, в сказке превратился просто в старичка, а весь его рассказ о своем сыне – Ясном Соколе, о просьбе отдать перышко той красной девице, которая об оном спросит, а также, что Ясный Сокол находится в чертоге Финиста… всё это в сказке исчезло. Род и Макошь в сказке вообще не упоминаются, а Богини, с которыми встречалась Настенька, превратились в бабок-ёжек, которые пока еще не пожирают детей и совершают добро, аналогичное деяниям Иерархов Света, но уже одна баба-яга страшнее другой: «сидит баба-яга – костяная нога, ноги из угла в угол, губы на грядке, а нос к потолку прирос. Сама черная, а во рту один клык торчит». Скорее всего на момент создания сказки в памяти народной еще оставались отголоски ведических традиций, поэтому составители сказки не решились полностью очернить Бабу Йогу. Но позже, например, в сказке «Сестрица Аленушка и братец Иванушка» баба-яга уже охотится на детей-сирот, чтобы их съесть! Так на уровне подсознания закладывается отторжение образа в целом. И всё… прекрасный образ Светлых Богов опоганен! * В слова «Бог» и «Богини» наши предки вкладывали совсем другой смысл, чем принят сейчас. Богами наши предки называли людей, которые в результате своего развития вышли на уровень творения! А это весьма существенное отличие от сегодняшнего понимания «Бог».
Ясный Сокол
Ясным Соколом в давние и не очень времена называли ВОИНА-ПТИЦУ, воплощение БОГА ВОЙНЫ – ВОЛХА, защитника Земли Руской! Учитывая это, Сказ приобретает совершенно новый смысл. Это не только Сказ о Настеньке и ее поиске своего суженого, но и о земле руской, которую должен защищать добрый молодец, способный оборачиваться Соколом, что символизирует возможность воина мгновенно перемещаться на огромные расстояния! В Сказе, добрый молодец, который мог оборачиваться соколом – это только образ, с помощью которого сказитель мог донести до слушателей понятие телепортации человека с одной планеты-земли на другую, без использования Врат Междумирья. А это говорит об очень высоком уровне развития и самого Ясного Сокола и его отца – древнего волхва, который, передав перышко Любомиру Ведаславичу, исчез… т.е. ушел легкоступом или дуновеньем, как говорили наши далекие предки, или телепортировался, как сказали бы наши современники. Отличие только в том, что слова ЛЕГКОСТУП и ДУНОВЕНЬЕ исконно руские, в то время как слово ТЕЛЕПОРТАЦИЯ пришло в руский язык из английского. Именно таким образом преднамеренно заменяются живые руские слова мертворожденными производными иностранных слов.
Железные башмаки и железные хлеба
В сказе Ясный Сокол сообщает Настеньке, что найти его можно в Чертоге Финиста, а для этого нужно «семь пар железных сапог сносить и изглодать семь хлебов железных». В сказке Финист сообщает Марьюшке, чтобы найти его, нужно «сносить три пары железных башмаков, трое посохов железных изломать и три колпака железных порвать». Таким образом, сказку значительно сократили. Да это и понятно. Тем, кто превращал Сказ в сказку, нечем было заменить путешествия Настеньки с одной планеты-земли на другую, особенно если учесть, что таких межзвездных перелетов было СЕМЬ!
За тридевять земель, в тринадесятом чертоге
В сказе Ясный Сокол сообщил Настеньке, что если она захочет его найти, ей придется отправиться «ЗА ТРИДЕВЯТЬ ЗЕМЕЛЬ, в ТРИНАДЕСЯТЫЙ ЧЕРТОГ». Сегодня мы пользуемся греческим словом «планета», а наши предки говорили «земля», например, наша земля называется Мидгард. Всего в системе Ярилы-Солнца 27 земель-планет. Оборот «за тридевять земель» сказители применяли, чтобы создать у слушателя образ космических глубин. «Тринадесятый Чертог» - это точное указание, где искать Ясного Сокола. Чертогами наши предки называли созвездия, и разбивали звездное небо - Сварожий Круг – на 16 Чертогов, из них 13-й Чертог – Чертог Финиста.В сказке баба-яга сообщает Марьюшке, что Финист находится «ЗА ТРИДЕВЯТЬ ЗЕМЕЛЬ, в ТРИДЕВЯТОМ ГОСУДАРСТВЕ». Т.е. информация подана таким образом, что фраза «за тридевять земель» указывает не на другую планету-землю, а на другое государство! «Дали дальние» превращаются в дорогу дальнюю в пределах одного континента. Название «Чертог Финиста» (которому сегодня соответствует созвездие Сетки) до которого от Мидгард-Земли ТРИДЕВЯТЬ ДАЛЬНИХ ДАЛЕЙ – 37,8 СВЕТОВЫХ ЛЕТ – в сказке превратилось в имя человека - Финиста!
Новые персонажи в сказке
Образ горячих слез
В сказке, как и в Сказе, Марьюшке удается на рассвете третьей ночи разбудить Финиста, после того, как ее слеза упала на обнаженное плечо Финиста – ясного сокола. И вновь, при общей похожести сюжета, наблюдается применение «эффекта кукушки»! В Сказе о Ясном Соколе одна слеза Настеньки падает на сердце и обжигает его, а другая – на глаза. Вроде бы и там и тут горячие слезы пробуждают спящего, но… в Сказе горячие слезы Настеньки освобождают Ясного Сокола от дурмана Темных Сил, когда горячая слеза падает на сердце. Напомню, что образ горячих слез, падающих на сердце, в целом ряде сказок используется, как символ освобождения человека от власти Темных Сил. Горячая слеза всегда была символом страданий и мучений народных, КРИТИЧЕСКОГО ВРЕМЕНИ ДЛЯ БУДУЩЕГО НАРОДА! Ибо в критическое время народ всегда просыпался и брал в руки оружие ради спасения своей Родины. В Сказе о Ясном Соколе этот образ раскрыт полностью, особенно если обратить внимание на то, что ВТОРАЯ СЛЕЗА Настеньки упала Ясному Соколу на ГЛАЗА! Что, в свою очередь, было символом пробуждения и прозрения ИСТИНЫ!Веды Перуна о христианствеСказка «Репка» (изначальный смысл)Сказка о мертвой царевне… (расшифровка)Тайна Байкала. Камень-кристалл Вечного Знания
fizrazvitie.ru
В сказке Марьюшка должна сносить три пары железных башмаков и изломать три железных посоха,
В сказке Марьюшка должна сносить три пары железных башмаков и изломать три железных посоха, но ведь железные башмаки и железные посохи — предметы одного порядка, связанные с движением! Это сродни понятию масло — масляное. А вот при чём тут железные колпаки, да которые ещё необходимо порвать — совсем не понятно! Если в Сказе образ железных сапог и железного хлеба имеет смысл, то железные колпаки — «ни к селу, ни к городу»! Может быть, всё это очень сложно для понимания и не дано таким людям, как я? Такое вполне может быть, но, может, в сказке есть хоть что-нибудь, что позволит это понять? Остаётся только следовать далее за текстом:
«…Пошла она к отцу и проговорила:
— Не брани меня, батюшка, отпусти в путь-дорогу дальнюю. Жива буду — свидимся, умру — так, знать, на роду написано.
Жалко было отцу отпускать любимую дочку, но отпустил.
Заказала Марьюшка трое башмаков железных, трое посохов железных, трое колпаков железных и отправилась в путь-дорогу дальнюю, искать желанного Финиста — ясна сокола. Шла она чистым полем, шла тёмным лесом, высокими горами. Птички весёлыми песнями ей сердце радовали, ручейки лицо белое умывали, леса тёмные привечали. И никто не мог Марьюшку тронуть; волки серые, медведи, лисицы — все звери к ней сбегались. Износила она башмаки железные, посох железный изломала и колпак железный порвала.
И вот выходит Марьюшка на поляну и видит: стоит избушка на курьих ножках — вертится. Говорит Марьюшка:
— Избушка, избушка, встань к лесу задом, ко мне передом! Мне в тебя лезть, хлеба есть.
Повернулась избушка к лесу задом, к Марьюшке передом. Зашла Марьюшка в избушку и видит: сидит там баба-яга — костяная нога, ноги из угла в угол, губы на грядке, а нос к потолку прирос.
Увидела баба-яга Марьюшку, зашумела:
— Тьфу, тьфу, русским духом пахнет! Красная девушка, дело пытаешь, аль от дела лытаешь?
— Ищу, бабушка, Финиста — ясна сокола.
— О, красавица, долго тебе искать! Твой Ясный Сокол за тридевять земель, в тридевятом государстве. Опоила его зельем царица-волшебница и женила на себе. Но я тебе помогу. Вот тебе серебряное блюдечко и золотое яичко. Когда придёшь в тридевятое царство, наймись работницей к царице. Покончишь работу — бери блюдечко, клади золотое яичко, само будет кататься. Станут покупать — не продавай. Просись Финиста — ясна сокола повидать…»
И что же нам сказка вещает? С удивлением обнаруживаем искажение того, что было в Сказе. Расстояние в ДАЛИ ДАЛЬНИЕ — во многие световые годы — превращается в дорогу дальнюю в пределах одного континента. Название «Чертог Финиста», до которого от Мидгард-земли ТРИДЕВЯТЬ ДАЛЬНИХ ДАЛЕЙ — 37,8 СВЕТОВЫХ ЛЕТ — в «волшебной» сказке превратилось в имя человека — ФИНИСТА! Название созвездия, которому сегодня соответствует СОЗВЕЗДИЕ СЕТКИ, вдруг стало именем ЧЕЛОВЕКА! Но это ещё не все сюрпризы сказки! Износила Марьюшка одни железные башмаки, посох железный изломала, колпак железный порвала и… оказалась она около избушки на курьих ножках! В данном случае образ железных предметов просто абсурден, не имеет никакого смысла, даже скрытого.
Если в Сказе образы железных сапог и железных хлебов служили для создания у слушателей, большинство из которых никогда в своей жизни не путешествовали дальше соседнего торжища-базара или города, понимания огромности удаления даже ближайшей к Мидгард-земле звезды на доступном для них уровне, то в сказке удаление дома Марьюшки от избушки на курьих ножках, ну, никак не может быть очень большим! Следовательно, применение образа железных башмаков, посохов и колпаков, вызвано необходимостью камуфляжа сказки под Сказ!
Видно, сказка создавалась тогда, когда оригинальный текст Сказа был хорошо известен ещё очень многим. Именно этим и объясняется замена имени Настеньки на имя Марьюшки. Таким образом, наряду со Сказом, который в устной форме передаётся в народе из поколения в поколение, создаётся сказка, сильно искажающая Сказ, но использующая «скелет» Сказа. Сказ передаётся устно среди простых людей, а сказка записана, и её могут ПРОЧИТАТЬ ТОЛЬКО ГРАМОТНЫЕ! А грамотных среди простого народа ко времени создания сказки уже было мало, и грамотные слои населения воспитывались уже под жёстким контролем христианства! Так что, таким образом была сделана попытка подмены в памяти народной истинной информации Сказа на ложную! В Сказе первая встреча Настеньки с Богиней Карной происходит на планете-земле Богини. А в сказке Марьюшка встречается с бабой-ягой — костяной ногой, которая ей и сообщает о том, где находится Финист и у кого! Баба-яга сообщает Марьюшке о том, что Финист находится за ТРИДЕВЯТЬ ЗЕМЕЛЬ, В ТРИДЕВЯТОМ ГОСУДАРСТВЕ! Казалось бы, можно уже радоваться! В сказке упоминается о других планетах-землях, но… радость оказывается несколько преждевременной! В том виде, как подана информация, фраза «за тридевять земель» указывает не на другую планету-землю, а на ДРУГОЕ ГОСУДАРСТВО! Что ещё и подчёркивается — в ТРИДЕВЯТОМ ГОСУДАРСТВЕ!
И получается, что ТРИДЕВЯТЬ ЗЕМЕЛЬ — это ни что иное, как удалённое царство-государство, и всё! Баба-яга сообщает Марьюшке и о том, что царица-волшебница опоила Финиста зельем и женила на себе, и дарит ей серебряное блюдечко и золотое яичко. И вновь образ, взятый из Сказа, привносится в сказку в искажённом виде. Серебряное блюдо и золотое яичко Настеньке дарит Богиня Желя, которая жила на второй планете-земле, посещённой Настенькой.
В сказке же серебряное блюдечко и золотое яичко Марьюшке дарит баба-яга, да ещё и указывает ей, что она должна сделать с этим серебряным блюдечком и золотым яичком — обменять на возможность увидеть Финиста! А ведь в Сказе Настенька ТОЛЬКО НА ТРЕТЬЮ НОЧЬ ОБМЕНИВАЕТ СЕРЕБРЯНОЕ БЛЮДО И ЗОЛОТОЕ ЯИЧКО НА ВОЗМОЖНОСТЬ УВИДЕТЬ ЯСНА СОКОЛА! И ещё один момент… Настенька САМА, без чьей-то подсказки предлагала обменять полученные ею подарки на возможность увидеть спящего Ясного Сокола. Создаётся впечатление, что составители сказки спешили как можно быстрее завершить своё дело и, не имея большого воображения, не могли ничего путного придумать вместо выброшенной из Сказа РЕАЛЬНОЙ ИНФОРМАЦИИ!
И ещё один момент… В сказке баба-яга даёт Марьюшке такой же подарок, что в Сказе получает и Настенька от Богини Жели. Возникает тогда вопрос: а не стали ли после крещения Киевской Руси называть Богиню Желю бабой-ягой? Ведь всё, что было связано с представлениями наших предков, христианские священники объявили языческими предрассудками и очернили, как могли! Нет, Богиня Желя не стала бабой-ягой! Нашими предками почиталась Богиня-Покровительница детей-сирот и детей вообще — Баба Йога (Йогиня-Матушка)! Баба Йога — вечнопрекрасная, доброжелательная, любящая Богиня-Покровительница, в христианские времена «превратилась» в бабу-ягу — костяную ногу, у которой «ноги из угла в угол, губы на грядке, а нос к потолку прирос…» Очень «близкое» сходство! Но и это ещё не всё!
Ведическая Баба Йога странствовала по Мидгард-земле то на огненной Небесной колеснице (Малая Вайтмара), то верхом на коне по всем землям, на коих жили Роды Великой Расы и потомки Рода Небесного, собирая беспризорных детей-сирот по градам и весям:
«…В каждой Славяно-Арийской Веси, даже в каждом многолюдном граде или поселении, Богиню-Покровительницу узнавали по излучающейся ДОБРОТЕ, НЕЖНОСТИ, КРОТОСТИ, ЛЮБВИ и нарядным сапожкам, украшенным золотыми узорами, и показывали Ей, где живут дети-сироты. Простые люди называли Богиню по-разному, но обязательно с нежностью, кто БАБУШКОЙ ЙОГОЙ ЗЛАТОЙ НОГОЙ, а кто и совсем попросту — Йогиней-Матушкой.
Детей-сирот Йогиня привозила в свой прекрасный Скит, который находился в самой чаще леса, у подножья Ирийских гор (Алтай). Всё это Она делала для того, чтобы спасти от неминуемой гибели этих последних представителей древнейших Славянских и Арийских Родов.
В предгорном Скиту, где Йогиня-Матушка проводила детей-сирот через ОГНЕННЫЙ ОБРЯД ПОСВЯЩЕНИЯ ДРЕВНИМ ВЫШНИМ БОГАМ, имелось Капище Рода, высеченное внутри горы.
Рядом с горным Капищем Рода в скале имелось специальное углубление, которое Жрецы Рода называли Пещь Ра. Из него выдвигался каменный помост, разделённый выступом на равные углубления, называемый «лапата». В одно углубление, которое было ближе к Пещи Ра, Йогиня-Матушка укладывала спящих детей-сирот в белых одеждах. Во второе углубление накладывался сухой хворост, после чего лапата задвигался обратно в Пещь Ра, и Йогиня поджигала хворост.
Для всех присутствующих на Огненном обряде это означало, что дети-сироты были посвящены Древним Вышним Богам, и в мирской жизни Родов их никто более не увидит. ЧУЖЕЗЕМЦЫ, которые иногда присутствовали на Огненных Обрядах, очень красочно рассказывали в своих краях, что своими глазами наблюдали, как МАЛЕНЬКИХ ДЕТЕЙ ПРИНОСИЛИ В ЖЕРТВУ Древним Богам, бросив их живыми в Огненную Печь, и сотворила сие Баба Йога. Чужестранцам было неведомо, что, когда задвигался помост-лапата в Пещь Ра, специальный механизм опускал каменную плиту на выступ лапаты, и отделял углубление с детьми от Огня.
Когда загорался Огонь в Пещи Ра, Жрецы Рода переносили детей-сирот из углубления на лапате в помещения Капища Рода. Впоследствии из детей-сирот воспитывали Жрецов и Жриц, а когда они становились взрослыми, юноши и девушки создавали семьи и продолжали свой Род. Но ничего из этого чужеземцы не ведали и продолжали распространять сказки о том, что дикие Жрецы Славянских и Арийских народов, а, в особенности, кровожадная Баба Йога, детей-сирот в жертву Богам приносят. Эти глупые чужеземные сказки повлияли на Образ Йогини-Матушки, особенно после христианизации Руси, когда образ красивой молодой Богини подменили образом древней злой и горбатой старухи со спутанными волосами, которая крадёт маленьких детей, жарит их в печи в лесной избе и потом поедает их. Даже имя Богини Йогини исказили, стали называть Её «Баба Яга — костяная нога» и стали пугать Богиней всех детей…»41
Так что, становится предельно ясно, кто ЗАПИСЫВАЛ СКАЗКУ — ЧУЖЕЗЕМЦЫ! Напомню, что ЧУЖЕЗЕМЦАМИ наши предки называли представителей Тёмных Сил, проникших на Мидгард-землю агентов СЕРОЙ РАСЫ из Пекельного Мира! До насильственной христианизации любой человек на русских землях знал, кто такая Баба Йога, и ни для кого не был секретом обряд очищения огнём в Пещи Ра и то, что никто детей-сирот не поджаривал живыми, и, тем более, никто их не ел.
Любопытно и то, что в сказке «Финист — ясный сокол» Баба Йога хоть и превратилась уже в уродливую старуху с костяной ногой, но ещё не жарила в печи детей! В сказке она помогает Марьюшке и дарит ей волшебный предмет. Это говорит о том, что в памяти народной ещё оставались некие отголоски ведических традиций, и составители сказки не решились полностью очернить Бабу Йогу. В других сказках, записанных, скорее всего, позже, чем сказка «Финист — ясный сокол», они (чужеземцы) идут в искажении правды гораздо дальше. Например, в сказке «Сестрица Алёнушка и братец Иванушка» баба-яга охотится на детей-сирот, чтобы их съесть! Вот таким образом социальные паразиты постепенно меняли народные представления, подменяя деяния светлых иерархов на противоположные по сути, и навязывали народу уже с детских лет чёрную ложь, Кривду вместо Правды.
Даже на основе анализа русских народных сказок можно увидеть, как ЧУЖЕЗЕМЦЫ — ПАРАЗИТИЧЕСКАЯ СЕРАЯ РАСА — меняли менталитет русского народа, навязывая ему вместо ведического, светлого миропонимания, ложное и уничтожающее по своей сути, суеверие Торы! И совершали эту подмену достаточно медленно, постепенно вытесняя из народного сознания ведическое мировоззрение и понятия. Вовсю действовал, так называемый, «эффект кукушки»! И на примере сравнения «Сказа о Ясном Соколе» и сказки «Финист — ясный сокол» это видно невооружённым взглядом любому здравомыслящему человеку. И ещё один момент, Баба Йога летала по просторам Мидгард-земли на огненной небесной колеснице — Малой Вайтмаре, а в более позднее время уже бабу-ягу посадили в ступу, на которой она летала по Белому Свету и похищала детей-сирот!
Весьма любопытная аналогия, подтверждающая догадку о том, с кого ЧУЖЕЗЕМЦЫ «списали» этот образ, правда «слегка» его подкорректировав! И вновь всё это делали ЧУЖЕЗЕМЦЫ, и это уже наводит на весьма определённые мысли. Таким же образом ЧУЖЕЗЕМЦЫ постепенно подменяли суть ведических народных праздников, которые прочно «сидели» в генах русского народа.
Любопытно и то, что наши предки чётко различали ЧУЖЕСТРАНЦЕВ И ЧУЖЕЗЕМЦЕВ! Слово «ЧУЖЕСТРАНЦЫ», как это и следует из самого слова, возникло при слиянии двух: слова «ЧУЖАЯ» и слова «СТРАНА»! А слово «ЧУЖЕЗЕМЦЫ» возникло из слов «ЧУЖАЯ ЗЕМЛЯ»!
Как уже хорошо известно каждому, ЗЕМЛЯМИ наши предки называли ДРУГИЕ планеты-земли, а ЧУЖЕЗЕМЦАМИ, как уже упоминалось неоднократно, называли выходцев с планет-земель Тёмных Сил. Таким образом, становится предельно ясно, кто и для чего искажал русские Сказы. Этим занималась на Мидгард-земле ПАРАЗИТИЧЕСКАЯ СЕРАЯ РАСА! Её слуги действовали по строгим инструкциям своих хозяев, действовали медленно, но верно, рассчитывая на результат своих действий в будущем.
Именно поэтому они находили в нужное время христианских «святых», дни почитания которых приходились как раз на время древних ведических праздников и… со временем полностью переводили «стрелки» праздника на христианство. А если не было в нужный день нужного «святого», то… этот «святой» неожиданно появлялся… и для этого нужно было только придумать для него подходящую легенду! И именно эта черта хамелеонства в действиях социальных паразитов привела к тому, что русская ортодоксальная церковь в значительной степени отличается от католической. Что и служит ярким доказательством того, что христианская церковь действует, как хамелеон, подстраиваясь под местные обычаи, чтобы получить полный контроль над сознанием народных масс, в данном случае — россиян! А теперь вернёмся к тексту сказки:
«…Поблагодарила Марьюшка бабу-ягу и пошла. Потемнел лес, страшно стало Марьюшке, боится и шагнуть, а навстречу кот. Прыгнул к Марьюшке и замурлыкал:
— Не бойся, Марьюшка, иди вперёд. Будет ещё страшнее, а ты иди и иди, не оглядывайся.
Потёрся кот спинкой и был таков, а Марьюшка пошла дальше. А лес стал ещё темней.
Шла, шла Марьюшка, башмаки железные износила, посох поломала, колпак порвала и пришла к избушке на курьих ножках. Вокруг тын, на кольях черепа, и каждый череп огнём горит.
Говорит Марьюшка:
— Избушка, избушка, встань к лесу задом, ко мне передом! Мне в тебя лезть, хлеба есть.
Повернулась избушка к лесу задом, к Марьюшке передом. Зашла Марьюшка в избушку и видит: сидит там баба-яга — костяная нога, ноги из угла в угол, губы на грядке, а нос к потолку прирос.
Увидела баба-яга Марьюшку, зашумела:
— Тьфу, тьфу, русским духом пахнет! Красная девушка, дело пытаешь, аль от дела лытаешь?
— Ищу, бабушка, Финиста — ясна сокола.
— А у моей сестры была?
— Была, бабушка.
— Ладно, красавица, помогу тебе. Бери серебряные пяльцы, золотую иголочку. Иголочка сама будет вышивать серебром и золотом по малиновому бархату. Будут покупать — не продавай. Просись Финиста — ясна сокола повидать…»
В сказке появляется новый персонаж — кот, которого в Сказе не было, дорогу в Сказе Настеньке указывал самокатный клубочек путимерный — навигатор, а в сказке его заменил кот! Но и это ещё не всё. В сказке Марьюшка вновь приходит к бабе-яге, сестре первой, которая ей дарит СЕРЕБРЯННЫЕ ПЯЛЬЦЫ И ЗОЛОТУЮ ИГОЛОЧКУ, которая сама будет вышивать серебром и золотом по малиновому бархату! А в Сказе Настенька получает в подарок от БОГИНИ ДЖИВЫ ЗОЛОТОЕ ПЯЛЕЧКО ДА ИГОЛОЧКУ! И Богиня Джива наставляет Настеньку, как правильно надо пользоваться её подарком: «…ты пялечко держи, а иголочка сама вышивать будет…»! Таким образом, Богиня Джива в сказке превращается в ещё одну бабу-ягу, сестру первой! Да, ЧУЖЕЗЕМЦЫ, составлявшие сказку, даром фантазии явно не обладали! Уж очень примитивно и топорно они действовали. Но и вторая баба-яга помогает Марьюшке в сказке…
«…Поблагодарила Марьюшка бабу-ягу и пошла. А в лесу стук, гром, свист, черепа лес освещают. Страшно стало Марьюшке. Глядь, собака бежит:
— Ав, ав, Марьюшка, не бойся, родная, иди. Будет ещё страшнее, не оглядывайся.
Сказала и была такова. Пошла Марьюшка, а лес стал ещё темнее. За ноги её цепляет, за рукава хватает... Идёт Марьюшка, идёт и назад не оглянется.
Долго ли, коротко ли шла — башмаки железные износила, посох железный поломала, колпак железный порвала. Вышла на полянку, а на полянке избушка на курьих ножках, вокруг тын, а на кольях лошадиные черепа; каждый череп огнём горит.
Говорит Марьюшка:
— Избушка, избушка, встань к лесу задом, а ко мне передом!
Повернулась избушка к лесу задом, а к Марьюшке передом. Зашла Марьюшка в избушку и видит: сидит баба-яга — костяная нога, ноги из угла в угол, губы на грядке, а нос к потолку прирос. Сама черная, а во рту один клык торчит.
Увидела баба-яга Марьюшку, зашумела:
— Тьфу, тьфу, русским духом пахнет! Красная девушка, дело пытаешь, аль от дела лытаешь?
— Ищу, бабушка, Финиста — ясна сокола.
— Трудно, красавица, тебе будет его отыскать, да я помогу. Вот тебе серебряное донце, золотое веретёнце. Бери в руки, само прясть будет, потянется нитка не простая, а золотая.
— Спасибо тебе, бабушка.
— Ладно, спасибо после скажешь, а теперь слушай, что тебе накажу: будут золотое веретенце покупать — не продавай, а просись Финиста — ясна сокола повидать...»
И вновь очередная подмена. В Сказе Настенька получает от БОГИНИ КАРНЫ в подарок серебряное донце да золотое веретёнце! А в сказке Марьюшка получает этот подарок от ТРЕТЬЕЙ БАБЫ-ЯГИ! Из всех ТРЁХ БОГИНЬ ИЗ СКАЗА, у которых оказались псевдодвойники в сказке, только Богиню Карну Настенька называла Богиней-бабушкой! А остальные две были вечномолодыми и прекрасными, включая и неупомянутую в Сказе Бабу Йогу — Йогиню-Матушку, которую ЧУЖЕЗЕМЦЫ превратили в злую и страшную бабу-ягу, которой стали пугать детей! Любопытно и то, что в сказке «Финист — ясный сокол» каждая следующая баба-яга страшнее предыдущей. И ещё в сказке вновь появляется новый персонаж — говорящая собака, которая указывает Марьюшке дорогу и даёт наставления…
«…Поблагодарила Марьюшка бабу-ягу и пошла, а лес зашумел, загудел: поднялся свист, совы закружились, мыши из нор повылезли — да всё на Марьюшку. И видит Марьюшка — бежит навстречу серый волк.
— Не горюй, — говорит он, — а садись на меня и не оглядывайся.
Села Марьюшка на серого волка, и только её и видели. Впереди степи широкие, луга бархатные, реки медовые, берега кисельные, горы в облака упираются. А Марьюшка скачет и скачет. И вот перед Марьюшкой хрустальный терем. Крыльцо резное, оконца узорчатые, а в оконце царица глядит.
— Ну, — говорит волк, — слезай, Марьюшка, иди и нанимайся в прислуги…»
И вновь в сказке появляется новый герой — говорящий СЕРЫЙ ВОЛК, который и доставляет Марьюшку к хрустальному терему, в котором жил Финист — ясный сокол. В Сказе описываются события, происходившие на шести разных планетах-землях, но описание этих событий не воспринимается, как сказочное. А вот в сказке появляются говорящие человеческим голосом животные, реки медовые с кисельными берегами. В Сказе Настеньку в чертог Финиста доставляет на своей огненной небесной колеснице — Малой Вайтмаре — Даждьбог Тарх Перунович, который в сказке превращается в говорящего серого волка:
«…Слезла Марьюшка, узелок взяла, поблагодарила волка и пошла к хрустальному дворцу. Поклонилась Марьюшка царице и говорит:
— Не знаю, как Вас звать, как величать, а не нужна ли вам будет работница?
Отвечает царица:
— Давно я ищу работницу, но такую, которая могла бы прясть, ткать, вышивать.
— Всё это я могу делать.
— Тогда проходи и садись за работу.
И стала Марьюшка работницей. День работает, а наступит ночь — возьмёт Марьюшка серебряное блюдечко, золотое яичко и скажет:
— Катись, катись, золотое яичко, по серебряному блюдечку, покажи мне моего милого.
Покатится яичко по серебряному блюдечку, и предстанет Финист — ясный сокол. Смотрит на него Марьюшка и слезами заливается:
— Финист мой, Финист — ясный сокол, зачем ты меня оставил одну, горькую, о тебе плакать!
Подслушала царица ее слова и говорит:
— Продай ты мне, Марьюшка, серебряное блюдечко и золотое яичко.
— Нет, — говорит Марьюшка, — они непродажные. Могу я тебе их отдать, если позволишь на Финиста — ясна сокола поглядеть. Подумала царица, подумала.
— Ладно, — говорит, — так и быть. Ночью, как он уснёт, я тебе его покажу.
Наступила ночь, и идет Марьюшка в спальню к Финисту — ясну соколу. Видит она — спит её сердечный друг сном непробудным. Смотрит Марьюшка не насмотрится, целует в уста сахарные, прижимает к груди белой, — спит не пробудится сердечный друг…»
И вновь сказка довольно сильно перекликается по сюжету со Сказом, только Настенькино блюдечко и золотое яичко не показывало то, чего желаешь, а каждый оборот яичка на блюдечке приводил к появлению очередного золотого яичка. Да и использовала Настенька блюдечко и золотое яичко на третий день своей работы на чужеземную хозяйку, а не в первый день, как это сделала Марьюшка. Это, конечно, не принципиально, но… всё-таки создаёт в голове слушателей хаос. И это тоже НЕСЛУЧАЙНО! Подобный трюк позволяет создать у людей ментальный хаос, когда на существующий мировоззренческий фундамент накладывается псевдоправдоподобная версия, которая создаёт хаос в сознании и, ступенька за ступенькой, перемещает с одного фундамента мировоззрения на другой!
Такое «перетекание» обычно рассчитано на несколько поколений, когда каждое новое поколение «вроде бы» невзначай теряет часть наследия своих предков, вместо которого получает фальшивку. А в силу того, что подмена растянута на столетия, всё происходит, практически, незаметно, и в один «прекрасный день» народ «просыпается» и оказывается, что у него уже ничего своего не осталось, а только созданная социальными паразитами фальшивка! А теперь продолжим изучение этого процесса на конкретном примере:
«…Наступило утро, а Марьюшка не добудилась милого...
Целый день работала Марьюшка, а вечером взяла серебряные пяльцы да золотую иголочку. Сидит, вышивает, сама приговаривает:
— Вышивайся, вышивайся, узор, для Финиста — ясна сокола. Было бы чем ему по утрам вытираться.
Подслушала царица и говорит:
— Продай, Марьюшка, серебряные пяльцы, золотую иголочку.
— Я не продам, — говорит Марьюшка, — а так отдам, разреши только с Финистом — ясным соколом свидеться.
Подумала та, подумала.
— Ладно, — говорит, — так и быть, приходи ночью.
Наступает ночь. Входит Марьюшка в спаленку к Финисту — ясну соколу, а тот спит сном непробудным.
— Финист ты мой, ясный сокол, встань, пробудись!
Спит Финист — ясный сокол крепким сном. Будила его Марьюшка — не добудилась…»
И вновь Марьюша использует ещё один подарок, полученный от третьей бабы-яги, практически так же, как и Настенька в Сказе использует подарок от Богини Карны. И вторую ночь не может добудиться Финиста — ясна сокола! Именно вот так, как бы невзначай, заменяются светлые образы Богинь и Богов наших предков на пока ещё положительные персонажи, которые совершают добро, аналогичное деяниям Иерархов Света, но уже внешним обликом вызывающие отторжение на уровне подсознания. Бабы-яги в сказке «Финист — ясный сокол» ПОКА ЕЩЁ НЕ ПОЖИРАЮТ ДЕТЕЙ, но… вторая в тексте сказки баба-яга подаётся уродливее первой, а третья — уродливее второй.
refdb.ru
Место Встречи Славян - Оформление
О сказке «Финист — Ясный Сокол»
А теперь перед нами уже не «Сказ о Ясном Соколе», а сказка «Финист — ясный сокол». Даже в самом названии сказки уже заложено серьёзное искажение! Финист — это не имя человека, а название чертога-созвездия!
Таким образом, уже с самого начала в сказке даётся ложный настрой. Ясный Сокол из образа птицы-воина, инкарнации Волха — Бога Войны, спасителя Земли русской, с которым связывают возрождение Руси после ига Тёмных Сил, оказался Финистом! В таком варианте Ясный Сокол превратился лишь в своеобразную прибаутку, эпитет, типа «красная девица» и т.д.
Но это ещё не всё, это только «цветочки», это только начало искажения Сказа о Ясном Соколе, а «ягодки» этого искажения будут «вызревать» и проявляться по мере анализа текста сказки и сравнении оного с анализом Сказа! Трансформация Сказа через призму христианской цензуры в сказку проведена была, скорее всего, в несколько этапов, с каждым из которых в сказке всё меньше и меньше оставалось от Сказа.
И делалось это весьма искусно, из столетия в столетие, да так, что русский народ даже не заметил, что остался у «разбитого корыта» вместо реального описания событий, как и старушка из известной сказки А.С. Пушкина «О старике и золотой рыбке»! Только в сказке А.С. Пушкина старуха получила своё «разбитое корыто» по заслугам, а в сказке «Финист — ясный сокол» русскому народу «разбитое корыто» подсунули преднамеренно, чтобы скрыть от него правду о его великом прошлом...
.комментарии к сказке«финист — ясный сокол»
А теперь обратимся к тексту самой сказки:
«Жил да был крестьянин. Умерла у него жена, осталось три дочки. Хотел старик нанять работницу — в хозяйстве помогать. Но меньшая дочь, Марьюшка, сказала:
— Не надо, батюшка, нанимать работницу, сама я буду хозяйство вести.
Ладно. Стала дочка Марьюшка хозяйство вести. Всё-то она умеет, всё-то у неё ладится. Любил отец Марьюшку: рад был, что такая умная да работящая дочка растёт. Из себя-то Марьюшка красавица писаная. А сёстры её завидущие да жаднющие, из себя-то они некрасивые, а модницы-перемодницы — весь день сидят да белятся, да румянятся, да в обновки наряжаются, платья им — не платья, сапожки — не сапожки, платок — не платок…»
Орач-труженник Любомир Ведаславович превратился в безымянного крестьянина! Исчезло полностью описание жизни семьи земледельца, то, что у него с женой Младой Зареславной было девять сыновей и три дочери. Выброшен и уклад жизни, обычаи, всё, что связано с ведическими традициями русского народа. После смерти жены крестьянин хочет взять в дом работницу со стороны, а ведь в Сказе говорится только о желании жениться вновь на вдове-бобылке. В ведические времена наёмных работников не было вообще, в хозяйстве трудились только члены одной семьи. Настенька из Сказа превратилась в Марьюшку в сказке. В Сказе все три дочери Любомира Ведаславовича были на диво красивы и красотой равные, а нравом —разные, старшие сёстры Настеньки были избалованными воспитанием своей матери и завистливыми, а в сказке — старшие сёстры Марьюшки — некрасивые и жаднючие, завистливые…
Но вернёмся к тексту сказки:
«… Поехал отец на базар и спрашивает дочек:
— Что вам, дочки, купить, чем порадовать?
И говорят старшая и средняя дочки:
— Купи по полушалку, да такому, чтоб цветы покрупнее, золотом расписанные.
А Марьюшка стоит да молчит. Спрашивает ее отец:
— А что тебе, доченька, купить?
— Купи мне, батюшка, перышко Финиста — ясна сокола.
Приезжает отец, привозит дочкам полушалки, а перышка не нашёл…»
В сказке торжище уже превратилось в базар. Когда старшие дочери просят отца привести им подарки с базара, то некоторые фразы дословно совпадают с аналогичными фразами из Сказа: «…Старшая дочь Забава говорит отцу:
— Привези мне, батюшка, полушалок, да чтоб цветы на нём большие были и золотомрасписанные…». Всё это говорит о том, что составители сказки явно использовали сказ, как свойисточник, который пропустили через свою цензуру! Так что «родство» Сказа и сказки — вне всяких сомнений! Но во что превратили Сказ, пропустив через церковную и светскую цензуру? Давайте сравним: когда дело в сказке доходит до Марьюшки, она просит отца привезти пёрышко Финиста — ясна сокола, а в Сказе Настенька просит своего батюшку привезти ей пёрышко Ясного Сокола из чертога финиста! В принципиальных вопросах тексты Сказа и сказки разительно отличаются друг от друга! И, как нетрудно догадаться, эти принципиальные различия присутствуют в том, что касается действительно важнойинформации, сообщающей о звёздном прошлом русов. Ну не должно быть у русского народа великогопрошлого, тем более, звёздного, а тут в Сказе оно есть! Значит, в сказке ничего не должно даже напоминатьоб этом, иначе не пройдёт версия о «диких славянах», которые к Х веку н.э. жили в землянках и даже своего государства не имели…
А теперь обратимся вновь к тексту сказки:
«…Поехал отец в другой раз на базар.
— Ну, — говорит, — дочки, заказывайте подарки.
Обрадовались старшая и средняя дочки:
— Купи нам по сапожкам с серебряными подковками.
А Марьюшка опять заказывает:
— Купи мне, батюшка, перышко Финиста — ясна сокола.
Ходил отец весь день, сапожки купил, а пёрышка не нашёл. Приехал без пёрышка.
Ладно. Поехал старик в третий раз на базар, а старшая и средняя дочки говорят:
— Купи нам по платью.
А Марьюшка опять просит:
— Батюшка, купи пёрышко Финиста — ясна сокола.
Ходил отец весь день, а пёрышка не нашёл. Выехал из города, а навстречу старенький старичок:
— Здорово, дедушка!
— Здравствуй, милый! Куда путь-дорогу держишь?
— К себе, дедушка, в деревню. Да вот горе у меня: меньшая дочка наказывала купить пёрышко Финиста — ясна сокола, а я не нашёл.
— Есть у меня такое пёрышко, да оно заветное; но для доброго человека, куда ни шло, отдам.
Вынул дедушка пёрышко и подаёт, а оно самое обыкновенное. Едет крестьянин и думает: «Что в нём Марьюшка нашла хорошего?» Привёз старик подарки дочкам, старшая и средняя наряжаются да над Марьюшкой смеются:
— Как была ты дурочка, так и есть. Нацепи своё пёрышко в волоса да красуйся!
Промолчала Марьюшка, отошла в сторону, а когда все спать полегли, бросила Марьюшка пёрышко на пол и проговорила:
— Любезный Финист — ясный сокол, явись ко мне, жданный мой жених!
И явился ей молодец красоты неописанной. К утру молодец ударился об пол и сделался соколом. Отворила ему Марьюшка окно, и улетел сокол к синему небу…»
Снова наблюдается та же картина: сказка почти полностью соответствует тексту Сказа во всём, что касается бытовых мелочей, но, как только повествование сказки затрагивает «острые моменты», её содержание «вдруг» становится совершенно другим! Исчезают многие подробности быта и традиций ведического прошлого. Древний волхв превратился в просто старичка, а весь рассказ Древнего Волхва о своём сыне — Ясном Соколе — и о том, что он просил отдать его пёрышко той красной девице, которая об оном спросит, а, также, и то, что Ясный Сокол находится в чертоге Финиста… всё это при «трансформации» Сказа в сказку «почему-то» исчезает! Резко меняется в сказке и то, как старшие сёстры реагируют на пёрышко Ясного Сокола. В сказке они обзывают младшую сестру дурой. А это говорит о том, что, когда записывали сказку, уже было искажено значение слова дура! Согласно понятиям наших предков, дура — это жена ура или душаура! Кроме того, в Сказе Настенька не знает, в чём тайна пёрышка Ясного Сокола, и, только случайно уронив его на пол, узнаёт секрет пёрышка. А в сказке Марьюшка, оставшись одна, бросает пёрышко на пол и требует появления любезного жениха. В Сказе показаны прекрасные взаимоотношения между Настенькой и Ясным Соколом, а в сказке — ни о каком духовном общении между Марьюшкой и Финистом и слова нет:
«…Три дня Марьюшка привечала к себе молодца; днём он летает соколом по синему поднебесью, а к ночи прилетает к Марьюшке и делается добрым молодцем. На четвёртый день сёстры злые заметили — наговорили отцу на сестру.
— Милые дочки, — говорит отец, — смотрите лучше за собой!
«Ладно, — думают сёстры, — посмотрим, как будет дальше».
Натыкали они в раму острых ножей, а сами притаились, смотрят. Вот летит ясный сокол. Долетел до окна и не может попасть в комнату Марьюшки. Бился, бился, всю грудь изрезал, а Марьюшка спит и не слышит. И сказал тогда сокол:
— Кому я нужен, тот меня найдёт. Но это будет нелегко. Тогда меня найдёшь, когда трое башмаков железных износишь, трое посохов железных изломаешь, трое колпаков железных порвёшь.
Услышала это Марьюшка, вскочила с кровати, посмотрела в окно, а сокола нет, и только кровавый след на окне остался. Заплакала Марьюшка горькими слезами — смыла слёзками кровавый след, и стала ещё краше…»
Когда читаешь сказку, то создаётся впечатление, что читаешь конспект сказа, притом, очень краткий, не очень-то умелый и весьма специфический — из Сказа убирается всё, что связано с ведическим наследием наших предков, с галактическим прошлым нашей цивилизации. Финист сообщает Марьюшке о том, что для того, чтобы найти его, нужно сносить три пары железных башмаков, трое посохов железных изломать и триколпака железных порвать! В Сказе же говорится о том, что найти Ясного Сокола можно в Чертоге Финиста, а для этого нужно семь пар железных сапог сносить и изглодать семь хлебов железных!
Таким образом, сказку значительно сократили по сравнению со Сказом. Да это и понятно! Тем, кто превращал Сказ в сказку, нечем было заменить путешествия Настеньки с одной планеты-земли на другую, особенно если учесть, что таких межзвёздных перелётов было семь! Не нашлось у них и многого другого, но об этом скажем позже. Но даже здесь у них промашка вышла!
В сказке Марьюшка должна сносить три пары железных башмаков и изломать три железных посоха, но ведь железные башмаки и железные посохи — предметы одного порядка, связанные с движением! Это сродни понятию масло — масляное. А вот при чём тут железные колпаки, да которые ещё необходимо порвать — совсем не понятно! Если в Сказе образ железных сапог и железного хлеба имеет смысл, то железные колпаки — «ни к селу, ни к городу»! Может быть, всё это очень сложно для понимания и не дано таким людям, как я? Такое вполне может быть, но, может, в сказке есть хоть что-нибудь, что позволит это понять? Остаётся только следовать далее за текстом:
«…Пошла она к отцу и проговорила:
— Не брани меня, батюшка, отпусти в путь-дорогу дальнюю. Жива буду — свидимся, умру — так, знать, на роду написано.
Жалко было отцу отпускать любимую дочку, но отпустил.
Заказала Марьюшка трое башмаков железных, трое посохов железных, трое колпаков железных и отправилась в путь-дорогу дальнюю, искать желанного Финиста — ясна сокола. Шла она чистым полем, шла тёмным лесом, высокими горами. Птички весёлыми песнями ей сердце радовали, ручейки лицо белое умывали, леса тёмные привечали. И никто не мог Марьюшку тронуть; волки серые, медведи, лисицы — все звери к ней сбегались. Износила она башмаки железные, посох железный изломала и колпак железный порвала.
И вот выходит Марьюшка на поляну и видит: стоит избушка на курьих ножках — вертится. Говорит Марьюшка:
— Избушка, избушка, встань к лесу задом, ко мне передом! Мне в тебя лезть, хлеба есть.
Повернулась избушка к лесу задом, к Марьюшке передом. Зашла Марьюшка в избушку и видит: сидит там баба-яга — костяная нога, ноги из угла в угол, губы на грядке, а нос к потолку прирос.
Увидела баба-яга Марьюшку, зашумела:
— Тьфу, тьфу, русским духом пахнет! Красная девушка, дело пытаешь, аль от дела лытаешь?
— Ищу, бабушка, Финиста — ясна сокола.
— О, красавица, долго тебе искать! Твой Ясный Сокол за тридевять земель, в тридевятом государстве. Опоила его зельем царица-волшебница и женила на себе. Но я тебе помогу. Вот тебе серебряное блюдечко и золотое яичко. Когда придёшь в тридевятое царство, наймись работницей к царице. Покончишь работу — бери блюдечко, клади золотое яичко, само будет кататься. Станут покупать — не продавай. Просись Финиста — ясна сокола повидать…»
И что же нам сказка вещает? С удивлением обнаруживаем искажение того, что было в Сказе. Расстояние вдали дальние — во многие световые годы — превращается в дорогу дальнюю в пределах одного континента. Название «Чертог Финиста», до которого от Мидгард-земли тридевять дальних далей — 37,8 световых лет— в «волшебной» сказке превратилось в имя человека — финиста! Название созвездия, которому сегодня соответствует созвездие сетки, вдруг стало именем человека! Но это ещё не все сюрпризы сказки! Износила Марьюшка одни железные башмаки, посох железный изломала, колпак железный порвала и… оказалась она около избушки на курьих ножках! В данном случае образ железных предметов просто абсурден, не имеет никакого смысла, даже скрытого.
Если в Сказе образы железных сапог и железных хлебов служили для создания у слушателей, большинство из которых никогда в своей жизни не путешествовали дальше соседнего торжища-базара или города, понимания огромности удаления даже ближайшей к Мидгард-земле звезды на доступном для них уровне, то в сказке удаление дома Марьюшки от избушки на курьих ножках, ну, никак не может быть очень большим! Следовательно, применение образа железных башмаков, посохов и колпаков, вызвано необходимостью камуфляжа сказки под Сказ!
Видно, сказка создавалась тогда, когда оригинальный текст Сказа был хорошо известен ещё очень многим. Именно этим и объясняется замена имени Настеньки на имя Марьюшки. Таким образом, наряду со Сказом, который в устной форме передаётся в народе из поколения в поколение, создаётся сказка, сильно искажающая Сказ, но использующая «скелет» Сказа. Сказ передаётся устно среди простых людей, а сказка записана, и её могут прочитать только грамотные! А грамотных среди простого народа ко времени создания сказки уже было мало, и грамотные слои населения воспитывались уже под жёстким контролем христианства! Так что, таким образом была сделана попытка подмены в памяти народной истинной информации Сказа на ложную! В Сказе первая встреча Настеньки с Богиней Карной происходит на планете-земле Богини. А в сказке Марьюшка встречается с бабой-ягой — костяной ногой, которая ей и сообщает о том, где находится Финист и у кого! Баба-яга сообщает Марьюшке о том, что Финист находится за тридевятьземель, в тридевятом государстве! Казалось бы, можно уже радоваться! В сказке упоминается о других планетах-землях, но… радость оказывается несколько преждевременной! В том виде, как подана информация, фраза «за тридевять земель» указывает не на другую планету-землю, а на другое государство! Что ещё и подчёркивается — в тридевятом государстве!
И получается, что тридевять земель — это ни что иное, как удалённое царство-государство, и всё! Баба-яга сообщает Марьюшке и о том, что царица-волшебница опоила Финиста зельем и женила на себе, и дарит ей серебряное блюдечко и золотое яичко. И вновь образ, взятый из Сказа, привносится в сказку в искажённом виде. Серебряное блюдо и золотое яичко Настеньке дарит Богиня Желя, которая жила на второй планете-земле, посещённой Настенькой.
В сказке же серебряное блюдечко и золотое яичко Марьюшке дарит баба-яга, да ещё и указывает ей, что она должна сделать с этим серебряным блюдечком и золотым яичком — обменять на возможность увидеть Финиста! А ведь в Сказе Настенька только на третью ночь обменивает серебряное блюдо и золотое яичко на возможность увидеть ясна сокола! И ещё один момент… Настенька сама, без чьей-то подсказки предлагала обменять полученные ею подарки на возможность увидеть спящего Ясного Сокола. Создаётся впечатление, что составители сказки спешили как можно быстрее завершить своё дело и, не имея большого воображения, не могли ничего путного придумать вместо выброшенной из Сказа реальной информации!
И ещё один момент… В сказке баба-яга даёт Марьюшке такой же подарок, что в Сказе получает и Настенька от Богини Жели. Возникает тогда вопрос: а не стали ли после крещения Киевской Руси называть Богиню Желю бабой-ягой? Ведь всё, что было связано с представлениями наших предков, христианские священники объявили языческими предрассудками и очернили, как могли! Нет, Богиня Желя не стала бабой-ягой! Нашими предками почиталась Богиня-Покровительница детей-сирот и детей вообще — Баба Йога (Йогиня-Матушка)! Баба Йога — вечнопрекрасная, доброжелательная, любящая Богиня-Покровительница, в христианские времена «превратилась» в бабу-ягу — костяную ногу, у которой «ноги из угла в угол, губы на грядке, а нос к потолку прирос…» Очень «близкое» сходство! Но и это ещё не всё!
Ведическая Баба Йога странствовала по Мидгард-земле то на огненной Небесной колеснице (Малая Вайтмара), то верхом на коне по всем землям, на коих жили Роды Великой Расы и потомки Рода Небесного, собирая беспризорных детей-сирот по градам и весям:
«…В каждой Славяно-Арийской Веси, даже в каждом многолюдном граде или поселении, Богиню-Покровительницу узнавали по излучающейся доброте, нежности,кротости, любви и нарядным сапожкам, украшенным золотыми узорами, и показывали Ей, где живут дети-сироты. Простые люди называли Богиню по-разному, но обязательно с нежностью, кто бабушкой йогой златой ногой, а кто и совсем попросту — Йогиней-Матушкой.
Детей-сирот Йогиня привозила в свой прекрасный Скит, который находился в самой чаще леса, у подножья Ирийских гор (Алтай). Всё это Она делала для того, чтобы спасти от неминуемой гибели этих последних представителей древнейших Славянских и Арийских Родов.
В предгорном Скиту, где Йогиня-Матушка проводила детей-сирот через огненныйобряд посвящения древним вышним богам, имелось Капище Рода, высеченное внутри горы.
Рядом с горным Капищем Рода в скале имелось специальное углубление, которое Жрецы Рода называли Пещь Ра. Из него выдвигался каменный помост, разделённый выступом на равные углубления, называемый «лапата». В одно углубление, которое было ближе к Пещи Ра, Йогиня-Матушка укладывала спящих детей-сирот в белых одеждах. Во второе углубление накладывался сухой хворост, после чего лапата задвигался обратно в Пещь Ра, и Йогиня поджигала хворост.
Для всех присутствующих на Огненном обряде это означало, что дети-сироты были посвящены Древним Вышним Богам, и в мирской жизни Родов их никто более не увидит. чужеземцы, которые иногда присутствовали на Огненных Обрядах, очень красочно рассказывали в своих краях, что своими глазами наблюдали, как маленькихдетей приносили в жертву Древним Богам, бросив их живыми в Огненную Печь, и сотворила сие Баба Йога. Чужестранцам было неведомо, что, когда задвигался помост-лапата в Пещь Ра, специальный механизм опускал каменную плиту на выступ лапаты, и отделял углубление с детьми от Огня.
Когда загорался Огонь в Пещи Ра, Жрецы Рода переносили детей-сирот из углубления на лапате в помещения Капища Рода. Впоследствии из детей-сирот воспитывали Жрецов и Жриц, а когда они становились взрослыми, юноши и девушки создавали семьи и продолжали свой Род. Но ничего из этого чужеземцы не ведали и продолжали распространять сказки о том, что дикие Жрецы Славянских и Арийских народов, а, в особенности, кровожадная Баба Йога, детей-сирот в жертву Богам приносят. Эти глупые чужеземные сказки повлияли на Образ Йогини-Матушки, особенно после христианизации Руси, когда образ красивой молодой Богини подменили образом древней злой и горбатой старухи со спутанными волосами, которая крадёт маленьких детей, жарит их в печи в лесной избе и потом поедает их. Даже имя Богини Йогини исказили, стали называть Её «Баба Яга — костяная нога» и стали пугать Богиней всех детей…»
Так что, становится предельно ясно, кто записывал сказку — чужеземцы! Напомню, что чужеземцами наши предки называли представителей Тёмных Сил, проникших на Мидгард-землю агентов серой расы из Пекельного Мира! До насильственной христианизации любой человек на русских землях знал, кто такая Баба Йога, и ни для кого не был секретом обряд очищения огнём в Пещи Ра и то, что никто детей-сирот не поджаривал живыми, и, тем более, никто их не ел.
Любопытно и то, что в сказке «Финист — ясный сокол» Баба Йога хоть и превратилась уже в уродливую старуху с костяной ногой, но ещё не жарила в печи детей! В сказке она помогает Марьюшке и дарит ей волшебный предмет. Это говорит о том, что в памяти народной ещё оставались некие отголоски ведических традиций, и составители сказки не решились полностью очернить Бабу Йогу. В других сказках, записанных, скорее всего, позже, чем сказка «Финист — ясный сокол», они (чужеземцы) идут в искажении правды гораздо дальше. Например, в сказке «Сестрица Алёнушка и братец Иванушка» баба-яга охотится на детей-сирот, чтобы их съесть! Вот таким образом социальные паразиты постепенно меняли народные представления, подменяя деяния светлых иерархов на противоположные по сути, и навязывали народу уже с детских лет чёрную ложь, Кривду вместо Правды.
Даже на основе анализа русских народных сказок можно увидеть, как чужеземцы — паразитическая сераяраса — меняли менталитет русского народа, навязывая ему вместо ведического, светлого миропонимания, ложное и уничтожающее по своей сути, суеверие Торы! И совершали эту подмену достаточно медленно, постепенно вытесняя из народного сознания ведическое мировоззрение и понятия. Вовсю действовал, так называемый, «эффект кукушки»! И на примере сравнения «Сказа о Ясном Соколе» и сказки «Финист — ясный сокол» это видно невооружённым взглядом любому здравомыслящему человеку. И ещё один момент, Баба Йога летала по просторам Мидгард-земли на огненной небесной колеснице — Малой Вайтмаре, а в более позднее время уже бабу-ягу посадили в ступу, на которой она летала по Белому Свету и похищала детей-сирот!
Весьма любопытная аналогия, подтверждающая догадку о том, с кого чужеземцы «списали» этот образ, правда «слегка» его подкорректировав! И вновь всё это делали чужеземцы, и это уже наводит на весьма определённые мысли. Таким же образом чужеземцы постепенно подменяли суть ведических народных праздников, которые прочно «сидели» в генах русского народа.
Любопытно и то, что наши предки чётко различали чужестранцев и чужеземцев! Слово «чужестранцы», как это и следует из самого слова, возникло при слиянии двух: слова «чужая» и слова «страна»! А слово «чужеземцы» возникло из слов «чужая земля»!
Как уже хорошо известно каждому, землями наши предки называли другие планеты-земли, а чужеземцами, как уже упоминалось неоднократно, называли выходцев с планет-земель Тёмных Сил. Таким образом, становится предельно ясно, кто и для чего искажал русские Сказы. Этим занималась на Мидгард-землепаразитическая серая раса! Её слуги действовали по строгим инструкциям своих хозяев, действовали медленно, но верно, рассчитывая на результат своих действий в будущем.
Левашов http://sv-rasseniya.narod.ru/levashov/skaz/18.html
uistoka.com
Русская Сказка - Русские народные сказки (Сост. В. П. Аникин)
Вдруг поднялся стук да гром - весь дворец затрясся-зашатался. Все гости переполошились, повскакали со своих мест. А Иван-царевич говорит:
- Не бойтесь, гости дорогие! Это, видно, моя лягушонка в своей коробчонке едет!
Подбежали все к окнам и видят: бегут скороходы, скачут гонцы, а вслед за ними едет золоченая карета, тройкой гнедых коней запряжена.
Подъехала карета к крыльцу, и вышла из нее Василиса Премудрая - сама как солнце ясное светится.
Все на нее дивятся, любуются, от удивления слова вымолвить не могут.
Взяла Василиса Премудрая Ивана-царевича за руки и повела за столы дубовые, за скатерти узорчатые…
Стали гости есть, пить, веселиться.
Василиса Премудрая из кубка пьет - не допивает, остатки себе за левый рукав выливает. Лебедя жареного ест - косточки за правый рукав бросает.
Жены старших царевичей увидели это - и туда же: чего не допьют - в рукав льют, чего не доедят - в другой кладут. А к чему, зачем - того и сами не знают.
Как встали гости из-за стола, заиграла музыка, начались пляски. Пошла Василиса Премудрая плясать с Иваном-царевичем. Махнула левым рукавом - стало озеро, махнула правым - поплыли по озеру белые лебеди. Царь и все гости диву дались. А как перестала она плясать, все исчезло: и озеро и лебеди.
Пошли плясать жены старших царевичей.
Как махнули своими левыми рукавами - всех гостей забрызгали; как махнули правыми - костями-огрызками осыпали, самому царю костью чуть глаз не выбили. Рассердился царь и приказал их выгнать вон из горницы.
Когда пир был на исходе, Иван-царевич улучил минутку и побежал домой. Разыскал лягушечью кожу и спалил ее на огне.
Приехала Василиса Премудрая домой, хватилась - нет лягушечьей кожи! Бросилась она искать ее. Искала, искала - не нашла и говорит Ивану-царевичу:
- Ах, Иван-царевич, что же ты наделал! Если бы ты еще три дня подождал, я бы вечно твоею была. А теперь прощай, ищи меня за тридевять земель, за тридевять морей, в тридесятом царстве, в подсолнечном государстве, у Кощея Бессмертного. Как три пары железных сапог износишь, как три железных хлеба изгрызешь - только тогда и разыщешь меня…
Сказала, обернулась белой лебедью и улетела в окно.
Загоревал Иван-царевич. Снарядился, взял лук да стрелы, надел железные сапоги, положил в заплечный мешок три железных хлеба и пошел искать жену свою, Василису Премудрую.
Долго ли шел, коротко ли, близко ли, далеко ли - скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается, - две пары железных сапог износил, два железных хлеба изгрыз, за третий принялся. И повстречался ему тогда старый старик.
- Здравствуй, дедушка! - говорит Иван-царевич.
- Здравствуй, добрый молодец! Чего ищешь, куда путь держишь?
Рассказал Иван-царевич старику свое горе.
- Эх, Иван-царевич, - говорит старик, - зачем же ты лягушечью кожу спалил? Не ты ее надел, не тебе ее и снимать было! Василиса Премудрая хитрей-мудрей отца своего, Кощея Бессмертного, уродилась, он за то разгневался на нее и приказал ей три года квакушею быть. Ну, да делать нечего, словами беды не поправишь. Вот тебе клубочек: куда он покатится, туда и ты иди.
Иван-царевич поблагодарил старика и пошел за клубочком.
Катится клубочек по высоким горам, катится по темным лесам, катится по зеленым лугам, катится по топким болотам, катится по глухим местам, а Иван-царевич все идет да идет за ним -не остановится на отдых ни на часок.
Шел-шел, третью пару железных сапог истер, третий железный хлеб изгрыз и пришел в дремучий бор. Попадается ему навстречу медведь.
"Дай убью медведя! - думает Иван-царевич. - Ведь у меня никакой еды больше нет".
Прицелился он, а медведь вдруг и говорит ему человеческим голосом:
- Не убивай меня, Иван-царевич! Когда-нибудь я пригожусь тебе.
Не тронул Иван-царевич медведя, пожалел, пошел дальше. Идет он чистым полем, глядь - а над ним летит большой селезень.
Иван-царевич натянул лук, хотел было пустить в селезня острую стрелу, а селезень и говорит ему по-человечески:
- Не убивай меня, Иван-царевич! Будет время - я тебе пригожусь.
Пожалел Иван-царевич селезня - не тронул его, пошел дальше голодный.
Вдруг бежит навстречу ему косой заяц.
"Убью этого зайца! - думает царевич.- Очень уж есть хочется…"
Натянул свой тугой лук, стал целиться, а заяц говорит ему человеческим голосом:
- Не губи меня, Иван-царевич! Будет время - я тебе пригожусь.
И его пожалел царевич, пошел дальше. Вышел он к синему морю и видит: на берегу, на желтом песке, лежит щука-рыба. Говорит Иван-царевич:
- Ну, сейчас эту щуку съем! Мочи моей больше нет - так есть хочется!
- Ах, Иван-царевич,- молвила щука,- сжалься надо мной, не ешь меня, брось лучше в синее море!
Сжалился Иван-царевич над щукой, бросил ее в море, а сам пошел берегом за своим клубочком.
Долго ли, коротко ли - прикатился клубочек в лес, к избушке. Стоит та избушка на курьих ножках, кругом себя поворачивается. Говорит Иван-царевич:
- Избушка, избушка, повернись к лесу задом, ко мне передом!
Избушка по его слову повернулась к лесу задом, а к нему передом. Вошел Иван-царевич в избушку и видит: лежит на печи баба-яга - костяная нога. Увидела она царевича и говорит:
- Зачем ко мне пожаловал, добрый молодец? Волей или неволей?
- Ах, баба-яга - костяная нога, ты бы меня накормила прежде, напоила да в бане выпарила, тогда бы и выспрашивала!
- И то правда! - отвечает баба-яга.
Накормила она Ивана-царевича, напоила, в бане выпарила, а царевич рассказал ей, что он ищет жену свою, Василису Премудрую.
- Знаю, знаю! - говорит баба-яга.- Она теперь у злодея Кощея Бессмертного. Трудно будет ее достать, нелегко с Кощеем сладить: его ни стрелой, ни пулей не убьешь. Потому он никого и не боится.
- Да есть ли где его смерть?
- Его смерть - на конце иглы, та игла - в яйце, то яйцо - в утке, та утка - в зайце, тот заяц - в кованом ларце, а тот ларец - на вершине старого дуба. А дуб тот в дремучем лесу растет.
Рассказала баба-яга Ивану-царевичу, как к тому дубу пробраться. Поблагодарил ее царевич и пошел.
Долго он по дремучим лесам пробирался, в топях болотных вяз и пришел наконец к Кощееву дубу. Стоит тот дуб, вершиной в облака упирается, корни на сто верст в земле раскинул, ветками красное солнце закрыл. А на самой его вершине - кованый ларец.
Смотрит Иван-царевич на дуб и не знает, что ему делать, как ларец достать.
"Эх,- думает,- где-то медведь? Он бы мне помог!"
Только подумал, а медведь тут как тут: прибежал и выворотил дуб с корнями. Ларец упал с вершины и разбился на мелкие кусочки.
Выскочил из ларца заяц и пустился наутек.
"Где-то мой заяц? - думает царевич.- Он этого зайца непременно догнал бы…"
Не успел подумать, а заяц тут как тут: догнал другого зайца, ухватил и разорвал пополам. Вылетела из того зайца утка и поднялась высоко-высоко в небо.
"Где-то мой селезень?" - думает царевич.
А уж селезень за уткой летит - прямо в голову клюет. Выронила утка яйцо, и упало то яйцо в синее море…
Загоревал Иван-царевич, стоит на берегу и говорит:
- Где-то моя щука? Она достала бы мне яйцо со дна морского!
Вдруг подплывает к берегу щука-рыба и держит в зубах яйцо.
- Получай, Иван-царевич!
Обрадовался царевич, разбил яйцо, достал иглу и отломил у нее кончик. И только отломил - умер Кощей Бессмертный, прахом рассыпался.
Пошел Иван-царевич в Кощеевы палаты. Вышла тут к нему Василиса Премудрая и говорит:
- Ну, Иван-царевич, сумел ты меня найти, теперь я весь век твоя буду!
Выбрал Иван-царевич лучшего скакуна из Кощеевой конюшни, сел на него с Василисой Премудрой и воротился в свое царство-государство.
И стали они жить дружно, в любви и согласии.
БЕЛАЯ УТОЧКА
Один князь женился на прекрасной княжне и не успел еще на нее наглядеться, не успел с нею наговориться, не успел ее наслушаться, а уж надо было им расставаться, надо было ему ехать в дальний путь, покидать жену на чужих руках. Что делать! Говорят, век обнявшись не просидеть.
Много плакала княгиня, много князь ее уговаривал, заповедовал не покидать высока терема, не ходить на беседу, с дурными людьми не ватажиться, худых речей не слушаться. Княгиня обещала все исполнить.
Князь уехал; она заперлась в своем покое и не выходит.
Долго ли, коротко ли, пришла к ней женщина, казалось - такая простая, сердечная!
- Что, - говорит,- ты скучаешь? Хоть бы на божий свет поглядела, хоть бы по саду прошлась, тоску размыкала.
Долго княгиня отговаривалась, не хотела, наконец подумала: по саду походить не беда,- и пошла.
В саду разливалась ключевая хрустальная вода.
- Что,- говорит женщина,- день такой жаркий, солнце палит, а водица студеная так и плещет, не искупаться ли нам здесь?
- Нет, нет, не хочу! - А там подумала: ведь искупаться не беда!
Скинула сарафанчик и прыгнула в воду. Только окунулась, женщина ударила ее по спине:
- Плыви ты,- говорит,- белою уточкой!
И поплыла княгиня белою уточкой.
Ведьма тотчас нарядилась в ее платье, убралась, намалевалась и села ожидать князя.
Только щенок вякнул, колокольчик звякнул, она уж бежит навстречу, бросилась к князю, целует, милует. Он обрадовался, сам руки протянул и не распознал ее.
profilib.net
Сказка "Царевна-лягушка"
Русская народная сказкаВ некотором царстве, в некотором государстве жил-был царь, и было у него три сына. Младшего звали Иван-царевич.
Позвал однажды царь сыновей и говорит им:
— Дети мои милые, вы теперь все на возрасте, пора вам и о невестах подумать!
— За кого же нам, батюшка, посвататься?
— А вы возьмите по стреле, натяните свои тугие луки и пустите стрелы в разные стороны. Где стрела упадет — там и сватайтесь.
Вышли братья на широкий отцовский двор, натянули свои тугие луки и выстрелили.
Пустил стрелу старший брат. Упала стрела на боярский двор[2], и подняла ее боярская дочь.
Пустил стрелу средний брат — полетела стрела к богатому купцу во двор. Подняла ее купеческая дочь.
Пустил стрелу Иван-царевич — полетела его стрела прямо в топкое болото, и подняла ее лягушка-квакушка…
Старшие братья как пошли искать свои стрелы, сразу их нашли: один — в боярском тереме[3], другой — на купеческом дворе. А Иван-царевич долго не мог найти свою стрелу. Два дня ходил он по лесам и по горам, а на третий день зашел в топкое болото. Смотрит — сидит там лягушка-квакушка, его стрелу держит.
Иван-царевич хотел было бежать и отступиться от своей находки, а лягушка и говорит:
— Ква-ква, Иван-царевич! Поди ко мне, бери свою стрелу, а меня возьми замуж.
Опечалился Иван-царевич и отвечает:
— Как же я тебя замуж возьму? Меня люди засмеют!
— Возьми, Иван-царевич, жалеть не будешь!
Подумал-подумал Иван-царевич, взял лягушку-квакушку, завернул ее в платочек и принес в свое царство-государство.
Пришли старшие братья к отцу, рассказывают, куда чья стрела попала.
Рассказал и Иван-царевич. Стали братья над ним смеяться, а отец говорит:
— Бери квакушку, ничего не поделаешь!
Вот сыграли три свадьбы, поженились царевичи: старший царевич — на боярышне, средний — на купеческой дочери, а Иван-царевич — на лягушке-квакушке.
На другой день после свадьбы призвал царь своих сыновей и говорит:
— Ну, сынки мои дорогие, теперь вы все трое женаты. Хочется мне узнать, умеют ли ваши жены хлебы печь. Пусть они к утру испекут мне по караваю хлеба.
Поклонились царевичи отцу и пошли. Воротился Иван-царевич в свои палаты невесел, ниже плеч буйну голову[4] повесил.
— Ква-ква, Иван-царевич, — говорит лягушка-квакушка, — что ты так опечалился? Или услышал от своего отца слово неласковое?
— Как мне не печалиться! — отвечает Иван-царевич. — Приказал мой батюшка, чтобы ты сама испекла к утру каравай хлеба…
— Не тужи, Иван-царевич! Ложись-ка лучше спать-почивать: утро вечера мудренее[5]!
Уложила квакушка царевича спать, а сама сбросила с себя лягушечью кожу и обернулась красной девицей Василисой Премудрой — такой красавицей, что ни в сказке сказать, ни пером описать!
Взяла она частые решета, мелкие сита, просеяла муку пшеничную, замесила тесто белое, испекла каравай — рыхлый да мягкий, изукрасила каравай разными узорами мудреными: по бокам — города с дворцами, садами да башнями, сверху — птицы летучие, снизу — звери рыскучие…[6]
Утром будит квакушка Ивана-царевича:
— Пора, Иван-царевич, вставай, каравай неси!
Положила каравай на золотое блюдо, проводила Ивана-царевича к отцу.
Пришли и старшие братья, принесли свои караваи, только у них и посмотреть не на что: у боярской дочки хлеб подгорел, у купеческой — сырой да кособокий получился.
Царь сначала принял каравай у старшего царевича, взглянул на него и приказал отнести псам дворовым.
Принял у среднего, взглянул и сказал:
— Такой каравай только от большой нужды есть будешь!
Дошла очередь и до Ивана-царевича. Принял царь от него каравай и сказал:
— Вот этот хлеб только в большие праздники есть!
И тут же дал сыновьям новый приказ:
— Хочется мне знать, как умеют ваши жены рукодельничать. Возьмите шелку, золота и серебра, и пусть они своими руками за ночь выткут мне по ковру!
Вернулись старшие царевичи к своим женам, передали им царский приказ. Стали жены кликать мамушек, нянюшек и красных девушек — чтобы пособили им ткать ковры. Тотчас мамушки, нянюшки да красные девушки собрались и принялись ковры ткать да вышивать — кто серебром, кто золотом, кто шелком.
А Иван-царевич воротился домой невесел, ниже плеч буйну голову повесил.
— Ква-ква, Иван-царевич, — говорит лягушка-квакушка, — почему так печалишься? Или услышал от отца своего слово недоброе?
— Как мне не кручиниться! — отвечает Иван-царевич. — Батюшка приказал за одну ночь соткать ему ковер узорчатый!
— Не тужи, Иван-царевич! Ложись-ка лучше спать-почивать: утро вечера мудренее!
Уложила его квакушка спать, а сама сбросила с себя лягушечью кожу, обернулась красной девицей Василисой Премудрой и стала ковер ткать. Где кольнет иглой раз — цветок зацветет, где кольнет другой раз — хитрые узоры идут, где кольнет третий — птицы летят…
Солнышко еще не взошло, а ковер уж готов.
Вот пришли все три брата к царю, принесли каждый свой ковер. Царь прежде взял ковер у старшего царевича, посмотрел и молвил:
— Этим ковром только от дождя лошадей покрывать!
Принял от среднего, посмотрел и сказал:
— Только у ворот его стелить!
Принял от Ивана-царевича, взглянул и сказал:
— А вот этот ковер в моей горнице по большим праздникам расстилать!
И тут же отдал царь новый приказ, чтобы все три царевича явились к нему на пир со своими женами: хочет царь посмотреть, которая из них лучше пляшет.
Отправились царевичи к своим женам.
Идет Иван-царевич, печалится, сам думает: «Как поведу я мою квакушку на царский пир?..»
Пришел он домой невеселый. Спрашивает его квакушка:
— Что опять, Иван-царевич, невесел, ниже плеч буйну голову повесил? О чем запечалился?
— Как мне не печалиться! — говорит Иван-царевич. — Батюшка приказал, чтобы я тебя завтра к нему на пир привез…
— Не горюй, Иван-царевич! Ложись-ка да спи: утро вечера мудренее!
На другой день, как пришло время ехать на пир, квакушка и говорит царевичу:
— Ну, Иван-царевич, отправляйся один на царский пир, а я вслед за тобой буду. Как услышишь стук да гром — не пугайся, скажи: «Это, видно, моя лягушонка в коробчонке едет!»
Пошел Иван-царевич к царю на пир один.
А старшие братья явились во дворец со своими женами, разодетыми, разубранными. Стоят да над Иваном-царевичем посмеиваются:
— Что же ты, брат, без жены пришел? Хоть бы в платочке ее принес, дал бы нам всем послушать, как она квакает!
Вдруг поднялся стук да гром — весь дворец затрясся-зашатался. Все гости переполошились, повскакали со своих мест. А Иван-царевич говорит:
— Не бойтесь, гости дорогие! Это, видно, моя лягушонка в своей коробчонке едет!
Подбежали все к окнам и видят: бегут скороходы, скачут гонцы, а вслед за ними едет золоченая карета, тройкой гнедых коней запряжена.
Подъехала карета к крыльцу, и вышла из нее Василиса Премудрая — сама как солнце ясное светится.
Все на нее дивятся, любуются, от удивления слова вымолвить не могут.
Взяла Василиса Премудрая Ивана-царевича за руки и повела за столы дубовые, за скатерти узорчатые…
Стали гости есть, пить, веселиться.
Василиса Премудрая из кубка пьет — не допивает, остатки себе за левый рукав выливает. Лебедя жареного ест — косточки за правый рукав бросает.
Жены старших царевичей увидели это — и туда же: чего не допьют — в рукав льют, чего не доедят — в другой кладут. А к чему, зачем — того и сами не знают.
Как встали гости из-за стола, заиграла музыка, начались пляски. Пошла Василиса Премудрая плясать с Иваном-царевичем. Махнула левым рукавом — стало озеро, махнула правым — поплыли по озеру белые лебеди. Царь и все гости диву дались. А как перестала она плясать, все исчезло: и озеро и лебеди.
Пошли плясать жены старших царевичей.
Как махнули своими левыми рукавами — всех гостей забрызгали; как махнули правыми — костями-огрызками осыпали, самому царю костью чуть глаз не выбили. Рассердился царь и приказал их выгнать вон из горницы.
Когда пир был на исходе, Иван-царевич улучил минутку и побежал домой. Разыскал лягушечью кожу и спалил ее на огне.
Приехала Василиса Премудрая домой, хватилась — нет лягушечьей кожи! Бросилась она искать ее. Искала, искала — не нашла и говорит Ивану-царевичу:
— Ах, Иван-царевич, что же ты наделал! Если бы ты еще три дня подождал, я бы вечно твоею была. А теперь прощай, ищи меня за тридевять земель, за тридевять морей, в тридесятом царстве, в подсолнечном государстве, у Кощея Бессмертного. Как три пары железных сапог износишь, как три железных хлеба изгрызешь — только тогда и разыщешь меня…
Сказала, обернулась белой лебедью и улетела в окно.
Загоревал Иван-царевич. Снарядился, взял лук да стрелы, надел железные сапоги, положил в заплечный мешок три железных хлеба и пошел искать жену свою, Василису Премудрую.
Долго ли шел, коротко ли, близко ли, далеко ли — скоро сказка сказывается, да не скоро дело делается, — две пары железных сапог износил, два железных хлеба изгрыз, за третий принялся. И повстречался ему тогда старый старик.
— Здравствуй, дедушка! — говорит Иван-царевич.
— Здравствуй, добрый молодец! Чего ищешь, куда путь держишь?
Рассказал Иван-царевич старику свое горе.
— Эх, Иван-царевич, — говорит старик, — зачем же ты лягушечью кожу спалил? Не ты ее надел, не тебе ее и снимать было!
Василиса Премудрая хитрей-мудрей отца своего, Кощея Бессмертного, уродилась, он за то разгневался на нее и приказал ей три года квакушею быть. Ну, да делать нечего, словами беды не поправишь. Вот тебе клубочек: куда он покатится, туда и ты иди.
Иван-царевич поблагодарил старика и пошел за клубочком.
Катится клубочек по высоким горам, катится по темным лесам, катится по зеленым лугам, катится по топким болотам, катится по глухим местам, а Иван-царевич все идет да идет за ним — не остановится на отдых ни на часок.
Шел-шел, третью пару железных сапог истер, третий железный хлеб изгрыз и пришел в дремучий бор. Попадается ему навстречу медведь.
«Дай убью медведя! — думает Иван-царевич. — Ведь у меня никакой еды больше нет».
Прицелился он, а медведь вдруг и говорит ему человеческим голосом:
— Не убивай меня, Иван-царевич! Когда-нибудь я пригожусь тебе.
Не тронул Иван-царевич медведя, пожалел, пошел дальше.
Идет он чистым полем, глядь — а над ним летит большой селезень.
Иван-царевич натянул лук, хотел было пустить в селезня острую стрелу, а селезень и говорит ему по-человечески:
— Не убивай меня, Иван-царевич! Будет время — я тебе пригожусь.
Пожалел Иван-царевич селезня — не тронул его, пошел дальше голодный.
Вдруг бежит навстречу ему косой заяц.
«Убью этого зайца! — думает царевич. — Очень уж есть хочется…»
Натянул свой тугой лук, стал целиться, а заяц говорит ему человеческим голосом:
— Не губи меня, Иван-царевич! Будет время — я тебе пригожусь.
И его пожалел царевич, пошел дальше.
Вышел он к синему морю и видит: на берегу, на желтом песке, лежит щука-рыба. Говорит Иван-царевич:
— Ну, сейчас эту щуку съем! Мочи моей больше нет — так есть хочется!
— Ах, Иван-царевич, — молвила щука, — сжалься надо мной, не ешь меня, брось лучше в синее море!
Сжалился Иван-царевич над щукой, бросил ее в море, а сам пошел берегом за своим клубочком.
Долго ли, коротко ли — прикатился клубочек в лес, к избушке. Стоит та избушка на курьих ножках, кругом себя поворачивается.
Говорит Иван-царевич:
— Избушка, избушка, повернись к лесу задом, ко мне передом!
Избушка по его слову повернулась к лесу задом, а к нему передом. Вошел Иван-царевич в избушку и видит: лежит на печи баба-яга — костяная нога. Увидела она царевича и говорит:
— Зачем ко мне пожаловал, добрый молодец? Волей или неволей?
— Ах, баба-яга — костяная нога, ты бы меня накормила прежде, напоила да в бане выпарила, тогда бы и выспрашивала!
— И то правда! — отвечает баба-яга.
Накормила она Ивана-царевича, напоила, в бане выпарила, а царевич рассказал ей, что он ищет жену свою, Василису Премудрую.
— Знаю, знаю! — говорит баба-яга. — Она теперь у злодея Кощея Бессмертного. Трудно будет ее достать, нелегко с Кощеем сладить: его ни стрелой, ни пулей не убьешь. Потому он никого и не боится.
— Да есть ли где его смерть?
— Его смерть — на конце иглы, та игла — в яйце, то яйцо — в утке, та утка — в зайце, тот заяц — в кованом ларце, а тот ларец — на вершине старого дуба. А дуб тот в дремучем лесу растет.
Рассказала баба-яга Ивану-царевичу, как к тому дубу пробраться. Поблагодарил ее царевич и пошел.
Долго он по дремучим лесам пробирался, в топях болотных вяз и пришел наконец к Кощееву дубу. Стоит тот дуб, вершиной в облака упирается, корни на сто верст в земле раскинул, ветками красное солнце закрыл. А на самой его вершине — кованый ларец.
Смотрит Иван-царевич на дуб и не знает, что ему делать, как ларец достать.
«Эх, — думает, — где-то медведь? Он бы мне помог!»
Только подумал, а медведь тут как тут: прибежал и выворотил дуб с корнями. Ларец упал с вершины и разбился на мелкие кусочки.
Выскочил из ларца заяц и пустился наутек.
«Где-то мой заяц? — думает царевич. — Он этого зайца непременно догнал бы…»
Не успел подумать, а заяц тут как тут: догнал другого зайца, ухватил и разорвал пополам. Вылетела из того зайца утка и поднялась высоко-высоко в небо.
«Где-то мой селезень?» — думает царевич.
А уж селезень за уткой летит — прямо в голову клюет. Выронила утка яйцо, и упало то яйцо в синее море…
Загоревал Иван-царевич, стоит на берегу и говорит:
— Где-то моя щука? Она достала бы мне яйцо со дна морского!
Вдруг подплывает к берегу щука-рыба и держит в зубах яйцо.
— Получай, Иван-царевич!
Обрадовался царевич, разбил яйцо, достал иглу и отломил у нее кончик. И только отломил — умер Кощей Бессмертный, прахом рассыпался.
Пошел Иван-царевич в Кощеевы палаты. Вышла тут к нему Василиса Премудрая и говорит:
— Ну, Иван-царевич, сумел ты меня найти, теперь я весь век твоя буду!
Выбрал Иван-царевич лучшего скакуна из Кощеевой конюшни, сел на него с Василисой Премудрой и воротился в свое царство-государство.
И стали они жить дружно, в любви и согласии.
literatura5.narod.ru
Комментарии к сказке«Финист — Ясный Сокол»
Глава 4. О сказке «Финист — Ясный Сокол»
А теперь перед нами уже не «Сказ о Ясном Соколе», а сказка «Финист — ясный сокол». Даже в самом названии сказки уже заложено серьёзное ИСКАЖЕНИЕ! Финист — это не имя человека, а название чертога-созвездия!
Таким образом, уже с самого начала в сказке даётся ложный настрой. Ясный Сокол из образа птицы-воина, инкарнации Волха — Бога Войны, спасителя Земли русской, с которым связывают возрождение Руси после ига Тёмных Сил, оказался Финистом! В таком варианте Ясный Сокол превратился лишь в своеобразную прибаутку, эпитет, типа «красная девица» и т.д.
Но это ещё не всё, это только «цветочки», это только начало искажения Сказа о Ясном Соколе, а «ягодки» этого искажения будут «вызревать» и проявляться по мере анализа текста сказки и сравнении оного с анализом Сказа! Трансформация Сказа через призму христианской цензуры в сказку проведена была, скорее всего, в несколько этапов, с каждым из которых в сказке всё меньше и меньше оставалось от Сказа.
И делалось это весьма искусно, из столетия в столетие, да так, что русский народ даже не заметил, что остался у «разбитого корыта» вместо реального описания событий, как и старушка из известной сказки А.С. Пушкина «О старике и золотой рыбке»! Только в сказке А.С. Пушкина старуха получила своё «разбитое корыто» по заслугам, а в сказке «Финист — ясный сокол» русскому народу «разбитое корыто» подсунули преднамеренно, чтобы скрыть от него ПРАВДУ о его великом прошлом...
4.1.Комментарии к сказке«Финист — Ясный Сокол»
А теперь обратимся к тексту самой сказки:
«Жил да был крестьянин. Умерла у него жена, осталось три дочки. Хотел старик нанять работницу — в хозяйстве помогать. Но меньшая дочь, Марьюшка, сказала:
— Не надо, батюшка, нанимать работницу, сама я буду хозяйство вести.
Ладно. Стала дочка Марьюшка хозяйство вести. Всё-то она умеет, всё-то у неё ладится. Любил отец Марьюшку: рад был, что такая умная да работящая дочка растёт. Из себя-то Марьюшка красавица писаная. А сёстры её завидущие да жаднющие, из себя-то они некрасивые, а модницы-перемодницы — весь день сидят да белятся, да румянятся, да в обновки наряжаются, платья им — не платья, сапожки — не сапожки, платок — не платок…»
Орач-труженник Любомир Ведаславович превратился в безымянного крестьянина! Исчезло полностью описание жизни семьи земледельца, то, что у него с женой Младой Зареславной было девять сыновей и три дочери. Выброшен и уклад жизни, обычаи, всё, что связано с ведическими традициями русского народа. После смерти жены крестьянин хочет взять в дом работницу со стороны, а ведь в Сказе говорится только о желании жениться вновь на вдове-бобылке. В ведические времена наёмных работников НЕ БЫЛО ВООБЩЕ, в хозяйстве трудились только члены одной семьи. Настенька из Сказа превратилась в Марьюшку в сказке. В Сказе все ТРИ ДОЧЕРИ Любомира Ведаславовича были на диво красивы и КРАСОТОЙ РАВНЫЕ, а НРАВОМ — РАЗНЫЕ, старшие сёстры Настеньки были избалованными воспитанием своей матери и завистливыми, а в сказке — старшие сёстры Марьюшки — некрасивые и жаднючие, завистливые… Но вернёмся к тексту сказки:
«… Поехал отец на базар и спрашивает дочек:
— Что вам, дочки, купить, чем порадовать?
И говорят старшая и средняя дочки:
— Купи по полушалку, да такому, чтоб цветы покрупнее, золотом расписанные.
А Марьюшка стоит да молчит. Спрашивает ее отец:
— А что тебе, доченька, купить?
— Купи мне, батюшка, перышко Финиста — ясна сокола.
Приезжает отец, привозит дочкам полушалки, а перышка не нашёл…»
В сказке торжище уже превратилось в базар. Когда старшие дочери просят отца привести им подарки с базара, то некоторые фразы дословно совпадают с аналогичными фразами из Сказа: «…Старшая дочь Забава говорит отцу:
— Привези мне, батюшка, ПОЛУШАЛОК, ДА ЧТОБ ЦВЕТЫ НА НЁМ БОЛЬШИЕ БЫЛИ И ЗОЛОТОМ РАСПИСАННЫЕ…». Всё это говорит о том, что составители СКАЗКИ ЯВНО ИСПОЛЬЗОВАЛИ СКАЗ, КАК СВОЙ ИСТОЧНИК, КОТОРЫЙ ПРОПУСТИЛИ ЧЕРЕЗ СВОЮ ЦЕНЗУРУ! Так что «родство» Сказа и сказки — вне всяких сомнений! Но во что превратили Сказ, пропустив через церковную и светскую цензуру? Давайте сравним: когда дело в сказке доходит до Марьюшки, она просит отца привезти пёрышко Финиста — ясна сокола, а в Сказе Настенька просит своего батюшку привезти ей пёрышко Ясного Сокола из ЧЕРТОГА ФИНИСТА! В принципиальных вопросах тексты Сказа и сказки разительно отличаются друг от друга! И, как нетрудно догадаться, эти принципиальные различия присутствуют в том, что касается ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ВАЖНОЙ ИНФОРМАЦИИ, СООБЩАЮЩЕЙ О ЗВЁЗДНОМ ПРОШЛОМ РУСОВ. Ну не должно быть у русского народа ВЕЛИКОГО ПРОШЛОГО, ТЕМ БОЛЕЕ, ЗВЁЗДНОГО, а тут в Сказе оно ЕСТЬ! Значит, в сказке НИЧЕГО НЕ ДОЛЖНО ДАЖЕ НАПОМИНАТЬ ОБ ЭТОМ, иначе не пройдёт версия о «диких славянах», которые к Х веку н.э. жили в землянках и даже своего государства не имели…
А теперь обратимся вновь к тексту сказки:
«…Поехал отец в другой раз на базар.
— Ну, — говорит, — дочки, заказывайте подарки.
Обрадовались старшая и средняя дочки:
— Купи нам по сапожкам с серебряными подковками.
А Марьюшка опять заказывает:
— Купи мне, батюшка, перышко Финиста — ясна сокола.
Ходил отец весь день, сапожки купил, а пёрышка не нашёл. Приехал без пёрышка.
Ладно. Поехал старик в третий раз на базар, а старшая и средняя дочки говорят:
— Купи нам по платью.
А Марьюшка опять просит:
— Батюшка, купи пёрышко Финиста — ясна сокола.
Ходил отец весь день, а пёрышка не нашёл. Выехал из города, а навстречу старенький старичок:
— Здорово, дедушка!
— Здравствуй, милый! Куда путь-дорогу держишь?
— К себе, дедушка, в деревню. Да вот горе у меня: меньшая дочка наказывала купить пёрышко Финиста — ясна сокола, а я не нашёл.
— Есть у меня такое пёрышко, да оно заветное; но для доброго человека, куда ни шло, отдам.
Вынул дедушка пёрышко и подаёт, а оно самое обыкновенное. Едет крестьянин и думает: «Что в нём Марьюшка нашла хорошего?» Привёз старик подарки дочкам, старшая и средняя наряжаются да над Марьюшкой смеются:
— Как была ты дурочка, так и есть. Нацепи своё пёрышко в волоса да красуйся!
Промолчала Марьюшка, отошла в сторону, а когда все спать полегли, бросила Марьюшка пёрышко на пол и проговорила:
— Любезный Финист — ясный сокол, явись ко мне, жданный мой жених!
И явился ей молодец красоты неописанной. К утру молодец ударился об пол и сделался соколом. Отворила ему Марьюшка окно, и улетел сокол к синему небу…»
Снова наблюдается та же картина: сказка почти полностью соответствует тексту Сказа во всём, что касается бытовых мелочей, но, как только повествование сказки затрагивает «острые моменты», её содержание «вдруг» становится совершенно другим! Исчезают многие подробности быта и традиций ведического прошлого. Древний волхв превратился в просто старичка, а весь рассказ Древнего Волхва о своём сыне — Ясном Соколе — и о том, что он просил отдать его пёрышко той красной девице, которая об оном спросит, а, также, и то, что Ясный Сокол находится в чертоге Финиста… всё это при «трансформации» Сказа в сказку «почему-то» исчезает! Резко меняется в сказке и то, как старшие сёстры реагируют на пёрышко Ясного Сокола. В сказке они обзывают младшую сестру ДУРОЙ. А это говорит о том, что, когда записывали сказку, уже было искажено значение слова ДУРА! Согласно понятиям наших предков, ДУРА — это ЖЕНА УРА или ДУША УРА! Кроме того, в Сказе Настенька НЕ ЗНАЕТ, в чём тайна пёрышка Ясного Сокола, и, только случайно уронив его на пол, узнаёт секрет пёрышка. А в сказке Марьюшка, оставшись одна, бросает пёрышко на пол и требует появления любезного жениха. В Сказе показаны прекрасные взаимоотношения между Настенькой и Ясным Соколом, а в сказке — ни о каком духовном общении между Марьюшкой и Финистом и слова нет:
«…Три дня Марьюшка привечала к себе молодца; днём он летает соколом по синему поднебесью, а к ночи прилетает к Марьюшке и делается добрым молодцем. На четвёртый день сёстры злые заметили — наговорили отцу на сестру.
— Милые дочки, — говорит отец, — смотрите лучше за собой!
«Ладно, — думают сёстры, — посмотрим, как будет дальше».
Натыкали они в раму острых ножей, а сами притаились, смотрят. Вот летит ясный сокол. Долетел до окна и не может попасть в комнату Марьюшки. Бился, бился, всю грудь изрезал, а Марьюшка спит и не слышит. И сказал тогда сокол:
— Кому я нужен, тот меня найдёт. Но это будет нелегко. Тогда меня найдёшь, когда трое башмаков железных износишь, трое посохов железных изломаешь, трое колпаков железных порвёшь.
Услышала это Марьюшка, вскочила с кровати, посмотрела в окно, а сокола нет, и только кровавый след на окне остался. Заплакала Марьюшка горькими слезами — смыла слёзками кровавый след, и стала ещё краше…»
Когда читаешь сказку, то создаётся впечатление, что читаешь КОНСПЕКТ СКАЗА, притом, очень краткий, не очень-то умелый и весьма специфический — из Сказа убирается всё, что связано с ведическим наследием наших предков, с галактическим прошлым нашей цивилизации. Финист сообщает Марьюшке о том, что для того, чтобы найти его, нужно СНОСИТЬ ТРИ ПАРЫ ЖЕЛЕЗНЫХ БАШМАКОВ, ТРОЕ ПОСОХОВ ЖЕЛЕЗНЫХ ИЗЛОМАТЬ И ТРИ КОЛПАКА ЖЕЛЕЗНЫХ ПОРВАТЬ! В Сказе же говорится о том, что найти Ясного Сокола можно в Чертоге Финиста, а для этого нужно СЕМЬ ПАР ЖЕЛЕЗНЫХ САПОГ СНОСИТЬ И ИЗГЛОДАТЬ СЕМЬ ХЛЕБОВ ЖЕЛЕЗНЫХ!
Таким образом, сказку значительно сократили по сравнению со Сказом. Да это и понятно! Тем, кто превращал Сказ в сказку, нечем было заменить путешествия Настеньки с одной планеты-земли на другую, особенно если учесть, что таких межзвёздных перелётов было СЕМЬ! Не нашлось у них и многого другого, но об этом скажем позже. Но даже здесь у них промашка вышла!
В сказке Марьюшка должна сносить три пары железных башмаков и изломать три железных посоха, но ведь железные башмаки и железные посохи — предметы одного порядка, связанные с движением! Это сродни понятию масло — масляное. А вот при чём тут железные колпаки, да которые ещё необходимо порвать — совсем не понятно! Если в Сказе образ железных сапог и железного хлеба имеет смысл, то железные колпаки — «ни к селу, ни к городу»! Может быть, всё это очень сложно для понимания и не дано таким людям, как я? Такое вполне может быть, но, может, в сказке есть хоть что-нибудь, что позволит это понять? Остаётся только следовать далее за текстом:
«…Пошла она к отцу и проговорила:
— Не брани меня, батюшка, отпусти в путь-дорогу дальнюю. Жива буду — свидимся, умру — так, знать, на роду написано.
Жалко было отцу отпускать любимую дочку, но отпустил.
Заказала Марьюшка трое башмаков железных, трое посохов железных, трое колпаков железных и отправилась в путь-дорогу дальнюю, искать желанного Финиста — ясна сокола. Шла она чистым полем, шла тёмным лесом, высокими горами. Птички весёлыми песнями ей сердце радовали, ручейки лицо белое умывали, леса тёмные привечали. И никто не мог Марьюшку тронуть; волки серые, медведи, лисицы — все звери к ней сбегались. Износила она башмаки железные, посох железный изломала и колпак железный порвала.
И вот выходит Марьюшка на поляну и видит: стоит избушка на курьих ножках — вертится. Говорит Марьюшка:
— Избушка, избушка, встань к лесу задом, ко мне передом! Мне в тебя лезть, хлеба есть.
Повернулась избушка к лесу задом, к Марьюшке передом. Зашла Марьюшка в избушку и видит: сидит там баба-яга — костяная нога, ноги из угла в угол, губы на грядке, а нос к потолку прирос.
Увидела баба-яга Марьюшку, зашумела:
— Тьфу, тьфу, русским духом пахнет! Красная девушка, дело пытаешь, аль от дела лытаешь?
— Ищу, бабушка, Финиста — ясна сокола.
— О, красавица, долго тебе искать! Твой Ясный Сокол за тридевять земель, в тридевятом государстве. Опоила его зельем царица-волшебница и женила на себе. Но я тебе помогу. Вот тебе серебряное блюдечко и золотое яичко. Когда придёшь в тридевятое царство, наймись работницей к царице. Покончишь работу — бери блюдечко, клади золотое яичко, само будет кататься. Станут покупать — не продавай. Просись Финиста — ясна сокола повидать…»
И что же нам сказка вещает? С удивлением обнаруживаем искажение того, что было в Сказе. Расстояние в ДАЛИ ДАЛЬНИЕ — во многие световые годы — превращается в дорогу дальнюю в пределах одного континента. Название «Чертог Финиста», до которого от Мидгард-земли ТРИДЕВЯТЬ ДАЛЬНИХ ДАЛЕЙ — 37,8 СВЕТОВЫХ ЛЕТ — в «волшебной» сказке превратилось в имя человека — ФИНИСТА! Название созвездия, которому сегодня соответствует СОЗВЕЗДИЕ СЕТКИ, вдруг стало именем ЧЕЛОВЕКА! Но это ещё не все сюрпризы сказки! Износила Марьюшка одни железные башмаки, посох железный изломала, колпак железный порвала и… оказалась она около избушки на курьих ножках! В данном случае образ железных предметов просто абсурден, не имеет никакого смысла, даже скрытого.
Если в Сказе образы железных сапог и железных хлебов служили для создания у слушателей, большинство из которых никогда в своей жизни не путешествовали дальше соседнего торжища-базара или города, понимания огромности удаления даже ближайшей к Мидгард-земле звезды на доступном для них уровне, то в сказке удаление дома Марьюшки от избушки на курьих ножках, ну, никак не может быть очень большим! Следовательно, применение образа железных башмаков, посохов и колпаков, вызвано необходимостью камуфляжа сказки под Сказ!
Видно, сказка создавалась тогда, когда оригинальный текст Сказа был хорошо известен ещё очень многим. Именно этим и объясняется замена имени Настеньки на имя Марьюшки. Таким образом, наряду со Сказом, который в устной форме передаётся в народе из поколения в поколение, создаётся сказка, сильно искажающая Сказ, но использующая «скелет» Сказа. Сказ передаётся устно среди простых людей, а сказка записана, и её могут ПРОЧИТАТЬ ТОЛЬКО ГРАМОТНЫЕ! А грамотных среди простого народа ко времени создания сказки уже было мало, и грамотные слои населения воспитывались уже под жёстким контролем христианства! Так что, таким образом была сделана попытка подмены в памяти народной истинной информации Сказа на ложную! В Сказе первая встреча Настеньки с Богиней Карной происходит на планете-земле Богини. А в сказке Марьюшка встречается с бабой-ягой — костяной ногой, которая ей и сообщает о том, где находится Финист и у кого! Баба-яга сообщает Марьюшке о том, что Финист находится за ТРИДЕВЯТЬ ЗЕМЕЛЬ, В ТРИДЕВЯТОМ ГОСУДАРСТВЕ! Казалось бы, можно уже радоваться! В сказке упоминается о других планетах-землях, но… радость оказывается несколько преждевременной! В том виде, как подана информация, фраза «за тридевять земель» указывает не на другую планету-землю, а на ДРУГОЕ ГОСУДАРСТВО! Что ещё и подчёркивается — в ТРИДЕВЯТОМ ГОСУДАРСТВЕ!
И получается, что ТРИДЕВЯТЬ ЗЕМЕЛЬ — это ни что иное, как удалённое царство-государство, и всё! Баба-яга сообщает Марьюшке и о том, что царица-волшебница опоила Финиста зельем и женила на себе, и дарит ей серебряное блюдечко и золотое яичко. И вновь образ, взятый из Сказа, привносится в сказку в искажённом виде. Серебряное блюдо и золотое яичко Настеньке дарит Богиня Желя, которая жила на второй планете-земле, посещённой Настенькой.
В сказке же серебряное блюдечко и золотое яичко Марьюшке дарит баба-яга, да ещё и указывает ей, что она должна сделать с этим серебряным блюдечком и золотым яичком — обменять на возможность увидеть Финиста! А ведь в Сказе Настенька ТОЛЬКО НА ТРЕТЬЮ НОЧЬ ОБМЕНИВАЕТ СЕРЕБРЯНОЕ БЛЮДО И ЗОЛОТОЕ ЯИЧКО НА ВОЗМОЖНОСТЬ УВИДЕТЬ ЯСНА СОКОЛА! И ещё один момент… Настенька САМА, без чьей-то подсказки предлагала обменять полученные ею подарки на возможность увидеть спящего Ясного Сокола. Создаётся впечатление, что составители сказки спешили как можно быстрее завершить своё дело и, не имея большого воображения, не могли ничего путного придумать вместо выброшенной из Сказа РЕАЛЬНОЙ ИНФОРМАЦИИ!
И ещё один момент… В сказке баба-яга даёт Марьюшке такой же подарок, что в Сказе получает и Настенька от Богини Жели. Возникает тогда вопрос: а не стали ли после крещения Киевской Руси называть Богиню Желю бабой-ягой? Ведь всё, что было связано с представлениями наших предков, христианские священники объявили языческими предрассудками и очернили, как могли! Нет, Богиня Желя не стала бабой-ягой! Нашими предками почиталась Богиня-Покровительница детей-сирот и детей вообще — Баба Йога (Йогиня-Матушка)! Баба Йога — вечнопрекрасная, доброжелательная, любящая Богиня-Покровительница, в христианские времена «превратилась» в бабу-ягу — костяную ногу, у которой «ноги из угла в угол, губы на грядке, а нос к потолку прирос…» Очень «близкое» сходство! Но и это ещё не всё!
Ведическая Баба Йога странствовала по Мидгард-земле то на огненной Небесной колеснице (Малая Вайтмара), то верхом на коне по всем землям, на коих жили Роды Великой Расы и потомки Рода Небесного, собирая беспризорных детей-сирот по градам и весям:
«…В каждой Славяно-Арийской Веси, даже в каждом многолюдном граде или поселении, Богиню-Покровительницу узнавали по излучающейся ДОБРОТЕ, НЕЖНОСТИ, КРОТОСТИ, ЛЮБВИ и нарядным сапожкам, украшенным золотыми узорами, и показывали Ей, где живут дети-сироты. Простые люди называли Богиню по-разному, но обязательно с нежностью, кто БАБУШКОЙ ЙОГОЙ ЗЛАТОЙ НОГОЙ, а кто и совсем попросту — Йогиней-Матушкой.
Детей-сирот Йогиня привозила в свой прекрасный Скит, который находился в самой чаще леса, у подножья Ирийских гор (Алтай). Всё это Она делала для того, чтобы спасти от неминуемой гибели этих последних представителей древнейших Славянских и Арийских Родов.
В предгорном Скиту, где Йогиня-Матушка проводила детей-сирот через ОГНЕННЫЙ ОБРЯД ПОСВЯЩЕНИЯ ДРЕВНИМ ВЫШНИМ БОГАМ, имелось Капище Рода, высеченное внутри горы.
Рядом с горным Капищем Рода в скале имелось специальное углубление, которое Жрецы Рода называли Пещь Ра. Из него выдвигался каменный помост, разделённый выступом на равные углубления, называемый «лапата». В одно углубление, которое было ближе к Пещи Ра, Йогиня-Матушка укладывала спящих детей-сирот в белых одеждах. Во второе углубление накладывался сухой хворост, после чего лапата задвигался обратно в Пещь Ра, и Йогиня поджигала хворост.
Для всех присутствующих на Огненном обряде это означало, что дети-сироты были посвящены Древним Вышним Богам, и в мирской жизни Родов их никто более не увидит. ЧУЖЕЗЕМЦЫ, которые иногда присутствовали на Огненных Обрядах, очень красочно рассказывали в своих краях, что своими глазами наблюдали, как МАЛЕНЬКИХ ДЕТЕЙ ПРИНОСИЛИ В ЖЕРТВУ Древним Богам, бросив их живыми в Огненную Печь, и сотворила сие Баба Йога. Чужестранцам было неведомо, что, когда задвигался помост-лапата в Пещь Ра, специальный механизм опускал каменную плиту на выступ лапаты, и отделял углубление с детьми от Огня.
Когда загорался Огонь в Пещи Ра, Жрецы Рода переносили детей-сирот из углубления на лапате в помещения Капища Рода. Впоследствии из детей-сирот воспитывали Жрецов и Жриц, а когда они становились взрослыми, юноши и девушки создавали семьи и продолжали свой Род. Но ничего из этого чужеземцы не ведали и продолжали распространять сказки о том, что дикие Жрецы Славянских и Арийских народов, а, в особенности, кровожадная Баба Йога, детей-сирот в жертву Богам приносят. Эти глупые чужеземные сказки повлияли на Образ Йогини-Матушки, особенно после христианизации Руси, когда образ красивой молодой Богини подменили образом древней злой и горбатой старухи со спутанными волосами, которая крадёт маленьких детей, жарит их в печи в лесной избе и потом поедает их. Даже имя Богини Йогини исказили, стали называть Её «Баба Яга — костяная нога» и стали пугать Богиней всех детей…»
Так что, становится предельно ясно, кто ЗАПИСЫВАЛ СКАЗКУ — ЧУЖЕЗЕМЦЫ! Напомню, что ЧУЖЕЗЕМЦАМИ наши предки называли представителей Тёмных Сил, проникших на Мидгард-землю агентов СЕРОЙ РАСЫ из Пекельного Мира! До насильственной христианизации любой человек на русских землях знал, кто такая Баба Йога, и ни для кого не был секретом обряд очищения огнём в Пещи Ра и то, что никто детей-сирот не поджаривал живыми, и, тем более, никто их не ел.
Любопытно и то, что в сказке «Финист — ясный сокол» Баба Йога хоть и превратилась уже в уродливую старуху с костяной ногой, но ещё не жарила в печи детей! В сказке она помогает Марьюшке и дарит ей волшебный предмет. Это говорит о том, что в памяти народной ещё оставались некие отголоски ведических традиций, и составители сказки не решились полностью очернить Бабу Йогу. В других сказках, записанных, скорее всего, позже, чем сказка «Финист — ясный сокол», они (чужеземцы) идут в искажении правды гораздо дальше. Например, в сказке «Сестрица Алёнушка и братец Иванушка» баба-яга охотится на детей-сирот, чтобы их съесть! Вот таким образом социальные паразиты постепенно меняли народные представления, подменяя деяния светлых иерархов на противоположные по сути, и навязывали народу уже с детских лет чёрную ложь, Кривду вместо Правды.
Даже на основе анализа русских народных сказок можно увидеть, как ЧУЖЕЗЕМЦЫ — ПАРАЗИТИЧЕСКАЯ СЕРАЯ РАСА — меняли менталитет русского народа, навязывая ему вместо ведического, светлого миропонимания, ложное и уничтожающее по своей сути, суеверие Торы! И совершали эту подмену достаточно медленно, постепенно вытесняя из народного сознания ведическое мировоззрение и понятия. Вовсю действовал, так называемый, «эффект кукушки»! И на примере сравнения «Сказа о Ясном Соколе» и сказки «Финист — ясный сокол» это видно невооружённым взглядом любому здравомыслящему человеку. И ещё один момент, Баба Йога летала по просторам Мидгард-земли на огненной небесной колеснице — Малой Вайтмаре, а в более позднее время уже бабу-ягу посадили в ступу, на которой она летала по Белому Свету и похищала детей-сирот!
Весьма любопытная аналогия, подтверждающая догадку о том, с кого ЧУЖЕЗЕМЦЫ «списали» этот образ, правда «слегка» его подкорректировав! И вновь всё это делали ЧУЖЕЗЕМЦЫ, и это уже наводит на весьма определённые мысли. Таким же образом ЧУЖЕЗЕМЦЫ постепенно подменяли суть ведических народных праздников, которые прочно «сидели» в генах русского народа.
Любопытно и то, что наши предки чётко различали ЧУЖЕСТРАНЦЕВ И ЧУЖЕЗЕМЦЕВ! Слово «ЧУЖЕСТРАНЦЫ», как это и следует из самого слова, возникло при слиянии двух: слова «ЧУЖАЯ» и слова «СТРАНА»! А слово «ЧУЖЕЗЕМЦЫ» возникло из слов «ЧУЖАЯ ЗЕМЛЯ»!
Как уже хорошо известно каждому, ЗЕМЛЯМИ наши предки называли ДРУГИЕ планеты-земли, а ЧУЖЕЗЕМЦАМИ, как уже упоминалось неоднократно, называли выходцев с планет-земель Тёмных Сил. Таким образом, становится предельно ясно, кто и для чего искажал русские Сказы. Этим занималась на Мидгард-земле ПАРАЗИТИЧЕСКАЯ СЕРАЯ РАСА! Её слуги действовали по строгим инструкциям своих хозяев, действовали медленно, но верно, рассчитывая на результат своих действий в будущем.
miroslawitch.narod.ru
