Трудные тексты Библии. Что значит «насущный»? Мф. 6:11. Толкование хлеб насущный

Трудные тексты Библии. Что значит «насущный»? Мф. 6:11: pavel_begichev

…хлеб наш насущный дай нам на сей день (т.е. сегодня)…

…τον άρτον ημων τον επιούσιον δος ημιν σήμερον·

(От Матфея 6:11)

Произнося молитву «Отче наш», наверняка многие из нас задумывались, а что же это за такой особенный хлеб мы просим у Господа? Что это значит — «насущный»?

Те, кто серьёзно изучает Библию, знают, что греческое прилагательное ἐπιούσιος (насущный) — это так называемый гапакс (hapax legomena, греч. ἅπαξ λεγόμενον «только раз названное»). Этот термин означает слово, встретившееся в некотором корпусе текстов только один раз. Нередко такие слова, из-за своей изолированности, вызывают затруднения в определении их этимологии и значения.

Так во всех произведениях А. С. Пушкина только один раз встречается слово «боливар». В знаменитых строках «Евгения Онегина»:

Покамест в утреннем уборе,

Надев широкий боливар

Онегин едет на бульвар

И там гуляет на просторе,

Пока недремлющий брегет

Не прозвонит ему обед.

Сам Пушкин откомментировал это слово, как «Шляпа à la Bolivar», т.е. шляпа, как у Симона Боли́вара (причём сам Симон Боливар подобных шляп не носил). Похоже, что Александр Сергеевич придумал это слово, как рифму к слову «бульвар». Таким образом боливар — это классический гапакс.

В «Слове о полку Игореве» встречается странное слово «див», значение которого никому не известно. Более ни в одном тексте древнерусской литературы это слово не встречается. Его этимология туманна, а по контексту не всегда понятно, что за существо имелось в виду. Поначалу думали, что это филин, потом бытовало мнение, что это леший, а новые исследования дали версию — удод.

Так вот и значение греческого слова ἐπιούσιος из Матф. 6:11 не вполне ясно. Слово это не только не встречается в Библии больше нигде (ну кроме параллельного текста в Лук.11:3), но и отсутствует во всех древнегреческих текстах.

Этимология данного слова также неясна. В связи с этим возможно несколько вариантов перевода (толкования).

1. Хлеб, нужный для нашего существования, необходимый для нас, дай нам сегодня.

Это толкование исходит из этимологии ἐπί + οὐσία. Где предлог ἐπί, эквивалентный русскому предлогу «на», соединяется с существительным οὐσία — в значении «бытие, существование».

Этого толкования придерживались, по-видимому, переводчики синодального текста. Это очень распространённое толкование.

Слабость этой версии заключается в том, что слово οὐσία во времена Нового Завета в простом разговорном языке не обозначало ни «бытие», ни «существование». Эти значения закрепились за словом οὐσία в философских сочинениях Платона и Аристотеля. Позже это слово было использовано христианскими богословами для описания сущности Святой Троицы — одна Сущность, три Личности, т.е. одна οὐσία (усия), три ὑπόστασις (ипостаси).

Но во времена Иисуса Христа, в греческом койне (форма греческого языка, возникшая в постклассическую античную эпоху, на койне написан Новый Завет) слово οὐσία обозначало всего лишь имущество, имение.

Существительное οὐσία в Новом Завете встречается всего дважды, в 15 главе евангелия от Луки, в притче о блудном сыне: «…Отче! дай мне следующую мне часть имения (οὐσία)… и там расточил имение (οὐσία) свое, живя распутно…» (Лук. 15:12-13).

Поскольку ученики Иисуса были людьми «некнижными и простыми» (Деян.4:13), вряд ли можно предположить, что Иисус употребил словоформу с корнем οὐσία в отвлечённо-философском значении. Ученики могли скорее всего понять это слово, как «хлеб, для нашего имущества»— что, согласитесь, бессмысленно, так как хлеб (ἄρτος — выпеченный хлеб) не является имуществом, но скоропортящимся продуктом, который нельзя запасти впрок.

2. Суперхлеб, экстрахлеб, наивысший из всех хлебов дай нам сегодня.

Эта точка зрения также исходит из этимологии ἐπί + οὐσία. Где ἐπί — уже не предлог, а наречие «сверху», соединяется с существительным οὐσία — в значении «бытие, существование».

Это толкование подразумевает аллюзию на выражение «Хлеб, сходящий с небес» из Ин. 6 гл.

Таким образом сторонники этого толкования видят тут аллегорию. Вот что сказано по этому поводу в толковой Библии Лопухина:

Толкование аллегорическое, отчасти вызванное, по-видимому, трудностями других толкований. В духовном смысле объясняли это слово Тертуллиан, Киприан, Кирилл Иер., Афанасий, Исидор Пилусиот, Иероним, Амвросий, Августин и мн. др. Конечно, в приложении выражения к «духовному хлебу» нет, собственно, ничего, подлежащего возражениям. Однако в понимании этого «духовного хлеба» среди толкователей встречается такая разница, что это лишает их толкования почти всякого значения. Одни говорили, что под хлебом здесь разумеется хлеб таинства причащения, другие указывали на духовный хлеб — Самого Христа, причисляя сюда и евхаристию, третьи — только на учение Христа. Таким толкованиям больше всего, по-видимому, противоречит слово «сегодня», а также и то обстоятельство, что в то время, когда произносил Свои слова Христос, по евангелисту, таинство причащения еще не было установлено.

3. Ежедневный, повседневный хлеб или хлеб, относящийся к дню, дай нам.

Это толкование основано на этимологии ἐπί + εἶναι в форме причастия женского рода. При таком понимании слово ἐπιούσιος следует переводить, как «относящийся к (дню)», «ежедневный».

Это толкование приводит к некоторой речевой избыточности как в тексте евангелия от Матфея (хлеб, относящийся к этому дню, дай нам сегодня)так и в евангелии от Луки. Ведь Лука приводит другой вариант молитвы Господней:

τον άρτον ημων τον επιούσιον δίδου ημιν το καθ’ ημέραν· (хлеб наш ежедневный подавай нам на каждый день).

Кроме того Ульрих Луц справедливо отмечает:

Еще одно толкование исходит из понятия ἐπί τήν οὖσαν (ἡμέραν) и понимает ἐπιούσιος, как «на сегодняшний день». Это толкование проблематично вдвойне: против него говорит то, что ἡ οὖσα без ἡμέρα не засвидетельствовано нигде как выражение, означающее сегодняшний день, и то, что тут правильное слово звучало бы: ἐπούσιος. Хотя с этим толкованием очень хорошо сочеталось бы предание о манне в Исх 16 израильскому народу было запрещено (за исключением пятницы) собирать хлеб на завтрашний день. Но интерпретацию, опирающеюся на Исх 16, не поддерживает ничего.

Ульрих Луц. Нагорная проповедь (Мф 5-7). Богословско-экзегетический комментарий

4. Завтрашний хлеб дай нам сегодня.

Это понимание основано на предположении, что слово ἐπιούσιος происходит от слова ἐπιοῦσα (завтрашний, следующий, наступающий). Это слово используется в выражениях «следующий день» — ἐπιοῦσα ἡμέρα — (например в Деян. 7:26) или просто без уточняющего «день» в значении «завтрашний», «назавтра» (см. например Деян. 16:11; 20:15; 21:18).

Критики этой точки зрения отмечают некоторое её несоответствие повелению Иисуса: «Итак не заботьтесь о завтрашнем дне, ибо завтрашний сам будет заботиться о своем: довольно для каждого дня своей заботы». (Мат.6:34). Это замечание представляется нам несущественным, так как молитва и забота — это явления разного порядка. Забота — это переживание, стресс. А молитва — выражение веры, упования возложенного на Господа.

Признавая вопрос определения этимологии слова επιούσιον очень сложным, уважая все представленные выше толкования, мы, тем не менее, считаем возможным согласиться с четвёртым толкованием, переводящим слово επιούσιον, как «завтрашний».

Принцип исторической преемственности

Эта интерпретация довольно древняя. О ней говорит уже Ориген (правда не соглашаясь с ней, но всё же отзываясь о ней уважительно) в сочинении «О молитве». Это понимание отражено в коптском переводе.

Этого толкования придерживается Иероним Стридонский, ссылаясь на апокрифическое евангелие от евреев, которое дошло до нас в виде разрозненных отрывков, однако представляет собой важное свидетельство ранней интерпретации текста Евангелия от Матфея.

Вот, что пишет Ироним:

В Евангелии, которое называется «от евреев», вместо хлеба насущного я обнаружил [слово] «mahar (םהד)», что означает «завтрашний», так что выходит такой смысл: Хлеб наш завтрашний, то есть будущий, дай нам сегодня. Мы можем и по – другому понять [выражение] хлеб насущный, как тот, который превыше всех сущностей и превосходит все творения.

По свидетельству толковой Библии Лопухина, этого же понимания придерживается: «множество новейших критиков, включая сюда и лучших, напр., немецких составителей грамматик к Новому Завету Винер-Шмиделя, Блясса и экзегета Цана…»

К этому же пониманию склоняется и еп. Кассиан (Безобразов). Он пишет:

Но есть еще один перевод: ἐπιούσιος, значит: «завтрашний», от ἡ ἐπιοῦσα (подраз.: ἡμέρα, завтрашний день). Это понимание может быть оправдано ссылкой на параллельное место Евангелия от Евреев, где, по дошедшим до нас отрывкам, стояло: «завтрашний» … весьма вероятно, что Евангелие от Евреев отражает правильное понимание употребленного Иисусом образа, и вышеприведенная этимология решает трудность. Господь проходил Свое служение среди галилейских крестьян. Завтрашний хлеб, как отметил один из современных немецких ученых, хозяйка заквашивает с вечера. Если она не заквасит сегодня, у нее не будет завтра. Об этом — молитва: только о самом необходимом. Необходимое на завтра нужно иметь сегодня. В этом — смысл σήμερον, и противоречие с 6:34 не возникает.

Abbott-Smith в своём лексиконе ставит это значение на первое место, как наиболее предпочтительное.

Принцип грамматики, лексического анализа, литературного контекста и авторского замысла.

Мы уже приводили предположения относительно этимологии слова ἐπιούσιος. Его происхождение, вероятнее всего следует вести от слова ἐπιοῦσα (завтрашний, следующий, наступающий).

Все остальные предположения довольно успешно подвергнуты критике современными филологическими исследованиями.

Так Ульрих Луц пишет:

Плодотворные филологические дискуссии показывают, что все соединения слова ἐπί с производными корня εἶναι должны приводить к элизии (опусканию) буквы ι; то есть такое слово правильно звучало бы ἐπούσιος. Если главный корень начинается с гласной, то йота сохраняется лишь тогда, когда следует предполагать придыхание или выпавшую дигамму перед начальной гласной.

Ульрих Луц. Нагорная проповедь (Мф 5-7). Богословско-экзегетический комментарий

Настоящее толкование также позволяет избежать плеоназма в тексте (хлеб сегодняшний (или каждодневный) дай нам сегодня (или на каждый день).

Оно лучшим образом сочетается со словом σήμερον, ибо возводит понимание фразы к поэтически-возвышенному противопоставлению: «Дай нам сегодня наш хлеб на завтра».

Кроме того, это толкование лучше всего объясняет наличие определения «наш» к слову хлеб. Наш — в смысле, заработанный, а не свалившийся с небес. Но и Иисус, и Матфей, и Лука знают, что заработанное сегодня можно потратить только завтра. Сегодня ты работал целый день, получил деньги и купил муки. Твоя жена замесила вечером хлеб, который твоя семья съест завтра. Этот принцип и выражен в молитвенном прошении.

Принцип исследования исторического контекста

Ульрих Луц свидетельствует:

Четвёртое прошение «Отче наш» вписывается в ситуацию социального притеснения, в которой наличие пищи на следующий день не было чем-то само собой разумеющимся… Здесь подразумевается ситуация наемного работника, который не знает, найдет ли он в следующий день работу, благодаря ко торой он мог бы прокормить свою семью. «Хлеб на завтра» в то же время содержит ограничение: речь идет о физическом выживании, а не о богатстве. В этом отношении такое толкование по содержанию близко ко второму, говорящему о прожиточном минимуме, но отклоненному выше. «Сегодня» — вовсе не лишнее слово, оно дает почувствовать насущность прошения. Здесь есть характерное отличие от девятой браки молитвы Шмоне, где с земледельческой перспективы просят о «плоде года».

Ульрих Луц. Нагорная проповедь (Мф 5-7). Богословско-экзегетический комментарий.

Не заботьтесь о завтрашнем дне, не переживайте о нём. Но молиться о том, чтобы Бог дал тебе заработать на хлеб сегодня, и завтра твоей семье было что есть — это обязанность каждого христианина. «Если же кто о своих и особенно о домашних не печется (греч. προνοέω — думать наперёд), тот отрекся от веры и хуже неверного». (1Тим.5:8). Также возможно (и даже вполне вероятно), что Господь заповедует нам молиться о грядущем Царстве Небесном, где небесный пир включает в себя вкушение хлеба (Лук. 14:15). В этом случае мы просим, чтобы небесные благословения уже сегодня наполняли нашу жизнь.

blog.begichev.info

pavel-begichev.livejournal.com

«Хлеб наш насущный даждь нам днесь». Толкование на молитву «Отче наш»

Хлеб называется насущным в трех смыслах. И дабы знать нам, когда мы молимся, какой хлеб просим мы у Бога и Отца нашего, рассмотрим значение каждого из сих смыслов.

Во-первых, хлебом насущным мы называем обычный хлеб, телесную пищу, смешивающуюся с телесной сущностью, дабы росло и укреплялось тело наше, и дабы не умереть ему от голода.

Следовательно, имея в виду хлеб в этом смысле, не должны мы искать тех кушаний, которые дадут телу нашему питание и сладострастие, о коих говорит апостол Иаков: «Просите у Господа и не получаете, ибо не просите у Господа необходимого, а того, чтобы употребить для ваших вожделений». А в другом месте: «Вы роскошествовали на земле и наслаждались; напитали сердца ваши, как бы на день заклания».

Но говорит Господь наш: «Смотрите за собою, чтобы сердца ваши не отягчались объедением, пьянством и заботами житейскими, и чтобы день тот не постиг вас внезапно».

И потому, должно просить нам лишь необходимую пищу, ибо Господь снисходит к человеческой слабости нашей и повелевает нам просить только хлеба насущного, но не излишеств. Если бы было по-другому, то не включил бы Он в главную молитву слова «даждь нам днесь». А сие «днесь» святитель Иоанн Златоуст толкует как «всегда». И потому эти слова имеют синоптический (обзорный) характер.

Святой Максим Исповедник называет тело другом души. Приточник же наставляет душу, дабы не заботилась она о теле «обеими ногами». То есть, дабы не заботилась она о нем излишне, а заботилась лишь «одной ногой». Но и это должно происходить редко, дабы не случилось, по его словам, того, чтобы насытилось тело и восстало над душой, и чтобы делала она все то же зло, кое делают нам демоны, враги наши.

Послушаем же апостола Павла, говорящего: «Имея пропитание и одежду, будем довольны тем. А желающие обогащаться впадают в искушение и в сеть дьявольскую, и во многие безрассудные и вредные похоти, которые погружают людей и ведут их в бедствие и пагубу».

Может быть, однако, некоторые думают так: поскольку Господь повелевает нам просить у Него необходимую пищу, буду сидеть я праздный и беззаботный, ожидая от Бога послать мне пропитание.

Тем же ответим мы, что одно дело заботы и попечения, а другое — труд. Забота есть отвлечение и волнение ума по поводу многих и чрезмерных проблем, тогда как трудиться — значит работать, то есть сеять или подвизаться в прочих трудах человеческих.

Итак, человек не должен быть обуреваем заботами и попечениями и не должен волноваться и омрачать ум свой, но возлагать все свои надежды на Бога и вверять Ему все заботы свои, как говорит и пророк Давид: «Возверзи на Господа печаль твою, и Той тя препитает», то есть «Возложи на Господа заботы о пропитании своем, и Он будет кормить тебя».

А возлагающий надежды более всего на дела рук своих, или на труды свои и ближних своих, да услышит, что говорит пророк Моисей в Книге Второзакония: «Тот, кто ходит на руках своих и надеется и уповает на дела рук своих, нечист, и тот, кто впадает во многие заботы и скорби, тоже нечист. И тот, кто ходит всегда на четырех, тоже нечист».

А ходит и на руках, и на ногах тот, кто все свои надежды возводит на руки, то есть на те дела, которые делают руки его, и на свое умение, по словам святого Нила Синайского: «Ходит на четырех тот, кто, предавшись делам чувственным, ими занимает непрестанно владычественный ум. Многоножный же человек есть тот, кто отовсюду окружен телесным и во всем на нем основывается и охватывает его двумя руками своими и со всей силой».

Пророк Иеремия говорит: «Проклят да будет человек, который надеется на человека и плоть делает своею опорою и которого сердце удаляется от Господа. Благословен человек, который надеется на Господа, и которого упование — Господь».

Люди, почто мы печемся напрасно? Путь жизни короток, как говорит и пророк и царь Давид Господу: «Вот, Господи, сделал Ты дни жизни моей столь малыми, что сочтены они на пальцах одной руки. И состав естества моего ничто есть пред Твоей вечностью. Но не только я, но и все тщетно. Тщетен каждый человек, живущий в сем мире. Ибо мятущийся человек живет свою жизнь не по-настоящему, но напоминает жизнь его нарисованную картину. И потому тщетно волнуется он и собирает богатство. Ибо не знает он на самом деле, для кого собирает он это богатство».

Человече, приди в себя. Не спеши, как безумный, круглый день по тысяче дел. А ночью снова не садись подсчитывать дьявольские проценты и прочее подобное, ибо вся жизнь твоя, в итоге, проходит через счета Мамоны, то есть в богатстве, происходящем от несправедливости. И потому не находишь ты даже малого времени, дабы вспомнить о грехах своих и поплакать о них. Не слышишь Господа, говорящего нам: «Никто не может служить двум Господам». «Не можете, — говорит, — служить и Богу, и Мамоне». Ибо хочет Он так сказать, что не может человек служить двум господам, и иметь сердце в Боге, а богатство — в неправедности.

Разве не слышал ты о семени, упавшем в тернии, что заглушили его тернии, и что не принесло оно никакого плода? Значит же это, что упало слово Божие на человека, погрязшего в заботах и попечениях о богатстве своем, и не принес сей человек никакого плода спасения. Не видишь ли ты разве то тут, то там богачей, совершивших подобное тебе, то есть собравших большое богатство, но после дунул Господь на руки их, и ушло богатство из рук их, и потеряли они все, а с ним и разум свой, и сейчас слоняются они по земле, обуянные злобой и демонами. По заслугам получили они, ибо сделали Богом своим богатство, и приложили ум свой к нему.

Услышь, человече, что говорит нам Господь: «Не собирайте себе сокровищ на земле, где моль и ржа истребляют и где воры подкапывают и крадут». И не должен ты собирать сокровища здесь на земле, дабы не услышать и тебе от Господа тех же страшных слов, которые сказал Он одному богачу: «Безумный, в ночь сию душу твою возьмут от тебя, а кому оставишь всё, что ты собрал?».

Придем же мы к Богу и Отцу нашему и возложим на Него все заботы о жизни нашей, а Он будет заботиться о нас. Как говорит апостол Петр: придем же к Богу, как призывает нас пророк, говоря: «Приступите к Нему и просветитесь, и лица ваши не постыдятся в том, что остались вы без помощи».

Вот так с Божьей помощью истолковали мы вам первый смысл насущного хлеба.

Поделитесь на страничке

Следующая глава >

religion.wikireading.ru

Толкование на молитву «Отче наш» (Часть вторая)

«Хлеб наш насущный даждь нам днесь»

Тем же ответим мы, что одно дело заботы и попечения, а другое – труд. Забота есть отвлечение и волнение ума по поводу многих и чрезмерных проблем, тогда как трудиться – значит работать, то есть сеять или подвизаться в прочих трудах человеческих.

Человече, приди в себя. Не спеши, как безумный, круглый день по тысяче дел. А ночью снова не садись подсчитывать дьявольские проценты и прочее подобное, ибо вся жизнь твоя, в итоге, проходит через счета Мамоны, то есть в богатстве, происходящем от несправедливости. И потому не находишь ты даже малого времени, дабы вспомнить о грехах своих и поплакать о них. Не слышишь Господа, говорящего нам: «Никто не может служить двум Господам». «Не можете, – говорит, – служить и Богу, и Мамоне». Ибо хочет Он так сказать, что не может человек служить двум господам, и иметь сердце в Боге, а богатство – в неправедности.

Вот так с Божьей помощью истолковали мы вам первый смысл насущного хлеба.

«Хлеб наш насущный даждь нам днесь»

Второй смысл: хлеб насущный есть Слово Божие, как свидетельствует Святое Писание: «Не хлебом одним будет жить человек, но всяким словом, исходящим из уст Божиих».

Слово Божие есть учение Святого Духа, иными словами, все Святое Писание. И Ветхий Завет, и Новый. Из сего Святого Писания, как из источника, черпали Святые Отцы и учители нашей Церкви, оросившие нас чистыми родниковыми водами своего боговдохновенного учения. И потому книги и учение Святых Отцов мы должны принимать как хлеб насущный, да не умрет душа наша от голода по Слову жизни еще до того, как умрет тело, как и случилось с Адамом, нарушившим заповедь Божию.

Не желающие же слушать Слово Божие и не дающие слушать его другим, словами ли своими либо плохим примером, который они подают другим, а сходным образом и те, кто не только не способствуют созданию школ или прочим подобным начинаниям на благо христианских детей, но и чинят препятствия тем, кто желает помочь, унаследуют слова «Увы!» и «Горе вам!», адресованные фарисеям. А также те иереи, которые по нерадивости не учат прихожан своих всему тому, что необходимо им знать для спасения, и те архиереи, которые не только не учат паству свою заповедям Божиим и всему необходимому для ее спасения, но своей неправедной жизнью становятся помехой и причиной отхода от веры среди простых христиан – и те унаследуют «Увы!» и «Горе вам!», адресованные фарисеям и книжникам, ибо закрывают они Царствие Небесное для людей, и ни сами не входят в него, ни других – тех, кто желают войти – не пускают. И потому люди сии, как плохие управители, лишатся защиты и любви народа.

К тому же и учителя, учащие детей христиан, также должны наставлять их и вести к добронравию, то есть к добрым нравам. Ибо в чем польза, если обучить ребенка грамоте и другим философским наукам, но оставить в нем развращенный нрав? Какую пользу может все это принести ему? И какого успеха может достичь сей человек хоть в духовных делах, хоть в мирских? Конечно же, никакого.

Я говорю об этом, дабы не сказал и нам Бог те слова, которые сказал Он и евреям устами пророка Амоса: «Вот наступают дни, говорит Господь Бог, когда Я пошлю на землю голод, — не голод хлеба, не жажду воды, но жажду слышания слов Господних». Сие наказание постигло евреев за их жестокие и непреклонные намерения. И потому, дабы не сказал и нам такие слова Господь, и дабы не постигло и нас сие ужасное горе, да пробудимся все мы от тяжкого сна нерадивости и будем насыщаться словами и учением Божиим, каждый в силу своих возможностей, да не постигнет душу нашу горькая и вечная смерть.

Таков второй смысл насущного хлеба, настолько же превосходящий по важности первый смысл, насколько важнее и необходимее жизнь души жизни тела.

«Хлеб наш насущный даждь нам днесь»

Третий смысл: насущный хлеб есть Тело и Кровь Господни, настолько же отличное от Слова Божиего, насколько солнце от его лучей. В Таинстве Божественной Евхаристии Весь Богочеловек, как солнце, вступает, соединяется и становится одним целым со всем человеком. Он освещает, просветляет и освящает все душевные и телесные силы и чувства человека и ведет его из тлена к нетлению. И именно потому, главным образом, мы называем хлебом насущным Святое Причащение Пречистого Тела и Крови Господа нашего Иисуса Христа, ибо оно поддерживает и сдерживает сущность души и укрепляет ее на выполнение заповедей Владыки Христа и на любую другую добродетель. И это есть подлинная пища и души, и тела, ибо и Господь наш говорит: «Ибо Плоть Моя истинно есть пища, и Кровь Моя истинно есть питие».

Если же кто-либо сомневается в том, что хлебом насущным называется именно Тело Господа нашего, пусть он послушает, что говорят об этом святые учителя нашей Церкви. И прежде всего светоч Нисский, Божественный Григорий, говорящий: «Если приходит в себя грешник, подобно блудному сыну из притчи, если возжелает он Божественной пищи Отца своего, если вернется он на Его богатую трапезу, то он насладится сей трапезой, где в изобилии есть хлеб насущный, питающий работников Господних. Работники же суть те, кто работают и трудятся в винограднике Его, в надежде получить плату в Царствии Небесном».

Святой же Исидор Пелусиотский говорит: «Молитва, которой научил нас Господь, не содержит ничего земного, но все ее содержание небесное и нацелено на пользу душевную, даже того, что кажется в душе малым и незначительным. Многие мудрые люди считают, что Господь хочет сей молитвой научить нас значению Божественного Слова и хлеба, питающего бестелесную душу, и непостижимым образом приходящего и соединяющего с ее сущностью. И потому хлеб был назван и насущным, ибо сама идея сущности более подходит душе, нежели телу».

Святой Кирилл Иерусалимский также говорит: «Хлеб обыкновенный не есть насущный, а сей святый хлеб (Тело и Кровь Господа) есть насущный. И называется насущным, ибо сообщается всему твоему составу души и тела».

Святой Максим Исповедник говорит: «Если мы придерживаемся в жизни слов молитвы Господней, то примем же, как хлеб насущный, как жизненную пищу для душ наших, но и для сохранения всего, что даровано нам Господом, Сына и Слово Божие, ибо Он сказал: «Я есмь хлеб, сшедший с небе» и дающий жизнь миру. И сие происходит в душе каждого, принимающего Причастие, согласно праведности, и знанию, и мудрости, которыми он обладает».

Святой Иоанн Дамаскин говорит: «Этот хлеб есть начаток будущего хлеба, который есть хлеб насущный. Ибо слово насущный означает или хлеб будущий, т. е. будущего века, или хлеб, вкушаемый для сохранения нашего существа. Следовательно, и в том, и в другом смысле Тело Господне одинаково прилично будет называться хлебом насущным».

Вдобавок и святитель Феофилакт присовокупляет, что «Тело Христово есть насущный хлеб, о неосужденном Причащении которого нам должно молиться».

Однако сие не означает, что поскольку Святые Отцы считают Тело Христово хлебом насущным, они не считают обыкновенный хлеб, необходимый для поддержания тела нашего, насущным. Ибо и он есть дар Божий, и никакая пища не считается презренной и предосудительной, согласно Апостолу, если принимается и вкушается с благодарением: «Ничто не предосудительно, если принимается с благодарением».

Обыкновенный хлеб неверно, не по своему основному значению, называется насущным, ибо он укрепляет лишь тело, а не душу. В основном, однако, и по общепринятому мнению, хлебом насущным мы называем Тело Господне и Слово Божие, ибо они укрепляют и тело, и душу. Об этом свидетельствуют своею жизнью многие святые мужи: например, Моисей, постившийся сорок дней и ночей, не вкушая телесную пищу. Также сорок дней постился и пророк Илия. И позднее, после вочеловечения Господа нашего, многие святые жили длительное время лишь Словом Божиим и Святым Причастием, не вкушая другой пищи.

И потому и мы, удостоившиеся возродиться духовно в Таинстве Святого Крещения, должны непрестанно принимать сию духовную пищу с горячей любовью и сокрушенным сердцем, дабы жить жизнию духовной и пребывать неуязвимыми для яда змия духовного – диавола. Ибо и Адам, если бы вкушал сию пищу, не испытал бы двойной смерти и души, и тела.

Сему хлебу духовному необходимо причащаться с должным преуготовлением, ибо Бог наш зовется и огнем обжигающим. И потому лишь тех, кто вкушает Тела Христова и пьют Пречистую Кровь Его с чистой совестью, предварительно искренне исповедовав свои грехи, очищает, просвещает и освящает сей хлеб. Горе, однако, тем, кто причащается недостойно, не исповедовав предварительно священнику своих грехов. Ибо Божественная Евхаристия обжигает их и истлевает полностью их души и тела, как произошло с тем, кто пришел на брачный пир без брачной одежды, как говорится в Евангелии, то есть, не совершив добрых дел и не имея достойных плодов покаяния.

Слушающие же сатанинские песни, глупые разговоры и бесполезную болтовню и прочие сходные бессмысленные вещи люди делаются от этого недостойными слушать слово Божие. Это же касается и тех, кто живет во грехе, ибо не могут они причащаться и приобщаться жизни бессмертной, к которой ведет Божественная Евхаристия, ибо их душевные силы умерщвляются жалом греха. Ибо очевидно, что как члены нашего тела, так и вместилища жизненных сил получают жизнь из души, если же начнет разлагаться или засохнет любой из членов тела, то жизнь больше не сможет поступать в него, ибо жизненная сила не поступает в мертвые члены. Так же и душа жива, пока поступает в нее жизненная сила от Бога. Согрешив же и перестав принимать жизненные силы, она умирает в мучениях. А спустя некоторое время умирает и тело. И так погибает весь человек в вечном аду.

Итак, мы поговорили о третьем и последнем смысле насущного хлеба, столь же необходимом и полезном для нас, как и Святое Крещение. И потому необходимо регулярно причащаться Божественных Таинств и принимать со страхом и любовью хлеб насущный, которого просим мы в молитве Господней у небесного Отца нашего, до тех пор, пока длится «днесь».

Это «днесь» имеет три значения:

во-первых, оно может означать «каждый день»;

во-вторых, всю жизнь каждого человека;

и, в-третьих, нынешнюю жизнь «седьмого дня», завершаемого нами.

В будущем веке не будет ни «днесь», ни «завтра», но весь этот век будет одним вечным днем.

Продолжение следует…

Перевод с новогреческого: интернет-издания “Пемптусия”.

lecco.prihod.ru