Book: Буханка хлеба. Буханка хлеба
Как правильно говорить: "буханка хлеба" или "булка хлеба"?
Как правильно говорить: "буханка хлеба" или "булка хлеба"?
Никогда quot;булка хлебаquot; не была питерским выражением, да еще quot;чисто питерскимquot;. Есть хлеб (черный) и есть булка (ну, еще говорят quot;батонquot;). Про формовой хлеб (или quot;кирпичикquot;, но это тоже не по-питерски) говорят quot;буханкаquot;.
Да, еще бывает белый хлеб, а бывает булка это разные вещи.
Булка - вид хлеба. Буханка - вид формовки хлеба.
Булка хлеба - сочетание избыточное, так как булка в своем определении уже содержит слово хлеб.
А буханка применяется либо к хлебу, либо к УАЗу.
Что касается Питерцев, то читал, что выражение quot;купить хлебаquot; означает непременно черного (ржаного). А белый (пшеничный) они называют quot;булкаquot;.
Вполне возможно, что разделение хлебобулочных пошло отсюда.
Да, булка хлеба - это чисто питерское выражение. Также, как поребрик, кура и сосули.
Для москвича булка - это сладкая булочка, а для питерца булка - это батон белого.
А хлеб для москвича - это любой хлеб, в том числе и та же булочка, а для питерца - обязательно черный.
Судя по произведениям художественной литературы, именно жители Ленинграда говорили quot;булкаquot; (а имели в виду батон), в других городах, в первую очередь в столице, буханкой называли буханку черного хлеба. Буханкой редко называли белый нарезной например, именно черный хлеб подходил под это определение из-за особенностей формовки.
У нас на Кубани всегда говорят булка хлеба , не зависимо черный это хлеб ,или белый.
Вообще по Далю quot;Булка-общее название пшеничного хлебаquot;.
Недаром же раньше были Булочные.Там в основном продавался хлеб.
Буханка для меня вообще звучит не привычно.
В принципе, наверное и так , и так будет правильно.
Когда жила в Одессе, считала, что quot;булка хлебаquot; говорят вообще в России. У нас же говорили quot;буханка хлебаquot; и мне однажды сделали даже замечание, что такого слова нет. Что это вроде украинизм. Мне же, наоборот, словосочетание quot;булка хлебаquot; всего казалось избыточным, поскольку булка это разновидность хлеба, но все таки отдельный его вид. Потому действительно, существует понятие quot;хлебобулочные изделияquot;. Как и батон и багет или лаваш. Тоже хлеб. Сказать quot;батон хлебаquot; - не смогу. Но слышала не раз такое выражение. Вот quot;лаваш хлебаquot; или quot;багет хлебаquot; никто не скажет, думаю.
Что же касается формового хлеба (выпекаемого в форме), то тут подходит слово quot;кирпичикquot;. Он, кстати, может быть и белым. Говорят же и quot;круглый хлебquot;. quot;Купи кирпичик бородинского, 1 круглый хлеб и 3 булочкиquot; так можно сказать, посылая ребенка за хлебом.
Но это так кажется мне. Видимо в самом деле говорят по-разному в разных местах. Не обязательно в Питере. Кто где жил, как привык - так и говорит. Не стоит придираться и указывать на неверное название.
Правильно не говорить слово хлеб, а его иметь. Помню в 90-е одна бабушка другой дает половинку хлеба, а бабушка отвечает, хоть сегодня сытой спать ляжу.
При блокаде посчастливилось оторвать аж целую палку колбасы. Поделился с одним пенсионером. Ребята, Девчата, если бы Вы знали сколько человеку для счастья нужно! Бедняга заплакал, сказал, это же я сегодня нормально поем и чаю попью. Если учесть, что он не просил, наша Славянская гордость, и был на грани. Почему же я так опустился, что собираю деньги у незнакомых, на сайтах, опустил свою кредитку, по уши в долгах. Может, нужно просто все это увидеть?
Забавно, но в Петербурге выражения quot;булка хлебаquot; не существует.
У нас принято различать хлеб (черный или белый, quot;кирпичикquot; или круглый)и булку. Иначе булка называется quot;батономquot;.
И белый хлеб горожане с булкой не путают.
Про Питер и Москву уже ответили, поэтому поделюсь, как называют хлеб у нас, в Казахстане.
Слово quot;буханкаquot; практически не услышишь нигде. Белый формовой хлеб называют quot;кирпичикquot;, черный называют по названию-quot;столовыйquot;,quot;бородиннскийquot;,quot;дарницкийquot; или иногда просто словом quot;черныйquot;.
Слово quot; булкаquot; тоже редкость, но повсеместно употребляется слово quot;булочкаquot;- дайте булочку черного, дайте булочку белого. Батоном называют только нарезной батон, плетеный батон с маком называют - хала.
Ну и из истории:
Буханка хлеба — Вы как говорите — «булка хлеба» или «буханка хлеба»? Или это от региона зависит? — 2 ответа
Буханка это
В разделе Лингвистика на вопрос Вы как говорите - "булка хлеба" или "буханка хлеба"? Или это от региона зависит? заданный автором Неизвестно лучший ответ это Буханка - это "кирпичик" хлеба прямоугольной формы. Как правило, слово "буханка" применяют к черному хлебу, хотя, строго говоря, "хлеб белый формовой" выпекают тоже в виде буханок."Булкой" ленинградцы называют любой белый хлеб. Я знал одну женщину в Тульской области, которая любой белый хлеб именовала "пирогом" - в отличие от "хлеба", под каковым она понимала исключительно чёрный хлеб.В Москве принято говорить "батон белого хлеба" - причем под словом "батон" (от французского baton - палка) понимают не только хлеб в форме длинных палок ("багет"), но и изделия довольно широкие, округлой формы.В итоге, в Москве обычно говорят "батон белого хлеба" и "буханка чёрного". Применительно к "белому формовому" - "буханка" или, чаще, "кирпичик". Если чёрный хлеб - например, "ржевский" или "ароматный" - продается в виде батонов, то и говорят "батон ароматного".</div>
<b>Alex Mishin</b>Искусственный Интеллект(424901)Нет, не так. "Ты с хлебом будешь суп или с пирогом?" - спрашивает она, доставая буханку чёрного хлеба и "батон Подмосковный".
Ответ от 2 ответа[гуру]Привет! Вот подборка тем с ответами на Ваш вопрос: Вы как говорите - "булка хлеба" или "буханка хлеба"? Или это от региона зависит?
Ответ от Максим Зенин[мастер]Я говорю буханка
Ответ от ПростоЯ[гуру]И я говорю буханка (если посылаю дочку купить).. . А вообще-то я его сама пеку....
Ответ от Владимир[гуру]Хлеб белый, хлеб чёрный, батон
Ответ от Лирана[активный]нельзя ли просто сказать-,,хлеб,,?
Ответ от Валентин Беляев[гуру]От региона. Еще говорят-батончик хлеба, кирпичик хлеба
Ответ от Елена Веремеева[гуру]Если правильно помню, в Ленинграде под словом "булка" понимается белый хлеб. Слово "буханка " я там не слышала, но была в этом городе 10 лет назад, поэтому не уверена. Ленинградцы (жители Санкт-Петербурга) , уточните, пожалуйста!
Ответ от руслан александров[гуру]палка колбасы или батон
Ответ от Aren_t[активный]От региона зависит, русский язык живой. У нас говорят "дайте сайку белого, сайку темного и батон".
Ответ от Любовь Тамаркина[гуру]В Питере "буханка" - черный, а "батон" - это булка (белый хлеб)
Ответ от Ёергей Петров[гуру]Обязательно только буханка.Булка это которая с изюмом за десять копеек.
Ответ от Екатерина Бородина[гуру],в Сибири, где я жила - булка хлеба.
Ответ от Sagitta[гуру]Нет больше необходимости что-либо говорить в магазине самообслуживания. Подходишь и молча берешь. Даже посылая кого-либо в магазин, говоришь, возьми белого и черного. А на нем написано :"Батон Щелковский". Или " Хлеб Зерновой". Хотя исторически справедливо то, что говорит Alex Mishin.
Ответ от Ўлия Румянцева[гуру]у нас говорят батон (чаще в отношении белого хлеба) и буханка (в отношении черного)в Москве и области к примеру говорят твОрог, а в Питере и области - творОг
Ответ от Игорь[гуру]Булка хлеба в основном говорят люди старшего поколения. Моя бабушка так говорит.
Ответ от Helen[гуру]Булка хлеба... Сразу Питером повеяло.
Ответ от Виталий Барабанов[гуру]Хлеб белый-очень редко, дорого, быстро съедается, очень вкусно, но детская карточка всего 300 граммов. Хлеб чёрный-ржаной, непропеченный, кислый, не вкусный, но больше или другой никто не даст. Хлеб комбинированный-пшеница и рожь, хлеб кукурузный-жалкая подделка под белый хлеб, сразу из формы начинает сам крошиться, был ещё пеклеваный, что это такое, сейчас не помню. А различных присадок к хлебу не возможно перечесть.Называли независимо от формы выпечки, кто булкой, кто буханкой.Да какая здесь разница, если всегда хочется выпросить у мамы довесочек. Но на этом строгое табу, маме тоже есть хочется, хотя она это скрывает от нас.Выше Лирана сказала: А нельзя просто, хлеб.Для неё можно, а для меня это тоже можно, но совсем не просто.
Ответ от 2 ответа[гуру]Привет! Вот еще темы с нужными ответами:
Ответить на вопрос:
2oa.ru
Book: Буханка хлеба
После погребения, которое происходило на кладбище «Сан-Амаро» мы отправились в «Уэвито», а потом в бар «Давид», чтобы выпить за упокой души новопреставленной. Умерла мать Фонтаны. Он был очень удручен, словно все еще чувствовал тяжесть гроба на плечах, и на лице его застыло выражение горькой вины, какое бывает у сыновей, когда их покидает мать. Хотя его мать в последние годы страдала болезнью Альцгеймера и путала сына с мужчиной, который по телевизору сообщал прогноз погоды. – Посмотри, какой он аккуратный и воспитанный! – говорила она. И, дунув на ладонь, посылала в сторону экрана воздушный поцелуй.
Фонтана воспринимал то, что мать потеряла память, как знак протеста, как косвенный упрек за его долгие отлучки. Подобно нам всем, он был холостяком и вел беспорядочную богемную жизнь. Дело дошло до того, что он просто возненавидел этого самого Человека Погоды. Пока однажды О'Чанел не сказал ему:
– Да ведь он и вправду похож на тебя, Фонтана. Прямо один к одному.
И Фонтана надел костюм с двубортным пиджаком, как у Человека Погоды, и сказал ей:
– Мама, это я.
– Вижу, что ты, – с улыбкой ответила мать. – Сколько я молилась, чтобы тебя выпустили объявлять прогноз погоды!
У стойки бара они увидели Кореа. Одинокого пьяницу, который обычно держался особняком. Но в тех редких случаях, когда он подавал голос, даже если желал сказать любезность, с уст его слетали какие-то фантастически ужасные вещи, и произносил он их суровым, словно шедшим из-под земли, голосом. Поэтому, едва он подошел к Фонтане, мы внутренне напряглись. Но Кореа положил руку ему на плечо и выразил соболезнование, хотя и довольно необычным образом:
– Мертвым надо дать уйти. Нельзя тянуть их вниз. Лучше снять одну черепицу на крыше. И пусть душа летит себе, куда ей заблагорассудится.
После чего Кореа вернулся к стойке, допил свою рюмку и исчез за дверью, ни с кем не простившись.
Мы помолчали.
– Какая прекрасная молитва, – сказал наконец О'Чанел.
– Лучше не бывает, – задумчиво произнес Фонтана.
– Давайте выпьем за душу.
– За душу!
– Знаешь, а это правда, – сказал О'Чанел. – Правда, что иногда и у вещей бывают души. Я что имею в виду? Есть на свете такие места, куда садятся души, словно птицы на ветки.
О'Чанел всегда имел в запасе какую-нибудь историю, чтобы заполнить внезапную и тягостную паузу. Ему нужно было только сделать глоток и, как он сам выражался, промочить просодию. Когда-то, в молодости, он уехал работать во Францию – на одном из тех поездов, которые неуклонно увозили людей из Галисии. И все у него шло хорошо. «Знаешь, я ведь ставил крылья на автомобили на заводе Рено!» – говорил он тоном маршала-победителя. А еще он рассказывал, как сидел на террасе какого-то кафе на набережной Сены с известным философом, и тот записывал все, что говорил ему О'Чанел. «Само собой разумеется, – непременно добавлял О'Чанел, – прежде он попросил у меня позволения. Ведь Франция – это и на самом деле страна культурных и воспитанных людей!» И порой на него накатывало что-то вроде ностальгии наизнанку: «Я должен непременно еще раз съездить в Париж! Там умеют ценить человека с просодией».
– А однажды, – принялся рассказывать О'Чанел, – я взял да и съел душу.
И обвел взглядом собравшихся – одного за другим по очереди, как будто просил, чтобы его не перебивали и дали продолжить.
– Когда я был маленьким, а времена тогда стояли голодные, мать дала мне продовольственные карточки и отправила в лавку. Поглядеть, чего дают. А давали обычно мало чего, но для бедной семьи все годилось. Мы жили в небольшом поселке, но своей земли не имели. Отец мой, как ты знаешь, был рабочим. Крестьяне-то еще кое-как сводили концы с концами. К ним, конечно, наведывались уполномоченные из отдела снабжения и забирали все, что находили, но всегда удавалось что-нибудь да утаить – словом, оставалось, что бросить в котелок. А вот в наш котелок попадала разве что голая кость, и на ней варили овощной суп. Нас в семье было много – целый выводок вокруг матери крутился. Сейчас рассказываешь такое, и над тобой смеются, но вы-то знаете: именно так оно и было.
Ну вот, в тот раз мать вручила мне карточки и сказала:
– Иди, глянь, не дают ли чего.
Вышел я совсем рано. До Камбре было пять километров ходу. Оставил я позади наш дом – темный и дымный, потому что невзгоды никогда не приходят поодиночке: ведь и огонь горит плохо да лениво, коли на нем ничего не стряпают. Оставил я позади братьев и сестер, заунывный хор из их плача и кашля. И снаружи день оказался таким же, как наш дом внутри. Липкий туман, холодная и унылая пелена, которая обволакивает все вокруг и пробирается аж в голову. На ветках и заборах сидели какие-то птицы, но чудилось, будто они дружно обрядились в траур и застыли, думая о чем-то своем под накинутыми на головы мрачными капюшонами. Дорога была грязной, и я старался ступать по камням, чтобы не испачкать башмаки и не промочить ноги, но иногда нога соскальзывала, и в конце концов я вымазался по щиколотки, так что перестал осторожничать и шагал прямо по лужам, как настоящая амфибия. Там, где я проходил, люди меня вроде бы даже не замечали. Я здоровался, но на мое «здрасьте» никто не отвечал. Наверное, я сделался невидимкой.
Таким вот было мое путешествие за буханкой хлеба. Потому что, когда я показал свою карточку, мне дали всего лишь одну буханку хлеба.
И я двинулся назад, прижимая хлеб к груди. Хлеб этот был для меня цвета золота. Теперь я шагал очень осторожно, обходил подозрительные и ненадежные места. Ни за что на свете мне нельзя было упасть и намочить или испачкать хлеб. Но именно тогда во мне проснулся голод. Я отгонял его, убаюкивал, но, думается, он и пробудился как раз от того, что почувствовал близость хлеба. И я совершенно машинально отщипнул маленький кусочек. Я держал его во рту, размягчая слюной, и медлил – не жевал и не глотал. Для меня в этом кусочке хлеба были соединены сразу все вкусы. И сладкий, и карамельный, и вкус чуда. Я увидел, что вокруг вдруг посветлело и туман начал рассеиваться, повисая клочьями на деревьях.
А пальцы сами ковыряли в хлебе дырки, отщипывая крошечные кусочки. Пальцы делали то, что хотели, а я будто ничего и не замечал, потом они подносили крошки ко рту, словно это кто-то другой давал мне их. Да уж, день был действительно прекрасный. Я никогда не обращал внимания на то, в какие цвета окрашена зима в Галисии. Фиалки по краю дороги, золотой дрок в горах и поля цветущей брюквы, похожие на огромные дворцовые ковры.
Еще один кусочек хлеба – и запели птицы. Дрозд, малиновка, воробей, королек, зяблик и жаворонок в поднебесье. Веселая семейка – те, что не пожелали улетать в чужие края.
Еще один кусочек попал в рот – и зазвонили колокола Сиграса. Но это был не похоронный звон, частый в те времена, а праздничный – он бежал по полям, как утренняя песня.
Мычание коров и пение петухов казались гимном изобилию и самой жизни. Старик грузил навоз на повозку, наполняя утро горячим ароматом, запахом будущего урожая, вареной картошки, кукурузного хлеба и даже сардин.
– Добрый день, парень! – проговорил Вульто, старик сосед, который никогда прежде не обмолвился со мной ни словом. – Счастливого Рождества!
Но его приветливые слова произвели эффект пощечины. Вульто был немым, а Рождество прошло месяц назад.
Я опустил глаза. От буханки остался только мучной след на пальто. Перед домом я стряхнул с груди муку, как стряхивают грех. Я открыл дверь, и дюжина глаз с жадным блеском устремилась ко мне из дымной пещеры.
– Что тебе дали? – спросила мама.
– Хлеб, – сказал я, – буханку хлеба. – Решив не оттягивать покаяние, я тотчас добавил: – Я всю буханку съел по дороге. – И, безвольно опустив руки, подошел к маме, уже мечтая о том, чтобы она покрепче меня отлупила.
Мать глянула мне в лицо – так смотрят, вопрошая, когда же это успело испортиться творение Господне. Но потом она прижала меня к животу и вытерла мне лицо своим фартуком с белыми ромашками.
Мама сказала:
– Вот и ладно, сынок, вот и ладно!
www.e-reading.club
