Москва и москвичи (Гиляровский)/Булочники и парикмахеры. В булочной за углом всегда свежий хлеб

Тесты. 2 Функциональные стили русского языка ок-6, ок-16, опк-3, опк-6 - Тесты

Песенку спою;

Ты ж дремли, закрывши глазки,

Баюшки-баю.

7. Произнесите следующие скороговорки. Для каждой из них выберите намерение, с которым нужно прочитать.

Осип охрип, Архип осип.

Кукушка кукушонку купила капюшон.

Надел кукушонок капюшон – как в капюшоне он смешон.

Не ест травы овца, а ждет с травой косца.

У пруда утка, на утке куртка.

Лежебока, рыжий кот отлежал себе живот.

У Сени и Сани в сенях сом с усами.

8. В данных словах выделите ударный слог, укажите лексическое значение слов, составьте с ними 8 предложений.

Аргумент, библиотека, академия, демократия, диспансер, договор, звонишь, километр, красивее, медикаменты, обеспечение, облегчить, принудить, ржаветь, случай, таможня, средства.

9. Прочитайте вслух, обращая внимание на правильное произношение сочетаний. Выпишите слова с сочетанием ЧН в следующем порядке: 1) сочетание ЧН произносится как ШН; 2) сочетание ЧН произносится в соответствии с написанием; 3) допускается двоякое произношение сочетания.

1. В булочной за углом всегда свежий хлеб. 2. Каша из гречневой крупы очень полезна. 3. Справа был виден коричневый горный берег. 4. Дети должны обязательно употреблять в пищу молочные продукты. 5. Для экономии времени белье можно сдавать в прачечную. 6. Конечно, любить свою работу необходимо. 7. Прохожие нарочно останавливались, чтобы посмотреть на новое здание. 8. Весной в скворечнике снова поселились птицы. 9. Дождь, казалось, будет идти бесконечно.

10. Поставьте данные глаголы в прошедшем времени и укажите в них ударение.

Начать — начал, начала, начало, начали; брать, гнать, врать, дала, занять, жить, звать, лить, нанять, поднять, понять, принять, снять, спать.

а) от полных прилагательных образуйте краткую форму и укажите в них ударение:

Глухой — глух, глуха, глухо, глухи; глупый, дикий, быстрый, добрый, правый, мягкий, робкий, сладкий, грустный, честный;

б) от глаголов образуйте краткие страдательные причастия прошедшего времени и укажите в них ударение:

Принять — принят, принята, принято, приняты; взять, начать, прожить, созвать.

11.Спишите, укажите ударение в выделенных словах.

1. Утки над озером подняли крик (А. Толстой). 2. Мы возвратились на полустанок и заняли его (П, Вернигора). 3. Уж огни были зажжены (А. Чехов). 4. Длинные волосы его были совсем белы (А. Пушкин). 5. Половина из этих полос была уже скошена (Л. Толстой). 6. Все в мирный сон погружено (М. Лермонтов). 7. На среднем портрете изображена была женщина молодых лет (И. Тургенев). 8. Просторные синие дали, звонки и чудесные песни живущего в ней народа (Д. Мамин - Сибиряк).

12. а) Расставьте ударения в выделенных словах.

Этот цветок красивее всех остальных, группа избрала своих представителей, прочный кремень, испытывать серьезную неприязнь, зеленый суп из щавеля, вертящийся шар, избалованный всеобщим вниманием, он примирит своих друзей, сосредоточение в центре города, она клялась говорить правду, ходатайствовать за друга, ядовитое снадобье, составить каталог, дарящий свою службу.

б) Расставьте ударения в выделенных словах.

Красивее других; принудить к действию; баллотироваться в президенты; тайная вечеря; издала книгу; прибыл к месту назначения; ежегодные торги; семинария; молящий о пощаде; баловать ребенка; включенный в договор; внесший предложение; обеспечение; клялся в вечной дружбе; доброе намерение; упрочение позиций; врученные верительные грамоты; обособленный оборот; бомбардировать противника

Занятие № 3-5. Работа над интонацией и неязыковыми средствами выразительности (практическое занятие).

1. На какое средство выразительности нужно обратить особое внимание при подготовке (учителя, детей) к чтению стихотворения Н. А. Некрасова “Перед дождем”?

Заунывный ветер гонит Налетев со всех сторон,Стаю туч на край небес. С криком в воздухе кружитсяЕль надломленная стонет, Стая галок и ворон.Глухо шепчет тёмный лес. Над проезжей тарантайкойНа ручей, рябой и пёстрый, Спущен верх, перёд закрыт;За листком летит листок, И “пошёл!” —И струёй сухой и острой, привстав с нагайкой,Набегает холодок. Ямщику жандарм кричит...

Полумрак на всё ложится…

Расскажите, как при чтении этого стихотворения можно организовать работу над мелодикой голоса (в том числе над так называемым “монотоном”), над построчными и логическими паузами, над силой звучания, над темпом речи, над эмоциональной окраской голоса.

Будете ли работать над всеми названными средствами выразительности или выберете некоторые из них? Какие? Почему?

2. Какие ошибки в выразительном чтении и почему могут возникнуть у детей при чтении следующих отрывков? Обдумайте, каковы возможности их предупреждения.

Пришла, рассыпалась; клокамиповисла на суках дубов... (А. С. Пушкин)

...Словно как с испугуРаскричавшись, к югуЖуравли летят... (А. А. Фет)

...И вот сентябрь! и вечер года к намПодходит. На поля и горыУже мороз бросает по утрамСвои сребристые узоры... (Е. А. Баратынский)

Прочитайте данные отрывки выразительно. Сделайте вывод: надо ли делать построчные паузы (т. е. остановки в конце стихотворных строк)?

3. Определите место и назначение психологической паузы в приведенных ниже отрывках.

Лошадку ведет под уздцы мужичокВ больших сапогах, в полушубке овчинном,В больших рукавицах... а сам с ноготок! (Н. А. Некрасов)

Да, чудно, хорошо было кругом; а бедная Серая Шейка знала только одно, что эта красота не для нее... (Д. Н. Мамин-Сибиряк).

Нужно ли обращать внимание детей на психологические паузы? С какой целью? Как?

4. В каком темпе нужно читать следующие стихотворные строки? От чего зависит его выбор?

Идет — по деревьям шагает,Трещит по замерзлой воде,И яркое солнце играетВ косматой его бороде... (Н. А. Некрасов)

И вдруг к машине подбежал парнишка:Товарищ командир, товарищ командир!Я знаю, где их пушка. Я разведал...Я подползал, они вон там, в саду...

(А. Т. Твардовский)

5. Разработайте небольшую беседу с учащимися, организующую наблюдение над темпом чтения любого произведения.

6. Расставьте паузы.

Гонимы вешними лучами,

С окрестных гор уже снега

Сбежали мутными ручьями

На потопленные луга.

Улыбкой ясною природа

Сквозь сон встречает утро года;

Синея блещут небеса.

Еще прозрачные, леса

Как будто пухом зеленеют.

Пчела за данью полевой

Летит из кельи восковой.

Долины сохнут и пестреют;

Стада шумят, и соловей

Уж пел в безмолвии ночей.

7. Определите темп чтения. Прочитайте.

Идет – по деревьям шагает,

Трещит по замерзлой воде,

И яркое солнце играет

В косматой его бороде.

Под большим шатром

Голубых небес -

Вижу – даль степей

Зеленеется…

По степям в моря

Реки катятся,

И лежат пути

gigabaza.ru

Пётр Мамонов: «В булочной обхамили — хлеба не ем» | Персона | Культура

Лидер группы «Звуки МУ», актёр Пётр Мамонов, участвующий в мероприятии, накануне пообщался с «АиФ».

О концерте

Досье

Пётр Мамонов родился в 1951 г. в Москве. Окончил Московский университет печати. Прославился как лидер группы «Звуки МУ». Работал грузчиком, банщиком, лифтёром. Сыграл в фильмах Павла Лунгина: «Такси-блюз», «Остров», «Царь».

Выступить на Поклонной горе — это здорово. Чего не поплясать во славу Божию? Мне кажется, что нам, так называемым православным, надо понять одну вещь: что вот мы сидим, и вот Христос, он слушает, что я говорю, чего думаю, какой у меня мотив: самовосхваление, понты кинуть или до сути добраться, что есть праздники, а что есть будни? Будни я больше люблю: встанешь, помолишься, потом работа.

О прошлом

Кто у меня сегодня в приятелях? Одни попы. А раньше как было: сколько брать, сколько выпили, «хорошо вчера посидели» и т. д. Вот какие приятели были. Но хорошее всегда в жизни есть, потому что мы дети Божьи. Поэтому я не хаю прошлое. Разговорились мы как-то с одним попом. Он спрашивает: «А как раньше было?» «Не помню, — отвечаю, — это был другой человек». Капризничал: это хочу, то не хочу. Не желаю даже вспоминать о прошлом. Только вперёд. Апостол Павел сказал: «Заднее забывай, вперёд распространяйся». Не хочу прошлое ворошить, не хочу читать моего любимого писателя Трифонова. Сразу встаёт перед глазами весь этот ужас. Не хочу туда. Ненавижу себя пьяного, гордого. И музыку старую не люблю играть. Люди просят эти песни, вот я им и пою. Но объясняю, что это было ужасно.

О работе

У своего духовника спрашиваю: «Отец Владимир, чего-то мне попеть захотелось». И он мне отвечает: «Давай, Пётр Николаевич. Это работа». Причём неважно, чем ты занимаешься. Банальную вещь скажу: ножом можно убить человека, а можно отрезать хлеб. Рок-музыкой тоже можно человека сподвигнуть к любви и радости или утопить в мракобесии. Так вот и при храмах такие православные ведьмы есть, что не дай Господи. Дьякон пошёл кадить, а мужчина первый раз в храм зашёл и на пути у священника встал, эта старушка так его бортанула в угол, что он подумал: «Больше я сюда не приду». Эти бабки ужасные всюду есть. Меня в булочной обхамили как-то, с тех пор хлеба не ем. Истина, к сожалению, и находится там, где эти бабки. Господь пребывает именно там, где убогие, калеки, хромые, слепые, наркоманы, пьяницы — сброд, которому больше идти некуда. Вот что такое церковь Христова. И Отец нас ТАКИХ любит, а не красивых, успешных, сытых, благополучных.

О вере и любви

Мы живём в сложнейшей ситуации. На деньгах все помешаны, наркотики кругом. Молодёжь вообще не знает, куда ей приткнуться. Всё можно. А можно что? Грех. Греши сколько хочешь. Время вседозволенности. А Господь пришёл на землю и оставил нам свои слова. И мы проходим мимо них. Читаем всё что угодно: Кафку, Набокова, Толстого. А Евангелие — нет. Странно. Хотя Евангелие до сих пор выдерживает самые большие тиражи. Недаром же говорят: к пустому колодцу за водой не ходят, ребятки. Это нам надо понять. И что у нас это не религия, а живая жизнь с живым Богом. Это как Отец и Сын. Мы все его дети. И чем хуже дети, тем больше он нас любит. Вспомните про блудного сына. ОН выбежал ему навстречу, пал ему на шею. И перстень надел ему, не дал даже договорить ему. Вот как он нас любит.

Один кающийся грешник — и радости на небе больше, чем от 99 праведников. Вот что Господь от нас хочет — качество наших душ, а не поклоны и свечки. Даже не молитвы, хотя ему как Отцу приятно, когда мы с ним разговариваем. Нам надо наладить вот эту живую жизнь с живым Богом. Это бесконечная радость каждый день. Радость такая... Какой там героин! Не лежал рядом. И потолка нет, и вреда нет, только благодать. И бесконечен путь. Потому что Бог непознаваем. Там такая мудрость, сногсшибательные вещи! Откуда у меня силы такие на сцене скакать? Я ведь пожилой человек. Мне Господь даёт, если я ради любви к людям иду. Если за «бабки» — тут же мимо. Только эта мысль запала: «Надо деньги заработать», — сразу плохой концерт получается. Не даёт Отец расслабиться. Всегда важен мотив. Зачем я это делаю? Я вот интервью зачем даю? Чтобы заявить о себе: я, я, я? Нет. Может, кто-нибудь что-нибудь услышит. Может, кто-нибудь додумается: вот я сегодня день прожил, кому-нибудь было от этого хорошо? Если нет, значит, мимо день. Если я играю Ивана Грозного, то стараюсь показать, как человека метёт от плюса к минусу. Если похихикать, то это плохо. А если «чувства добрые я лирой пробуждал» — другой вопрос. Какой ты лежишь дома и с женой общаешься, такой ты и на сцене будешь. Никуда не денешься от себя. Не может быть хороший писатель паршивым человеком и наоборот. Надо делать себя, тогда будет всем на свете хорошо. Путь один — постройка себя. И на это уходит вся жизнь. Эта жизнь даётся нам как подготовка к экзамену, который рано или поздно придётся сдавать. И мы не готовы, если не умеем ни прощать, ни любить, ни слушать. Давайте любить своих детей. Они нуждаются в нашей любви. Задыхаются без неё. Мы строим без любви правовое государство, чтоб ему пусто было. Строим общество на деньгах, на так называемой свободе. Вот о чём нужно задуматься нам, взрослым мужикам.

Смотрите также:

www.aif.ru

Истории конкурса. - Вкусняшкино

Дорогие друзья, вот все истории, присланные на конкурс "Аромат воспоминаний".Хотите повлиять на результаты и принять участие в выборе одного из финалистов?Пишите, чья история вам больше всего понравилась!

upsya

Вспоминая детство на тему хлеба первыми на ум приходят свежие мягкие горбушки батонов и круглого ржаного хлеба.В то время есть хотелось в принципе всегда, и даже проходя мимо булочных, я иногда заходил в них, чтобы почувствовать их аромат. Когда давали денег, чтобы купить хлеба, домой я возвращался с изрядно обглоданным по бокам хлебом. Но самый вкусный хлеб, я таки не съел, но очень хотел съесть, причем бесплатно, за что и был пойман на выходе из кассы одного районного гастронома. В гастрономе я шлялся убивая свободное время, хотелось есть, денег не было, и я , оглядевшись на предмет шухера, решил спереть вкуснющий БУБЛИК. Бублик манил и всем своим видом и запахов, вел себя вызывающе. Наверно не нужно было быть ШЕрлоком Холмсом, чтобы понять что вот этот крадущийся шкед, подозрительно оглядывающий по сторонам, что то скоммунздил.Прошел кассу и уже представив, как я буду откусывать этот бублик, был взят в оборот какой то теткой. По закону подлости тут же оказалась наша классная руководительница, ну а бонус-геймом был вызван отец. Получил пистонов по полной, стыдно шопипец. И потом, стоя перед классом 2 своем 2А, и слушая как классная училка при всех песочит меня, чтоб другим не поводно было, я проклинал и ненавидел этот бублик, но то что он был самый вкусный ниразу не усомнился :)

ryjik_donya

Хрустящие булочки!В детстве я ходила на множество различных "кружков". Помимо начальной школы был еще спорт (легкая атлетика), музыкальная школа и так далее.Мы жили в Барнауле и все кружки находились далеко от моего дома. После школы туда, сюда. Автобус, троллейбус, еще пешком, еще...И вот на одной из остановок автобусных был маленький магазинчик с выпечкой. Бабули покупали там хлеб, подростки булки с маком, а я... маленькая девчуха с косами и ранцем за спиной просто обожала их круглые, хрустящие булочки.

Снаружи они были тверденькими и крошились, и хрустели, а внутри мягкие-мягкие, и, если подгадать час, то даже теплые. Они та-ак пахли! Это было просто тесто, без начинок, без ароматизаторов. Но сама булочка была такой вкусной! Я бежала со всех занятий уставшая, вымотанная и эта булочка, которая, кстати, копейки сущие стоила, что завалялись у 6-ти летней школьницы в кармане... эта булочка была несколькими минутами ангельского покоя и наслаждения вкусом. Я даже автобус могла пропустить, чтобы не заходить в него с ней, и не прерывать ритуальную трапезу...

Несколько раз потом, уже в юности и сейчас, я видела булочки похожей круглой (с завихрениями) формой. Покупала их. Но они оказывались полностью мягкими. Нет того волшебства - хрустящий верх и мягкая серединка, которую можно всю выковырять и сделать из нее меленький блаженный комочек.Ох... слюнки потекли! :)

likesky

Я никогда не ела какой-либо оригинальных хлеб.Всегда употребляла в пищу только лишь привычные буханку и батон.Название которых я иногда в детстве путала.Это меня подводило.Порой ходила в магазин,где пекли хлебушек.Он был теплый,если не горячий,мягкий,ароматный...и иногда брала вместо буханки батон.Приходилось обратно возвращаться(.

aspammer

внесу свои пять копеек.

Не знаю как в других регионах нашей необъятной Родины, но в Москве, во времена Советского Союза был самый замечательный хлеб, стоил он 16 копеек. Это было что то невообразимое, такой чудный аромат и вкус был у этого хлеба, что не передать словами. Помню на большой перемене (после первых двух уроков) мы с пацанами бегали тырить хлеб в булочную, стырив по батону этого хлеба приходили на уроки, и фактически палились на первых же минутах. Аромат стоял такой в классе, что ВСЕ, реально все переставали думать об уроках и начинали ныть на тему "ну дай кусочек". Я как самый хитрожопый тырил 2 батона, один схомячивал сам, а второй растягивал на время, лениво отламывая кусочки и клядя их в рот, естественно я делился с друганами, что не могли ходить с нами на эту операцию. А в качестве дополнения к хлебу иногда тырили ложки, которыми хлеб можно было трогать на предмет мягкости.

veronichinka

Мой вкуснейший хлебДля меня самым вкусным хлебом по сей день остается тот, который я ела в детстве. Лет в 6 меня родители активно начали отправлять в магазин за хлебом - надо же было ребенка приучать к домашним обязанностям.Самой любимой покупкой всегда была буханка свежего хлеба. Магазин находился в нашем же доме, идти до него было минуты 3. Но это туда, обратная дорога занимала облычно гораздо больше времени. Я с упоением несла этот теплый "кирпичик" (поскольку в магазин ходила часто, уже знала время привоза хлеба и подгадывала к нему), несколько мгновений вдыхала его ароматный запах, а потом - отламывала кусочек корочки. Хрустящий, немного крошащийся... Я обожала этот вкус. Меня не пугало даже то, что мама ругается за обгрызенный хлеб. Каждый раз, идя домой из магазина, я не могла сдержаться, чтобы не отломить себе хрустящую корочку и съесть ее.Жаль, что сейчас такого вкусного хлеба у нас не пекут(((

chealsea

Давай по порядку.Мне лет 5. Огромная квартира в Тбилиси. Может кто-то помнит планировку этих "четырешек" - огромная лоджия с входами из кухни и из большой комнаты. Вот у меня такая же лоджия сейчас (пусть и в съемной квартире), но это чудесно. Ладно, отвлеклась! На кухне бабушка - красотка, каких поискать - печет пирожки с зеленым луком и яйцами. Запахи меня обволакивают, а я в то время "вечно-голодный ребенок", потому что постоянно ношусь по улице и трачу калории, даже не успевая их прочувствовать, а хлебобулочная - вот она! На углу буквально - там булочки по 2 копейки, батон за 13 и бородинский "только что из печи" по 17... Я беру две булочки, два батона и одну буханку (все по заказу! и сдачу пересчитать) и бегом на восьмой этаж, по лестнице, потому что даже с весом купленного хлеба - лифт отказывается везти меня. И, когда Тбилисское солнце, начинает скрываться за горами, мы всей большой семьей садимся ужинать на лоджии... И как же уютно...Мне 7. Мы с мамой идем по рынку в городе Ош (Киргизия тогда, сейчас Кыргыстан), красивые такие, выбираем овощи и фрукты, нам, конечно же, дают самые красивые и свежие. И кульминация этого ежедневного похода - это лавка Хабиба (не помню, как правильно пишется его имя) - туда мы каждый день приходим за свежими лепешками. Никогда, честное слово, не ела вкуснее его лепешек! Круглые края, пышащие и умоляющие съесть, чуть жестковатая и хрустящая серединка... Хорошо... Жарко, но все равно так хорошо!Мне 11. Я у бабушки и дедушки в Кореновске (Краснодарский край). Каждое утро я хожу за свежим хлебом и молоком.Каждый день я приношу половину батона и половину бидона молока.Каждый день бабушка ругается, потому что половину батона я съедаю по дороге и запиваю молоком.Через неделю бабушка начинает давать мне денег на два батона и два литра молока. И я, счастливая, приношу полторы буханки хлеба и полтора литра молока. :)Мне через полтора месяца будет 28. Каждый из этих моментов я помню так ярко, что готова никогда больше их не повторить, чтобы, не дай Бог, разочароваться, если это вдруг не получится. Мне достаточно того, что они у меня есть. И, если говорят, что хлеб всему голова, то я никак не могу с этим поспорить. И не собираюсь даже. :)

botadeus_14

Воспоминания из совсем уж ранней молодости. по этому могу что-то напутать...Каждое лето. после школы и института, я проводил у бабушки в республике Марий-Эл, стране "вечно зелёных помидоров"... И каждое лето ездил с другом и его семьёй на покос и "на мох"... Собирать мох и косить траву в промышленных масштабах - не самое приятное занятие... Особенно в августе месяце,когда слепни становятся размером с хорошо откормленного сенбернара... но, каждый раз по возвращению в деревню нас ждал крайне вкусный, и при этом ещё и полезный, презент... в доме накрывали стол и бабушка моего друга ставила на стол буханку белого хлеба с крынкой молока из подпола (енка даже корочкой льда покрыта) отрезала каждому по ломтю такой толщины, что сидящие на диетах худосочные блондинки умерли бы от шока увидев их... вот это был хлеб так хлеб!а однажды летом механики в местном техпарке залили не ту горючку в баки комбайнам и тракторам... то ли перепили, то ли не допили... в общем, техника накрылась одним характерным местом. и мы с друзьями три дня провели в полях помогая косить, кирдовать, вязать снопы и носить на молотилку... и на третий день, под вечер, придя домойс буханкой белого хлеба,от бабушки друга, на негнущихся ногах,с неразгибающимися руками... вот это даааа, это был хлеб!!! есть его было трудно, правда (руки до рта не доставали), но это был действительно самый вкусный хлеб!

sirena_evklad

Было когда-то мне года три или четыре или даже пять. Да-да, именно так! В это может быть не верится, но такое было. Мои любимые бабушка и дедушка жили недалеко от моего Реутова, на улице Молостовых - буквально двадцать минут пешком или пять минут на автобусе. И мы очень часто с мамой ездили к ним в гости - ну как часто... через день примерно. И дедушка иногда ходил со мной в магазин, пока моя мама, бабушка и тётя сидели на кухне и о чем-то болтали.

Нужно было пройти всего одну остановку, вдоль длинного дома. Там была булочная, настоящая, с тогда еще огромными для меня хлебостеллажами, на которых и лежали батоны и буханки, теплые, ароматные настолько, что их вкус можно было чуть ли не руками пощупать. И были там ложки, привязанные к стеллажам веревочками, какими-то целлюлозными, что ли. Хотя щупать на свежесть его не приходилось - слишком быстро разбирали хлеб и раскладывали еще более свежий.

По пути домой из магазина дедушка всегда нес основную часть продуктов, какие-то хозяйственные сумки еще были, а я нес хлеб. Белый. И ел его =) Вкуснее хлеба я не пробовал.

Год это был 1991-1992-1993 примерно. Сейчас той булочной, само собой, уже нет - там один из известных дешевых сетевых магазинов, в которых подобных ароматов не встретишь, а только запашки, причем часто не особо приятные.astrasinna

Париж, багеты, любовь...Все пишут про детские воспоминания, а я в детстве хлеб не любила. Ни булки, ни обычный хлеб - белый, черный. Не знаю, почему, так получилось. бабушкина выпечка из русской печи была очень вкусной, но ведь это не хлеб. Потом уже, в студенческом возрасте стала потихоньку есть хлеб - деваться некуда было, времена были сложные))) Но без фанатизма ела.Самый вкусный свой хлеб я попробовала недавно. Мы были в Париже - не смейтесь, но именно там я впервые попробовала тот самый хлеб, которого смогла бы съесть много-много. Мы гуляли по городу и попали под дождь. Он шел долго и нудно, мы насквозь промокли и зашли спрятаться от дождя в магазин. А там - этот сногсшибающий запах свежевыпеченых багетов!!!!! В общем, мы купили на двоих по багету и тут же в магазине их стрескали (багетов не стало за несколько минут). Вкуснее хлеба я никогда не ела! Заход в хлебный отдел повторили, купили еще по багету, к нему бутылку молока и не выходя из магазина (там было что-то типа нашего буфета) съели этот потрясающий хлеб, запивая молоком. В общем, оставшиеся дни в Париже мы завтракали, обедали и ужинали свежими багетами - с сыром, ветчиной, маслом, молоком. Люблю Париж, обожаю парижский хлеб, эти потрясающе вкусные багеты!!!

likesky

Все детство проводила в деревне,а точнее каждое лето.Постоянно на праздники мы готовили пироги.Представляете,пироги из настоящей русской печки.Пышные,душистые,вкусные.Но меня больше всего манил аромат теста.Вечером все скидывали в ведро,перемешивали...за ночь тесто росло,утром мои руки уже оказывались в ведре.ммм какое же вкусное ароматное тесто.А потом...Потом на протвине разложенные пирожки готовятся...Ох.В русской печи.Как же вкусно,ароматно...мммм

annok

В первом классе нас учили читать - "Хлеб всему голова". Мы старательно выводили слово хлеб в тетрадях, а обладающая самым красивым четким почерком отличница с белыми огромными бантами выводила это слово "хлеб" на школьной доске. Стояла потом, с мелком в опущенной руке и краснела, выслушивая похвалы учительницы.Хлеба было много. В булочных в огромных деревянных лотках были разложены батоны большие московские, батоны широкие подмосковные, батоны узкие и длинные французские, городские булочки или сайки, хлеб ржаной, хлеб бородинский с тмином, сдоба разная. В школьных столовых продавались булочки с повидлом, булочки с маком, пирожные язычки. Хлеб же россыпью уже нарезанный лежал на подносах к школьному обеду. Он восхитительно пах свежей выпечкой и еще чем-то, что вызывало у детей неудержимый хороший аппетит. А если пойдешь с родителями в заводскую столовую, то видишь, что все взрослые перед тем как начать есть суп ели простой черный хлеб, иногда мажа его горчицей.А потом вдруг пришла эра "пустых прилавков". И булочные заскучали в ожидании лотков с батонами и буханками. А люди вспомнили, что их деды и бабки хлеб пекли сами. И открывались старые кулинарные книги, искались рецепты, закупалась мука - пшеничная и ржаная.Мы с мамой пекли ржаной хлеб. Растворяли в воде дрожжи, сыпали муку, соль, разбивали яйцо, замешивали тесто и оставляли его на ночь. Тесто поднималось, приподнимало белые полотняные полотенца, которыми мы накрывали кастрюлю. мы его резали кусками, скатывали шарами, делали разные надрезы или лепили кирпичики. Загоняли в духовку и ждали пока по квартире разнесется запах свежевыпеченного хлеба. Он был немного не такой пышный как в магазинах, немного не ровный, но очень вкусный.А в деревнях опару (тесто) ставили на остывающую русскую печь и тесто дышало, становилось ноздреватым, а выпеченный из него хлеб мягким, пружинистым при нажатии на него пальцем. И как же вкусно было его есть с медом и молоком. не сравнить с выпеченным на кухне или купленным в магазине.Сейчас мы печем хлеб в хлебопечке. Она сама замешивает тесто, сама его "поднимает" и сама печет. Только правильно нужно отмерить количество муки, воды и сыпануть дрожжи или семечки или травы сухие или орехи - для вкуса.

romashick

Читая информацию о конкурсе, воспоминания как летний дождь нахлынули на меня. Может слёзы счастья... Может слёзы радости, за такое счастливое детство, бегут не останавливаясь... Моя бабушка Люба, к сожалению её нет уже как 15 лет, всю жизнь отдала колхозу, работала в хлебопекарне. Этот хлеб, который делается только на настоящих хмелевых дрожжах, такой душистый и добрый мы все помним с детства. Наверное, булочку весом в 2кг не каждый видел, но от одного вида, а уж тем более запаха руки так и тянутся отломить краюху. Зольский хлеб это сила и память наших бабушек и дедушек! Мы все ими гордимся и помним! Наш дедушка инвалид ВОВ, всю жизнь занимался разведением пчёл, мёд просто божественно нежный, таял во рту и першил в горле. И вот, как буд-то вчера, мы сидим всей семьёй у дедушки на пасеке..., из пекарни горячий Зольский хлеб.. и мёд, который только покачали... Булку разломишь аж пар идёт, и в мёд.. вкууусно!!! Эти прекрасные моменты просто не забыть!

novser

Незабываемо :)Ну я думаю, что в армии я ел самый вкусный хлеб :)У нас была своя пекарня и там пекли просто обалденный белый хлеб. На пост заступишь, идешь по периметру и кишки сводит от запаха - жрать охото спасу нет :))И вот представьте, по духани еще, берешь кусок еще теплого даже, свежего хлеба, кладешь на него 2 пайки масла(это конечно при условии, что фортуна на твоей стороне) и уплетаешь его за обе щеки... Чем эту вкусность запивать, в принципе особой роли не играет, вполне подходит полуостывший чай :)Ну и что в этот момент может быть вкуснее :)

heaven_demon

Когда-то очень давно, когда трава была зеленее и деревья выше, мы с папой по пути в гараж заходили в булочную, где пекли длинные, с метр наверное, французские советские багеты. Схрустящей корочкой, нежной мякотью и безумно вкусные. А если ещё и к нему прилипал кристаллик соли размером со среднюю пуговицу - вообще отлично было, жуёшь этот багет и облизываешь соль)Путём экспериментов было выяснено, что в одного маленького мальчика 6-7 лет вполне влезают примерно полтора взрослых багета ;)

olushka88

Ранее утро, поздняя осень... Бежишь под моросящим дождем по любимой аллейке. На колокольне послушник Николай ритмично, с молитвой "Господи, Иисусе Христе, сыне Божий помилуй мя грешного" бьет в колокол-это значит начинается самая главная часть службы.

Со вздохом киваю в его сторону и смотрю вдаль-на купола любимого собора. Сегодня я в храм не попаду- я на послушании в церковной лавке. Перед тем как зайти в лавку, иду на кухню.. Монастырская кухня-это отдельный мир, где всегда вкусно пахнет, где монахини, как муравьишки-труженицы, все время что-то чистят, готовят, жарят, режут. Каждый день им нужно накормить коло ста человек.

-Оля,-говорит трапезник о.Владимир, - возьми тачку, сбегай в пекарню за хлебом.Ооо, сегодня я открою еще одну завесу нашей монастырской жизни-с радостью думаю я, и почти в припрыжку( хотя не подобает молодым девицам по монастырю вприпрыжку прыгать) с большой такой базарной тачкой бегу в просфорню.В те дни, когда не пекут прософоры на службу, в пекарне пекут вкусный монастырский хлеб.Аромат свежего монастырского хлеба встречает меня задолго до того, как я войду в маленькое уютное помещенье. Улыбчивый о. Евгений, совсем не похож на того строго монаха, который исповедует людей в храме. Поверх старенького подрясника фартук, косынка и специальные белые штучки на руках. Здесь царство хлеба. Он замешивается, поднимается, печется. Все это делается с любовью. Прежде чем начать печь хлеб, о.Евгений идет в храм и зажигает свечу от неугасимой лампады. Именно этот огонечек и дает начало работе-от него зажигается печь.

Батюшка бережно укладывает буханочки хлеба, похожие на пасхальные куличики, в корзины и я везу хлеб в трапезную-скоро закончится служба и надо будет звонить к обеду.

После выполненной работы, я получаю теплую, пахнущую хлебом, любовью и молитвой верхушку белого монастырского хлеба. Бегу в лавку, завариваю травяной чай и пока еще людей не много с наслеждением ем слегка поджаренную корочку.Прошло время, я вышла замуж, начала сама печь хлеб, но такого вкусного хлеба, как в родном монастыре я не ела никогда.Не даром говорят, в монастыре вся еда, даже самая простая, необыкновенно вкусная,потому что приготовлена с молитвой.

de_che

ХлебХлеб - всему голова. Будет хлеб - будет и песня. Эти замечательные мысли из повести известного лауреата ленинской премии по литературе верны и по сей день.Чем проще рецепт хлеба, тем он вкуснее. Самой вкусной в моей жизни была, пожалуй, лепёшка из пылающего жаром тандыра, вылепленного в пыли на центральной улице Геок-Тепе, где я оказался в случайной армейской командировке. Но это другая долгая история.

В Америке мы приземлились после 20-часового перелёта с пересадкой в Амстердаме. Разумеется, в самолёте не спали. Если учесть, что накануне отлёта проводы продолжались весь день и всю ночь, то некоторая усталость накопилась. Поэтому в гостинице, хоть и было всего шесть вечера, сразу разошлись по комнатам, дети в одну, мы с женой - в другую, повалились нераздетыми на кровати и уснули беспробудным сном.

Я очнулся в четыре утра, остальные ещё крепко спали. Спустился вниз и вышел на улицу. Было тепло. Никакого разгула электрической рекламы, лишь светофоры, не моргая, глядели в чёрные расщелины улиц красно-зелёными глазами. Я медленно пошёл по тротуару, старясь на всякий случай запоминать редкие тёмные ориентиры, и даже свернул однажды налево - там мелькнул какой-то свет. Повернув ещё раз, я оказался перед огромной стеклянной стеной, ярко освещённой изнутри. Я двигался вдоль стены, разглядывая потусторонние нагромождения коробок, неведомых фруктов, пакетов, овощей, цветов и воздушных шаров, пока не догадался - супермаркет! Внезапно стена разъехалась в разные стороны и тихий колокольчик дрынькнул: "Милости просим!"

Внутри никого не было. Лишь в одной из двадцати касс, сидя на стуле, дремала кассирша. Я не стал будить её, а просто пошёл по рядам между полками, разглядывая ярлыки и упаковки, и пытаясь по виду определить содержимое. Оказавшись в другом проходе, я столкнулся лицом к лицу с негром в синей спецовке, который натирал шваброй зеркальный мраморный пол. Негр отставил швабру в сторону и улыбнулся.

– Гуд монинг, сэр!

– Ну вот, первое неофициальное столкновение с туземцем, – подумал я, лихорадочно подбирая слова для ответа, – э-э-э... э-э-э...

Негр внимательно наклонил голову и пробормотал ещё что-то вежливое, из чего я разобрал только слово "хелп".

– Ага! Йес, хелп, хелп ми, – обрадовался я, – э-э-э... э-э-э... Хелп! Э-э-э.. Хелп ми!

Негр заволновался и опять забормотал что-то.

– Хелп ми, ай нид эй бред! – выпалил я, широко улыбаясь, первое, что пришло в голову.

Негр вдруг вскочил верхом на швабру, у которой почему-то оказались четыре колеса, ударил её шпорами и, испуганно оглядываясь, поскакал в автоматически раскрывшиеся и тут же закрывшиеся ворота подсобных помещений.

– Ну вот, всё испортил своим акцентом, - ругал я себя мысленно за медленную реакцию.

Ворота снова бесшумно открылись, и из них вышел высокий самурай в белом халате. Без меча.

– Начальник того кавалериста, – догадался я и, перехватывая инициативу в свои руки, кратко бросил ему: – Гуд монинг! Ай нид эй бред... Энд этот, как его, милк, ага!

Я умело набивал себе цену, мол, не какой-нибудь шалапутный прохожий, а солидный покупатель, пришёл отовариться молоком и хлебом.

Самурай улыбнулся и жестом показал следовать за ним. В руках его откуда-то появилась пластиковая корзинка, которую он передал мне уже возле полок с нарезанным и упакованным хлебом двадцати или сорока сортов. Выбора у меня не было, и я с видом знатока положил в корзинку что-то средних размеров в желто-коричневой упаковке. Через минуту таким же манером я сунул в корзинку первый попавшийся под руку тяжелый пакет молока.

Домой шёл гордый - так, наверно, миллион лет до нашей эры возвращался с охоты питекантроп, неся в пещеру самке с детёнышами кусок хобота или хвоста мамонта.

– Где ты был, – спросила спросонья жена.

– Да так, принёс вам завтрак, – небрежно ответил я...

Хлеб мы понюхали, пожевали чуть-чуть и выбросили. Молоко пришлось вылить - вместо него в пакете оказалась какая-то светлая обезжиренная жидкость.

Потом, обжившись, мы нашли в магазинах и настоящее молоко, и настоящий хлеб, и настоящие фрукты-овощи. Но первые несколько месяцев каждый поход в супермаркет превращался в цирковое представление, продолжавшееся дома - всё пробовали на вкус, на запах. Многое выбрасывали. Именно тогда мне в голову пришла идея купить машину для выпечки хлеба. Три-четыре года после покупки пекли свой хлеб чуть не по два раза в неделю. Позже, обнаружив в магазинах и чиабатту, и лаваш, и матнакаш, и багеты, и пумперникель, и рустик, свой хлеб стали делать реже, где то раз в три месяца.

Но до сих пор, если вдруг захочется того, серого, по шестнадцать копеек, я достаю с дальней полки аппарат, засыпаю в него две жмени белой пшеничной муки, жменю ржаной, добавляю воду, чуть сахару, щепотку соли, тмину, который здесь называют "каравай-сидс", немного дрожжей и нажимаю красную кнопку "Пуск!" И через три часа сладкий запах испечённого хлеба наполняет весь дом.

А за десять лет пекарная машинка полностью окупилась и теперь приносит чистый доход 16 копеек в квартал. Старыми.

estu_bona

Я часто вспоминаю и с настойчивым упорством пытаюсь найти в магазинах хоть что-нибудь похожее на советские длинные батоны, которые наряду с мороженым "Пингвин" стали символами моего беззаботного детства. Очереди за ними были столь же длинными, как и сами батоны. Любимым развлечением выходного дня было многочасовое стояние в подобных очередях: либо за хлебом, либо за мороженым. Булочная с батонами находилась в пределах одной трамвайной остановки от дома. По забавному совпадению рядом с булочной находилась Изостудия, где меня 5 лет безуспешно пытались научить рисовать. Через пять лет сдались и отпустили.Каждые выходные мы с мамой или бабушкой неспешно прогуливались вдоль трамвайных путей по тенистой аллее, потом волнительное стояние в очереди (а вдруг не хватит?), и, наконец, теплота свежеиспеченного хлеба в руке. Батоны были непременно теплыми и настолько вкусными, что один из нескольких купленных мы тут же съедали по пути домой.А стоять за мороженым "Пингвин" мы ездили на Старый Арбат. За заветными тремя шариками выстраивалась очередь чуть ли не до метро, в ней можно было провести и по полдня. Но удовольствие того стоило.

Прошли годы.Теперь на месте булочной какой-то сетевой универсам, на месте изостудии полузаброшенный парк, а на месте киоска с мороженым "Пингвин" модные магазины и бутики. И лишь в памяти остался тонкий ни с кем не сравнимый аромат горячих длинных батонов и нежный вкус тающего во рту мороженого.

inoq

самый вкусный хлеб на моей памяти был в армии.у нас его выпекали прямо в части, в столовой была своя мини-пекарня.обычный такой кирпичик серого хлеба, но что это был за хлеб!!!теплый, с хрустящей корочкой, ароматный...не знаю уж, с какой такой любовью его выпекали, но он был настолько вкусным - словами не передать...уходя в горы затаривались им под завязку, набивали вещмешки, стараясь взять побольше, как и боеприпасы...краюха солдатского хлеба - вот он, самый вкусный хлеб.для меня, по крайней мере...

vodoleinz

Сыну было 5 лет, когда я впервые повезла его в деревню, чтобы он вживую увидел корову и попил парного молока. Да и помочь надо было старенькой маме моей близкой подруги- выкопать картошку. Стоял теплый сентябрь. По всей деревне летала паутина, бабье лето нас радовало. Картошку мы выкопали быстро, а наутро, нас разбудил запах, который щекотал наше обоняние...В избе было чисто, шел легкий пар от только-что вымытого деревянного пола, а на столе под полотенцем дышал хлеб, который притягивал к себе своим запахом.Кружка парного молока и вот этот чудесный хлеб, только что побывавший в русской печи, и от этого зарумянившийся и ноздреватый стал самым вкусным и памятным завтраком. А на вопрос: "Почему хлеб такой вкусный?",- ответила улыбаясь: "Слово знаю!"

vkusnyashkino.livejournal.com

Хлеб на быстрой закваске в хлебопечке

Все хлебопечковладельцы рано или поздно приходят к выводу, что хлебопечка - это, конечно, зверски удобная штука, она здорово экономит время, силы и деньги - но, к сожалению, такого душевного, классического, европейски-деревенского хлеба, какой выпекает любой французский булочник в "булочной за углом", хлебопечка вам не произведет. Хлеб из нее, особенно свежий, безусловно, лучше стандартного мягкого сэндвичного хлеба из американского супермаркета, но ему далеко до хлеба из хороших маленьких пекарен, и даже до домашнего хлеба, испеченного умельцами в духовке. Смиритесь с этим. Но, несмотря на это, в хлебопечке можно делать неплохие вещи. Например, существенно улучшает качество хлеба закваска (starter). В хороших пекарнях и на хлебозаводах (да и в частных домах, где постоянно пекут хлеб) закваска переходит из одной партии хлеба в другую годами, десятилетиями и даже от поколения к поколению. Поэтому старые булочные в Европе так славятся своим хлебом.Классическая хлебная закваска созревает довольно долго, а потом ее нужно "подкармливать," следить за ней, думать о ней, и лично мне это представляется "суетой и возней," и делать мне этого не хочется (я также не питаю страсти к садоводству, консервированию и украшению тортов мастикой.) Мне легче хороший дорогой хлеб в любимой пекарне купить. Но иногда мне все же хочется выжать что-то "поинтереснее" из моей хлебопечки, да и читатели у меня как-то о заквасках спрашивали. Поэтому я пошла на компромисс и сделала быструю "экспресс-закваску." Она созревает всего за ночь, и утром с ней уже можно печь в хлебопечке хлеб. Хлеб, конечно, не европейский, но по сравнению с обычным "беззаквасочным" хлебом из хлебопечки он гораздо лучше. У него более пористая, губчатая текстура, он менее плотный, и у него и слегка кисленький, более "выдержанный" вкус.

Ингредиенты:

2 стакана муки

2 стакана теплой воды (45 С/ 110 F)

7 г сухих активных дрожжей (2 1/4 ч.л.)

1 ч.л. сахара (это я от себя добавила)

Смешиваем все ингредиенты в неметаллической посуде, накрываем ее и оставляем в теплом месте на ночь, а можно и на более долгое время, до 48 часов. Затем перемешиваем и используем для выпечки хлеба. Оставшуюся закваску держим в холодильнике для следующих партий хлеба. [Не знаю, дойдут ли у меня руки до этих "следующих партий," но пока я закваску не выбросила.]

Для собственно хлеба (рецепт отсюда): 3/4 стакана теплой воды (45 С/ 110 F) 1 стакан закваски 1 ч.л. соли 1 1/2 ч.л. сухих активных дрожжей 1 ч.л. сахара (опять же от себя добавила) 2 2/3 стакана муки Кладем все ингредиенты в хлебопечку в порядке, указанном в инструкции и ставим на основной цикл. Вынимаем и остужаем на боку на решетке, прикрыв полотенцем. Хлеб получился очень-очень мягким, более пористым и воздушным, чем обычный хлеб в хлебопечке. Текстура его была очень приятной. А на вкус он был чуть кисленьким, таким милым и домашним. По-английски, кстати, этот тип хлеба так и называется, "кислый хлеб" (sourdough bread.) Enjoy your sourdough loaf! Визуальный привет сегодня будет из Сан-Франциско, поскольку там очень распространен такой тип кислого белого хлеба. Мост "Золотые Ворота:"

Вид на гавань с прогулочного теплохода: 

Самая кривая улица в мире: 

herringinfurs.blogspot.ru

Свежий хлеб всегда рядом | «Новости Коломны»

«Хлеб на стол, так и стол — престол!» — гласит русская поговорка. Хлеб сегодня не просто участник любой трапезы. Покупатель вправе предъявлять к хлебной продукции высокие требования, а именно к вкусу, свежести, экологической чистоте, ассортименту.

новости партнеров

Большинство городского населения живет в современных ритмах, вырабатывается определенный стиль потребления пищевых продуктов. Что касается хлеба и хлебобулочных изделий, то к завтраку в семье нужны свежий и душистый нарезной батон, круассаны, слойки, печенье. В течение дня — ржаной и пшеничный, что-нибудь к чаепитию, лакомое и сдобное… Выбрать и купить хлеб в Коломне становится все проще и удобнее, ведь у нас есть собственный производитель — АО «Коломнахлебпром», имеющий растущую торговую сеть. Речь пойдет о специализированных торговых павильонах, работающих по принципу продажи свежего хлеба в шаговой доступности.  

Редкий день не услышишь в толпе или общественном транспорте разговор о хорошем хлебе, о том, кто, где, когда покупает самый главный продукт для жизни — хлеб! Обычный, казалось бы, разговор, да и люди в большинстве своем определились со вкусовыми предпочтениями, ценами и количеством хлеба для себя. И все-таки… 

Конечно, удобно посетить крупный сетевой магазин, приобрести в целях экономии времени продукты на несколько дней. Но хлеб — категория особенная. Нажмешь пальцем на целлофан — не то! 

Еще поискал в хлебном бункере, не понравилось… Хлеба хочется очень мягкого и душистого, очень свежего! Поэтому, несмотря на широкий спектр услуг супермаркетов, все большее число покупателей отдает предпочтение специализированным магазинам, заходя в них после работы, учебы, просто гуляя. Пожилым людям удобно, если хлебный павильон находится вблизи от дома: несложно дойти, перекинуться словечком с продавцом, выбрать необходимое и очень свежее. 

Немаловажно, что покупателей привлекает пищевая продукция местного производителя, коломенского. АО «Коломнахлебпром» не просто местный бренд. Заводской хлеб (так его называют жители) — продукция, проверенная временем. 

 

 Торговые павильоны АО «КОЛОМНАХЛЕБПРОМ»: 

 № 4 — ул. Макеева, возле дома № 2, 

 № 6 — ул. Ленина, у дома № 67 «а», 

 № 7 — ул.Дзержинского, у дома № 85, 

 № 9 — ул. Октябрьской Революции, у дома № 370, 

 № 10 — ул. Спирина, у дома № 2. 

 В соседних Луховицах также работают четыре точки по продаже свежего хлеба.  

 

Все для покупателя 

В настоящее время в государстве обсуждается вопрос о возврате нереализованного хлеба из крупных магазинов производителю. У АО «Коломнахлебпром» такой проблемы не существует. Предприятие добилось того, что в собственной торговой сети хлеб реализуется практически в полном объеме. 

 

 Гендиректор АО «Коломнахлебпром» Василий Прокопенко: 

«В торговых сетях подчас не видят потребителя, работают по матрице, мы же стараемся всесторонне подходить к потребностям жителей, стремимся изучать вкусы и предпочтения. Учитывается все: время года, праздники, погода, территория, где установлен павильон, контингент проживающих. В зависимости от этого варьируем объем и ассортимент поставляемой в павильон продукции. Службы АО «Коломнахлебпром» всегда на связи с продавцами в наших точках. Если что-либо реализуется с трудом, тоже регулируем объем поставки. Сетевики чаще всего завозят хлеб издалека. Если хлеб в пути сто или несколько сотен километров, о какой свежести можно говорить? А мы доставляем продукцию подчас три раза в течение рабочего дня. Продажа по системе шаговой доступности хороша развита в Европе. Семейные пекарни, определенный круг потребителей, изыски кондитерской выпечки. Там не принято возить хлеб по всему региону и даже городу. У нас в Коломне практически нет частных пекарен. А спрос на свежую и разнообразную выпечку довольно высок. И наше предприятие старается его удовлетворить. Павильоны нашего АО успешно справляются с реализацией свежайшей булочной мелочи, кондитерских изделий».  

 

За хлебом ? Только сюда! 

Свое мнение о торговле свежим хлебом в шаговой доступности высказали горожане, живущие в «зоне действия» павильона № 9 на улице Октябрьской Революции. 

Татьяна: «Павильон очень хороший — всегда свежий хлебушек, ассортимент широкий, качество очень хорошее. Продавцы вежливые, внимательные, без покупки отсюда не уйдешь».  

Серафима Петровна Зайцева: «Мы очень довольны, очень! В наш павильон так много народа приходит. Поэтому три раза завоз в день делают. Стоит он очень удобно, никому не мешает. Где еще наш коломенский хлеб можно в нашем районе купить? Негде, только здесь!»  

Зинаида Ивановна Лукьянова: «Я очень довольна павильоном, за хлебом хожу только сюда, потому что он наш, коломенский, всегда свежий. Всем нравится, а к шести вечера уже весь разбирают».  

Николай Георгиевич Шорин: «Эту палатку так все полюбили, что вся округа ходит только сюда. И покупают здесь не только хлеб. Полюбили и продавцов: такие аккуратные, красивые, приятные. Попросишь оставить — оставят обязательно, очень уважительно относятся к покупателям». 

Елена Тихоновна: «В этом павильоне мне очень нравится ассортимент — не только хлеб, но и кондитерские изделия. И продавцы всегда помогут выбрать, подскажут, что лучше взять в соответствии со вкусом покупателя». 

Валентина Ивановна: «Очень удобно стоит павильон, я очень довольна. И всегда здесь все свежее, мягкое». 

Сергей Александрович Пирогов: «У нас рядом сетевые магазины, но нигде хлеба коломенского нет. А мы в Коломне живем! Хотим свое, свежее кушать! И чтобы недалеко ходить, особенно для стареньких — тяжело ходить. Хлебушек каждый день ведь едим. И вообще, таких батонов, как здесь, не найти!» 

 

 Знаем вкусы покупателей 

В этом павильоне посменно работают два продавца. Именно от них во многом зависит, будут ли довольны покупатели предложенным ассортиментом, качеством обслуживания. 

Ирина Палицына, продавец павильона № 9: «Наш павильон популярен. Открываем в 8.00 и заканчиваем в 19.00. В выходные работаем 10 часов. Народ идет прямо с утра, не прекращая. Люди знают, что у нас хлеб свежий. А мы уже знаем, кто что берет, мы здесь свои люди, знаем всех постоянных покупателей и их предпочтения».  

 

Много народа в любую погоду 

По сути, павильон АО «Коломнахлебпром» — маленький магазин, специализирующийся на продаже хлеба. Также вы здесь приобретете муку, макароны, бакалейные товары, печенье, сушки, пастилу в коробочках. Удобно? Да. Но хлеб — основное. 

«Настали такие времена, когда надо возвращаться к советской системе в торговле — к специализации, — считает главный экономист АО «Коломнахлебпром» Наталья Потапова. — Магазины предпочтительнее хлебные, молочные, мясные. Мамочка, гуляющая с ребенком в коляске, может быстро купить необходимое во время прогулки. Человек, идущий с работы, домохозяйка, не привыкшая надолго уходить из дома… Вот такие павильоны с продуманным местоположением позволяют сделать покупку быстро, без очереди, гарантированно свежую. Для людей это удобно и необходимо, об этом красноречиво говорят объемы продаж. Павильон, о котором высказываются жители, ежемесячно реализует около 10 тонн (!) собственной продукции — столько же, сколько за месяц продают нашего хлеба несколько десятков федеральных сетевых магазинов! Трижды в день мы осуществляем поставку в павильон № 9. 38 наименований хлебобулочных и 40 кондитерских изделий! 

Пополнение товара — по мере надобности. В дождливую погоду приток покупателей снижается — заказ от продавца сокращается, выглянуло солнце — люди торопятся за порог. Сразу ощущается — товар, что называется, пошел». 

 

Исполняя девиз АО 

«Коломнахлебпром» давно работает под девизом «Из печи — на прилавок!». Так и должно быть, ведь мы говорим о продукции местного предприятия. Жители районов, где установлены павильоны, из окон домов могут видеть, когда разгружаются машины, — значит пора идти за мягким и душистым, за любимым «заводским». 

Начальник торгового отдела АО «Коломнахлебпром» Татьяна Горохова: «К сведению покупателей, сроки годности ржаных сортов хлеба — 96 часов, 72 часа — для пшеничных сортов и сдобы. Так требуют государственные стандарты, а мы отступлений от ГОСТов не делаем, ни в коем случае не ТУ(технические условия, где требования к качеству продукции снижаются). У нас даже вчерашнего хлеба не остается. Как этого достичь? Только с помощью собственных торговых сетей производителя. Поэтому мы не останавливаемся на данном перечне павильонов. Ищем места, чтобы торговая точка попала «в точку». Думаем о большей площади павильонов, чтобы была возможность установки холодильников, ведь объем продаваемых кондитерских изделий растет. Ну, а чтобы успеть, по-доброму угодить покупателю, не уронить заслуженного доверия, мы оперативно осуществляем поставки. Собственный автопарк позволяет своевременно выполнять заказы торговых организаций». 

Зажигаются в городских домах вечерние огни. На столах ароматный чай, кофе. И хлеб — вкусный, мягкий, душистый, только что купленный. В праздники и будни отличный ассортимент — для здоровья, для всей семьи, лично для вас!

kolomna-news.ru

Москва и москвичи (Гиляровский)/Булочники и парикмахеры — Викитека

На Тверской, против Леонтьевского переулка, высится здание бывшего булочника Филиппова, который его перестроил в конце столетия из длинного двухэтажного дома, принадлежавшего его отцу, популярному в Москве благодаря своим калачам и сайкам.

Филиппов был настолько популярен, что известный московский поэт Шумахер отметил его смерть четверостишием, которое знала вся Москва:

Вчера угас ещё один из типов,Москве весьма известных и знакомых,Тьмутараканский князь Иван Филиппов,И в трауре оставил насекомых.

Булочная Филиппова всегда была полна покупателей. В дальнем углу вокруг горячих железных ящиков стояла постоянная толпа, жующая знаменитые филипповские жареные пирожки с мясом, яйцами, рисом, грибами, творогом, изюмом и вареньем. Публика — от учащейся молодежи до старых чиновников во фризовых шинелях и от расфранченных дам до бедно одетых рабочих женщин. На хорошем масле, со свежим фаршем пятачковый пирог был так велик, что парой можно было сытно позавтракать. Их завел еще Иван Филиппов, основатель булочной, прославившийся далеко за пределами московскими, калачами и сайками, а главное, черным хлебом прекрасного качества.

Прилавки и полки левой стороны булочной, имевшей отдельный ход, всегда были окружены толпами, покупавшими фунтиками черный хлеб и ситный.

— Хлебушко черненький труженику первое питание, — говорил Иван Филиппов.

— Почему он только у вас хорош? — спрашивали.

— Потому, что хлебушко заботу любит. Выпечка-то выпечкой, а вся сила в муке. У меня покупной муки нет, вся своя, рожь отборную покупаю на местах, на мельницах свои люди поставлены, чтобы ни соринки, чтобы ни пылинки… А все-таки рожь бывает разная, выбирать надо. У меня все больше тамбовская, из-под Козлова, с Роминской мельницы идет мука самая лучшая. И очень просто! — заканчивал всегда он речь своей любимой поговоркой.

Черный хлеб, калачи и сайки ежедневно отправляли в Петербург к царскому двору. Пробовали печь на месте, да не выходило, и старик Филиппов доказывал, что в Петербурге такие калачи и сайки не выйдут.

— Почему же?

— И очень просто! Вода невская не годится!

Кроме того, — железных дорог тогда еще не было, — по зимам шли обозы с его сухарями, калачами и сайками, на соломе испеченными, даже в Сибирь. Их как-то особым способом, горячими, прямо из печки, замораживали, везли за тысячу верст, а уже перед самой едой оттаивали — тоже особым способом, в сырых полотенцах, — и ароматные, горячие калачи где-нибудь в Барнауле или Иркутске подавались на стол с пылу, с жару.

Калачи на отрубях, сайки на соломе… И вдруг появилась новинка, на которую покупатель набросился стаей, — это сайки с изюмом…

— Как вы додумались?

— И очень просто! — отвечал старик. Вышло это, действительно, даже очень просто. В те времена всевластным диктатором Москвы был генерал-губернатор Закревский, перед которым трепетали все. Каждое утро горячие сайки от Филиппова подавались ему к чаю.

— Э-тто что за мерзость! Подать сюда булочника Филиппова! — заорал как-то властитель за утренним чаем.

Слуги, не понимая, в чем дело, притащили к начальству испуганного Филиппова.

— Э-тто что? Таракан?! — и сует сайку с запеченным тараканом. — Э-тто что?! А?

— И очень даже просто, ваше превосходительство, — поворачивает перед собой сайку старик.

— Что-о?.. Что-о?.. Просто?!

— Это изюминка-с!

И съел кусок с тараканом.

— Врешь, мерзавец! Разве сайки с изюмом бывают? Пошел вон!

Бегом вбежал в пекарню Филиппов, схватил решето изюма да в саечное тесто, к великому ужасу пекарей, и ввалил.

Через час Филиппов угощал Закревского сайками с изюмом, а через день от покупателей отбою не было.

— И очень просто! Все само выходит, поймать сумей, — говорил Филиппов при упоминании о сайках с изюмом.

— Вот хоть взять конфеты, которые «ландрин» зовут… Кто Ландрин? Что монпансье? Прежде это монпансье наши у французов выучились делать, только продавали их в бумажках завернутые во всех кондитерских… А тут вон Ландрин… Тоже слово будто заморское, что и надо для торговли, а вышло дело очень просто.

На кондитерскую Григория Ефимовича Елисеева это монпансье работал кустарь Федя. Каждое утро, бывало, несет ему лоток монпансье, — он по-особому его делал, — половинка беленькая и красненькая, пестренькая, кроме него никто так делать не умел, и в бумажках. После именин, что ли, с похмелья, вскочил он товар Елисееву нести.

Видит, лоток накрытый приготовлен стоит. Схватил и бежит, чтобы не опоздать. Приносит. Елисеев развязал лоток и закричал на него:

— Что ты принес? Что?..

Увидал Федя, что забыл завернуть конфеты в бумажки, схватил лоток, побежал. Устал, присел на тумбу около гимназии женской… Бегут гимназистки, одна, другая…

— Почем конфеты? Он не понимает…

— По две копейки возьмешь? Дай пяток.

Сует одна гривенник… За ней другая… Тот берет деньги и сообразил, что выгодно. Потом их выбежало много, раскупили лоток и говорят:

— Ты завтра приходи во двор, к 12 часам, к перемене… Как тебя зовут?

— Федором, по фамилии Ландрин…

Подсчитал барыши — выгоднее, чем Елисееву продавать, да и бумажки золотые в барышах. На другой день опять принес в гимназию.

— Ландрин пришел!

Начал торговать сперва вразнос, потом по местам, а там и фабрику открыл. Стали эти конфеты называться «ландрин» — слово показалось французским… ландрин да ландрин! А он сам новгородский мужик и фамилию получил от речки Ландры, на которой его деревня стоит.

— И очень даже просто! Только случая не упустил. А вы говорите: «Та-ра-кан»!

А все-таки Филиппов был разборчив и не всяким случаем пользовался, где можно деньги нажить. У него была своеобразная честность. Там, где другие булочники и за грех не считали мошенничеством деньги наживать, Филиппов поступал иначе.

Огромные куши наживали булочники перед праздниками, продавая лежалый товар за полную стоимость по благотворительным заказам на подаяние заключенным.

Испокон веков был обычай на большие праздники — рождество, крещение, пасху, масленицу, а также в «дни поминовения усопших», в «родительские субботы» — посылать в тюрьмы подаяние арестованным, или, как говорили тогда, «несчастненьким».

Особенно хорошо в этом случае размахивалась Москва.

Булочные получали заказы от жертвователя на тысячу, две, а то и больше калачей и саек, которые развозились в кануны праздников и делились между арестантами. При этом никогда не забывались и караульные солдаты из квартировавших в Москве полков.

Ходить в караул считалось вообще трудной и рискованной обязанностью, но перед большими праздниками солдаты просились, чтобы их назначали в караул. Для них, никогда не видевших куска белого хлеба, эти дни были праздниками. Когда подаяние большое, они приносили хлеба даже в казармы и делились с товарищами.

Главным жертвователем было купечество, считавшее необходимостью для спасения душ своих жертвовать «несчастненьким» пропитание, чтобы они в своих молитвах поминали жертвователя, свято веруя, что молитвы заключенных скорее достигают своей цели.

Еще ярче это выражалось у старообрядцев, которые по своему закону обязаны оказывать помощь всем пострадавшим от антихриста, а такими пострадавшими они считали «в темницу вверженных».

Главным центром, куда направлялись подаяния, была центральная тюрьма — «Бутырский тюремный замок». Туда со всей России поступали арестанты, ссылаемые в Сибирь, отсюда они, до постройки Московско-Нижегородской железной дороги, отправлялись пешком по Владимирке.

Страшен был в те времена, до 1870 года, вид Владимирки!

…Вот клубитсяПыль. Все ближе… Стук шагов,Мерный звон цепей железных,Скрип телег и лязг штыков.Ближе. Громче. Вот на солнцеБлещут ружья. То конвой;Дальше длинные шеренгиСерых сукон. Недруг злой,Враг и свой, чужой и близкий,Все понуро в ряд бредут,Всех свела одна недоля,Всех сковал железный прут…

А Владимирка начинается за Рогожской, и поколениями видели рогожские обитатели по нескольку раз в год эти ужасные шеренги, мимо их домов проходившие. Видели детьми впервые, а потом седыми стариками и старухами все ту же картину, слышали:

…И стонИ цепей железных звон…

Ну, конечно, жертвовали, кто чем мог, стараясь лично передать подаяние. Для этого сами жертвователи отвозили иногда воза по тюрьмам, а одиночная беднота с парой калачей или испеченной дома булкой поджидала

на Садовой, по пути следования партии, и, прорвавшись сквозь цепь, совала в руки арестантам свой трудовой кусок, получая иногда затрещины от солдат.

Страшно было движение этих партий.

По всей Садовой и на всех попутных улицах выставлялась вдоль тротуаров цепью охрана с ружьями…

И движется, ползет, громыхая и звеня железом, партия иногда в тысячу человек от пересыльной тюрьмы по Садовой, Таганке, Рогожской… В голове партии погремливают ручными и ножными кандалами, обнажая то и дело наполовину обритые головы, каторжане. Им приходится на ходу отвоевывать у конвойных подаяние, бросаемое народом.

И гремят ручными и ножными кандалами нескончаемые ряды в серых бушлатах с желтым бубновым тузом на спине и желтого же сукна буквами над тузом:

«С. К.».

«С. К.» — значит ссыльнокаторжный. Народ переводит по-своему: «Сильно каторжный».

Движется «кобылка» сквозь шпалеры народа, усыпавшего даже крыши домов и заборы… За ссыльнокаторжными, в одних кандалах, шли скованные по нескольку железным прутом ссыльные в Сибирь, за ними беспаспортные бродяги, этапные, арестованные за «бесписьменность», отсылаемые на родину. За ними вереница заваленных узлами и мешками колымаг, на которых расположились больные и женщины с детьми, возбуждавшими особое сочувствие.

Во время движения партии езда по этим улицам прекращалась… Миновали Таганку. Перевалили заставу… А там, за заставой, на Владимирке, тысячи народа съехались с возами, ждут, — это и москвичи, и крестьяне ближайших деревень, и скупщики с пустыми мешками с окраин Москвы и с базаров.

До прибытия партии приходит большой отряд солдат, очищает от народа Владимирку и большое поле, которое и окружает.

Это первый этап. Здесь производилась последняя перекличка и проверка партии, здесь принималось и делилось подаяние между арестантами и тут же ими продавалось барышникам, которые наполняли свои мешки калачами и булками, уплачивая за них деньги, а деньги только и ценились арестантами. Еще дороже котировалась водка, и ею барышники тоже ухитрялись ссужать партию.

Затем происходила умопомрачительная сцена прощания, слезы, скандалы. Уже многие из арестантов успели подвыпить, то и дело буйство, пьяные драки… Наконец конвою удается угомонить партию, выстроить ее и двинуть по Владимирке в дальний путь.

Для этого приходилось иногда вызывать усиленный наряд войск и кузнецов с кандалами, чтобы дополнительно заковывать буянов.

Главным образом перепивались и буянили, конечно, не каторжные, бывалые арестанты, а «шпана», этапные.

Когда Нижегородская железная дорога была выстроена, Владимирка перестала быть сухопутным Стиксом, и по ней Хароны со штыками уже не переправляли в ад души грешников. Вместо проторенного под звуки цепей пути —

Меж чернеющих под паромПлугом поднятых полейЛентой тянется дорогаИзумруда зеленей…Все на ней теперь иное,Только строй двойной берёз,Что слыхали столько воплей,Что видали столько слёз,Тот же самый……Но как чудноВ пышном убранстве весныВсё вокруг них! Не дождямиЭти травы вспоены,На слезах людских, на поте,Что лились рекой в те дни, —Без призора, на свободе —Расцвели теперь они.Все цветы, где прежде слёзыПрибивали пыль порой,Где гремели колымагиПо дороге столбовой.

Закрылась Владимирка, уничтожен за заставой и первый этап, где раздавалось последнее подаяние. Около вокзала запрещено было принимать подаяние — разрешалось только привозить его перед отходом партии в пересыльную тюрьму и передавать не лично арестантам, а через начальство. Особенно на это обиделись рогожские старообрядцы:

— А по чем несчастненькие узнают, кто им подал? За кого молиться будут?

Рогожские наотрез отказались возить подаяние в пересыльный замок и облюбовали для раздачи его две ближайшие тюрьмы: при Рогожском полицейском доме и при Лефортовском.

И заваливали в установленные дни подаянием эти две части, хотя остальная Москва продолжала посылать по-прежнему во все тюрьмы. Это пронюхали хитровцы и воспользовались.

Перед большими праздниками, к великому удивлению начальства, Лефортовская и Рогожская части переполнялись арестантами, и по всей Москве шли драки и скандалы, причем за «бесписьменность» задерживалось неимоверное количество бродяг, которые указывали свое местожительство главным образом в Лефортове и Рогожской, куда их и пересылали с конвоем для удостоверения личности.

А вместе с ними возами возили подаяние, которое тут же раздавалось арестантам, менялось ими на водку и поедалось.

После праздника все эти преступники оказывались или мелкими воришками, или просто бродяжками из московских мещан и ремесленников, которых по удостоверении личности отпускали по домам, и они расходились, справив сытно праздник за счет «благодетелей», ожидавших горячих молитв за свои души от этих «несчастненьких, ввергнутых в узилища слугами антихриста».

Наживались на этих подаяниях главным образом булочники и хлебопекарни. Только один старик Филиппов, спасший свое громадное дело тем, что съел таракана за изюминку, был в этом случае честным человеком.

Во-первых, он при заказе никогда не посылал завали арестантам, а всегда свежие калачи и сайки; во-вторых, у него велся особый счет, по которому видно было, сколько барыша давали эти заказы на подаяние, и этот барыш он целиком отвозил сам в тюрьму и жертвовал на улучшение пищи больным арестантам. И делал все это он «очень просто», не ради выгод или медальных и мундирных отличий благотворительных учреждений.

Уже много лет спустя его сын, продолжавший отцовское дело, воздвиг на месте двухэтажного дома тот большой, что стоит теперь, и отделал его на заграничный манер, устроив в нем знаменитую некогда «филипповскую кофейную» с зеркальными окнами, мраморными столиками и лакеями в смокингах…

Тем не менее это парижского вида учреждение известно было под названием «вшивая биржа». Та же, что и в старые времена, постоянная толпа около ящиков с горячими пирожками…

Но совершенно другая публика в кофейной: публика «вшивой биржи».

Завсегдатаи «вшивой биржи». Их мало кто знал, зато они знали всех, но у них не было обычая подавать вида, что они знакомы между собой. Сидя рядом, перекидывались словами, иной подходил к занятому уже столу и просил, будто у незнакомых, разрешения сесть. Любимое место подальше от окон, поближе к темному углу.

Эта публика — аферисты, комиссионеры, подводчики краж, устроители темных дел, агенты игорных домов, завлекающие в свои притоны неопытных любителей азарта, клубные арапы и шулера. Последние после бессонных ночей, проведенных в притонах и клубах, проснувшись в полдень, собирались к Филиппову пить чай и выработать план следующей ночи.

У сыщиков, то и дело забегавших в кофейную, эта публика была известна под рубрикой: «играющие».

В дни бегов и скачек, часа за два до начала, кофейная переполняется разнокалиберной публикой с беговыми и скаковыми афишами в руках. Тут и купцы, и чиновники, и богатая молодежь — все заядлые игроки в тотализатор.

Они являются сюда для свидания с «играющими» и «жучками» — завсегдатаями ипподромов, чтобы получить от них отметки, на какую лошадь можно выиграть. «Жучки» их сводят с шулерами, и начинается вербовка в игорные дома.

За час до начала скачек кофейная пустеет — все на ипподроме, кроме случайной, пришлой публики. «Играющие» уже больше не появляются: с ипподрома — в клубы, в игорные дома их путь.

«Играющие» тогда уже стало обычным словом, чуть ли не характеризующим сословие, цех, дающий, так сказать, право жительства в Москве. То и дело полиции при арестах приходилось довольствоваться ответами на вопрос о роде занятий одним словом: «играющий».

Вот дословный разговор в участке при допросе весьма солидного франта:

— Ваше занятие?

— Играющий.

— Не понимаю! Я спрашиваю вас, чем вы добываете средства для жизни?

— Играющий я! Добываю средства игрой в тотализатор, в императорских скаковом и беговом обществах, картами, как сами знаете, выпускаемыми императорским воспитательным домом… Играю в игры, разрешенные правительством…

И, отпущенный, прямо шел к Филиппову пить свой утренний кофе.

Но доступ в кофейную имели не все. На стенах пестрели вывески: «Собак не водить» и «Нижним чинам вход воспрещается».

Вспоминается один случай. Как-то незадолго до японской войны у окна сидел с барышней ученик военно-фельдшерской школы, погоны которого можно было принять за офицерские. Дальше, у другого окна, сидел, углубясь в чтение журнала, старик. Он был в прорезиненной, застегнутой у ворота накидке. Входит, гремя саблей, юный гусарский офицер с дамой под ручку. На даме шляпа величиной чуть не с аэроплан. Сбросив швейцару пальто, офицер идет и не находит места: все столы заняты… Вдруг взгляд его падает на юношу-военного. Офицер быстро подходит и становится перед ним. Последний встает перед начальством, а дама офицера, чувствуя себя в полном праве, садится на его место.

— Потрудитесь оставить кофейную, видите, что написано? — указывает офицер на вывеску.

Но не успел офицер опустить свой перст, указывающий на вывеску, как вдруг раздается голос:

— Корнет, пожалуйте сюда!

Публика смотрит. Вместо скромного в накидке старика за столиком сидел величественный генерал Драгомиров, профессор Военной академии.

Корнет бросил свою даму и вытянулся перед генералом.

— Потрудитесь оставить кофейную, вы должны были занять место только с моего разрешения. А нижнему чину разрешил я. Идите!

Сконфуженный корнет, подобрав саблю, заторопился к выходу. А юноша-военный занял свое место у огромного окна с зеркальным стеклом.

Года через два, а именно 25 сентября 1905 года, это зеркальное стекло разлетелось вдребезги. То, что случилось здесь в этот день, поразило Москву.

Это было первое революционное выступление рабочих и первая ружейная перестрелка в центре столицы, да еще рядом с генерал-губернаторским домом!

С половины сентября пятого года Москва уже была очень неспокойна, шли забастовки. Требования рабочих становились все решительнее.

В субботу, 24 сентября, к Д. И. Филиппову явилась депутация от рабочих и заявила, что с воскресенья они порешили забастовать.

Часов около девяти утра, как всегда в праздник, рабочие стояли кучками около ворот. Все было тихо. Вдруг около одиннадцати часов совершенно неожиданно вошел через парадную лестницу с Глинищевского переулка взвод городовых с обнаженными шашками. Они быстро пробежали через бухгалтерию на черный ход и появились на дворе. Рабочие закричали:

— Вон полицию!

Произошла свалка. Из фабричного корпуса бросали бутылками и кирпичами. Полицейских прогнали.

Все успокоилось. Вдруг у дома появился полицмейстер в сопровождении жандармов и казаков, которые спешились в Глинищевском переулке и совершенно неожиданно дали два залпа в верхние этажи пятиэтажного дома, выходящего в переулок и заселенного частными квартирами. Фабричный же корпус, из окон которого кидали кирпичами, а по сообщению городовых, даже стреляли (что и заставило их перед этим бежать), находился внутри двора.

Летели стекла… Сыпалась штукатурка… Мирные обыватели — квартиранты метались в ужасе. Полицмейстер ввел роту солдат в кофейную, потребовал топоры и ломы — разбивать баррикады, которых не было, затем повел солдат во двор и приказал созвать к нему всех рабочих, предупредив, что, если они не явятся, он будет стрелять. По мастерским были посланы полиция и солдаты, из столовой забрали обедавших, из спален — отдыхавших. На двор согнали рабочих, мальчиков, дворников и метельщиков, но полиция не верила удостоверениям старших служащих, что все вышли, и приказала стрелять в окна седьмого этажа фабричного корпуса…

Около двухсот рабочих вывели окруженными конвоем и повели в Гнездниковский переулок, где находились охранное отделение и ворота в огромный двор дома градоначальника.

Около четырех часов дня в сопровождении полицейского в контору Филиппова явились три подростка-рабочих, израненные, с забинтованными головами, а за ними стали приходить еще и еще рабочие и рассказывали, что во время пути под конвоем и во дворе дома градоначальника их били. Некоторых избитых даже увезли в каретах скорой помощи в больницы.

Испуганные небывалым происшествием, москвичи толпились на углу Леонтьевского переулка, отгороженные от Тверской цепью полицейских. На углу против булочной Филиппова, на ступеньках крыльца у запертой двери бывшей парикмахерской Леона Эмбо, стояла кучка любопытных, которым податься было некуда: в переулке давка, а на Тверской — полиция и войска. На верхней ступеньке, у самой двери невольно обращал на себя внимание полным спокойствием красивый брюнет с большими седеющими усами.

Это был Жюль. При взгляде на него приходили на память строчки Некрасова из поэмы «Русские женщины»:

Народ галдел, народ зевал,Едва ли сотый понимал,Что делается тут…Зато посмеивался в ус,Лукаво щуря взор,Знакомый с бурями француз,Столичный куафер.

Жюль — парижанин, помнивший бои Парижской коммуны, служил главным мастером у Леона Эмбо, который был «придворным» парикмахером князя В. А. Долгорукова.

Леон Эмбо, французик небольшого роста с пушистыми, холеными усами, всегда щегольски одетый по последней парижской моде. Он ежедневно подтягивал князю морщины, прилаживал паричок на совершенно лысую голову и подклеивал волосок к волоску, завивая колечком усики молодившегося старика.

Во время сеанса он тешил князя, болтая без умолку обо всем, передавая все столичные сплетни, и в то же время успевал проводить разные крупные дела, почему и слыл влиятельным человеком в Москве. Через него многого можно было добиться у всемогущего хозяина столицы, любившего своего парикмахера.

Во время поездок Эмбо за границу его заменяли или Орлов, или Розанов. Они тоже пользовались благоволением старого князя и тоже не упускали своего. Их парикмахерская была напротив дома генерал-губернатора, под гостиницей «Дрезден», и в числе мастеров тоже были французы, тогда модные в Москве.

Половина лучших столичных парикмахерских принадлежала французам, и эти парикмахерские были учебными заведениями для купеческих саврасов.

Западная культура у нас с давних времен прививалась только наружно, через парикмахеров и модных портных. И старается «французик из Бордо» около какого-нибудь Леньки или Сереньки с Таганки, и так-то вокруг него извивается, и так-то наклоняется, мелким барашком завивает и орет:

— Мал-шик!.. Шипси!..

Пока вихрастый мальчик подает горячие щипцы, Ленька и Серенька, облитые одеколоном и вежеталем, ковыряют в носу, и оба в один голос просят:

— Ты меня уж так причеши таперича, чтобы без тятеньки выходило а-ля-ка-пуль, а при тятеньке по-русски.

Здесь они перенимали у мастеров манеры, прически и учились хорошему тону, чтобы прельщать затем замоскворецких невест и щеголять перед яровскими певицами…

Обставлены первосортные парикмахерские были по образцу лучших парижских. Все сделано по-заграничному, из лучшего материала. Парфюмерия из Лондона и Парижа… Модные журналы экстренно из Парижа… В дамских залах — великие художники по прическам, люди творческой куаферской фантазии, знатоки стилей, психологии и разговорщики.

В будуарах модных дам, молодящихся купчих и невест-миллионерш они нередко поверенные всех их тайн, которые умеют хранить…

Они друзья с домовой прислугой — она выкладывает им все сплетни про своих хозяев… Они знают все новости и всю подноготную своих клиентов и умеют учесть, что кому рассказать можно, с кем и как себя вести… Весьма наблюдательны и даже остроумны…

Один из них, как и все, начавший карьеру с подавания щипцов, доставил в одну из редакций свой дневник, и в нем были такие своеобразные перлы: будуар, например, он называл «блудуар».

А в слове «невеста» он «не» всегда писал отдельно. Когда ему указали на эти грамматические ошибки, он сказал:

— Так вернее будет.

В этом дневнике, кстати сказать, попавшем в редакционную корзину, был описан первый «электрический» бал в Москве. Это было в половине восьмидесятых годов. Первое электрическое освещение провели в купеческий дом к молодой вдове-миллионерше, и первый бал с электрическим освещением был назначен у нее.

Роскошный дворец со множеством комнат и всевозможных уютных уголков сверкал разноцветными лампами. Только танцевальный зал был освещен ярким белым светом. Собралась вся прожигающая жизнь Москва, от дворянства до купечества.

Автор дневника присутствовал на балу, конечно, у своих друзей, прислуги, загримировав перед балом в «блудуаре» хозяйку дома применительно к новому освещению.

Она была великолепна, но зато все московские щеголихи в бриллиантах при новом, электрическом свете танцевального зала показались скверно раскрашенными куклами: они привыкли к газовым рожкам и лампам. Красавица хозяйка дома была только одна с живым цветом лица.

Танцевали вплоть до ужина, который готовил сам знаменитый Мариус из «Эрмитажа».

При лиловом свете столовой мореного дуба все лица стали мертвыми, и гости старались искусственно вызвать румянец обильным возлиянием дорогих вин.

Как бы то ни было, а ужин был весел, шумен, пьян — и… вдруг потухло электричество!

Минут через десять снова загорелось… Скандал! Кто под стол лезет… Кто из-под стола вылезает… Во всех позах осветило… А дамы!

— До сих пор одна из них, — рассказывал мне автор дневника и очевидец, — она уж и тогда-то не молода была, теперь совсем старуха, я ей накладку каждое воскресенье делаю, — каждый раз в своем блудуаре со смехом про этот вечер говорит… «Да уж забыть пора», — как-то заметил я ей. «И што ты… Про хорошее лишний раз вспомнить приятно!».

Модные парикмахерские засверкали парижским шиком в шестидесятых годах, когда после падения крепостного права помещики прожигали на все манеры полученные за землю и живых людей выкупные. Москва шиковала вовсю, и налезли парикмахеры-французы из Парижа, а за ними офранцузились и русские, и какой-нибудь цирюльник Елизар Баранов на Ямской не успел еще переменить вывески: «Цырюльня. Здесь ставят пиявки, отворяют кровь, стригут и бреют Баранов», а уж тоже козлиную бородку отпустил и тоже кричит, завивая приказчика из Ножевой линии:

— Мальшик, шипси! Шевелись, дьявол!

И все довольны.

Еще задолго до этого времени первым блеснул парижский парикмахер Гивартовский на Моховой. За ним Глазов на Пречистенке, скоро разбогатевший от клиентов своего дворянского района Москвы. Он нажил десяток домов, почему и переулок назвали Глазовским.

Лучше же всех считался Агапов в Газетном переулке, рядом с церковью Успения. Ни раньше, ни после такого не было. Около дома его в дни больших балов не проехать по переулку: кареты в два ряда, два конных жандарма порядок блюдут и кучеров вызывают.

Агапов всем французам поперек горла встал: девять дамских самых первоклассных мастеров каждый день объезжали по пятнадцати — двадцати домов. Клиенты Агапова были только родовитые дворяне, князья, графы.

В шестидесятых годах носили шиньоны, накладные косы и локоны, «презенты» из вьющихся волос.

Расцвет парикмахерского дела начался с восьмидесятых годов, когда пошли прически с фальшивыми волосами, передними накладками, затем «трансформатионы» из вьющихся волос кругом головы, — все это из лучших, настоящих волос.

Тогда волосы шли русские, лучше принимавшие окраску, и самые дорогие — французские. Денег не жалели. Добывать волосы ездили по деревням «резчики», которые скупали косы у крестьянок за ленты, платки, бусы, кольца, серьги и прочую копеечную дрянь.

Прически были разных стилей, самая модная: «Екатерина II» и «Людовики» XV и XVI.

После убийства Александра II, с марта 1881 года, все московское дворянство носило год траур и парикмахеры на них не работали. Барские прически стали носить только купчихи, для которых траура не было. Барских парикмахеров за это время съел траур. А с 1885 года французы окончательно стали добивать русских мастеров, особенно Теодор, вошедший в моду и широко развивший дело…

Но все-таки, как ни блестящи были французы, русские парикмахеры Агапов и Андреев (последний с 1880 года) занимали, как художники своего искусства, первые места. Андреев даже получил в Париже звание профессора куафюры, ряд наград и почетных дипломов.

Славился еще в Газетном переулке парикмахер Базиль. Так и думали все, что он был француз, на самом же деле это был почтенный москвич Василий Иванович Яковлев.

Модные парикмахеры тогда очень хорошо зарабатывали: таксы никакой не было.

— Стригут и бреют и карманы греют! — острили тогда про французских парикмахеров.

Конец этому положил Артемьев, открывший обширный мужской зал на Страстном бульваре и опубликовавший: «Бритье 10 копеек с одеколоном и вежеталем. На чай мастера не берут». И средняя публика переполняла его парикмахерскую, при которой он также открыл «депо пиявок».

До того времени было в Москве единственное «депо пиявок», более полвека помещавшееся в маленьком сереньком домике, приютившемся к стене Страстного монастыря. На окнах стояли на утеху гуляющих детей огромные аквариумы с пиявками разных размеров. Пиявки получались откуда-то с юга и в «депо» приобретались для больниц, фельдшеров и захолустных окраинных цирюлен, где еще парикмахеры ставили пиявки. «Депо» принадлежало Молодцовым, из семьи которых вышел известный тенор шестидесятых и семидесятых годов П. А. Молодцов, лучший Торопка того времени. В этой роли он удачно дебютировал в Большом театре, но ушел оттуда, поссорившись с чиновниками, и перешел в провинцию, где пользовался огромным успехом.

— Отчего же ты, Петрушка, ушел из императорских театров да Москву на Тамбов сменял? — спрашивали его Друзья.

— От пиявок! — отвечал он.

Были великие искусники создавать дамские прически, но не менее великие искусники были и мужские парикмахеры. Особенным умением подстригать усы славился Липунцов на Большой Никитской, после него Лягин и тогда еще совсем молодой, его мастер, Николай Андреевич.

Лягина всегда посещали старые актеры, а Далматов называл его «мой друг».

В 1879 году мальчиком в Пензе при театральном парикмахере Шишкове был ученик, маленький Митя. Это был любимец пензенского антрепренера В. П. Далматова, который единственно ему позволял прикасаться к своим волосам и учил его гриму. Раз В. П. Далматов в свой бенефис поставил «Записки сумасшедшего» и приказал

Мите приготовить лысый парик. Тот принес на спектакль мокрый бычий пузырь и начал напяливать на выхоленную прическу Далматова… На крик актера в уборную сбежались артисты.

— Вы великий артист, Василий Пантелеймонович, но позвольте и мне быть артистом своего дела! — задрав голову на высокого В. П. Далматова, оправдывался мальчуган. — Только примерьте!

В. П. Далматов наконец согласился — и через несколько минут пузырь был напялен, кое-где подмазан, и глаза В. П. Далматова сияли от удовольствия: совершенно голый череп при его черных глазах и выразительном гриме производил сильное впечатление.

И сейчас еще работает в Москве восьмидесятилетний старик, чисто выбритый и бодрый.

— Я все видел — и горе и славу, но я всегда работал, работаю и теперь, насколько хватает сил, — говорит он своим клиентам.

— Я крепостной, Калужской губернии. Когда в 1861 году нам дали волю, я ушел в Москву — дома есть было нечего; попал к земляку дворнику, который определил меня к цирюльнику Артемову, на Сретенке в доме Малюшина. Спал я на полу, одевался рваной шубенкой, полено в головах. Зимой в цирюльне было холодно. Стричься к нам ходил народ с Сухаревки. В пять часов утра хозяйка будила идти за водой на бассейн или на Сухаревку, или на Трубу. Зимой с ушатом на санках, а летом с ведрами на коромысле… Обувь — старые хозяйские сапожишки. Поставишь самовар… Сапоги хозяину вычистишь. Из колодца воды мыть посуду принесешь с соседнего двора.

Хозяева вставали в семь часов пить чай. Оба злые. Хозяин чахоточный. Били чем попало и за все, — все не так. Пороли розгами, привязавши к скамье. Раз после розог два месяца в больнице лежал — загноилась спина… Раз выкинули зимой на улицу и дверь заперли. Три месяца в больнице в горячке лежал…

С десяти утра садился за работу — делать парики, вшивая по одному волосу: в день был урок сделать в три пробора 30 полос. Один раз заснул за работой, прорвал пробор и жестоко был выдран. Был у нас мастер, пьяный тоже меня бил. Раз я его с хозяйской запиской водил в квартал, где его по этой записке выпороли. Тогда такие законы были — пороть в полиции по записке хозяина. Девять лет я отбыл у него, получил звание подмастерья и поступил по контракту к Агапову на шесть лет мастером, а там открыл свою парикмахерскую, а потом в Париже получил звание профессора.

Это и был Иван Андреевич Андреев.

В 1888 и в 1900 годах он участвовал в Париже на конкурсе французских парикмахеров и получил за прически ряд наград и почетный диплом на звание действительного заслуженного профессора парикмахерского искусства.

В 1910 году он издал книгу с сотней иллюстрации, которые увековечили прически за последние полвека.

1. ↑ В. А. Гиляровский Собрание в четырех томах. — М.: Правда, 1989. — Т. 4.

ru.wikisource.org

---

Смотрите также

• 
  Чтобы в старости не есть горький хлеб
• 
  Какой хлеб можно кушать при язве желудка
• 
  Какой хлеб можно есть при гепатите с
• 
  Какой можно есть хлеб при гепатите с
• 
  Можно ли при сушке тела есть хлеб
• 
  Можно ли провозить хлеб в ручной клади
• 
  Как хлеб на стол пришел рассказ читать
• 
  Бутерброды с красной икрой и черным хлебом
• 
  Хлеб богатство россии занятие в подготовительной группе
• 
  Классный час хвала рукам что пахнут хлебом
• 
  Хочется хлеба с маслом чего не хватает