Глава 25. Горбушка хлеба. Горбушку хлеба

Горбушка хлеба - Мичуринская правда

"Уважаемая редакция газеты "Мичуринская правда"! Обращаюсь к вам, чтобы поделиться своим мнением по одному весьма простому, но интересному вопросу. Я постоянно покупаю серый хлеб в магазине "Пятачок-2" и замечаю, какая выпечка свежая и аппетитная. Вспоминается качество хлеба после войны. Сейчас, конечно, он вкуснее, да и цена, несмотря на неурожайное лето, не изменилась. Я пережил разные времена, поэтому отношение к хлебу у меня священное. Он, как говорится, - всему голова. Хочу с вами поделиться своими детскими воспоминаниями о хлебе, вернее, его "горбушке".

Лагерная столовая располагалась в деревянном здании школы, а жили мы отрядами неподалёку от неё в нескольких маленьких одноэтажных домиках, неведомо как сохранившихся в военное время. Приходили на завтрак, обед и ужин строем (попарно).В столовой сидели по шесть человек. Столы были канцелярские, с длинным выдвижным ящиком под крышкой, высокие - не по нашему росту.Самое заманчивое было в начале обеда. На столах стояли глубокие тарелки, а в них лежало по шесть ровно нарезанных кусков хлеба. Лежали не в строго определённом порядке, а в разбросанном, хаотичном виде. Для нас, детей, хлеб в то время был самой вкусной едой. Казалось, что если бы давали много одного хлеба, то можно было бы хорошо насытиться и без причитающегося первого и второго блюда. Чая не было.Счастливчиком оказывался тот, против которого лежала или выглядывала из-под других ломтиков хлеба горбушка (конечные части буханки). Присмотрев заранее, счастливчик-ребёнок хватал ближайшую к нему горбушку по команде старшего: "Можно кушать". Мне никогда не везло. Я почти всю смену в лагере ел мякиш.Но однажды мне посчастливилось. Это случилось почти в конце смены, в последние дни моего пребывания в лагере. Против меня на столе в обед лежала в тарелке драгоценная "моя" горбушка тёмно-золотистого хлеба. Я очень внимательно рассматривал её ноздреватую кое-где поверхность. Но команды старшего воспитателя приступить к обеду ещё не было. Мне кружил голову аромат только что выпеченного хлеба. Втайне я глотал слюни и считал себя самым счастливым человеком!Прозвучал голос старшего: "Можно кушать". Как всегда, хлеб на тарелке разлетелся в разные стороны. Моя горбушка досталась мне. Вблизи, в руках, она была ещё ароматнее. Я рассмотрел её хорошенько и, дождавшись первого блюда, не решался горбушку съесть. Она казалась необыкновенно сладкой и вкусной. Поразмыслив, решил её не кушать, а оставить "на после". "Съем её, когда приду в отряд". С этими мыслями я открыл ящик стола, за которым мы обедали, и положил в уголок свою горбушку хлеба.Пообедав, поболтав о разных делах, мелочах с мальчишками - настроение было весёлое, - мы строем последовали в свои домики на отдых. Спали крепко, хотя не любили днём отдыхать и порой размышляли: "Зачем взрослые придумали для детей такое дело? Сами не спят, а нас заставляют! Вот бы сейчас поиграть - куда интереснее, чем спать!" Но сон брал своё, и мы засыпали как один. В этот день я довольный и радостный уснул быстрее всех.В середине сонного часа я проснулся от смутного толчка мысли. Потянулся и вспомнил аромат ржаного хлеба. "А где моя горбушка?" - в этот миг я моментально пришёл в себя. Вскочил и сел на кровати, почёсывая затылок: "Я забыл её съесть, оставил "на после" в ящике стола в столовой". Воспоминания о хрустящем хлебе и предвкушение еды расстроили меня окончательно, но бежать в пищеблок было нельзя - "сонный час". "Интересно, сколько ещё времени нам отдыхать?" - подумал я и лёг на свою кровать. Кругом все спали. Рядом лежал друг Колька, задрав вверх своё лицо, и сладко посапывал. Вдали сидела Надежда Ивановна - воспитательница. Уснуть я больше не смог. "А может, мне сорваться и потихоньку выскочить незаметно, - продолжал рассуждать я. - Нет, нельзя нарушать режим - так говорит нам и учит Надежда Ивановна". Воспоминания о хлебе не давали покоя. Я ворочался в постели и глотал слюни."Серёженька, ты что ворочаешься? Почему рано проснулся?" - спросила воспитательница. Я закрыл глаза и притворился спящим.Но вот долгожданный подъём. В трусах и майке, босиком, не убрав постель, я вскакиваю и со всех ног бегу в столовую. Запыхавшись, добрался до здания и открыл дверь. В столовой было тихо и пустынно. Я подбежал к столу и выдвинул заветный ящик. Горбушки не было! Постояв немного, я хотел направиться на кухню - там слышались голоса работников, но постеснялся, откровенно сетуя на свою детскую забывчивость. Было обидно, вот раззява, с испорченным настроением, медленно я вернулся в отряд. Мои сверстники уже встали и убрали свои постели.Колька встретил меня возгласом: "Где был и почему молчишь?" Я с досады махнул ему рукой, подумав: "Больше мне уже никогда (до конца смены оставалось несколько дней) не попадётся в столовой такая "горбушка хлеба". "Что делать, - вздохнул я, - буду есть мякиш".

www.michpravda.ru

Значение словосочетания ГОРБУШКА ХЛЕБА. Что такое ГОРБУШКА ХЛЕБА?

Значение слова не найдено

Делаем Карту слов лучше вместе

Привет! Меня зовут Лампобот, я компьютерная программа, которая помогает делать Карту слов. Я отлично умею считать, но пока плохо понимаю как устроен ваш мир. Помоги мне разобраться!

Спасибо! Мир нематериального невероятно сложен и разнообразен, но я обязательно смогу в нём освоиться.

Сфера нематериального для меня пока тёмный лес. Помоги мне разобраться, что такое безысходность:

Человек, общество

События, действия

Физика мира

Пространство и время

Текст и информация

Абстрактные идеи

Свойства и качества

Другое/Не знаю

человек, общество: мышление, радость, любопытство, философия, культура, тирания;

процессы, события, действия и взаимодействия: удар, отскок, уменьшение, развитие, перераспределение, кипение;
физика мира: блеск, свист, электричество, ампер, метр, вольт;
пространство и время: начало, финал, середина, верх, даль, горизонт, север, юго-восток;
текст и информация: примечание, сноска, цитата, нумерация, раздел, столбец, отсылка, перевод;
абстрактные концепции: единство, истина, бытие, противопоставление, концепция;
свойства, качества и характеристики: эффективность, показатель, производительность, прибыльность, продуктивность, устойчивость.

Предложения со словом «горбушка хлеба»:

Чтобы с ним помириться, нужно положить под печь нюхательного табака или разноцветный лоскут, горбушку хлеба.
Они разделили последнюю горбушку хлеба, найденную в одной из квартир.
Я тихо встал, оделся и вдруг увидел на столе кружку молока и горбушку хлеба.
(все предложения)

Оставить комментарий

Текст комментария:

kartaslov.ru

Глава 25. Горбушка хлеба. Тайна Зои Воскресенской

Глава 25. Горбушка хлеба

Мурманск. Почти весь день ушел на организацию причалов и якорных стоянок для пароходов. Капитан Эндрю попросил меня быть переводчиком у советского лоцмана и в благодарность за дружеское участие и добрую компанию в походе подарил мне цветную мозаику – фигурные кубики для взрослых. Храню их до сих пор.

Матросы помогли мне перенести вещи в гостиницу. Было начало марта 1944 года. Над Мурманском уже на несколько часов появлялось солнце. Оно освещало мрачную картину разрушенного города. Руины, руины, руины…

И все же город жил. Торговали магазины. Сновали прохожие. Гуляли влюбленные парочки. Маршировали солдаты. Инвалиды на костылях в бушлатах и тельняшках. Это они изведали «купание» в Баренцевом море, где теряли руки и ноги. Фронтовой город.

Вечерним поездом я отправилась в Москву. Пассажиров было мало. Моим соседом по купе оказался капитан 2-го ранга с девочкой, вид которой меня поразил. Голубая прозрачность лица и не по-детски печальные глаза. «Больная девочка», – решила я.

Поезд отправился. Я познакомилась с попутчиками. Он – командир подводной лодки, ленинградец, везет дочку на Украину к родственникам. Увидев наклейки на моих двух мешках и чемодане, он понял, что я прибыла из Великобритании с конвоем. Он и сам встречал и охранял конвои. Мой новый знакомый обратился ко мне на английском языке и сказал, что его жена, мать и младший сын погибли от голода в Ленинграде, а чудом оставшуюся в живых дочку знакомые привезли к нему в Мурманск. Просил ни о чем девочку не расспрашивать, она еще не может прийти в себя после пережитого. Назвал ее по-английски Элизабет.

Девочка мрачно смотрела на отца и потом сказала: «Я хочу есть». Я предложила устроить ужин. Достала сыр, лимон, сахар, купленные у английского торговца. Капитан вынул большой термос, американскую тушенку, хлеб. С изяществом, столь свойственным русским морякам, он расстелил салфетку, нарезал ровные ломтики хлеба. Я сняла красную корочку с сыра и заметила, что девочка схватила ее и проворно сунула под подушку. Я нарезала лимон, положила каждому в стакан. Капитан, которого, если память не изменяет, звали Сергеем Сергеевичем, подал чай и бутерброд прежде всего Лизе, а когда протянул бутерброд мне, она вскрикнула и схватила его за руку.

– Лиза, милая, хватит всем, всем, и тебе я дам еще много.

В руках у Сергея Сергеевича была большая горбушка хлеба.

– Дай, – сказала девочка повелительно. Он положил горбушку перед нею.

– Это горбушку съешь завтра утром. Ты же умница, знаешь, что много есть тебе еще вредно. Пей чай и ложись спать не раздеваясь. Мы с тетей пойдем покурим.

Мы вышли в коридор. Он закрыл дверь в купе и теперь уже по-русски шепнул мне:

– Моя девочка перенесла такой ужас, она крайне истощена и все съестное прячет даже от меня. И сейчас она вынимает спитой лимон из стаканов, подбирает крошки хлеба и куда-нибудь засунула горбушку. Врачи не разрешают ее обильно кормить. Это опасно после девятисот голодных дней. Подумайте только, Лиза сказала мне со слов мамы, они съели умершую собаку…

Мы вернулись в купе. Спитой лимон исчез. Горбушки не было. Кусок еще не нарезанного сыра тоже исчез. Лиза спала, обхватив обеими руками подушку.

Неожиданно поезд затормозил и остановился. Дверь в купе резко отодвинулась, и проводница объявила, что поезд подходит к фронтовой линии. Близится время обстрела, поэтому надо быть готовыми в нужный момент покинуть вагон.

Вскоре послышался артиллерийский залп. Сергей Сергеевич схватил девочку на руки. Она проснулась, прислушалась и испуганно спросила:

– Это наш квадрат обстреливают?

– Нет, нет, – успокоил отец, – но нам надо выйти из вагона.

Мы спрыгнули из тамбура и спустились вниз по крутой насыпи.

Начался артиллерийский налет. Снаряды летели в сторону поезда, либо не долетая до нас, либо ложась где-то вдалеке.

Вдруг Лиза поднялась с земли, вскарабкалась на верх насыпи и бросилась в темный вагон. Отец поспешил за нею, и через несколько минут оба вернулись.

Обстрел усиливался. Сергей Сергеевич расстелил на снегу шинель и уложил на нее дочку.

Я устроилась рядом. При каждом новом залпе девочка что-то гладила рукой и приговаривала: «Не бойся, миленький, это не наш квадрат обстреливают. Я тебя никому не отдам. Ты ведь мой, мой…»

Я решила, что у девочки в руках кукла.

Артиллерийский налет кончился. Проводница пригласила пассажиров в вагон, и поезд тронулся дальше.

Спящую девочку Сергей Сергеевич принес на руках, бережно уложил на постель, отвернул подушку и взглядом пригласил меня посмотреть. Он посветил лучом фонарика, и я увидела корочку хлеба, обрезки сыра, кружочки спитого лимона, яичную скорлупу. А в руке у Лизы была крепко зажата горбушка черного хлеба. Вот за ней она и бросилась в вагон.

– Я знаю, что сейчас будет. Она ляжет на эту горбушку, ей лежать неудобно, но это сокровище отобрать у нее я не могу. Вспылит, и кончится все истерикой. Знаете, – продолжал Сергей Сергеевич, – у нас, подводников, самое сокровенное желание – отомстить за наших жен и детей. В норвежском фиорде стоит гитлеровский линкор «Тирпиц». Он стал пиратом Баренцева моря. Ликвидировать «Тирпиц» – вот чего мы хотим. Командиру подводной лодки Лунину удалось атаковать проклятый линкор, в него было попадание двух торпед, он минимум на три месяца выходил из строя, но все же остался на плаву…

Утром, когда девочка проснулась, отец разжег спиртовку и в маленькой железной кружке сварил два яйца. Лиза с жадностью проглотила одно и потянулась за вторым.

Отец запретил брать.

– Второе только через два часа, так велел доктор, ты же знаешь.

Я стала расспрашивать Лизу, куда она едет, к кому. Она очень серьезно спросила меня:

– А вы знаете стих «Они сожгли родную хату?» – И, не дожидаясь ответа, без запинки прочитала стихотворение Михаила Исаковского.

Я похвалила ее за прекрасную память, великолепную декламацию, и подобие улыбки появилось на ее измученном лице.

Поезд приближался к Москве.

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

biography.wikireading.ru