Колыбель цивилизации. Докажите утверждение цивилизацию породил хлеб
Колыбель цивилизации. Страны плодородного полумесяца
Цивилизацию породил хлеб. Когда его стало много, люди получили верный источник пропитания. И только тогда смогли создать высокую культуру. Но чтобы получить стабильные урожаи хлеба, они должны были прежде всего сплотиться в устойчивые большие общины. А от общин недалеко и до городов... Таким образом, на заре цивилизации, на закате первобытности человечество развивалось по старой русской пословице: «Хлеб всему голова».
Древнейший очаг земледелия сложился на Ближнем Востоке. Ни долина Нила, ни междуречье Тигра и Евфрата, которые по праву считаются центрами первых цивилизаций, первоначально не входили в эту зону. Земледелие в эти страны было принесено извне, с территорий, которые при первых фараонах Египта стали уже окраиной цивилизованного мира. Сельское хозяйство на Ближнем Востоке зародилось в Плодородном полумесяце — области, протянувшейся широкой дугой от Персидского залива вдоль северного края Сирийской пустыни к Палестине и границе Египта.
Плодородный полумесяц
Лепенскии Вир. Одно из ранних поселений, расположенных на Дунае. VI тысячелетие до н. э. Реконструкция.
С окончанием ледникового периода — по мнению большинства историков, около 12 тыс. лет назад — на бескрайних просторах Евразии установился климат, близкий к современному. Большую часть Ближнего Востока заняла сухая степь или пустыня, и лишь на севере, в широкой полосе от гор Леванта и Тавра на западе до гор Загроса на востоке, воды было достаточно. Здесь, зацепившись за высокие вершины, изливались дождём тучи, обильно орошая склоны гор. Горные потоки сливались в большие реки, величайшими из которых стали Тигр и Евфрат. В их долинах воды было даже больше, чем необходимо, и их междуречье стало страной озёр и болот, обильных рыбой, дичью, но малопригодной для жизни человека. Самыми удобными для охотников и собирателей той эпохи стали склоны гор, покрытые густыми лесами, с зелёными полянами и лугами.
Здесь водились дикие козы, бараны, ослы. Среди разнотравья лугов росли и предки будущих культурных растений — ячменя и пшеницы. Дикие злаки рано стали привлекать внимание древних охотников. Об этом свидетельствуют находки специальных кремнёвых ножей, использовавшихся для сбора диких растений. Область Плодородного полумесяца обладала ещё одним преимуществом, имевшим важное значение в жизни наших предков. Горы были богаты обсидианом — вулканическим стеклом, сыгравшим роль главного материала для производства наконечников стрел, дротиков и копий, с которыми древние охотники выходили на охоту, а также изготовления ножей для сбора диких злаков и обработки шкур.
Со временем местные жители стали сознательно сеять в удобных местах ячмень и пшеницу, разбрасывая зёрна на полянах и лугах. Так постепенно были заложены основы земледелия.
Эта эпоха лучше всего изучена на примере древней натуфийской культуры в Палестине. Она датируется X тысячелетием до н. э. и названа по сухому руслу реки Натуф, вдоль которого открыты первые поселения этой культуры. Местные жители обитали в маленьких посёлках, окружённых каменными стенами. Жилищем им служили круглые хижины или пещеры в скалах, в центре которых располагался очаг. Их хозяйство ещё мало отличалось от быта охотников предшествующих эпох. В слоях натуфийских поселений археологи находят кости только диких животных: газели, благородного оленя, косули, лошади, осла, быков. Единственным домашним животным здесь всё ещё была собака.
Однако помимо охоты в их хозяйстве появились и совершенно новые черты, признаки принципиально иного образа жизни. Среди обычных для того времени предметов обнаружено более тысячи пластин особой, нехарактерной для охотничьих культур формы. Они служили вкладными лезвиями первобытных серпов. Кроме того, здесь найдены костяные мотыжки, а также специальные орудия для дробления зерна в виде базальтовых пестов и таких же каменных ступок. Не ограничиваясь этим, жители натуфийских поселений выдалбливали глубокие круглые ямки в скале, которые служили в качестве приспособлений для размола зёрен.
В одной из пещер на горе Кармел, в гроте Эль-Вад, сохранились погребения. Судя по одежде погребённых, натуфийцы носили головные уборы в виде диадемы, щедро унизанные украшениями из трубчатых раковин. На шее у них красовались замысловатые ожерелья из взаимно чередующихся раковин и попарно расположенных клыков оленя. Полоски из раковин украшали и одежду натуфийцев. Исследователи отметили следы сильного износа зубов у представителей натуфийской культуры и пришли к выводу, что это происходило из-за присутствия песка в муке, который попадал туда во время помола зерна.
У первых «земледельцев» существовало своеобразное искусство, во
многом напоминавшее искусство предшествующей эпохи. Натуфийцы украшали
свои изделия резными фигурами животных, как, например, рукоять одного
костяного орудия, из которой вырастает фигура козлёнка, поднявшего
голову. Есть и образцы круглой скульптуры. Из куска кальцита
натуфийский «скульптор» уверенной рукой вырезал, например, голову
человека с низким лбом, резко очерченным ртом и большими миндалевидными
глазами. 
Раннеземледельческие культуры Ближнего Востока (VIII - IV тысячалетия до н.э.)
Если обитатели натуфийских посёлков одними из первых начали собирать дикие злаки, то уже в следующем тысячелетии собирательство диких растений стало сопровождаться сеянием хлебных злаков вне их естественной среды обитания. Дикая пшеница, растущая в предгорьях Тавра и Загроса, была найдена на поселениях IX тысячелетия до н. э. в Северной Сирии, в сотнях километров к югу и востоку от тех мест. Дикие растения стали «домашними». Первые хлебные злаки полностью «одомашненного» типа появляются в странах Плодородного полумесяца на рубеже IX—VIII тысячелетий до н. э. Они найдены в Иорданской долине, на крупном поселении древних земледельцев Иерихон, выросшем из небольшого посёлка охотников и собирателей натуфийской культуры.
Судя по размерам зёрен, одомашненные злаки давали вполне приличный урожай и могли конкурировать не только со своими дикорастущими собратьями, но и с другими способами добычи пищи древних жителей Плодородного полумесяца, в частности с охотой.
С такими очевидными преимуществами новый вид хозяйства начал быстро распространяться по окружающим областям. К VII тысячелетию до н. э. пшеница и ячмень стали выращиваться на территории от Анатолии (современная Турция) до нынешнего Пакистана. Земледелие вышло за пределы Плодородного полумесяца, начался новый этап его победного шествия.
Также вам будет интересно
www.what-this.ru
Люди пришли сюда в VII тысячелетии до н. э. |
|
| |
А в III тысячелетии до н. э. на месте древнего поселе- |
|
| |
ния возник укреплённый город. В следующем тысяче- |
|
| |
летии он именовался Угарит и был столицей могучего |
|
| |
царства, власти которого подчинялась страна Ханаан. | Руины царского дворца в Угарите. Рас Шамра. | ||
Создателями и хозяевами Угарита были западные | Сирия. II тысячелетие до н. э. | ||
семитские племена — близкие родичи евреев, арабов, | чем политические документы. Дело в том, что древ- | ||
финикийцев, говорившие на особом языке («угарит- | нейшая семитская мифология очень плохо изучена. | ||
ском»). Город имел обширные связи с другими древни- | От финикийских мифов сохранились жалкие отрыв- | ||
ми цивилизациями. Об этом свидетельствуют товары | ки. Мифы восточных семитов — аккадцев и ассирий- | ||
из Египта, Месопотамии, Малой Азии и даже с Крита. | цев — сохранились, они даже старше угаритских. Но | ||
Но главное — обширная дипломатическая переписка | при этом они испытали очень сильное влияние шуме- | ||
угаритских царей и их международные договоры, кла- | ров и только иногда передают семитские имена богов, | ||
дезь бесценной информации об истории Сирии и её | и то не все. Тем более ценным было обнаружение | ||
соседей в бронзовом веке. |
| чисто семитских мифов, почти свободных от внешних | |
Археологи раскопали в Угарите несколько цар- | влияний. Теперь можно понять, какими представляли | ||
ских дворцов. Один из них размещался за город- | своих богов, о кровавом поклонении которым немало | ||
ской чертой и являлся выездной резиденцией царя. | упоминается в Библии, сами многобожники Древней | ||
Угаритские дворцы, даже центральный, довольно | Сирии и Ханаана. Главный герой угаритских мифов — | ||
скромны в сравнении с великолепием дворцов еги- | Балу, беспощадный борец с чудовищами и сам небес- | ||
петских фараонов или владык Ассирии. Но западным | ный смутьян, ставящий под угрозу власть верховно- | ||
семитам, недавним кочевникам, только начавшим | го бога Илу. Есть сказания и о других богах, а также | ||
перенимать навыки градостроительства, и эти соору- | о героях. Герой-богоборецАкхит отказался уступить | ||
жения, очевидно, казались величественными. Именно | свой лук богине Анату, своенравной жене Балу, и за | ||
в центральном дворце обнаружен богатейший архив. | это был убит ею. Другой герой — Карату, напротив, | ||
Он содержит упомянутые документы внешней поли- | послушный исполнитель воли богов. Но и он, забыв | ||
тики и множество текстов, касающихся политики | о клятве, принесённой богине Асирату, едва не был | ||
внутренней и дворцового хозяйства. Именно по | наказан ею смертью. Карату спасается с помощью | ||
материалам угаритского архива |
|
| Илу, который обычно высту- |
воссоздаётся внутренний строй |
| _ | пает покровителем людских |
западных семитов той эпохи. |
|
| героев. Полагают, что Карату |
|
|
| |
Как и в других царствах |
|
| почитался в Угарите как предок |
Древнего Востока, с дворцами |
|
| царствующей династии. |
в величии соперничают храмы |
|
| Культура Угарита дале- |
богов — бога грозы Балу и его |
|
| ко не целиком ещё раскры- |
отца, бога плодородия Дагану. |
|
| лась современному человеку. |
Они считались покровителями |
|
| Продолжается исследование |
города и его царей. Наряду |
|
| искусства и литературы уга- |
с архивными документами |
|
| ритцев. Раскопки на Рас-Шамре |
в Угарите найдены также тексты |
|
| и в его окрестностях продол- |
героических сказаний и мифов |
|
| жаются по сей день. И каждый |
о богах. Они привлекли едва ли |
|
| сезон приносит новые любопыт- |
не большее внимание учёных, | Глиняная табличка с клинописным текстом, | ные находки. | |
| найденная при раскопках Угарита. |
| |
Trojden | Средневековая цивилизация Европы: Данилов А. А.
Что такое Средние века? Термины Средние века, Средневековье (точнее, «средний век», лат. mediumaevum; отсюда название науки, изучающей этот период мировой истории, — медиевистика), как традиционно считается, впервые появились в словаре итальянских гуманистов эпохи Возрождения. Убежденные в том, что их усилиями творится великое дело восстановления классической римской латыни, очарованные открытием античной истории и культуры, они видели в тысячелетии, отделяющем IV—V вв. (столетия заката и падения Западной Римской империи) от времени их собственной жизни (XIV—XV вв., эпохи Возрождения), один сплошной период культурного упадка, господства «испорченной» варварской латыни — «средний век».
В XVII в. термин «Средние века» вошел в периодизацию всемирной истории и стал одним из общепринятых в истории, философии, социологии. Клеймо лежало на нем долго: для деятелей французского Просвещения XVIII в. это почти что бранные слова, синоним одичания и грубого невежества.
Приведите примеры из печати, литературных произведений, выступлений политиков и ученых, показывающие, что и в современном языке можно услышать отголоски сформировавшегося в эпоху Возрождения отношения к Средневековью.
В современной исторической науке понятие «Средние века» утратило эмоциональные оттенки и используется как один из удобных и общепринятых инструментов познания прошлого. Начало европейской эпохи Средневековья связывают с падением Западной Римской империи и образованием на ее территории германских королевств. Сложнее ответить на вопрос, когда завершается история Средних веков. В учебниках, выходивших в 1930 — 1980-х гг., конец Средневековья определялся серединой XVII в., Английской революцией. Сегодня приняты аргументы в пользу того предположения, что с рубежа XV—XVI вв. Европа вступила в новую эпоху — эпоху перехода к Новому времени, сложных и драматичных процессов модернизации и обновления традиционного общества. О применимости понятия «Средние века» к истории Востока мы поговорим в следующем параграфе.
На пути к Средневековью. Главные события древней истории разыгрывались в Индии и Вавилоне, Египте и Китае, Персии и Ассирии, Греции и Риме — в основном за пределами того географического пространства, которое именуется Европой. Для греков и римлян центр Ойкумены (заселенного, «обитаемого» мира) отождествлялся со средиземноморским регионом. Просторы Западной, Центральной и Восточной Европы казались им далекой и опасной «варварской» (от греч. «говорящий непонятно») периферией. Римский лимес, система оборонительных сооружений, ко II в. н. э. провел четкую границу, отделившую Римскую империю, куда в I в. до н. э. вошла Галлия (часть современной Франции), от «Германии», как называли римляне основной территориальный массив нынешней Западной и Центральной Европы, лежащий за Рейном и Дунаем. В Средневековье на авансцену истории Запада выходит Европа.
Два мира стояли у колыбели Средневековья: греко-римская (античная) цивилизация и мир варварских (германских, кельтских, славянских) народов. Путь в Средневековье лежал через леса и болота «Германии» — он был извилист и нелегок, это был путь синтеза (смешения) позднеантичного и варварского укладов, занявший несколько столетий (V—X вв.).
Синтез не происходил в форме простого суммирования разнородных отношений — скорее, он был подобен химическому процессу: взаимодействие исходных элементов создавало новое образование, качественно отличное от них. Его темпы, формы и результаты зависели от характера расселения варваров, количественного соотношения местного и пришлого населения, степени романизации завоеванной территории, характера отношений римской и германской знати. На Апеннинах (Италия), Пиренеях (Испания), в Южной Галлии этот процесс шел с заметным преобладанием римских начал. В Северной Галлии германские и римские элементы были представлены в относительно равных пропорциях. В Восточной и Северной Германии, Британии, Скандинавии, на Руси римское влияние сказывалось слабо, в основном в социокультурной сфере.
Лучше всего изучены процессы становления средневекового общества в Северной Галлии, где существовало Франкское государство. Его распад, подтвержденный Верденским договором 843 г., привел к возникновению Западно-Франкского и Восточно-Франкского государств, а также государства Лотаря, из которых впоследствии выросли средневековые Франция, Германия и Италия.
На первых порах, до VII в., в жизни этого региона преобладали явления регресса. Сократилась численность населения (по-видимому, не менее чем в полтора раза), пришли в упадок старые римские города, особенно в заальпийской зоне, были утрачены многие достижения античной культуры и ремесла.
Римская система управления была практически уничтожена. Государство, созданное королем франков Хлодвигом, принадлежало к тому типу государств, которые историки называют варварскими королевствами. Король смотрел на подвластное ему государство как на личное владение, которое он вправе делить, завещать, дарить. Аппарата государственного управления, отличного от аппарата хозяйственной службы короля, не было.
Проанализируйте факты и сделайте все возможные выводы.
Титулы франкской знати времен Хлодвига и его преемников переводятся следующим образом: сенешал — старший раб, коннетабль — старший конюх, маршал — конюший, майордом — домоправитель.
Римское право, отчасти сохранявшееся в среде завоеванного галло-римского населения, на германцев не распространялось. Они судились в соответствии с нормами обычного права, записанного в так называемых варварских правдах. Регресс затронул и сферу навыков, поражавших, как пишет историк Ж. Ле Гофф, «безудержностью порока и насилия».
Однако в хаосе, насилии и регрессе внимательный взор смог бы увидеть некие основы, пока еще зыбкие и слабые, более прочных конструкций наступающего Средневековья. Таковыми были: аграризация экономической и социальной жизни (ее центром стала деревня), усиление роли крестьянского хозяйства в аграрном производстве, рост крупного землевладения знати, укрепление ее власти над крестьянством, возрастание политической роли церкви, весьма успешно решавшей задачу христианизации варварских народов (первыми христианство в его ортодоксальной форме приняли в 496 г. франки; крещенные раньше готы и другие германские племена исповедовали признанное еретическим арианство).
В VIII—IX вв. эти тенденции восторжествовали. В 800 г. папа римский Лев III короновал короля франков Карла Великого императорской короной, Франкское государство было провозглашено империей. Этот акт имел большое значение. Короновавшийся в Риме и получивший корону из рук главы церкви Карл Великий, король франков, становился символом единства германских традиций, римского имперского прошлого и христианских начал. Этим комплексом идей будет жить европейское Средневековье. Единство христианского мира, олицетворенное единством империи и императорской власти, — цель, к которой будут направлены в ближайшем будущем помыслы многих людей.
Карл Великий в результате долгих войн создал огромную державу, куда, кроме Галлии, входили север Испании, Северная и Центральная Италия, территории германских герцогств Баварии и Саксонии, Паннония (территория современной Венгрии). Отдельные усовершенствования были проведены в сфере государственного управления, но они не смогли сохранить единство лишенной экономических связей, разобщенной географически и этнически империи.
Время существования Каролингской державы было периодом оформления целого ряда институтов Средневековья. Значительная часть крестьянства попадает в различные формы зависимости от крупной знати. Решающее значение в этом процессе, по мнению историков, имело не столько имущественное разорение свободного крестьянства (оно не было массовым), сколько разрушение того неделимого комплекса прав и обязанностей, который являлся основой свободы и полноправия рядовых германцев в предшествующий период. Карл Великий освободил их от обязательного участия в военном ополчении и судебных заседаниях, тем самым были созданы условия для снижения их социального статуса и втягивания в личную и поземельную зависимость от сеньоров (лат. «старший»). Распространяются бенефиции (лат. «благодеяние») — земельные держания, которые за военную службу получали на определенных условиях дружинники, графы, приближенные короля. Все шире становится практика пожалования иммунитетов (лат. «изъятие»), превращавших землевладельца в независимого правителя в своих землях.
Наконец, в основных чертах оформляется культурно-исторический тип, присущий средневековой цивилизации. Своим рождением он обязан в первую очередь усилиям деятелей Каролингского Возрождения, ученых, живших рядом с Карлом Великим и составлявших круг его духовных наставников (англосакс Алкуин, франки Эйнгард и Ангильберт, лангобард Павел Диакон, гот Теодульф). Античное культурное наследие, сохранявшееся даже в самые «темные века» (главную роль здесь сыграли церковные учреждения, монастыри), христианское вероучение и традиции германских народов — таковы источники, синтез которых породил средневековую культуру Европы.
Сеньориальный строй. Средневековое общество было обществом аграрным. Деревня являлась центром экономической и социальной жизни. Главной ценностью почиталась земля. Аграрный строй средневековой Европы в своих основных чертах сложился в XI—XIII вв.: крестьянская колонизация представляла собой уникальное по массовости и результативности явление. Вырубались леса, выкорчевывались деревья, осушались болота, строились дамбы, земля отвоевывалась у моря. По подсчетам ученых, не менее одной трети земель в Европе, находящихся сегодня в сельскохозяйственном обороте, были включены в него усилиями средневековых крестьян-колонистов.
Крестьяне собственностью на землю не обладали, это признавалось привилегией господствующего сословия. Они лишь пользовались землей, выполняя в пользу ее собственника определенные повинности. Их форма (денежная рента, натуральный оброк, барщина) и объемы широко варьировались и в значительной мере определялись юридическим характером зависимости крестьян от землевладельца. Зависимость могла быть поземельной, и тогда повинности лежали на земле, которую крестьянин мог получить в пользование или бросить; она могла быть личной, в этом случае повинности связывались с личностью крестьянина и были более тяжелыми. Но крепостного права, по мнению ряда историков, западноевропейское Средневековье не знало. Более того, уже с XIII в. (а кое-где и с XII в.) начался процесс освобождения крестьян, которые выкупали наиболее тяжкие повинности и обретали личную свободу (но не землю!). Сеньориальная реакция (попытки восстановить личную зависимость крестьян), предпринятая в XIV в., успехом не увенчалась.
Крестьянские работы. Средневековая миниатюра.
Отношения крестьян с землевладельцами поддерживались в рамках сеньорий (в Англии их называли манорами, в России — вотчинами). Различавшиеся по объемам и формам повинностей, компактные или разбросанные по разным деревням и областям, сеньории представляли собой важнейший социальный институт Средневековья. Сеньор в пределах своих владений являлся своеобразным государем, обладая административной, полицейской и судебной властью в отношении населения сеньории. В XI—XII вв. землевладелец, как правило, имел собственное хозяйство (домен), земля которого обрабатывалась барщинным трудом крестьян. С XIII в. домен исчезает, земля сдается в аренду, возникает так называемая чистая сеньория.
Наряду с сеньорией, существовала крестьянская община. Она регулировала порядок пользования угодьями, разбирала мелкие правонарушения, помогала вдовам и сиротам, организовывала совместные работы, крестьянские праздники.
Говоря о земле, нельзя не сказать о феоде, особой форме земельного держания, от названия которого и происходит термин «феодализм». Главной юридической характеристикой феода являлась его условность. Земля давалась на условиях выполнения определенной службы, чаще всего военной, в пользу сеньора. Держание на правах феода, формально временное, реально было наследственным: уплата специального взноса позволяла сыну вступить во владение феодом отца. Своеобразие феода как формы собственности, известной, пожалуй, только в Средневековье, состояло и в том, что полученное держание можно было передать другому лицу на тех же условиях. Право собственности, таким образом, как бы расщеплялось, и на этой основе выстраивались крайне запутанные цепочки лиц, считавшихся его собственниками.
Рыцарь. Средневековая скульптура.
Земельный феод был одним из элементов вассально-ленных отношений, определявших структуру господствующего военного сословия — рыцарства. Именно в Западной Европе вассалитет достиг своих наиболее зрелых и разработанных форм. В сущности, он являлся своеобразным договором, согласно которому вассал (кельт, «юноша, слуга») просил о покровительстве сеньора и обещал ему военную службу, помощь советом, участие в суде, моральную поддержку. Сеньор, в свою очередь, обязывался защищать вассала от притеснений других лиц. Первоначально вассалитет не имел четких юридических оснований и напоминал отношения отца и сына, основанные на нравственных обязательствах и эмоциональной привязанности. Но очень скоро вассальные отношения, личные по характеру, были дополнены отношениями поземельными: как правило, вассал получал от сеньора феод, что усиливало прочность вассального договора.
К XIII в. все чаще вместо земли сеньор предоставлял вассалу определенные доходы от нее, позже — в XIV—XV вв. — просто денежное содержание. Историки иногда называют это явление ущербным, «ублюдочным» феодализмом. Как вы думаете, почему?
Была подробно разработана процедура вступления в вассально-сеньориальные отношения.
Прочитайте описание данной процедуры и подумайте, в чем состоял символический смысл каждого ее этапа.
Сначала вассал совершал оммаж (от фр. «человек»): он, вкладывая свои руки в ладони сеньора, объявлял себя его человеком. Затем вассал произносил клятву (фуа), обещая выполнять взятые на себя обязательства, и обменивался поцелуем с сеньором. Сеньор вручал ему какой-нибудь предмет — кусок дерна, связку прутьев, ветку, чернильницу или что-либо еще (инвеститура).
Торжественное посвящение в рыцари. Средневековая миниатюра.
На этой основе выстраивалась вассально-сеньориальная иерархия. Главой ее считался король, от которого зависели непосредственные вассалы — графы, князья, герцоги, другие представители титулованной знати. Ниже стояли бароны — и так до однощитных рыцарей, не имевших своих вассалов. Стройная на бумаге, эта иерархия реально представляла собой крайне сложную цепь отношений. Один и тот же человек мог быть вассалом многих сеньоров. К тому же, являясь держателем нескольких феодов, он мог предоставить один из них своему сеньору на тех же условиях вассалитета. Разобраться в этих отношениях было крайне непросто, отсюда бесконечные споры и распри, доходившие до вооруженных столкновений и частых войн.
Средневековье и феодализм: соотношение понятий. Само слово «феодализм» появилось только в XVIII в., сначала как судебный термин, потом как ругательное обозначение общества «старого порядка», используемое его критиками и врагами. Оно происходит от слова «феод» — названия особого типа условного земельного держания, которое сеньор предоставлял вассалу за военную, как правило, службу. Содержание понятия феодализм определяется сейчас по-разному.
Одни ученые склонны ограничивать его особенностями отношений, сложившихся в среде господствовавшего сословия и определявшихся формированием вассально-ленной иерархии. Другие предпочитают обозначать этим термином особую форму государственности, основанную на передаче верховной власти крупным земельным собственникам и на территориальном раздроблении. Третьи рассматривают феодализм как сложную общественную систему, в которой вассально-ленная иерархия дополнялась так называемым сеньориальным строем, характеризовавшим специфику экономической жизни и отношения крупных землевладельцев с зависимым крестьянством. При этом сеньориальный строй, по их мнению, старше феодализма в собственном смысле слова по происхождению и длительнее по времени существования.
В отечественной медиевистике с 30-х гг. XX в. утвердилось иное понимание феодализма, восходящее к социологии К. Маркса. Именно сеньориальный строй, согласно этим представлениям, являлся подлинной основой феодализма. Специфика феодальной собственности и феодального способа производства породила и особый тип социальной структуры, и вассалитет, и иерархию господствующего сословия, определила закономерности развития государства, социально-политического строя, права, характер идеологии. Одним словом, феодализм понимается как общественно-экономическая формация, становление, расцвет и разложение которой и составляли содержание истории Средневековья.
Феодализм был определенной системой или явлением, существовавшим в эпоху Средних веков, но им отнюдь не исчерпывалось ее содержание. Средневековье — понятие более широкое, многогранное и разноликое, чем феодализм.
Города в средневековом обществе. По своим размерам, уровню благосостояния и численности населения города средневековой Европы уступали городским центрам Византии, Арабского халифата.
Проанализируйте информацию. Как вы думаете, почему ее недостаточно для всесторонней оценки роли городов в средневековой Европе?
В лучшие времена в городах жило не более 10% европейцев, город, в котором обитало 10—15 тыс. человек, считался крупным. Конечно, были стотысячный Париж, цветущие итальянские города-государства Венеция, Генуя, Милан, были члены северогерманской Ганзы, торговые гиганты, державшие в своих руках торговлю в Северном и Балтийском морях — Любек, Гамбург, Бремен.
Ремесла и торговля, сосредоточенные в городах, формировали тот сектор средневековой экономики, который был средоточием товарного хозяйства, теснейшим образом связанного с рынком и формировавшего его. В этом смысле городская экономика была более подвижна, она давала стимулы для изменений, происходивших в деревне. Города являлись также центрами денежного обращения и финансовой деятельности. Уже в XIII—XIV вв. Европа знала такие явления, как банк, вексель, биржа, кредит, страхование имущества, двойная бухгалтерия и пр.
Велико было и политическое значение городов. В XI— XIII вв. городское население развернуло борьбу за освобождение от всех форм сеньориальной зависимости (ведь города возникали на земле, принадлежавшей сеньору, который подчас не делал различий между своими деревенскими владениями и городами) и самоуправление. Коммунальное движение (коммуна — орган самоуправления) в отдельных регионах завершилось возникновением городов-коммун, фактически являвшихся городами-государствами (Северная Италия, Южная Франция, некоторые районы Германии). Большинству городов удалось добиться самоуправления, ограниченного органами королевской администрации (Северная Франция, Англия).
Важнейшим результатом коммунального движения стало формирование особого городского сословия, бюргерства (от нем. «город»). Его юридический статус определялся личной свободой («Городской воздух делает свободным»), правами на движимое и недвижимое имущество, участие в органах городского самоуправления, подсудностью городскому суду.
Значит ли это, что город был своего рода чужеродным элементом, что он противостоял ценностям, нормам и институтам Средневековья?
Одни ученые считают именно так: личная свобода и товарное хозяйство, по их мнению, превратили город в особый организм, чуждый и враждебный средневековому обществу.
Согласны ли вы с этой позицией? Почему?
Другие историки этих представлений не разделяют. Городское ремесло было организовано по цеховому признаку. Цех объединял мастеров одной специальности, подчинявшихся действию особых уставов. Уставы строжайшим образом регламентировали членство в цехе, процесс закупки сырья, производства и продажи изделий. Строго преследовались ремесленники, не являвшиеся членами цеха. Узость рынка требовала ограничить конкуренцию — цеховое принуждение, в тех условиях необходимое, сковывало свободу хозяйственной деятельности. Ремесленник, как и крестьянин, не имел представления о прибыли. Все его усилия были направлены на то, чтобы обеспечить содержание семьи, мастерской, выполнение функций, связанных с его социальным положением. Средневековое ремесло было формой свободной предпринимательской деятельности. Чтобы заниматься ремесленным производством и стать мастером (хозяином мастерской), нужно было быть полноправным горожанином, принадлежать к городскому сословию. Собственность мастера, подобно земельной собственности сеньора, являлась его привилегией.
Сословное общество. Социальная структура Средневековья представала системой личных (наследственных) и сословных (определявшихся набором тех или иных прав и привилегий) статусов и состояний. Решающее значение имели не экономические различия, а юридические, правовые перегородки.
В самом широком смысле в сознании средневекового человека общество распадалось на три сословия: «тех, кто молится», «тех, кто воюет», и «тех, кто трудится», т. е. духовенство, рыцарство и крестьянство. В качестве особого сословия в XII—XIII вв. оформилось и бюргерство. При этом общество мыслилось целостным организмом, отдельные части которого взаимосвязаны и все вместе обеспечивают жизнеспособность целого. Идея социальной гармонии, согласия сословий в Средневековье ценилась очень высоко. Конечно, она не всегда отражала реальность. Противоречие между идеальными представлениями о социальной гармонии сословий и реальными отношениями между ними очевидно.
Подтвердите это утверждение, используя приведенные данные. Подумайте, какую роль в средневековом обществе играли охарактеризованные выше представления о его гармонии и единстве.
Крестьяне имели основания для самоуважения: «А я горжусь, что я тружусь и хлеб насущный сею». Впрочем, в своих представлениях о лучшей доле они часто не шли дальше сказочных образов страны Кокань, где запрещено работать и где особым почетом пользуются те, «кого вконец заела лень, кто спит в постели целый день». Ни попытки утвердить достоинство крестьянского труда, ни наивные мечтания о праздности и безделье, ни тем более прорывавшиеся в ходе восстаний призывы к имущественному и социальному равенству не находили сочувственного отклика у рыцарства. «Мужики, что злы и грубы, на дворянство точат зубы. Только нищие мне любы. Любо видеть мне народ голодающим, раздетым, страждущим, необогретым» — таково лишь одно из крайних выражений чувств рыцарства. В высших сословиях были распространены представления о крестьянах как о «пентюхах», «гужеедах», «вонючих мужиках», «слабых, глупых, нуждающихся». Церковь, впрочем, отдавала должное крестьянству и даже пыталась защитить его от насилия рыцарства. Но ведь огромное количество критических стрел было выпущено и по адресу духовенства. Образы полуграмотных клириков, содержащих таверны и занимающихся ростовщичеством, покупающих дорогих коней и собак, не способных из-за сильного опьянения закончить проповедь, буквально переполняют средневековые произведения. Доставалось и рыцарству: «Когда б не сеял я зерно, не рыл бы огород, подох бы с голоду давно твой благородный род», — заявляет крестьянин ошеломленному рыцарю в одной из немецких баллад. Горожан, «возомнивших себя сеньорами», также не щадили.
Враждебность иногда выплескивалась наружу. XIV— XV вв. являли собой картину бесконечной череды мощных крестьянских восстаний. Французская Жакерия (1358), восстание Уота Тайлера в Англии (1381), восстание Дольчино в Италии (1304—1307), гуситские войны в Чехии (1419—1437), восстание тюшенов во Франции и тукинов в Италии, выступления ременсов в Испании, знамя «Башмака», поднятое в Германии, — таков неполный перечень крестьянских восстаний этого периода. Глухое напряжение прорывалось и в действиях, подобных тем, что известны из баллад о Робин Гуде, и в актах борьбы, шедшей в городах.
В сословном обществе торжествовал корпоративный дух. Личность существовала лишь как часть более или менее широкой социальной общности, построенной на принципах корпоративной замкнутости и обособленности. Крестьянин принадлежал к общине, рыцарство являлось военной корпорацией, входить в которую мог лишь тот, кто имел землю и достаточные средства, чтобы купить коня и вооружение, и был охвачен системой вассально-ленных отношений.
Докажите, что рыцарство строилось в соответствии с корпоративными принципами обособленности и замкнутости. Какую роль в его оформлении играл ритуал посвящения в рыцари? Кодекс рыцарской чести?
Будущего рыцаря готовили с детства. Вступление в рыцарское сословие сопровождалось особым ритуалом посвящения, который первоначально был относительно простым, но впоследствии получил детальную разработку. Оформился специфический рыцарский этос — своеобразный этический кодекс, определявший правила поведения рыцаря. Идеальный рыцарь должен быть доблестным, мужественным, щедрым человеком. Он защищает вдов и сирот. Он искренне верует и помогает церкви. Он знает толк в правилах куртуазного обращения и куртуазной любви. Нарушение рыцарских норм каралось изгнанием, лишением рыцарского достоинства, которое также представляло собой торжественную процедуру.
На корпоративных принципах оформлялось и городское сословие бюргерства. Города отделили себя от остального мира стеной крепостных сооружений и добились особых прав и привилегий. Ремесленные цехи, купеческие гильдии, союзы подмастерьев — все они составляли корпорации, типично средневековые по духу и сути. Корпоративные начала определяли и положение духовенства. Совершение особого таинства — священства — предшествовало принятию духовного сана. Лишение сана за недостойные действия и помыслы разрывало все связи клирика с церковной корпорацией.
Средневековое государство. С распадом империи Карла Великого наступило время политической раздробленности. В идеале каждый сеньор являлся государем в своих владениях, а сеньория имела облик государства. Частная власть сеньоров неизбежно ослабляла публичную власть государства. Конечно, действительность не могла полностью соответствовать идеальной модели, но в IX—X вв. довольно близко подходила к ней, во всяком случае на территории Западно-Франкского королевства. Король был отнюдь не самым могущественным сеньором — всего лишь «первым среди равных».
С XII в. набиравшая силу королевская власть повела наступление на политическую самостоятельность крупной знати, используя поначалу то же оружие — вассалитет. Оформление сословий, усилия короля, ломавшего отношения личной верности и покорности, внедрявшего (пока еще очень осторожно) принципы подчинения населения публичному праву государства, вели к рождению новой формы средневековой государственности. Решающий сдвиг в большинстве стран Западной Европы произошел в XIII— XIV вв. В Англии, Франции, христианских государствах Пиренейского полуострова, в германских княжествах, ряде восточноевропейских стран возникли так называемые сословно-представительные монархии.
Утвердились органы сословного представительства: парламент в Англии, Генеральные штаты во Франции и Нидерландах, рейхстаг и ландтаги в германских княжествах, риксдаг в Скандинавских странах, кортесы в Испании, сейм в Чехии и Польше. В них приглашались или избирались представители крупной знати, духовенства, рыцарства, горожан, иногда — свободного крестьянства. Различавшиеся по составу, структуре, функциям, эти органы имели одну общую черту. Они служили каналом взаимодействия королевской власти и сословий, добившихся права на участие в принятии общегосударственных решений.
Некоторые историки с переходом к сословно-представительной монархии связывают традиции европейского конституционализма. Согласны ли вы с этим мнением? Может быть, у этих традиций были и другие источники?
Как правило, становление сословно-представительных монархий шло параллельно с процессом централизации государств. Классическим примером является Франция, отчасти — Англия и Испания (где огромное значение имела также Реконкиста — борьба против мусульманских халифатов на территории Пиренеев и их объединение под властью христианских государей). Иной вариант развития — сохранение полицентризма — дают итальянские государства, автономия которых была немаловажным фактором их экономического процветания, и германские территориальные княжества, формально входившие в состав Священной Римской империи.
При сравнении с государственностью Византии или стран Востока средневековая государственность Западной Европы зачастую оценивается как более «слабая». Действительно, европейские государи были вынуждены считаться с титулованной знатью, спецификой вассалитета, влиянием городов. Они не обладали той произвольной властью, которая была, скажем, у византийского императора.
Чтобы получить налоги, они испрашивали согласия сословий. Но в этой слабости была своя сила. Не подчинение общества, а сотрудничество с ним — такой была идеальная модель, далеко не всегда работавшая, но придававшая политическим процессам отличавшую европейское Средневековье динамику.
Германский император Генрих IV перед папой римским Григорием VII. Средневековая миниатюра.
Государство и церковь. Верховенство светской власти государей горячо и настойчиво оспаривалось папством. Папа (греч. «отец»), епископ Рима, являлся понтификом, главой христианской церкви. В 751 г., получив во владение от франкского короля Пипина Короткого Рим и так называемый Равеннский экзархат (Средняя Италия) на правах «патримонии Святого Петра», который по традиции считается первым епископом Рима, папы к духовной власти добавили власть светских владык. Папское государство являлось теократической монархией. Со времени так называемых клюнийских реформ X—XI вв. излюбленной мечтой римских понтификов стала мысль о создании единой христианской империи, в которой высшей властью стала бы власть пап. Отчетливо эта идея была сформулирована в XI в. Григорием VII, попытавшимся со всей энергией и горячностью воплотить ее в жизнь.
Прочитайте фрагменты из так называемого «Диктата папы» Григория VII и посланий папы Иннокентия III(вторая половина XI и начало XIII в.):
1. «Он один вправе распоряжаться знаками императорского достоинства. Одному папе все князья лобызают ноги. Он может низлагать императоров. Никто не смеет отменить его решения, а он сам отменяет чьи угодно. Никто ему не судья».
2. «Духовная власть апостольского престола не имеет пределов. Она простирается над всеми народами, над всеми государствами, светская власть этого престола также преобладает, с Божьей помощью, во многих местах».
О чем идет речь в документах? Чего добиваются папы? Почему эти требования стали причиной острой и длительной борьбы папства и светской власти?
Историки придают этой стороне деятельности средневековых пап большое значение. Утопичность теократических построений представляется очевидной. Очевидны и отрицательные стороны той увлеченности, с которой папство участвовало в политической жизни Европы и которая отнюдь не способствовала росту его духовного авторитета. Но само существование политически активного Папского государства, обуреваемого грандиозными планами, придавало дополнительную динамику развитию средневековой европейской государственности, заставляло королей искать поддержку сословий и объективно способствовало национально-территориальному сплочению стран Европы.
Церковь и общество. Средневековая цивилизация была цивилизацией христианской. В общности религиозной веры и церковной организации — глубинный, решающий, быть может, фактор ее единства. Католическая церковь не знала границ, языковых различий (культ повсеместно совершался на латыни) — в ней наиболее зримо воплощалось единство европейского христианского мира.
Эту свою исключительность церковь сознавала и всячески поддерживала. Не раз выступала она с призывами и идеями, овладевавшими широкими слоями населения, захватывавшими воображение и могущественных государей, и простых людей. Идея Крестовых походов на Восток (XI—XIII вв.), освобождения Гроба Господня и христианских святынь — яркий тому пример. Какими бы материальными соображениями и практическими расчетами ни руководствовались крестоносцы, их религиозный энтузиазм не был маской.
Церковь занимала исключительное положение в духовной жизни Средневековья, которая была в первую очередь жизнью религиозной.
Один из принципов католицизма таков: «Вне церкви нет спасения». Объясните, почему средневековыми христианами он воспринимался как обязательное для исполнения требование: лишь правая вера дает надежду на посмертное воздаяние, и лишь та вера правая, которая осознанно подчиняется авторитету церкви.
Повседневная жизнь была невозможна без посещения церкви, совершения таинств. Заблудшая, грешная душа человека спасается приобщением к Божественной благодати, единственной хранительницей которой является церковь. Во время таинств благодать передается верующему. Крещение снимает вину первородного греха, конфирмация дает силу в христианской жизни, исповедь очищает душу от совершенных грехов, соборование готовит к смерти и встрече с Богом, причащение напоминает о жизни, муках и будущей славе Христа, брак дает счастье семейной жизни и продолжения рода, священство наделяет духовное лицо особой мистической силой.
Католический средневековый храм.
Церковь, наконец, обладала колоссальными мирскими богатствами (что, кстати, ослабляло ее духовную силу) и занимала исключительное положение в сфере образования и науки. Духовенство сохраняло элементы античной образованности, монастыри имели богатые библиотеки, скриптории (мастерские по переписке книг), содержали начальные школы. Церковь контролировала университеты. Из рядов духовенства вышли все крупнейшие представители средневековой философии: Фома Аквинский, Ансельм Кентерберийский, Иоанн Солсберийский и др.
Католицизм имел стройную систему религиозных догматов, восходивших к Символу веры, принятому на первых двух Вселенских соборах в Никее (325) и в Константинополе (381). Источниками религиозной истины признавались Священное Писание (книги Ветхого и Нового Завета, послания апостолов) и Священное Предание (сочинения отцов церкви, постановления церковных соборов, папские буллы). В XI— XIII вв. католическая догматика дополнилась новыми представлениями, которые были отвергнуты православием (о чистилище, об исхождении Святого Духа не только от Бога Отца, но и от Бога Сына, о том, что делами святых и мучеников создается запас Божественной благодати, которую хранит церковь, и пр.).
Ясно, что официальная доктрина с ее сложными проблемами и изощренными построениями не была и не могла быть доступна пониманию человека неграмотного или полуграмотного. На практике существовал причудливый мир народного христианства. Народное сознание искало зримых подтверждений истинности веры, оно жаждало чуда, твердо верило в возможность прямого воздействия на Бога путем совершения самых примитивных и нелепых магических обрядов, которые кажутся порой просто кощунственными. Но незнание религиозных истин не делало веру слабее или пассивнее.
Прочитайте рассуждение средневекового богослова:
«Сын Божий распят — нам не стыдно, ибо полагалось бы стащиться. И умер Сын Божий — это вполне достоверно, ибо ни с чем не сообразно. И после погребения Он воскрес — это несомненно, ибо невозможно».
Как соотносились в период Средневековья вера и знание? Что было выше?
Народное христианство питало официальное учение, оно не было враждебно ему. Иное дело — ереси (греч. «особое вероучение», «секта»), которые отвергали и церковную догматику, и саму церковь. XI—XV вв. — время расцвета еретических идей и движений. Катары, вальденсы, патарены, последователи учений Иоахима Флорского, Арнольда Брешианского, Джона Уиклифа, Яна Гуса, Дольчино — вот кто был действительно опасен и с кем церковь вела беспощадную борьбу. Анафема, инквизиционные расследования, групповые сожжения на костре (аутодафе — «дело веры»), Крестовые походы, вроде Альбигойских войн, которые в начале XIII в. подвергли опустошению цветущие южнофранцузские города, — все меры считались допустимыми в борьбе за авторитет и единство церкви. Размах ересей вынуждал церковь идти и на реформы. Нищенствующие монашеские ордена — францисканский и доминиканский, созданные в XIII в. Франциском Ассизским и Домиником де Гусманом, — были призваны поднять престиж церкви, духовно возвысить ее.
Чистота руководящей идеи, целостность учения, обеспечивавшего единство цивилизации, достигались любыми средствами. В этом и сила, и трагическая слабость европейского Средневековья, слишком хорошо знавшего, как преследуются инакомыслящие вольнодумцы.
Впрочем, в Средние века не задумывались над тем, что есть свобода личности, тем более свобода духовного и нравственного поиска. Свобода не понималась как независимость от чего-либо, она считалась привилегией, набором прав, закрепленных за сословием или корпорацией лиц. Не принцип индивидуальной свободы, но требование корпоративной верности, следование норме и обычаю были главными ценностями европейского Средневековья.
Европейское общество в XIV—XV вв. С легкой руки голландского историка Й. Хейзинги о XIV—XV вв. чаще всего говорят как об «осени Средневековья» — угасании, умирании, закате цивилизации. Ключевые события этого периода — эпидемия чумы 1348 г. (Черная смерть), казавшаяся бесконечной Столетняя война (1337—1453), самые мощные в Средневековье крестьянские восстания — Жакерия и Уота Тайлера.
Как и всякие другие, эти обобщения не совсем точны и, безусловно, не охватывают исторической действительности в целом.
Началось медленное угасание, обозначились признаки неизлечимых болезней. Разлаживался механизм отношений крестьян и сеньоров, рушились подпорки, на которых держалась вассально-сеньориальная лестница. Блекло очарование образа жизни и культуры рыцарства, безуспешно пытавшегося остановить уходящие в прошлое мгновения. Пушки и огнестрельное оружие вытесняли конницу.
«Осень Средневековья» не была временем упадка. Нового было много: в торговле и в банках, в военном и книжном деле, в развитии государства и в восприятии людей, в культуре и искусстве.
1. Когда появился термин «Средние века»? В каком значении он употребляется в современной исторической науке? 2. Как происходил переход от античности к Средневековью в Европе? Какие особенности он имел в различных регионах? 3. Каково историческое значение деятельности Карла Великого и созданной им империи? 4. Почему средневековое общество называют аграрным? Охарактеризуйте отношения между сеньорами и крестьянами. 5. Что такое вассально-ленные отношения? 6. Какую роль в средневековой Европе играли города? 7. Что такое сословно-представительная монархия? 8. Какими особенностями были отмечены отношения между церковью и светской властью в средневековой Европе? 9. Что такое «осень Средневековья»?
1. Ниже приведены высказывания историков о Средневековье. Выберите и обоснуйте любое из них.
A. «Средневековье — пасынок истории. Историческая память обошлась с ним несправедливо» (А. Я. Гуревич).
Б. «Средневековье нужно знать только затем, чтобы его презирать» (Вольтер).
B. «Мы живем среди материальных и интеллектуальных остатков средневековья» (Ж. Ле Гофф).
Г. «Ни мрачный, ни светлый облики средневековья не отвечают полностью тому, что было на самом деле. Тысячелетняя эпоха не может быть только «плохой» или только «хорошей» (М. Бойцов, Р. Шукуров).
2. По словам итальянского социолога В. Парето, «в жизни народов нет ничего реальнее и практичнее идеала». Какие идеальные представления, сложившиеся в Средневековье, подтверждают или, может быть, опровергают эту мысль?
trojden.com
Техногенная цивилизация - Цивилизациум
Цивилизация возникла 5 в. назад. Цивилизация переформатирует свои социокульты в новые форматы через 1 в. в будущем. ::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::::Такого типа цивилизации, выделяемые современными авторами на основе аксиоматических изысканий, является продуктом предположений, не требующих доказательств, о цивилизационном развитии в прошлом и будущем. Некоторые из признаков-аксиом приживаются, другие отмирают..
Начало таких цивилизаций относится ко временам появления информации, имеющей цивилизационную значимость, которую необходимо сохранить и передать другим социокультам..
Общество, для которого характерно стремление преобразовывать природу в своих интересах, свобода индивидуальной деятельности, определяющая относительную независимость по отношению к социальным группам..
Техногенная цивилизация являет собой исторический этап в развитии западной цивилизации, особый тип цивилизационного развития, сформировавшийся в Европе в XV—XVII вв. и распространившийся по всему земному шару, вплоть до конца XX столетия.
+++++++++++++++++++++++++++++++++++++++
Существует понятие техногенной цивилизации, под которым понимается общество, для которого характерно стремление преобразовывать природу в своих интересах, свобода индивидуальной деятельности, определяющая относительную независимость по отношению к социальным группам.
Техногенная цивилизация являет собой исторический этап в развитии западной цивилизации, особый тип цивилизационного развития, сформировавшийся в Европе в XV—XVII вв. и распространившийся по всему земному шару, вплоть до конца XX столетия.
Главную роль в культуре данного типа цивилизации занимает научная рациональность, подчеркивается особая ценность разума и основанный на нем прогресс науки и техники.
Техногенный тип цивилизации основан на машинной технике, широком развитии науки, машинном труде, рыночных отношениях, высоком уровне профессиональной культуры во всех ее формах. Новации, ставшие основой возникновения техногенной цивилизации, можно обозначить как главные темы современности: Будущность, Абстракция, Освобождение и Секуляризация. Родиной этих новаций считают Запад. Корни их видят в индустриальном производстве, капиталистическом производстве, в возникновении правовых систем, в бюрократизированном государстве, урбанизации, порождающей скученность, обезличенность и отчуждение.
Техногенная цивилизация противостоит божественному измерению человеческого бытия. Научно-технический прогресс и научно-техническая революция — два божества техногенной цивилизации. Техногенная цивилизация — это эпоха социальных экспериментов, веры в возможности и знания "инженеров человеческих душ" и вычислительной техники, время великих идей и общих идеалов, заменяющих людям Бога.
Освобождение человека от предназначенной свыше роли сопровождается страхом перед хаосом. Опьяняющее чувство свободы идет рука об руку со страхом перед необходимостью выбора, который должен сделать сам человек.
Индивид в техногенной цивилизации способен воспринимать себя как сложную и уникальную личность именно вследствие возникновения абстрактных опосредующих структур (всевозможные государственные учреждения социальной поддержки, клубы по интересам и тому подобные общественные организации и объединения), которые вряд ли сами по себе могут обеспечивать потребность в теплоте непосредственного общения, которую всегда испытывает человек.
Социальные связи становятся анонимными, люди проживают десятилетия в одном доме, не зная имен соседей. Общественные отношения и система социальных институтов становятся непонятными для основной массы населения. Для самого человека ощущение, что общество и его символы абстрактны, может принимать форму власти безличных обстоятельств. Люди ощущают, что зависят не друг от друга, а от анонимных сил.
Характерные черты: 1. быстрое изменение техники и технологии благодаря систематическому применению в производстве научных знаний; 2. как результатом слияния науки и производства произошла и научно-техническая революция, существенным образом измениршие взаимоотношения человека и природы, место человека в системе производства; 3. ускоряющееся обновление той искусственно созданной человеком предметной среды, в которой непосредственно протекает его жизнедеятельность. Это сопровождается возрастающей динамикой социальных связей, их относительно быстрой трансформацией. Иногда на протяжении одного-двух поколений происходит изменение образа жизни и формирование нового типа личности. На базе техногенной цивилизации сформировалось два типа общества— индустриальное общество и постиндустриальное общество.
В техногенной цивилизации время воспринимается как необратимый поток. У человека возникает представление о собственной жизни, как о биографии. Индивидуальная жизнь планируется в терминах карьеры. Жизненный цикл личности начинает воплощаться в последовательной смене этапов, которые зачастую не маркируются, не выделяются ритуалами (инициациями).
Западная цивилизация определяется как процесс развития Западной Европы, США и Канады, имеющих предпосылки для успешного развития техногенной стороны цивилизации.
Основополагающий цивилизационный принцип самосохранения и стабильности Космогенной цивилизации сменился радикально иным принципом в эпоху позднего средневековья, в результате эволюции западноевропейской цивилизации. Исходным стимулом этого сдвига стало развитие и выдвижение на первый план человеческой деятельности — способности к умножению знаний и изобретению нового.
Поэтому цивилизацию, возникшую на развалинах средневековой называют техногенной. Она основана на принципиально ином по сравнению с космогенными цивилизациями отношении человека с природой. Мобилизуя и развивая свой творческий гений, человек стремится порвать зависимость от природы, превратиться в ее господина, преобразовать ее в своих интересах. Высшими принципами жизни человека и общества становятся обновление, рост, прогресс; циклическое развитие сменяется поступательным. Развитие техники, технологии, научных знаний превращается в ведущий детерминант общественного развития.
В обществах, принадлежащих к техногенной цивилизации, принципиально меняется характер связей между людьми, отношение между личностью и социумом. Эта цивилизация предполагает мобилизацию творческого потенциала, инициативы отдельного индивида, необходимость свободы индивидуальной деятельности требует большей степени автономии индивида по отношению к социальной группе.
Свобода и исходное равенство людей, независимость статуса индивида от его социального происхождения являются принципами общественной жизни, наиболее адекватными императивам техногенной цивилизации. Утверждение этих принципов в общественном сознании, и прогресс практических форм их воплощения в сферах права и политики являются одним из величайших достижений техногенной цивилизации.
Возникновение техногенной цивилизации неотделимо от становления капиталистических экономических и общественных отношений. Несомненна и взаимосвязь торжества этой цивилизации с развитием капитализма. Такие, присущие капитализму, характеристики экономических отношений, как рынок, частная собственность, конкуренция, наемный труд, представляют собой необходимые условия и основы существования техногенной цивилизации. Взаимосвязь капитализма с Техногенной цивилизацией не выглядит неразрывной, и неизменной. Эта связь носит исторически ограниченный характер.
Эволюция западных обществ в XIX—XX вв. обнаруживает фундаментальную противоречивость, дуализм механизмов детерминации, присущих техногенной цивилизации. С одной стороны, ее высшая цель — наращивание материального богатства на основе постоянного обновления технических систем — превращает человека и социальную организацию отношений между людьми в простые функции, орудия эффективной экономической деятельности.
С другой стороны, присущая техногенной цивилизации мощная мобилизация человеческой активности, свободной деятельности людей в обществе не может рано или поздно не вступить в противоречие с их тотальной зависимостью от императивов технологии и экономической эффективности.
Техногенная цивилизация породила и капиталистический экономический базис, и новый соответствующий ее принципам тип человека, который мало-помалу смог существенно модифицировать, гуманизировать этот базис, создать относительно независимую от него систему общественных и политических отношений.
Современные западные общества в строгом смысле слова являются не капиталистическими, но дуалистическими; они представляют собой синтез капиталистической экономики и либерально-демократической системы общественно-политических отношений, включающей механизмы социальной защиты. Противоречия между основными компонентами этого синтеза реальны, но они в общем разрешаются на основе взаимной "притирки" экономических и социальных приоритетов.
В рамках историко-стадиального подхода в зависимости от выбора тех или иных аксиоматических критериев выделяют различные типы цивилизаций.
Однако в большинстве случаев в историко-стадиальных исследованиях применяется технократический подход, на основе которого выделяют аграрную (доиндустриальную), промышленную (индустриальную) и информационную (постиндустриальную) цивилизации (У. Ростоу, Д. Белл, О. Тоффлер).
++++++++++++++++++++
sites.google.com
Антицивилизация снисходительна к тому, к чему цивилизация нетерпима
Вот как излагает эту ИСТОРИОСОФСКУЮ КАРТИНУ бытия дочь Ельцина Т. Юмашева:
«Я считаю, что это (термин «лихие девяностые» - ЭиМ) совершенно несправедливо по отношению к 1990-м. Да, это было очень непростое время (выделено нами – ЭиМ). Рухнула огромная империя под названием Советский Союз. Над страной в течение 70 лет проводили бесчеловечный эксперимент, строили великий СССР, параллельно в сталинское время уничтожая миллионы, лучшую часть людей, пропагандой оболванивали народ, который жил верой в сказку, не понимая, в каком реальном положении находится страна. И в конце концов из-за этого вранья и неэффективности коммунисты довели страну до такого кризиса, что она в 1991 году развалилась».В такой картине мира все ужасы ельцинизма оказываются расплатой за грехи предков.
Ельцинисты делают с кошмаром то же самое, что до них делали идеологи КПСС: ужасы первых лет советской власти объявлены были тяжёлым наследием предыдущего режима. А раз так, то виноват в кошмаре не современный правитель, а его предшественники. Промежуточный вариант такой историософии – когда Хрущёв все свои провалы пытался свалить на Сталина…
Значит, основной вопрос не в ужасе, не в жертвах (количество которых всякий раз зашкаливает). Основной вопрос в том, кто строитель нового, а кто – погромщик, поджигатель и разрушитель цивилизации. Где норма жизни – и кто «захватившие власть террористы»?
Люди, которые верят, что СССР – аномалия истории, «чёрная дыра» с точки зрения прогресса – обречены уважать Ельцина, несмотря на все гекатомбы его жертв, как лидера, вытаскивающего свой народ из чёрной дыры.
На этом, собственно, и строится вся либеральная демагогия: «да, время было непростое, но как оно могло быть простым? Перед ним-то что было!!!»[1]
Такая историософия – зеркальное отражение коммунистической доктрины, которая о 1917 годе говорит абсолютно то же самое: «да, время было непростое, но как оно могло быть простым? Перед ним-то что было!!!»
+++
…Я тоже не сразу просёк «фишку»! Сейчас расскажу!
Смотрите, если рояль стоит на земле, то ему некуда падать, правда? Если вы подняли на лебёдке рояль на два этажа – теоретически он может упасть с двух этажей. Не обязательно упадёт, но может. Если подняли ещё выше… Короче, чем выше рояль – тем выше потенциал падения.
Теперь вместо рояля поставьте человечество. Пока оно дикое – падать ему некуда. Оно на земле стоит в прямом смысле слова. Цивилизация что делает? Начинает его поднимать. Образуется ПРОСТРАНСТВО ПАДЕНИЯ, и чем выше цивилизация – тем больше этого пространства вероятного полёта вниз…
То есть цивилизация собственной высотой сама порождает антицивилизацию – равную ей по протяжённости. Это всё равно что «действие равно противодействию». Увеличиваешь нажим на пружину – возрастает и встречная упругость…
Кто такие Ельцин и весь его выводок? Яркие представители АНТИЦИВИЛИЗАЦИИ. Это как раз те самые энтузиасты ПАДАЮЩЕГО ПОЛЁТА с достигнутой высоты, которые называют падение – свободой…
У антицивилизации – антилогика. В этой антилогике чем хуже – тем лучше.
Чем хреновее человек – тем он больше «умеет жить». Чем паскуднее предательство – тем больше в нём «героического». Чем более дикое и разнузданное поведение человека – тем он «свободнее»…
+++
Мы говорим со всей ответственностью: мотивы действий Горбачёва, Ельцина – можно обсуждать. Были ли они сознательными преступниками и убеждёнными сатанистами, или же они были преступно-некомпетентными непрофессионалами, обманутыми сатаной – этот вопрос предлагаю дискутировать.
Но нельзя в 2017 году, когда прошла уже значительная часть XXI века, века всепланетной деградации, спорить о реакционной и роковой роли, которую эти деятели сыграли в судьбе человечества.
Никого из «чёрной дыры» Ельцин не вытаскивал: наоборот, он подкрался к беспечным, вполне благополучным людям, и столкнул их в чёрную дыру, поступив то ли как маньяк, то ли как одержимый, слышащий бесовские голоса… Именно это сталкивание беззаботных и благополучных людей в бездну стало основным содержанием 80-90-х годов.
Люди, конечно, тоже виноваты. Очень виноваты. Нельзя было быть такими ротозеями и верхоглядами, нельзя быть настолько бестолковыми и наивными… Но это не отменяет того факта, что лидеры, приведшие этих советских обалдуев в 90-е годы, были одержимы злым духом (верующий поймёт мои слова буквально, атеист – пусть считает аллегорией).Существует несколько параметров благополучия, единых для любого периода цивилизации и для любого цивилизованного человека.
На всех параметрах самым роковым образом сказались адские 90-е годы и бесовские «реформы»…
+++
Самый простой параметр – материальное обеспечение среднестатистического человека. Оно имеет два измерения: пространственный и временной. Проще говоря – это размер получки и гарантии её получения на будущее. Если вы много получаете – это хорошо. Но если она ненадолго – это плохо.
О чём тут спорить? Лучше получать много, но многократно, чем мало, но единовременно. «Лучше много раз по разу, чем ни разу много раз»…Что касается величины среднего заработка, то уровень 1989 года не был достигнут ни разу, ни в один из пост-советских годов (2008 год приближался к отметкам прошлого века, но недолго[2]). Что же касается гарантий – ДОЛГОВРЕМЕННОСТИ благополучия, то либералы сами, не стесняясь, пишут (ставя себе в заслугу) что лишили людей гарантий нормального быта.
По словам «Форбса» травма 1990-х – это исчезновение государства с его гарантиями безопасности, работы и «минимальной пайки». «Минимальная пайка», правда, была больше, чем все достижения «реформаторов» за четверть века, ну да не об этом…В 1990-е оставили людей наедине с необходимостью искать себе хлеб и одежду, самим гарантировать безопасность своей семьи. Выбросили людей из уютного быта с ясной картиной мира и попали в пространство бытовой сложности. Люди потеряли надежду на помощь государства, стали «гораздо больше работать», что и предлагается либералами считать за благо[3].Итак, хлеба меньше, и получить его гораздо сложнее. Но не хлебом единым жив человек…
+++
Другой параметр цивилизации – человеческий фактор. Ведь хлеб насущный, все материальные блага для цивилизации – только средство. А цель – в духовном развитии личности.
Всякий предмет, который не помогает, а мешает развитию личности – не материальное благо, а отравляющее вещество, токсин.
То есть – нельзя считать материальными благами вещи, которые делают из человека тупого скота, как нельзя считать питьевой ядовитую воду. Не всякую жидкость можно пить, не всякая вещь помогает человеку быть человеком.
Чем дольше живу на свете, тем больше понимаю: оценка уровня жизни зависит не столько от жизни, сколько от человека, который оценивает.
Один скажет:
- Вот здорово, я устроился лакеем, сегодня за хозяином доедал фуа-гру, лобстеров и допивал «Дон-Периньон»! Где бы у себя в деревне среди родни-ватников я такое попробовал!А другой скажет:
- Господи, я лакей, какой стыд, дай мне средства, Господи, чтобы вырваться из такого позора… Что? Сегодня, говорите, я кушал лобстеров и пил «Дон Периньон»? Да при чём здесь это, я с чужой тарелки кушаю, стыдно…Антицивилизация снисходительна к тому, к чему цивилизация нетерпима: к подлости, к проституции, к «холопскому недугу», к гомосексуализму и прочим извращениям, к вырождению человека в «ротожопа».
А когда утрачена нетерпимость общества к ублюдочным формам жизнедеятельности, утрачена массовая и бескомпромиссная ненависть к бл**ству и гомосятине – тогда жизнь превращается в кровавое месиво, в резню и бойню вокруг материальных благ.
Которых все хотят. И все – любой ценой.
И дерутся за них не на жизнь, а на смерть, не зная в этой драке "запрещённых приёмов" (ибо ненависть к ублюдочным формам жизни сменилась "толерантностью")…
Таким путём нормальное, здоровое потребление перерождается в какую-то раковую опухоль неопрятных и неразборчивых потребительских вожделений, когда люди режут друг друга, чтобы жрать, а жрут только, чтобы жрать, не видя иных ориентиров.
Одним словом такое состояние – «90-е». Они поставили общество «по ту сторону» добра и зла, они пробудили в массах самые архаичные, самые зверские, самые примитивные инстинкты и побуждения.
Вместе с нормальными продуктами (заменёнными химическими суррогатами) в 90-е пропал и нормальный человек. Нездоровое питание переплелось с нездоровой психикой и «моральным помешательством», поведенческой аномией.
Следуя курсом либеральной историософии о норме и разрушивших норму террористах-большевиках, «Форбс» пишет:
«…обо всей системе сословного рабства, государственного распределения благ, ограниченной частной собственности (зависимой от близости к власти) и общей психологической привязки человека к государству»[4].Если мы внимательно прочитаем фразу, то увидим, что в ней антицивилизация клеймит чувство долга и ответственность, справедливость, законность и право, иерархию и патриотизм. Причём антицивилизация этого не понимает – как зверь не понимает, чего он нарушил, растерзав в лесу прохожего…
Но цивилизованный человек – какого бы века классиков он ни читал – прекрасно понимает, что справедливость неотделима от упорядоченного и нормированного распределения благ, что право и законность неотделимы от государства (разрушая государство – разрушаем и законность), что права человека жёстко противоречат неограниченной частной собственности[5], и что «без общей психологической привязки человека к государству» вообще не будет человека, а останется только эгоистичный, свирепый и аморальный зверь, держащий нос по ветру.
А потому цивилизация должна была сломать ту «норму», которая так мила авторам «Форбса» и Наине Ельциной.
Исторически цивилизация сделала это в 1917 году в форме переворота. Может быть, течение реки цивилизации могло найти и другие русла, другие способы слома звериной практики рыночной экономики.
Но так или иначе – цивилизация должна всё это ломать – иначе сама будет сломлена (что мы и наблюдаем в XXI веке).
+++
90-е сделали из человека зажиточного и обеспеченного – человека нищего, потерянного и остро-недостаточного. При этом они из человека нравственного сделали человека безнравственного, высмеяв всякое благородство и вознеся на немыслимую высоту всякую подлость.
На самом деле это две стороны одного процесса: становясь подлее, люди разрушали свою среду обитания, нищали, а нищая – в ужасе и панике хватались за все средства к спасению, включая и самые подлые.Эти процессы неизбежно и логично коррелировались с третьим параметром цивилизованности – Познанием.
С точки зрения выдающихся людей цивилизации в любой из её веков и на любом континенте – человека выводят из нищеты, чтобы сделать его духовным, нравственным и стремящимся к знаниям. Нет такой задачи у цивилизации, и никогда, со времён египетских пирамид не было – накормить голодного негодяя, озолотить мерзавца – чтобы у него больше сил и средств на мерзости и гадости появилось.
Главная цель материального достатка, изобилия – выражена в христианстве как «свобода от греха». Человек голодный может грешить по нужде, человек обеспеченный – не имеет такой необходимости. Нет нужды воровать сытому хлеб, если он – не клептоман…
90-е не только стали кузницей нищих аморалов. Они (что, в общем-то и неизбежно) стали кузницей тупых нищих аморалов.
Человеческая Наука мечтает о будущем – но корни её в прошлом. Основа науки и познания мира – в традиции, в преемственности, в сохранении наследия предков. Учёные много поколений работают для того, чтобы передать эстафету ученикам: иначе познанию пришлось бы каждый раз всё начинать с ноля.
Я не открою никакой сенсации, и не скажу чего-то удивительного, подчеркнув: наука и культура, технические и гуманитарные знания неразделимы. Там, где нет культуры – там нет места и науке, даже самой технической и прикладной. В обществе эгоистов и рвачей наука вытесняется магией, и чем дальше, тем всё более чёрной магией[6].Для развития человеческого разума и знания 90-е стали временем величайшего провала со времён европейских «тёмных веков»[7].
Уровень чтения масс упал в сотни раз, американцы разучились делать ракетные двигатели, наши школьники перестали выигрывать мировые математические олимпиады[8].
Лаборатории в параличе, за четверть века ничего путного и годного не открыли, системы образования разрушены до самых азов[9], медицина погрузилась в низменное знахарство и алчное невежество…
Весь культурный фон деградирует, культура никому не нужна, искусство опустилось до самых низкопробных поделок-штампов, но даже и в таком виде всё меньше востребовано.
Утрачены сотни научных школ, средний возраст научного работника – около пенсионного, преемственности нет нигде – ни в Академиях, ни на заводах возле станков мастеров своего дела. Министры образования открыто ставят целью отучить учеников быть творцами и созидателями[10].
+++
Цель цивилизации (о чём глупо спорить) – это появление гармонично развитой человеческой личности. Она должна жить в нормальных условиях, с соблюдением всех физиологических и санитарных норм, иметь доступ к самым разнообразным материальным благам.
При этом очень важны духовное развитие и умственное совершенствование личности. Личность – не домашнее животное, чтобы можно было закрыть вопрос о её развитии только материальным снабжением.
К тому же это и утопия: общество, зацикленное на потреблении материальных благ – расхищается и нищает день ото дня, говорить об изобилии потребительских благ в таком обществе – смешно. Если цель потреблять блага (а не служить идее, обществу) – то какой же дурак станет их производить? Потребительское отношение к жизни, усиливаясь, автоматически усиливает и нищету.
+++
Если общество тупеет, дуреет, морально разлагается и нищает – как назвать эпоху, в которой такое происходит?
Очевидно, это и есть АНТИЦИВИЛИЗАЦИЯ, то есть пространство потенциального падения, увеличивающееся по мере подъёма цивилизации.
Чем выше поднялась цивилизация – тем выше и падать, и тем страшнее результаты падения «с ускорением».
Конечно, в торжестве антицивилизации виноват далеко не один Ельцин. Но навеки ему быть символом и обликом страшного регресса человечества в XXI веке…
[1] Как пишет об этом «Форбс» - «Российское общество 1990-х было похоже на больного в запущенной стадии рака, когда метастазы уже повредили мозг: во всех своих бедах он винит врачей, диагностировавших болезнь и прописавших тяжелое лечение». (http://www.forbes.ru/mneniya-column/tsennosti/300525-travmaticheskii-opyt-svobody-pochemu-u-nas-tak-nenavidyat-90-e)
[2] В 1989 году на среднюю зарплате в РСФСР можно было купить 1211 кг. картофеля(молчу о том, что очень многие ныне платные вещи в СССР были бесплатными). Этот рекорд никогда больше не повторялся. Путин принял Россию со средней зарплатой в 272 кг. картофеля. В 2008 году довёл её до 1036 кг. После этого пошло снижение, которое продолжается и по сей день.
[3] «Травма 1990-х, видимо, была прежде всего связана с непривычным для России опытом свободы, с исчезновением государства с его гарантиями безопасности, работы и минимальной пайки. Русская жизнь вообще регулируется циклами дыхания огромного Левиафана, государства, его расширением и сокращением. В 1990-е Левиафан на короткое время отступил, оставив людей наедине с «голой жизнью», как называет ее итальянский философ Джорджо Агамбен, с необходимостью встать и добыть себе хлеб и одежду, гарантировать безопасность своей семьи, принять непростые решения о том, где жить, и оставаться ли в стране вообще или эмигрировать. Люди выпали из затхлого, уютного быта с простой картиной мира, профсоюзной путевкой и водкой по 3,62 и попали в пространство сложности. Им пришлось строить жизнь, учиться жить независимо от государства и полагаться на собственные силы, гораздо больше работать и, главное, постоянно делать выбор».( http://www.forbes.ru/mneniya-column/tsennosti/300525-travmaticheskii-opyt-svobody-pochemu-u-nas-tak-nenavidyat-90-e)
[4]http://www.forbes.ru/mneniya-column/tsennosti/300525-travmaticheskii-opyt-svobody-pochemu-u-nas-tak-nenavidyat-90-e
[5] Ты хоть сдохни – но я, собственник, своего тебе уступать не обязан, даже если ты с голоду помираешь.
[6] Отличие европейской науки от мировой практики магии заключается в том, что учёный открыт как потомкам, так и своим коллегам. Он активно делится результатами своего познания мира – и наука складывается из множества находок. С точки зрения эгоиста такое невыгодно. Всякое познание мира маг хранит в тайне ото всех – чтобы с выгодой им пользоваться. Скрывая свой путь познания, маг стремится представить себя чудотворцем, и обогатиться на этом. Наука, грубо говоря, знание, бескорыстно открытое всем желающим, магия – знание о мире, спрятанное от чужих глаз и мистифицированное с корыстной целью.
[7] Факт деградации США: общий вес экспорта товаров (реальных благ) из США в 2017 году меньше, чем был в … 1900 году!
[8] В 2015 году впервые в истории участия школьников СССР и Российской Федерации в математических олимпиадах (а Международная математическая олимпиада в Таиланде была 56-й по счёту) отечественная команда не завоевала ни одной награды высшей пробы. Мало того, в общекомандном зачёте российская сборная впервые в истории не вошла даже в двадцатку сильнейших команд. Последний российский успех (имеется в виду первое общекомандное место) датирован 2007 годом. А последнее российское призовое место (второе) в общекомандном зачёте было завоёвано 5 лет назад.
[9] Вот что констатировали эксперты ( в число которых вошли 154 представителя различных научных отраслей, кандидаты и доктора наук, профессора) в Центре научной политической мысли и идеологии в сентябре 2015 года, обсуждая 25-летие дегенеративных «реформ» в РФ: «За двадцать пять лет по стране почти в два раза сократилось число школ. Сокращение школ коррелирует с проблемами депопуляции Численность детей, достигающих возраста начальных классов и нуждающихся в учебных местах, в связи со снижением рождаемости в постсоветской России уменьшилась почти в полтора раза. Качество школьной подготовки в связи с переходом на новые образовательные стандарты и введением ЕГЭ только снижается. Детей не учат мыслить системно, а формируют отрывочные фрагментарные знания, необходимые для успешного прохождения тестовых заданий. качество образования стремительно падает, деградация населения усиливается.
[10] "Недостаток коммунистического образования в том, что они воспитывали созидателей, а мы должны воспитывать грамотного потребителя..." (Министр образования РФ Фурсенко).
А. Леонидов
.
ss69100.livejournal.com
